Хуч всё ещё таращил глаза, глядя в пустоту перед собой. Его сердце колотилось быстрее воробьиного, а хвост трясся сильнее, чем у трясогузки. Ужаленное крыло продолжало распухать и уже начало чесаться, но при попытке его почесать Хуч испытывал только боль, а не приятное облегчение.
— Ух...
В восковых шестигранниках стен торчали его метательные ножи, по полу разлетелись белые совиные перья, и в душе сыча был такой же раздрай. Рассерженная пчела загнала его в угол и чуть не зажалила до смерти, так что птиц уже и не верил, что сможет когда-либо выбраться из этого улья. Стал бы пчелвидением вроде Лайлы, и Королева Пчёл заставила бы его радостно встречать посетителей, улыбаться, консультировать по каталогу продукции, сидеть на холодных звонках... От такой мысли сыч чуть снова не потерял сознание.
— Сэр Артур?.. — робко позвал он.