С момента, как Мелисса окрестила себя Проклятой, — и далеко не без повода — она давно забыла, что это такое — доверять людям. В конце концов, товарищи из Жентарима да и все, кто встречались ей на пути, чётко давали понять: если она встретит на своём пути священнослужителя, есть большой шанс, что это будет её последняя встреча. От того и чувство несправедливости накрывало женщину каждый раз, когда она думала: неужели никто не может решить её проблему, не попытаясь убить Битрис? Оказавшись обречённой благодаря сложной магии на сердце и серьёзным законам о некромантии, что оборвала любые возможности говорить об этом открыто и вслух, ей только и оставалось, что гнить внутри и пытаться найти лазейки, как продлить своё существование.
Поэтому неудивительно, что стоило только ей почувствовать ладонь Гару близко к себе, а затем и магический след, оставленный на её теле, вместо того, чтобы расслабиться, всё тело Мелиссы было готово сжаться в тугой ком, боясь шевельнуться. Только спустя небольшую паузу, она приоткрыла сначала один глаз, а затем и второй, не заметив, чтобы Гару пытался заколоть её в самое сердце ритуальным кинжалом, лишь бы изгнать из неё несуществующих демонов.
— Родилась целованной в задницу госпожой Тиморой, — криво усмехнувшись, негромко произнесла Энви, тут же заткнувшись: пусть верил клерик в другое божество, не казалось ей, что позволил бы говорить так дерзко и о ком-то другом, — надеюсь, что твой выбор не падёт на «убивать», а с остальным... — предложение так и остаётся недоговоренным.
Помнится, однажды маленькая кнопка Мэл думала, что умерла. Тогда, каждый по очереди из её семьи, залезал на длинную тарзанку: обычную верёвку, что висела над прокатанной неглубокой дорогой, выкопанной специально, чтобы никто не поломал ноги, прыгая вниз. Кончик той верёвки был повязан об палку: опять таки, чтобы садиться было удобно, однако некоторые особо ушлые хватались за неё руками, а то и прыгали ступнями, чтобы быть выше или доказывать всем, что кишка-то не тонка! Битрис, будучи самой младшей, обычно всё же сидела, а тут... решила показать, что может так же, как и старшие братья.
Падение не заставило себя долго ждать: руки не выдержали держаться за верёвку, ноги соскользнули с абсолютно голой от коры и гладкой дубинки и плашмя девочка упала на землю. Высота — слишком маленькая, чтобы разбиться, однако упав на спину, дыхание сбилось; Мэл уже думала, что умрёт, а перед глазами пролетали те недолгие годы существования, а на глаза накатывались слёзы. Она смогла выдохнуть только спустя вечность, а затем ещё долго плакала братьям в плечо, которые несли её обратно домой в панике, что получат от старшей семейства по шапке за то, что не уследили за ребёнком.
Мелисса Битрис делает тяжелый вдох, начиная кашлять куда-то в сторону. Ей требуется с минуту, чтобы сбитое дыхание вернулось на своё место, а широко раскрытые глаза перестали бегать по помещению, фокусируясь обратно на дварфе.
— Что за... — однако извиняется он многим быстрее, а затем и вовсе дёргает её за воротник, не давая ей возможности отвертеться от сего действия. Она так и смотрит на него удивлённо, не понимая, что произошло.
Однако понимает следом.
Много ума не надо, чтобы понять: след, который появился на её коже совсем недавно, пропал. Гару исцелил её от магии — некромантия! Значит, она не ошиблась — Дарсоула, а значит, вернул ей потерянные месяцы её жизни? У неё есть шанс не умереть так быстро? Или может... ей приходится оттянуть рубашку ещё сильнее, но нащупав старые струпья на плече, она вздыхает: только шрам.
— Ты, — она хватает ртом воздух, так и оставаясь сидеть на земле. Из Мелиссы, с всегда широко поднятым подбородком и ехидной усмешкой на губах, готовая убить за украденный кусочек хлеба из её тарелки, она внезапно превращается в ту самую кнопку Мэл, что только со временем утратила доверие к людям, — почему ты помог мне? — внезапно вырывается из неё вместо «спасибо».
Она смотрит на Гару с удивлением, впрочем, медленно начинает застёгивать оставшиеся пуговицы рубашки настолько, насколько это возможно, сводя взгляд с дварфа на мгновение, а после возвращая его обратно.
Возможно... нет. Даже, если он помог ей здесь сейчас, не означает, что поможет следом. Битрис прикусывает губу: однако он ведь уже знает, что помимо некромантии, — чёртов Сансаниэль! — у неё на душе было кое-что ещё. Дальше Мелисса больше ничего не произносит, а только тупо таращиться на мужчину, до конца не веря в произошедшее.