— Por favor, пожалуйста, мне нужен ваш начальник— Бенита от волнения иногда перескакивала на испанский, хотя уже много лет не общалась и даже не думала на нем.
Конечно, ей ответили в том же ключе, в котором шел весь этот нелепый разговор. Бенита замолчала, вовремя сдержавшись, чтобы снова не ответить по-испански. И, пока она подбирала слова один из парней с пушками снова, как он думал, пошутил.
— Ладно. Окей. — Бенита надела шляпу, которую все это время вертела в руках, — я пойду.
Она отступила на шаг другой и только когда решила, что хотя бы успеет заметить, если кто-нибудь попытается ее схватить, отвернулась. За спиной жизнерадостно смеялись.
— По крайней мере я попыталась.
До дверей ангара Бенита пыталась сохранять хотя бы видимость выдержки и хладнокровия, но снаружи пошла быстрее. Потом ещё быстрее. Потом едва не бегом. С головы слетела шляпа, издевательски прокатилась наперегонки со струящимся по бетонке песком, увернулась от первой попытки поймать ее.
Бенита в сердцах пнула невиновный предмет одежды, и тогда только поняла. Она дрожит не от страха – от злости.
Дальше было проще. Вернуться на Бабочку, сбросить плащ и шляпу, сменить тяжёлые ботинки на мягкие кеды, надеть перчатки и, подхватив тяжеленный нейрошлем в отсек с мехами.
Да, спасибо. Да, вопросы решили, диспетчерская дает добро. Трап, благодарю. Отцепляйте.
Пальцы привычно пробежали по панели управления, ноги поймали педали. Пока опускалась рампа, Бенита прорычал себе под нос что-то невнятное на тему того, что теперь-то будет видно у кого больше. Хорошо что никто не слышал.
Стингер в режиме аэромеха в развалочку спустился с рампы. Постоял секунду, словно греясь в лучах вечернего солнца и запустил двигатели.
Бенита отлично знала какие обороты нужны, насколько необходимо выжимать рычаг управления двигателем. Но сейчас ей не нужен был плавный, тихий ход, не нужно было и резкое взрывное ускорение. Ей нужен был драматический рык моторов.
Стингер взревел, дернулся на месте но затих быстрее чем стал набирать скорость. Через секунду взвыл снова. И снова. Затем, продолжая басовито рычать малыми оборотами, заскользил в нескольких метрах от бетонной поверхности, поднимая клубы пыли и тучи песка.
Придется потом всю ночь чистить воздухозаборники.
Бенита могла шутя перепрыгнуть ограду, вырулить на взлетку и подняться в воздух быстрее чем неандертальцы в ангаре заметят, что что-то пошло не так. Но ей хотелось быть заметной.
Стингер, рыча, заметался по стоянке, вокруг Бабочки, мимо мирно дремлющих джампшипов. К закрытым воротам и обратно.
Пару минут Бенита просто гоняла по стоянке кругами. Потом остановилась прямо напротив дверей ангара. Хватит. Этого должно быть достаточно, чтобы ее заметили, чтобы послание читалось чисто и ясно.
Стингер припал к земле на миг, а потом рванул вперёд. Больше никаких завываний,никаких поворотов в заносе – только чистое, идеальное ускорение. Моторы на секунду рыкнули и ушли в пронзительный крик высоких оборотов, сопла сжались так сильно как могли. Аэромех стремительно набирая скорость помчал прямо на ангар, прямо на тех, кто возможно, сейчас стоял у дверей, и ещё не понимал до конца что происходит.
В нескольких десятках метров от ангара Стингер вдруг прянул всем своим многотонным телом вверх. В последний момент перескочил и ангар и ограду и бестолковых сотрудников космопорта.
— ЖРРРРРААААААТЬ, — доплеровский эффект превратил рев мотора в звенящий вопль голодного чудовища.