После тщетных попыток закрыть дверь Белка начал суетиться и ругаться, но слова Фила немного успокоили юношу. Белка сдался и бросил ковыряние в замке, швырнув погнутый гвоздь в сторону.
— Ну сразу бы сказали, что вы античучельники. По вам непонятно. Вон Чучельник тоже в рясе святоши щеголял. И чем это закончилось? Из людей стекляхи сделали! А я стекляхой быть не хочу. Мне вот ещё Роберта Шестнадцатого кормить. Джо Кривомордый рассказывал, как его друга ведьма болотная наспор в муху навозную превратила, блестящую, жужжащую такую, знаете. И ведь обманом его на болото заманили и воспользовались слабостью к спорам. С одной стороны, как говорил Джо, этого недоумка следовало проучить, но с другой... — Хьюго осескся после того, как Фил издал многозначительный тяжёлый вздох, — Ладно, ладно, я увлёкся, пора выползать из этой канавы. — Парень оттащил за ноги труп кобольда от двери и вышел на волю.
Хьюго едва не упал, когда поскользнулся на чем-то невероятно гладком. Артист нагнулся и развернул черный шёлковый платок, отливавший таинственным блеском. Белка завороженно смотрел на сверкающий омут, казалось, что свет не отражался от поверхности, а напротив, кружился, захваченный в ловушку, и угасал в антрацитовой бездне. Золотая монета, отскочив от чего-то ботинка также растворилась в холодном шёлке.
— Пандаренские ботинки... — в гипнотическом изумлении прошептал плут, — мне Джо Кривомордый рассказывал про такую штуку... Неужто она и правда существует! Вот это да... Это же можно туда сгрести все, что только можно, — после этих слов Белка принялся воодушевлённо собирать сокровища и сбрасывать в чудо-сумку