— Ничего со стороны фасада, — констатирует Битрис, задерживая внимание на окнах, двери и крыше. Что-что, а ей точно не хотелось подойдя ближе получить чем-нибудь бестолковым по голове, однако теперь она уже более уверено делает шаг вперёд, первой оказываясь возле двери. С мнением Сансаниэля она соглашается без каких-либо проблем: рисковать их жизнями ради того, чтобы сэкономить час у неё точно не было в планах да и дом, оказавшийся очень кстати вполне пригодным для жилья, действительно мог бы послужить службу не только будущим жрецам, готовым очистить эти земли, но и пришедшей по душу деревни компании.
— Может, там и не закрыто, — замечает Мелисса прежде, чем кто-нибудь из них начнёт искать другие методы по открытию двери: разбивать молотом или пытаться выковырять дверной замок при помощи вороньих клювов. Правда, к успеху она не приходит: потянув ручку двери на себя, а затем и от, Мэл цокает языком себе под нос, — или всё же заперто.
Стягивая одну из лямок рюкзака, она выворачивается для того, чтобы вытянуть из его глубин аккуратно сложенный комплект. Можно было бы подумать, что Битрис сошла с ума: так обычно выглядели медицинские наборы, с подорожниками да бинтами, но вместо этого, присев над уровнем замка, Мелисса развязывает тонкий жгут и выуживает несколько отмычек, примеряясь к скважине.
— Если не получится, — она поворачивает голову к Сансу в пол-оборота, — тогда выжжем кислотой. Всяко лучше, чем толпиться снаружи.
С одной стороны, в своих силах она не сомневалась: не первый раз оказывалась перед такой задачей, но с другой... кто знает, может сооружение выглядит достойным только снаружи, а внутри – это давно прогнившая насквозь хибара, видавшая свои счастливые годы уж слишком давно. Более не говоря ни слова, увлечённая процессом, она отвлекается только в момент, когда чувствует, как что-то касается её плеча и инстинктивно одёргивается в противоположную сторону. На секунду Битрис застывает и даже приоткрывает рот в попытке что-то сказать, но теряя всякую подозрительность от действий полуэльфа, неуверенно кивает тому головой. Возвращаясь к своему занятию, она сначала с любопытством заглядывает в замочную скважину, но не веря детской наивности увидеть то, что скрывает за собой дверь, приступает к старому-доброму взлому.
Она уже толком и не помнит, сколько полезных инструментов успела попортить, возясь с замками, только-только заполучив заветный набор. Ей кажется, что самым первым ей поддался совсем детский замок – такими пользовались её сёстры, которые не хотели, чтобы в их расписанные цветами и бабочками сундуки залезали чьи-то маленькие руки. Что же, не вышло? Разумеется, уже во взрослом возрасте такая тонкая работа не могла сравниться с детскими воспоминаниями. Тем более, сейчас женщине везло: ничто не взрывалось, мешало взору и не вынуждало засунуть отмычку в глаз особо наглым и надоедающим прежде, чем сунуть её в скважину.
Мэл усмехается себе под нос: а негромкие крики воронов перемешивающиеся со звуком скрежета об металл вместе с падающим ближе к горизонту небу даже придают этому месту своеобразную романтику. Жалко, что шансов о более долгой перспективе остаться с такими мыслями в голове крайне немного.