Даниэль слушал речь своего старшего соклановца и пожалуй самого авторитетного Тореадора в городе крайне внимательно, стараясь уловить не только каждое слово, но и все интонационные приёмы, которые использовал Гектор, и каждую многозначительную паузу, и оставленные "между строк" фразы, дополнявшие смысл сказанного. Надо сказать, что от внимания Даниэля, как и от некоторых других наблюдательных слушателей, не скрылся тот факт, что да Коста позволил себе использовать возможности Дисциплины для большей убедительности. Но, конечно, Даниэль никогда бы не осмелился сделать такой вывод, как тот, что озвучил сидящий рядом с ним ребёнок.
— Лжец, - негромко сказала Джейн. — Он сказал хоть слово о том, с чем придется иметь дело?Услышав слова проклятого дитя, произнесённые на английском, Даниэль невольно вздрогнул. Обвинять Гектора во лжи, пусть и тихо, за спиной, на неродном ему языке... Это всё равно было довольно дерзко и весьма опасно. Может быть, девочка-вампир и не знала о том, на что бывает способен да Коста, но перед глазами Даниэля живо стояла картина людей, совершивших массовый суицид по одному слову Гектора. Такие вампиры, как этот, они никогда не разбрасываются словами просто так.
Взять эту же самую речь — на первый взгляд, это всего лишь попытка приободрить присутствующих и убедить их в том, что у них есть шансы одолеть могучего врага. На деле же она сложнее, чем кажется.
Пусть гибнут люди, упыри, наши враги и даже друзьяВойна с Патриархами будет, и погибнет много людей, гулей и вампиров, это неизбежно. То есть Гектор прекрасно осознаёт, что грядёт кровавая баня, и он предупреждает о будущих смертях.
Мы как раса, мы не погибнем никогда.Кто бы не победил в войне, даже если Патриархи вдруг решат истребить всё своё потомство, всё равно в конце останется хотя бы один вампир, а значит, вампирская раса будет жить. То есть все присутствующие могут умереть — вампирская раса всё равно будет жить. Но обречены ли все присутствующие пасть в борьбе с предками? Этот вопрос Гектор аккуратно проигнорировал.
Лучшие вампиры Шабаша и вольных кланов прожили более тысячелетия, а то и двух-трёх, зная, что грядёт. Они готовы спасти Вас и помочь нам к расе вновь одержать верх — лишь сплочённость, верность и единство нужны от Вас. Шабаш намерен использовать Геенну для того, чтобы объединить вокруг себя как можно больше вампиров. Теперь, когда станет ясно, что Камарилья врала и Патриархи существуют, Шабаш сможет кратно увеличить свою силу и поддержку, что поддерживает Гектор. Быть может, он член Шабаша?
Истребление Камарильи вымотает ихГектор явно считает, что Камарилья обречена. Откуда у него такая уверенность? Всё дело в том, что в отличие от Шабаша она не готовилась к явлению Патриархов? Ждёт ли её поголовное истребление или лишь уничтожение как организации?
Люсита Арагонская!!Ну и наконец та самая гостья из Европы, сама Люсита. Почему она оставила Старый Свет и свои владения в Арагоне? Зачем ей понадобилось ехать сюда, в Рио-де-Жанейро? Вряд ли для того, чтобы просто сообщить последние новости. Значит, у её визита есть конкретная цель. Но что же ей может быть нужно?
Речь Гектора, таким образом, была не так тривиальна, как могло показаться, но давала куда больше вопросов, чем ответов. А использование Присутствия... Пусть вряд ли кто-то кроме немёртвого ребёнка даже тихо выскажет скепсис по отношению к действиям Гектора, подобные поступки не укрепляют авторитет и моральных дух в кругу знающих Детей Каина — наоборот, они выдают манипулятора и... "Лжеца", как сказала эта девочка. Почему же Гектор использовал Дисциплину, от которой больше проиграл, чем выиграл? Хотел ли он скрыть с её помощью собственные волнения и испуг?..
Пока сидящий рядом с Маркосом и Джейн Даниэль задавался всеми этими вопросами, шквал аплодисментов стих, и на сцену из сумрака вышла женщина, которую раньше никто из собравшихся не мог заметить. Это была высокая и стройная вампирка сосмуглой оливковой кожей и аспидно-чёрными вьющимися волосами. На незнакомке было красивое тёмное платье, практически не стесняющее движений, а у его подола извивались тёмные щупальца, словно продолжающие ткань дорогого одеяния. Ласомбра держалась с достоинством и благородством, достойным особы королевских кровей, и это читалось во всей её позе — спокойный взгляд, чуть приподнятый подбородок, сомкнутые в лёгкой вежливой улыбке губы, прямая и твёрдая осанка, положение рук (одной дама придерживала платье, а в другой держала изысканный тёмный веер), — всё это выдавало в гостье потомственную аристократку.
