Долгую, тянущуюся часами секунду, безглазый взор астропата был упёрт в инфернальную машину, чья грозная тень в варпе переливалась цветами, описать которые человеку, не принимавшему в жизни своей обскуру было бы черезвычайно проблематично.
- Уйди. -
Попросил наконец псайкер, его тон мягок но настойчив, словно призыв сей был адресован не отродью имматериума, а наглому коту, занявшему своей пушистой тушей хозяйское кресло.
- Изыди. Исчезни. Испарись. -
Забормотал хормейстер, прижимая бряцающие обереги к груди. С каждым новым словом, речь пустотника ускорялась, а голос терял спокойствие.
- Перестань быть. Умри. Сдохни! -
По пустотному костюму пробежала волна статического тока, когда псайкер перешёл сперва на возглас, затем на крик, и наконец на визг.
- Растворись в небытие! Покинь мироздание! Сдохни! Сдохни! Сдохни! -
Словно камень, брошенный в пруд, Тсветан всколыхнул потустороннее вокруг себя, заставляя поднятся нематериальные волны, пытаясь смыть отродье эмпирей, как цунами смывает пребрежную деревушку. Его собственная, зелёно-сиреневая аура окрасилась кроваво красными разводами ненависти, серым отсветом страха. Вскинув ласпистоль, псайкер обрушил на ближайшего сервитора неокуратную очередь, пытаясь хоть как-то выплеснуть вскипевшие в сердце эмоции в материальный мир, а не в и без того нестабильный имматериум.