Великий хан гневался - словно напроказившему мальчишке, ему пришлось выслушивать недовольство муфтия. Но если это ещё можно было снести - в конце концов тот посланник владыки всех правоверных, то тот факт что кто-то осмелился учинить такое в его - ЕГО! - государстве, совершенно выводил хана из себя. Сгоряча он даже было приказал немедля поймать и казнить появившегося подозреваемого, но тут разум взял вверх и хан распорядился изменника разыскать, схватить и пытать: почто он на послов великого султана нападение учинил, по своей ли воле, али по наущению чьему-то. Хан припомнил давешнее нападение разбойников в татарских одеждах на польского мурзу Вишневецкого и почудилось ему, что связаны могут быть эти два случая. Но впрочем, зачем гадать? Скоро верные слуги хана изловят разбойника и всё доподлинно узнают.
Однако отношения с Портой всё более и более беспокоили хана. Сначала та история с эдиктом - невиданное вмешательство в дела ханства, между прочим - затем это нападение, да ещё и московитские послы начали обхаживать турецкого султана... Не к добру всё это - вдруг султан, разгневанный на крымчан, не станет защищать нас в случае их разбойного нападения? И в Истамбул унеслось запечатанное личными ханскими печатями письмо послу хана, с поручением узнать, какова обстановка при дворе и попытаться убедить султана в искренней лояльности хана.
После того, как все дела первейшей важности были улажены, хан обратил свой взор к зиме прошлого года. Тогда поганые казаки изрядно отомстили крымцам за многолетние налёты. Кто даст гарантию, что подобное не повторится? Конечно сейчас, после победоносного похода Тугай-бея они ослаблены - но и озлоблены. Да и московская угроза всё сильнее с каждым годом. Но хан верил в силу своих конников - пусть и не всегда лояльные, они были грозной силой, способной, если соберутся разбить любую армию соседей - в памяти хана невольно всплыл тот поход 1640 года, когда он, тогда ещё калга-султан, вёл заслоняющую горизонт армию на Украину. Как всё тогда было просто... Проблема была лишь в том, что грозные тумены просто не успевали собраться, поспевая лишь больно ударить уже убегающих с добычей налётчиков, как это и случилось год назад. А значит нужно как-то заблаговременно узнавать, что армия врага перешла границы. Но как, если по границам нет никаких осёдлых поселений - одни только степи, по которым кочуют верные ханские орды? Стало быть, предстояло поручить им следить за границей. И несколько дней спустя глашатай хана уже зачитывал новый эдикт - "О службе приграничной", повелевающий за счёт казны построить, сперва у самых опасных мест границы, дозорные вышки, а кланам, кочующим близ тех земель, следить за ними и выставлять на них дозорных, должных, увидев армию врага запалить сигнальный костёр и уходить.
- Впрочем не так уж всё и плохо - думалось крымскому владыке, на прогулке в садах Бахчисарая. - Верный Тугай-бей - надо его одарить подарками из рук самого хана за верность и доблесть - изрядно пограбил гяуров, итак измотанных войной друг с другом. Возможно это наш шанс забрать их земли себе? Они плодородны и обильны - конечно Тугай бей унёс всё самое ценное оттуда, но главного - землю - не сможет забрать никакой налёт, а на эту землю у хана были далеко идущие планы... Предстояло полноценное вторжение, к которому должно быть готовым - пусть добыча кажется лёгкой, но и ханство уже долгие века не вело таких войн. Хан направился во дворец - необходимо было отдать нужные приказы.