Достаточно было десяти минут, чтобы понять, что ни Администраторум, ни энфорсеры, ни арбитры, ни хоть какие-то властные структуры Раджи информацию, содержащуюся в инфосетях станции, практически не фильтровали. Местные обитатели жили словно вне единого пространства Империума, наполняя священные хранилища текстов всяческими свидетельствами своей интеллектуальной убогости. Реклама, обсуждение ближних и дальних своих, слухи, сплетни, высказывание «бесценного» мнения о тех или иных событиях… У фамулы могло создаться ощущение, что она буквально окунулась в информационную клоаку.
Впрочем, стоило заметить, что откровенно еретических, ксенофильских или противоимперских высказываний не встречалось. Лишь изредка сестра Александра наталкивалась на перекрывающий электронную страницу официальный документ, уведомляющий, что приведенный здесь ранее текст подрывает устои Империума и нарушает его стабильность, в связи с чем информация с благословения духа машины стерта, автор ее привлечен к той или иной епитимье вплоть до казни.
Но это все было фоном: достойную сорориту интересовала информация о благородной хозяйке салона. К сожалению, при всем обилии информации чего-то реально полезного было немного: госпожа Лавланэ не вызывала активного интереса у местной публики. В общем полученные данные можно было поделить на несколько подтипов.
Первый, авторами которого являлись всякие неустановленные персоны, хаял достойную даму и ряд прочих лиц, называя их бесполезными толстосумами, ничем не торгующими и даже не ничего не производящими, а только тратящими деньги на то, чтобы такие же богачи могли беззаботно прожигать жизнь.
Второй, встречающийся в разы реже, отмечал, что высокородная Екатерина Мария Клара Изабелла Конрадина Целестина Виктория, графиня Лавланэ, урожденная леди цу Гогенлоэ-Циммервальд – одна из немногих обитательниц Раджи, чей титул подтверждается имперским патентом. Более того, писал автор, графиня с высокой достоверностью возводит свой род ко временам сразу после Великого крестового Похода. Кроме того, обращалось внимание на то, что ни сама Лавланэ, ни ее покойный супруг не были уроженцами Раджи, а переселились на нее около сотни лет назад для контроля финансовых потоков. По смерти мужа, достойная леди унаследовала его отлаженный бизнес, и могла себе позволить не заниматься управлением, а жить для себя.
Отмечалось, что почтенная дама свои богатства тратила не на гедонизм и распутство, а на создание благородной и комфортной атмосферы высшего света, в которой люди достойных кровей могли чувствовать себя сообразно положению. Вообще госпожа Лавланэ испытывала слабость к представителям знати, и ценила титул больше, чем человека. Если желающий посетить ее салон был простецом, даже пускай обеспеченным, она никогда не давала своего согласия, и никакие деньги не могли заставить ее передумать. Кроме того, по некоторым ремаркам можно было понять, что графиня людей сиволапого происхождения за людей вообще не считала, рассматривая их исключительно как обслуживающий персонал, создающий благородным господам комфортную жизнь.