Угрозы, путанные объяснения с повышением ставок, наконец, просьба. Искренняя? Да неважно, с таким-то голосом... Архип таял, чувствуя, что ещё немного, и начнёт дрожать больше своей жертвы.
Да что за наваждение?! Нет, на заклинание не похоже, по крайней мере ничего из того, что эксплоратор слышал от Тиеста. Заклинания же звучат грозно, непонятно и таинственно, верно? А это, это же просто заигравшаяся девчонка.
"Дурень", злобно обругал себя в мыслях Архип, и эта злость придала ему уверенности. Перед ним опасная колдунья, умеющая становится невидимой и мало ли ещё что! И уж как минимум не в игры сюда играть пришедшая, уж точно не с теми людьми!
Не надо было продолжать смотреть на милое даже в натужной красноте личико. В горле пересохло, хотелось пить и пить, головой в фонтан, до полного охлаждения вскипающего от сомнений разума. Вору — закон! Обыск, приговор и наказание! И... смерть? Убьёшь её, центенарий? Хорошее начало славной карьеры, что не сделать, не пройдя по трупам, даже если это трупы женщин и детей.
На войне Архип пролил немало крови, но лишь тех, кто держал оружие или только что его бросил. Врагов.
Девушка была загадкой. Лучшее качество всего их племени. Жар.
Архип скрипнул зубами, выхватил кинжал и вонзил его в землю рядом. Хотел увидеть в расширившихся зрачках гнев, ненависть, злобу. Не досмотрел, не смог, уткнулся лбом в дрогнувшее девичье плечико и отрывисто выдохнул. Не так. Варвару — стрела, римлянке — слово. Одни враги в боевой краске и неровном строю, другие — в тенях и лжи. На солнце он противника вытащил. Пора вызнать правду.
— Не здесь.
С колена на ноги, рывком на себя, прижать спиной к груди. Кинжал не сразу находит своё место в ножнах. Одна рука по-прежнему на горле, другая стягивает локти пленницы вместе, удерживает её щитом перед конвоиром.
— В тихом месте расскажешь.
Взгляд придирчиво осмотрел землю в поисках возможно оброненных при борьбе вещей. Чисто, лишь колышется в траве срезанный случайно волосок. Заметила? Найдут?
На миг в голове Архипа стало пусто. Нет, он ещё не заступил за незримый рубеж.
До отведённого центенарию жилища добрались быстро и, кажется, незаметно. Местные рабы не в счёт, едва ли им захочется встревать в дела гостей. Когда же поднимется тревога, Архип уже разберётся со своей добычей и своими чувствами.
— Вот так. Что ж, ещё раз: расскажи о себе. Только без лепета про служанку-уборщицу или заигравшуюся патрицианку, невинную и наивную.
Архип прижал девушку к стене, не отпуская горла, а вторую руку сжал в кулак и поднял для короткого быстрого удара. Сам же встал боком, чтобы уберечь пах от подлого пинка.
— Ты владеешь чарами. А та птица? Твой шпион? Что ты искала в той комнате? Вытряхивай сумку, но держи её на весу, чтобы я видел.
Про птаха Архип и не вспомнил бы, не переживи он буквально вчера нападения целой стаи на службе одного злобного колдуна. Постепенно мысли эксплоратора приходили в порядок, а наваждение внезапного влечения сменялось угрюмой жалостью. Если девушка и правда никому не хотела зла, у неё всё равно большие проблемы. Стоит она того, чтобы разделить их с нею?
Архип изучал растрёпанную "гостью" и не мог собраться с силами для ответа.