Люсита Арагонская:Сосредоточившись на фигуре гостьи-Ласомбра, Даниэль пригляделся к ней внимательнее, стараясь увидеть сокрытые от взора простых сметных детали. На фоне бледно-голубой с лёгкими оттенками фиолетового ауры Гектора, голубизна ауры Люситы Арагонской казалась яркой и насыщенной (как у дневного неба, которое Даниэль не видел кроме как на фото и в кино уже очень давно), с частыми вкраплениями золотисто-жёлтых и чёрных всполохов. Если бы спокойная, холодная и рациональная ненависть могла быть материальна, она бы выглядела сейчас как держащаяся с достоинством королевы Люсита.
Гектор отошёл в сторону, и Ласомбра неторопливо поднялась на сцену. Все взгляды собравшихся сейчас были прикованы к Люсите. Замерев, Архиепископ Арагона окинула взором зал, словно ища кого-то, а затем сделала реверанс, чуть поклонившись аудитории. Кажется, незадолго до этого взгляд Люситы на время задержался на тучном лысом мужчине, вышедшем на один из балконов незадолго до появления самой Ласомба, но вряд ли кто-то, кроме сего господина и вампирки это заметил. Вновь гордо подняв голову вверх, Люсита заговорила с невозмутимой уверенностью и чёткостью, больше подходящей офицеру, чем потомственной принцессе.
— Сообщество Рио-де-Жанейро! Братья и сёстры, — Люсита говорила негромко, но её голос был отчётливо слышан во всех концах зала. — Не знаю, какие слухи доходили до вас и что вам известно о происходящем в Европе, поэтому оглашу текущую повестку ночи. Лондон пал.
На мгновение в зале повисла тишина, Люсита выдержала паузу, давая возможность всем своим слушателям осознать последние слова.
— Это произошло за одну ночь. На время вышла из строя вся аппаратура связи в городе, перестала работать мобильная сеть, отключился Интернет, прервалось телео- и радиовещание. Из Лондона перестали поступать какие-либо сигналы, смертные связали это с магнитной бурей. На дорогах, ведущих к городу, образовались пробки, люди пытаясь разобраться в ситуации подняли на ноги свои спецслужбы. К утру всё нормализовалось. Или, вернее, не совсем всё.
Люсита снова замолчала на какое-то время, а затем продолжила.
— Люди в городе не могли толком вспомнить события прошедшей ночи. Конечно, многие просто спали или были пьяны, но кое-кто уверяет, что словно бы выпал из реальности и не помнит ничего из случившегося. Слухи о странной магнитной аномалии заполнили все местные СМИ и наверняка могли дойти и до сюда. Однако нас волнуют не люди. Чтобы не случилось той ночью в Лондоне, после этого все вампиры города словно исчезли. Они перестали выходить на связь, а когда я приехала в Лондон, чтобы разобраться в произошедшем, то не нашла там никого. Чтобы не произошло в ту зловещую ночь, это повлекло за собой бесследное исчезновение сотни вампиров.
Люсита вновь смолкла, давая возможность слушателям осознать сказанное. Воспользовавшись этим, Джейн оглядела зал. Лондон был одним из главных городов Камарильи, и если здесь были вампиры из этой секты, наверняка их сильнее других должна была испугать новость о падении столицы Великобритании. Увы, сделать какие-либо точные выводы по лицам присутствующих у Пандера не вышло — похоже, "бесследное исчезновение сотни вампиров" напрягло почти всех. Тем временем Ласомбра продолжила.
— Тревожные вести поступают из Абхазии. Скорее всего, Вы понятия не имеете, что это за страна, и где она находится. Попробую объяснить — это где-то на границы России и Грузии. Не штата Джорджия, а именно Грузии, государства у берегов Чёрного Моря. Не слишком далеко от Ближнего Востока, если Вам так понятнее. Не то чтобы это был ключевой для Шабаша регион, там мало вампиров, но среди Носферату Европы бродят слухи. Говорят, согласно их легендам в тамошних пещерах дремал их прародитель, Абсимильярд. И говорят, что последнее время активность Никтуку в том регионе кратно возросла. Я ездила и туда и могу Вам сказать, что находят мёртвыми или не находят никогда в тех краях только Носферату.
