ЛуцийТвои люди готовы. Острия копий поблёскивают в отсветах фонарей. Длинная вереница из десяти щитов.
Константин в шлеме с высоким гребнем из конского волоса.
Пара легионеров помогают тебе одеться в доспехи. С поклоном подносят клинок.
Во всех взглядах единый немой вопрос.
Пора?
Но что это? Легионер бежит от языческого лагеря! Со всех ног несётся, чуть не спотыкаясь! Пьяный, с круглыми от ужаса глазами! Что, гунны?! Атака?
— Среди людей ссора! За ножи хватаются! Колдун! Колдовство! Золото и серебро не поделил!
Легионер явно пытался передать что-то важное, но получалось не очень. Он отдышался.
— Странное было, господин. Пришли арабки, к ним Эморри подкатил. О чем-то спрашивать начал. А тут Тиест как подскочит! За нож схватился! И все с ним — рабы, моряки, даже мы, легионеры... словно наваждение какое-то... Если бы Марк Аврелий нас не окликнул, не знаю что бы мы сделали. Он послал меня к тебе. Велел передать, что все началось из-за золота и серебра.
Вскоре, появляются и сами арабки.
Как ты отметил — все.
Вместе, завидев тебя, они дружно преклоняют колено и касаются сжатым кулаком правой руки груди.
— Наши копья и наши жизни принадлежат тебе, господин.
Произносит за всех Алия.
Поднимается.
— Не хочу начинать мою тебе службу так, господин, но тебе служит идиот, который чуть не убил меня, моих сестёр и кучу твоих людей. Я говорила с сёстрами, когда внезапно твой человек Эморри подошёл ко мне и начал спрашивать за что меня хотят отдать под суд. Я пояснила что выполняю твой приказ и попросила приглядеть за Метаксасом, чтобы тот не помешал — а этот дурень прилип как клещ или пиявка, задавая множество вопросов, словно он мой духовник или палач в пыточной, и в конечном счёте привлёк к нам внимание сахира.
Здесь к гневу в голосе прибавляется страх.
— Метаксас зачаровал рабов. Те чуть не разорвали нас, даже схватились за ножи и камни, а твой идиот только подзуживал их, мол, слабаки вы все и чем драться с бабами, лучше побейте ещё и мужиков. А ведь там же были твой лекарь и твой секретарь! Если бы сахир не устрашился твоего имени, произнесённого юным Аврелием, вместо меня к тебе пришла бы кровожадная орда одурманенных... И даже когда сахир отступил, что думаешь сделал этот идиот? Он пошёл напиваться дальше!
Алия чуть выдыхает. Эморри явно привёл ее в бешенство, и женщина только сейчас заметила вооруженных и готовых к бою легионеров.
Сейчас явно не время и не место жаловаться.
— Нам вооружиться, господин?
Только и спросила арабка.
Она не питала иллюзий с кем именно скорее всего придётся воевать.
Тяжелое ожидание прерывается появлением Тиеста Метаксаса, ведомого Марком Аврелием и четырьмя легионерами, правда, имеющими из оружия лишь ножи...
Первое что заметит чародей — он точно пришёл не на праздник.
Десяток Константина стоял словно перед боем, в полном вооружении. И никакой суеты. Ничего, намекающего на любую беспорядочность... значит не поступок Тиеста стал причиной такой подготовки. И точно не караульная служба — ведь тогда бы воины стояли на постах, а не в центре лагеря...
Нет, Луций готовился... к чему?
Фигуры арабок позади магистриана были лучшим объяснением.
Бунт, который Тиест мог повести был вспышкой сопротивления силе, о которой Метаксас не подозревал, но которой на деле сам помог победить.
Неподалёку от бывших телохранительниц Фейрузы статуей застыла Аттия, рабыня казалась потерянной и напуганной.
Квирины не было.
А люди в лагере язычников пляшут и поют, даже не подозревая о том, что скоро решатся их судьбы.
Скоро — но не сейчас.
Сейчас, решится твоя судьба, Тиест Метаксас.
Судьба лидера, что пытаясь уберечь людей от кровопролития развязал руки самому опасному человеку в этом лагере.
Ты мог остановить Луция Цельса Альбина раз и навсегда.
Мог.