Немногим позже, психбольница "Rocha Das Orquídeas"Психбольница "Rocha Das Orquídeas" размещалась в одном из элегантных особняков, расположившихся среди радующей глаз зелени Санта-Терезы и выдержанных в тёплых пастельных тонах. Это было трёхэтажное кирпичное здание со своими подвалом и мансардой, окружённое небольшим, но ухоженным садом с пальмами и другой тропической растительностью. Из задних окна строения открывался панорамный вид на тёмные воды лежащего где-то внизу, у подножия холма, залива Гунабара — впрочем, вид этот несколько омрачали решётки на окнах палат душевнобольных. Передняя же часть лечебницы была обращена к ведущей на вершину возвышенности дороге, .
Джекилу Хайду без особых проблем удалось добраться до психбольницы и попасть туда — металлические ворота сами собой отварились при приближении вампира, и дело тут было вовсе не в каком-то волшебстве, а в современных технологиях и возможности дистанционно открывать замок. Зайдя на территорию психбольницы вместе со своей свитой (а сопровождавшую Малкавиана процессию из двух крепких бугаёв-близнецов и азиатской убийцы сложно было назвать иначе), Джекил уверенно направился внутрь. Интерьер лечебницы, в противоположность её внешнему виду, отличался простотой, строгостью и некоторой монастырской аскетичностью. Здесь преобладали чёрно-белые тона, было очень чисто и почти отсутствовали какие-либо украшения, не считая христианских распятий на стенах, нескольких мраморных скульптур, изображающих монахинь, да пары гравюр на около-религиозные сюжеты.
Интерьер"Rocha Das Orquídeas": После просторного и практически пустого в столь поздний час холла, Джекила встретила внушительная винтовая лестница, поднимавшаяся до самой мансарды, и позволяющая попасть на любой этаж. Легко поднявшись наверх по тёмным ступеням, психиатр быстро добрался до своего кабинета, и, велев братьям-амбалам встать снаружи в качестве охраны, а мисс Никто отпустив в свободное плавание, наконец остался в одиночестве. Оглядев убранство комнаты, Хайд почувствовал приятную ностальгию по своему кабинету Чикаго. Несколько книг по психиатрии и нейрохирургии (от сочинений Генри Марша, до засекреченных когда-то исследований ЦРУ в области мозговой активности), стареньких граммофон с заслушанными до дыр пластинками, золотая клетка с всё ещё живой благодаря вампирской крови канарейкой, любимая чернильница с человеческой кровью и гусиным пером, заполняемый с её помощью исследовательский журнал... Увы, это было пожалуй всё, что напоминало Джекилу о доме. Ни камина, ни обширной библиотеки, ни специальных приборов в этой комнате не было. Впрочем, сейчас рядом с Хайдом был куда более важный "сувенир из Чикаго". Малкав незримой тенью маячил на горизонте разума своего слуги.
— О Малкав! Прародитель великого клана Малкавиан! Прошу тебя созвать моих братьев и сестер в Рио, дабы я мог исполнить волю твою! — начал молиться своему Патриарху Джекил, опустившись на колени и сложив руки перед грудью. Сейчас Хайду как никогда была нужна помощь его клана, помощь Сети, которой в данный момент являлся Патриарх, помощь множества других Безумцев, способных воплотить в жизнь замыслы своего Прародителя. Похоже, мольбы Хайда были услышаны, потому что неожиданно будто бы гром грянул в голове у вампира, а затем комнату наполнил глубокий колокольный звон, исходящий будто бы отовсюду. Джекил мог бы списать подобную звуковую галлюцинацию на свою шизофрению, но ему хотелось верить, что ни Малкав, ни Сеть, ни то, что происходило сейчас не было лишь видениями его больного разума.
—
Да придут мои дети в град на берегах Гунабара, неся мою волю и смерть врагам нашего рода, — отчётливо услышал Хайд голос своего повелителя. Затем всё стихло, как-будто бы ничего и не случилось. Успокоившись и поднявшись, Джекил привёл себя в порядок. Луна была ещё высоко, а Хайда ещё ждали дела. Нужно было проведать остальных соклановцев и узнать, слышали ли они Зов. Кроме того, свой резон был и в словах мисс Никто — требовалось найти проводника, и чем раньше, тем лучше. Пока Джекила обуревали все эти занимательные думы, в дверь его комнаты требовательно постучали, а затем, не дожидаясь разрешения, в комнату быстрой и решительной походкой вошла сама сестра Мэри.
Это была молодая внешне красивая блондинка, носящая строгую монашескую одежду и держащаяся с достоинством и твёрдостью, достойными иной святой мученицы из христианских религиозных трактатов. По её собственным словам, сестра Мэри жила тут уже давно, руководя больницей и оберегая всех своих подопечных. Мэри говорила, что осталась единственной выжившей из всех вампиров клана Малкавиан в городе, поэтому она боялась потерять новых собратьев, и окружала гостей из Города Ветров теплом и заботой, приглядывая за ними как орлица за орлятами.
Сестра Мэри:— Как же так, дон Хайд, Вы же совсем себя не жалеете!! Донья Никто всё мне рассказала. Разве можно так рисковать, отправляясь надолго туда, где за каждым углом Вас поджидают коварные враги? О, я знаю этих хладнокровных Змей! Нельзя, нельзя давать им шанс навредить Вам, дон Хайд, разве Вы не понимаете?! Там, снаружи, многие желают Вашей смерти — а если Шабаш введёт войска, скоро город станет ареной битвы. Нет, это решительно слишком опасно! Как и Ваша авантюра с походом в леса — неужели Вы не знаете, что никто из тех, кто отправлялся туда, не вернулся назад, не считая этих проклятых змеёнышей да пары звероподобных выродков?! Вы же наше главное сокровище, мистер Хайд, Вашим гениальным умом нельзя так рисковать — его нужно сохранить и держать в безопасности, мы просто не можем потерять такой мозг!!