Битрис была тише обычного: немудрено, учитывая путешествие в чересчур живые воспоминания с часовой давности. Ещё и эти... пятна. Стоило только Керли подать вид, что что-то произошло с телом Мелиссы, она и сама дёрнулась с колен девушки, — да так резко, что тут же приложилась обратно, пожалев о своей прыти — чтобы рассмотреть результат... чего?
Хотелось бы поверить в объяснение Сансаниэля. Неизвестное место с тайнами божественной силы — чем не хорошее объяснение? Другое дело, что искаженная магия — а факт её существования в воздухе был очевиден даже для тех, кто колдовать толком не умел и был без сознания — не казалось ей чем-то нормальным, обычным, когда дело касалось Дарксоула. Пусть Мэл кажется слишком занятой рубцами на своём теле, оттопырив край рубашки более уверено, нежели это сделала Ворон, нутром она чуяла: пусть в словах молодого человека и была доля правды, на слово она верить ему не планировала. В конце концов, из его трости и прежде не выскальзывали цветочки да бабочки, которые залечивали раны; он владел чем-то другим. Темнее.
Опаснее.
Ей понадобилось время, чтобы более-менее прийти в себя. Как и обещала, она справилась и с ранами Керли, стоило удобной палатке оказаться собранной. С редкой для её лица благодарностью она смотрела на Шемфорта и Игурга, что предоставили для девушек крышу над головой, и если для самой Битрис было не принципиально, где находится — под сводами высеченных каменных сводов или тканевым покрытием, за короткое путешествие с рыжеволосой, только дурак не поймёт, что она чувствовала себя многим комфортнее вдали от мужчин. Даже, если речь шла о тряпке в несколько дюймов.
На саму Мелиссу ушло немного больше бинтов, учитывая обстоятельства. При свете своего фонаря и выуженного из набора с отмычками маленького зеркальца, она осмотрела и часть груди, шеи, расстроенно останавливая взгляд на своём подбородке. Если нижнюю часть ещё можно скрыть, это? Рано или поздно жители Нексаля заметят тёмные, гниющие пятна. И тогда...
— Келемвор мне точно не поможет, — морщась, произносит она себе под нос, негромко вздыхая. Чтобы это ни было, оно не выглядело как обычный шрам. Ей нужно быть намного осторожнее, когда они вновь пересекут границы города: что, если это какой-нибудь новый вид чумы, ещё и возможно передающийся воздушно-капельным путём? В таком случае, все, кто находится с ней поблизости тоже в опасности.
Возможно, друзья из гильдии смогут ей помочь, но до них нужно ещё добраться. С этими мыслями, в ожидании птицы, Мэл приложила голову к своему рюкзаку, стараясь занять как можно меньше места. Теперь ей остаётся только ждать новостей от птицы.
Она открывает глаза на звук карканья не сразу, зная, что толку от неё всё равно никакого не будет. Поэтому только к моменту, когда голос Игурга оказался поблизости, стала подниматься на ноги, высунув свою голову. Её открытые участки тела вымыты от крови и грязи, а на лице больше нет остатков нанесённой косметики; ей стоит держать в голове мысль, что воды в бурдюке вряд ли осталось даже на толковый глоток. Несмотря на порванную одежду, местами продырявленную от оружия гоблинов или кустов в лесу, она поправлена и надета как подобает, а в каких-то местах даже почищена от ниток и свисающих кусков ткани.
— Птица не знает, не ходили ли гоблины в копи? — Мелисса складывает руки на груди, нахмурившись. Неудивительно, что толпа гоблинов не остановилась, передумав следовать за своими врагами. И лес им явно не преграда, — потому что мы всегда можем уйти глубже, чтобы переждать: не похоже, что Грумбару мы сильно мешаем. Утром двинемся в дорогу обратно к Стене.