Завихрения спор продолжали атаковать вождя орков, но тот, казалось, вообще не обращал на них никакого внимания. Атаки сыпались со всех сторон, но могучий воин либо отражал их, либо просто игнорировал, как незначительные. Взревев могучий боевой клич, когда жрец Темпуса пал, а странные тени перестали преследовать его, предводитель орков развернулся и занёс над головой заалевшую жаждой крови секиру. Удар был молниеносным и чудовищно сильным, разбивая в дребезги все магические защиты, которые успел поставить перед собой Экерай.
- Не разочаровывай меня, сынок, - раздалось в ушах Экерая, наблюдающего, как его магический щит лопается под ударом топора. - Ты еще не готов предстать передо мной.
Секира с сочным чавканьем вонзилась в грудь краснокожего тифлинга, уничтожая вместе с этим и разлетевшегося на капли слайма, уже пожравшего почти всю одежду волшебника. Изо рта Экера толчком выплеснулась кровь, а затем мир затопило огненное безумие. Вырвавшийся из раны столб пламени ударил в изумлённого вождя. Тот уклонился, практически полностью уходя от ответной атаки, но пламя будто бы преследовало его, закручиваясь в пылающий когтистый кулак, который окружил заревевшего от гнева и отчаяния орка. Белки его глаз закипели и вспыхнули, изо рта вырвался язык огня и кипящая кровь полилась из всех до сель незначительных ран.
В один миг всё прекратилось и обугленное тело могучего орка медленно осело на песок. Он так и остался стоять на коленях, сжимая секиру в руках. Даже смерть не сумела склонить храброго вождя, в одиночку кинувшего вызов целому отряду закалённых в боях искателей приключений.
Напротив него безжизненно рухнуло тело Экерая, продолжающего истекать кровью из кошмарной раны в груди. Воцарилась тишина.