Люсита снова сделал паузу, чтобы слушатели могли осознать, какую опасность гипотетически представляют для них те или иные начавшие действовать в Европе силы. Патриарх, пришедший в Лондон, похоже, интересовался только вампирами. Абсимильярда же пока волновал только его собственный клан, и последний факт несколько успокоил многих собравшихся, но при этом заставил особенно напрячься присутствовавших в зале Носферату.
Помимо уже упомянутого ранее омерзительного толстяка, в клубе присутствовало ещё несколько Тварей. Среди них нас особенно интересует один высокий и мускулистый вампир, походящий скорее не на уродливое дитя полового акта между сморщенным плодом авокадо и Фредди Крюггером, как многие его Собратья, а на ужасно загримированного актёра дешёвого фильма ужасов. Бледная кожа этого Сородича была плотно натянута на перевития мышц, черные вены узорами обвивали руки и ноги, на пальцах рук чернели острые когти. Из одежды на вампире были только шорты и кроссовки, так что подкаченный торс вампира, хоть как-то компенсирующий уродство лица, был выставлен на всеобщее обозрение. Мутно-белые мертвые глаза этого Дитя Каина хмуро смотрели на Люситу.
Носферату звали Райнер Шафт, и сейчас он сидел на одном из диванов под рядом балконов в окружении стайки накаченных наркотиками и кровью девиц, которые уже были настолько пьяны, что оказались не в состоянии покинуть зал самостоятельно, да и уже мало кого беспокоили своим присутствием. Райнер уже давно был вампиром и привык много путешествовать. Более тому, ему доводилось не только бродяжничать в поисках приключений на свою задницу, но и пускаться в отчаянное бегство от посланных Абсимильярдом Никтуку, преследующих и убивающих вампиров его клана. Слова Люситы у пробуждении прародителя клана Тварей не слишком обрадовали Райнера, и сейчас он выглядел довольно угрюмым несмотря на то, что ещё недавно самозабвенно развлекался в кампании лежащих сейчас рядом с ним студенточек...
— Иначе дела обстоят в Турции, — продолжила Люсита. — Я слышала, что Ассамитов из числа лоялистов призывают явиться в Аламут, и они тянутся туда со всего света. Патриарх Хаким вернулся, и он обещает своим детям начало новой эпохи. Учитывая агрессивность ассасинов, я опасаюсь, что это может вылиться или в геноцид всех остальных кланов, либо в убийство явившихся на зов Патриархом клана. Мне не удалось попасть в Аламут, но от своей... От своей информантки я знаю, что, так или иначе, пока Хаким не убивал никого, кроме парочки каких-то занозчивых ребят из числа своих потомков, поэтому не ясно, какую опасность он представляет. Более того, слухи о его возвращении могут быть просто слухами, распускаемыми ур-Шульги в очередной попытке объединить клан.
Люсита вновь замолчала. Она внимательно смотрела на лица слушателей, словно заглядывая им в душу, и взгляд Ласомбра казалось пресёкся за взором каждого. Это был прямой, уверенный взгляд, пробивающий любые преграды как таран и заставляющий невольно съёжиться перед силой его обладательницы. И это при том, что Люсита не прибегала к Дисциплинам. Спустя какое-то время заговорил Гектор.
— Как видите, слухи о том, что Европа полыхает огнём и все местные вампиры сражаются в кровавой войне за свою жизнь, несколько преувеличены. Большинство смертных, скорее всего, даже не замечают происходящего, а число пропавших Сородичей хоть и велико, но в основном это члены Камарильи, так что... Сами понимаете, — Гектор развёл руками, словно говоря, что мол можно взять с этой Камарильи. — Таким образом, великие бури ещё не начались, и пока главные проблемы, которые нам здесь, в Рио, принёс Антелиос, это растущее число слабокровок и плодящиеся как грибы после дождя сплетни. Мы переживали эпидемии чумы и мировые войны, а тут какая-то магнитная буря. Не подумайте, я ни в коем случае не призываю вас расслабляться, но... Не стоит поддаваться панике, друзья мои. Вы можете видеть своими глазами, что Люсита, которая была в Лондоне после магнитной бури и ездила в Абхазию, уцелела, и с ней ничего не случилось.
