Аврелиан уже явно получил от Луция всё, что собирался, а потому и беседа эта была ему по большому счёту уже не нужна. Но магистриан явно был настроен поговорить по душам — и спектабиль не собирался так уж явно ему отказывать.
— Боюсь, мне неизвестно о ссоре между сиятельными. Напротив, насколько я знаю магистр оффиций и комит Фракии отправили тебя и мою супругу по совместному делу. Так что или тебе известно больше чем мне — или ты несколько преувеличиваешь тебе известное.
Флавий разрезает ещё одну виноградину ножом, достаёт косточки и только потом ест. Предыдущую ягоду он, очевидно, проглотил с костями, не желая вульгарно плевать в присутствии знатного собеседника.
— Не пойми меня неправильно. Я допускаю, что наши патроны действительно могли что-то не поделить. Вопрос в масштабах. Мне кажется наивным полагать будто весь Консисторий пропитан духом взаимной любви — придворные интригуют, стараются нарастить своё влияние, неизбежно сталкиваются с другими сильными... Но при этом — все они служат Империи по мере сил. Так что — мы не являемся врагами, Луций. В этом я с тобой согласен.
Он вытирает пальцы от попавших капелек сока белоснежным шелковым платком.
— Я полагаю, что ты не прав и оценивая свои перспективы. Твой пост является переходным к сенаторскому званию. Если преуспеешь — полагаю Август введёт тебя в Сенат. Заслуженно, если тебе интересно моё мнение. Вероятно, ты получишь какую-нибудь провинцию в управление — и тоже вполне заслуженно. Раз уж мы говорим по душам — куда тебе хотелось бы попасть, Луций? Если не считать проконсульских провинций, конечно, будем реалистами.
Ещё одна виноградина подверглась обрезанию прежде чем быть съеденой. И снова платок стирает с пальцев сок.
Он что, подкупить тебя пытается?
Или просто дразнит перспективами?
— Я задам тебе один вопрос... На него меня навела та легкость, с которой ты принял помощь прекрасной Фейрузы и отпустил Архипа. Я жду честного ответа, и надеюсь ты уважишь меня.
Он чуть нагибается к тебе.
— Сколько на самом деле человек вернутся с севера живыми?