Оставшийся в одиночестве израненный волк на юге пытается атаковать столь же израненную, хоть и немного подлеченную лесорубку, промахивается - и падает под ударами топоров. По крайней мере, с этой стороны опасность на какое-то время миновала. Дина с занесенным топором ждет волка, который, учитывая предыдущие действия группы, должен был в пару прыжков оказаться рядом с защитницами лагеря и попытаться атаковать. Однако на этот раз все происходит по-другому: вырвавшиеся вперед серые даже немного отступают назад, чтобы... выровнять строй? Да, они становятся в одну линию, и Эйпадии издали это напоминает построение кавалерийского эскадрона перед атакой: похоже, звери оставили надежду опрокинуть обороняющихся лесорубок с нахрапа и теперь готовят атаку всеми наличествующими силами. А сил этих осталось, определенно, не меньше, чем перебили Сестры: из зарослей прибывают все новые и новые хищники, выстраиваясь для последнего рывка. Еще полтора десятка, не меньше - и эти полтора десятка теперь не будут атаковать волнами, а налетят все вместе. А затем появляется и он - гигантский вожак. Следопытка только теперь понимает, что происхождение лютоволков определенно не совсем природное: у каждой особи гораздо больше отличий от других, чем среди обычных видов животных. Если вчерашний зверь с качающимся под брюхом стоячим отростком был с белой шерстью, то этот, напротив, темно-серой, почти черной масти, с единственным горящим красным глазом на морде. Этим самым глазом возвышающийся над строем своей армии "генерал" обозревает поле боя, готовясь завыть команду к атаке...
и утыкается взглядом прямо в Алиру. Девушке кажется, что горящий красный глаз просвечивает ее до самого нутра, прозревает ее суть - и суть эта нескрываемо поражает волка. Во всяком случае, выражение удивления на его морде выглядит совершенно отчетливым.
- Твою налево, лучницы - вперед! - командует Гильда, судорожно перезаряжая арбалет. - Сбейте скорее их строй, пока не разогнались!
Где-то в задних рядах две лесорубки извлекают из ножен и ременной петли Эйпадии топор и меч, устремляясь вперед, обгоняя близняшек, натягивающих на ходу тетивы. Сглатывает судорожно рядом с бардессой Дина, понимая, что нельзя показывать спину серым тварям, и в то же время прекрасно осознавая - слитного удара всей стаи им не выдержать. И вдруг - лютоволк пронзительно воет и разворачивается, проламывая тушей заросли. А вслед за ним ретируется и весь строй серых, исчезая в чаще.
Над полем битвы на несколько мгновений воцаряется тишина, в которой девушкам легко услышать даже сбившееся дыхание своих соратниц по оружию. В шоке замолкают все, недоуменно глядя друг на дружку. Наконец, на правах старшей тишину эту нарушает Гильда:
- Что это вообще было-то? - в ответ ей раздается несколько слитных стонов раненых и по-прежнему истекающих кровью лесорубок, и Мама понимает, что даже сейчас не может позволить себе долго стоять в недоумении:
- Милана, Инга! - приказывает она девушкам, не успевшим поучаствовать в бою. - Бросайте железо, тащите бинты, в палатке, в моей сумке, бегом!
Девушки, впрочем, не бросают оружие, а аккуратно кладут его на рогожку возле костра - особенно Милана, бросающая напоследок восхищенный взгляд на отливающий серебром меч.