- Благодарю, трибун. - кивнул Марк и еще раз бросил взгляд на Архипа и Кассандру. Поклонился слегка дочери дукенария в знак прощания, развернулся и поспешил прочь. У него решительно не было время участвовать более в этой драме. Тем более, что яркие "актерские" одежды его все еще оставались в комнате.
Туда он вернулся за считанные секунду. Отбросил в сторону драпировку, закрывающую проход, и ворвался в комнату, испугав своим неожиданным появлением одного из ожидавших его рабов.
- Воду сюда! - крикнул Марк рабам, скидывая с себя дорожный плащи и уже изменившую цвет от семидневного пота тунику.
После краткого, а потому не подарившего особого удовольствия, омовения Марк позволил рабам облачить себя в подаренные Флавием Тавром одежды. Приятно было снова ощутить прикосновение шелка к коже, однако в разум Контаренона уже начали закрадываться подозрения о том, что в синтезе* такого цвета он напоминает благословленного богатыми патронами актера, играющего августа на сцене и подменяющего императорский пурпур индиго. А вместе с ними и опасения, что на фоне магистриана, который мог и не иметь с собой достойного костюма, он будет смотреться разряженным павлином. Уж не подшутить ли так жестоко решил Флавий Тавр над своими гостями?
В ответ на дорогой подарок, однако, следовало поднести подарок в ответ. О если бы Марк знал, что ему предстоит быть приглашенным на обед к сенатору в такой глуши! Он захватил бы с собой какую-нибудь уместную для такого случая мелочь, перстень с драгоценным камнем или кулон, например. Но нет, он совсем не подумал о такой возможности и прибыл на виллу с пустыми руками. Теперь в своем совершенно неподходящем для такого костюме, ему придется играть роль скромного гонца, пораженного щедростью почтенного Аврелиана и никак не способного за эту щедрость отплатить. И все это перед сыном вчерашнего азиатского пастуха Флавия Тавра!
Тут взгляд Марка уцепился за тубус, торчащий из его сумки, и ярко красную печать его украшавшую. Контаренон не мог припомнить, когда и зачем именно он взял тубус с собой.
- Дай мне. - пальцем указал на тубус рабу Марк.
Принял его в руки, пробежался взглядом по подписи: "О том, что следует ценить не города, а людей". Значит речь учителя, тем более весьма уместная в качестве подарка в таком-то захолустье. Сломал печать и извлек скрытый внутри свиток.
- Счисти воск. - вернул он тубус рабу, - Чтобы и следа не было. - вскрыть тубус и проверить его содержимое все же было необходимо, хотя бы на случай, что речь окажется записана далеко не всем понятной цицероновой скорописью.
Марк развернул свиток и прошелся глазами по тексту.
***
- Господин!
Марк устремился навстречу магистриану, чувствуя некоторое облегчение от того, что на фоне своего начальника он не покажется Нарциссом. Но на лице его все еще видно беспокойство - глубоко очевидно, что новости, которые секретарь спешит сообщить Луцию, имеют все шансы окончательно испортить этот день, который на какие-то краткие минуты мог показаться императорскому агенту не так уж и отвратительным.
- Возникла весьма неприятная ситуация... - начинает Контаренон громким шепотом, чтобы доклад его никак не смогли услышать за дверью, - В моей комнате я обнаружил центуриона Архипа вместе с некой Кассандрой Каликсией Ревокатой, дочерью дукенарий Авкта Каликсия Ревоката, чье имя мне ничего не говорит. Кассандра утверждает, что сбежала из дома и прибыла сюда для того, чтобы обратиться к вам с некой просьбой**, но подверглась нападению центуриона Архипа, который попытался лишить ее чести. Тому есть свидетели из числа прислуги.
Контаренон, говоривший весьма быстро, сделал вдох.
- Центурион Архип же утверждает, что не совершал подобного, а схватил Кассандру при попытке пробраться в ваш кабинет. Тому, если я понял верно, тоже есть свидетели. Времени на расспросы у меня решительно не было, но этим сейчас должен быть занят Эморри. Архип и Кассандра же переданы на попечение трибуна Татиона, которого я просил проследить за тем, чтобы никто из них не покинул виллу. Потому прямо сейчас ситуация под контролем.
Марк вопросительно и с некоторым опасением посмотрел на Луция.
- Если позволите... - добавил куриал, - Я думаю, что уместнее будет разобраться во всем вечером. Если из-за этого скандала сорвется обед с участием дукенария магистрианов и спектабиля Константинопольского Сената... Я боюсь, слухи разойдутся по всему Востоку.