Теперь стало ясно, что прежние слова Гектора о том, что Люсита "спаслась от Патриархов" были несколько преувеличены. Но, тем не менее, это не отменяло тот факт, что Люсита побывала во всех горячих точках и имела доступ к информации из первых рук. И даже если Гектор несколько приукрасил свою вступительную речь, теперь собравшиеся выглядели более спокойными. Казалось, у многих из них и правда проснулся оптимизм. Впрочем, Даниэль заметил лица пары испуганных Носферату среди прочих Сородичей. Кому-кому, а им расслабляться нельзя было никогда.
Гектор да Коста:— Но всё-же есть кое-какая опасность, которую нам необходимо обсудить, — продолжил Гектор. — И, желательно, превентивно устранить. Дело в том, что у нас есть ещё один повод для определённого беспокойства куда ближе, чем в Европе. Я вновь передам слово Люсите, чтобы она рассказала о причинах своего приезда.
— Я оставила Ааргон не убегая из Европы, — вновь заговорила Люсита, разом отсекая возможные подозрения. — До сих пор пробудившиеся Патриархи были относительно не агрессивны. И пока мои друзья разбираются в причинах магнитной бури и пытаются остановить того, кто приходил в Лондон, я приехала сюда, ибо из достоверных источников мне известно, что около города дремлет один из куда более буйных Древних. Вы знаете его как Сета, и на наше счастье он всё ещё не проснулся. Если верить тем фрагментам древних знаний, которые удалось расшифровать моим знакомым ноддистам... Если верить им, Сет один из самых яростно настроенных Патриархов. Если кто и может устроить кровавую резню, так это он. Поэтому я и приехала сюда, чтобы убедить что он не проснётся. В ближайшее время... И никогда впредь.
В зале воцарилась тишина. Спокойствие и оптимизм разом стёрлись со многих лиц. Упоминание бомбы замедленного действия, расположенной под городом и оказавшейся реальной, несколько напрягало почти всех присутствующих. Даниэль поёжился.
— И сейчас я бы хотел предоставить слово другому вампиру, пережившему ужасы, сравнимые с приходом Патриархов, — вновь подал голос Гектор. — Он приехал из Чикаго, где, как Вы знаете, полгода назад неизвестная сущность устроила геноцид всех, скажем так, сверхъестественных существ. Он буквально пережил Ад и теперь расскажет Вам, почему надо остановить Сета и как это сделать. Дамы и господа, без лишних отлагательств — слово мистеру Джекилу Хайду!
При этих словах взоры собравшихся устремились к центральному балкону на третьем этаже, куда указал Гектор. Сейчас там стоял вампир с бокалом крови, который похоже, и был тем самым мистером Хайдом. Большинство присутствующих не замечало этого Сородича, наблюдавшего за сборищем вампиров с высоты, словно орёл вершине скалы или командующий на стенах осаждённого города. Однако один из каинитов уже давно приметил Джекила.
Этим вампиром был Бруно Писаноб. Незадолго до того, как Гектор начал свою речь, Бруно оглядывал зал в поисках призраков. Сперва Писаноб как и всегда ощутил близость своего брата, не выходящего, однако, на связь и будто покинувшего Бруно. Затем каинит увидел недалеко от входа в женский туалет неуспокоенный дух какой-то девушки, вскоре скрывшийся от его взора. Бруно продолжил осматриваться, и какое-то время не замечал больше ничего примечательного. Но вот взгляд Писаноба поднялся на ложи, расположенные на балконах, и тут Бруно невольно вздрогнул.
На третьем этаже Писаноб увидел мужчину зрелых лет, без сомнения, бывшего вампиром. В одной руке этот господин держал бокал с кровью, а другой рукой словно сжимал ладонь призрачного мальчика. Но не призрак ребёнка поразил Бруно. Нет, куда больше Писаноба ужаснуло то, чего он НЕ увидел за спиной Джекила (а тем вампиром был именно Джекил). Глядя на Хайда, Бруно понимал, что позади того, за его правым плечом, НЕТ сущности более могущественной, чем какой-то призрак. За спиной Джекила НЕ стояла какая-то тень, словно грозящая покрыть собой весь зал. Там НЕ находился кто-то достаточно могущественный для того, чтобы разом обратить собравшихся в прах. Этот кто-то НЕ усмехнулся, встретив взор Бруно. Всего этого точно НЕ было. Но тем не менее это невольно заставило вздрогнуть многое повидавшего вампира из семьи Писаноб... И вот теперь Джекилу предстояло говорить речь. Настал звёздный час мистера Хайда.