Небеса не разверзлись, не разорвала молния тьму пещеры, не обвалились с оглушительным грохотом её своды. Даже скромный водоём внутри не забурлил зловещим водоворотом, захватывая и душа отрёкшегося от богов Олимпа перебежчика. Архип отметил это про себя почти буднично, как закончивший очередную рутину ремесленник. Боги мертвы. Это стало ясно ещё на корабле, в начале морского пути, это подтвердилось и сейчас. Они бы не допустили гибели самой желанной в пантеоне. Она бы не допустила горько-приторного кощунства, не сделала бы из последователя — иконоборца. Нет её, а значит, нет и других. Их нет!
А Митра есть.
На душе было легко и свободно. Очищенный холодом смерти, возрождения и омовения Архип дышал полной грудью и впервые за долгое время не чувствовал никакой скверны, ни в себе, ни рядом. Тени знали своё место. Солнце властвовало.
Новый бог не требовал, но являл тайное. Не вопрошал, но подводил к самостоятельному ответу. Не гасил угли в тёмных углах души, но освещал их, показывал и прекрасные узоры в обжиге, и уродливые комки ожогов.
Руку оттягивала маска Ворона, всего лишь спутника Митры в начале пути. Осторожное знакомство. Сближение.
Архип улыбнулся. Не смотря на тревожное видение и неожиданно осторожное его трактование Гектором, он чувствовал себя освобождённым от незримых оков, так отягощавших его жизнь ранее.
Он всё ещё сам в ответе за свои решения в борьбе со злом.
Только теперь он вооружён светом.