– Словно стервятники... – зло прошептала Либертас, на чьем лице застыла искаженная улыбка. Смерть оказалась болезненной но не ужасающей. И даже привычный гнев медленно рассасывался, поддерживая остатки жизнь в наполовину разрубленном теле. Она перевела взгляд диких злых глаз на пленного Леандра. – Убейте эту!.. Кха-кха... ТВАРЬ! Это мерзкое... Порождение церкви.
– Вы... – свистя разрубленным легким, Либертас с трудом попыталась посмотреть на своих убийц-компаньонов. Наверняка они даже не попытаются лицемерно отвернуть взгляд... Злые, кислые мысли вытеснила цель. – Когда вы... Прибудете к Древу... Тот... Кто станет Агнцем... Должен будет принять решение самостоятельно... Не руководствуясь... Чужим долгом... И чувством вины... Раз я... Не смогу...
– Грех не что-то... Плохое... Пока вы следуете... Своей воле... – сложно сказать, что испытывала Либертас. Ярость от "предательства" (пусть она и знала, что она никто этой троице), обида от того, что ей не удастся достигнуть цели, облегчение от того, что эта ноша на чужих плечах и наивная надежда, что два фанатика поймут её слова. Если новый Агнец будет ведом чувством вины или бессмысленным и насквозь прогнившим долгом... Новый мир станет еще хуже старого. А в доктора и его жертву она просто не верила. – Либертас из Кампелье... Требует от вас... Следовать собственной воле...