Эрвиг
Хозяйка незамедлительно поднимается, хрустнув суставами — а может зубами между ног. По её лицу видно, что предложение ей понравилось.
— Дай-ка я тебя поцелую.
Прогудело это существо, тяжёлыми шагами борца устремляясь к тебе...
Иногда в бегстве нет позора.
Сейчас именно тот случай.
Спустя четыре или пять улиц наконец удалось остановить собственные бегущие ноги.
Отдышаться.
Кажется, римским гостеприимством ты наелся на несколько десятилетий вперёд. И они ещё за это платят? Да если бы тебе самому заплатили...
Нет, по женщинам ты конечно соскучился, но не настолько.
Запоздало, вдруг понимаешь, что заблудился.
Незнакомый город, незнакомые улицы, а Аспург, вместо того, чтобы указать ориентиры, только рассказал, как найти бордель...
Бррррр...
Шумный, говорящий на десяти языках, полный равно людей и рабов, Новиодун, вдруг показался слишком... Слишком. Что за город где даже если забраться на забор не видно собственного дома? Где люди не знают друг друга, а если и знают, то не могут понять. Где друзья, желая приятно провести время, идут не не охоту, а вместе испражняются.
И вот на это ты променял родной Ойум?
Разве даже гунны не были бы лучше?
Ты чувствуешь как скачет мысль в голове. Разные образы. Разные темы. Поворот налево. Поворот направо. Чем больше блуждаешь, тем тревожнее себя чувствуешь. В лесу каждое дерево родное, а здесь все дома одинаковые — побелённые, с красными черепичными крышами, даже ограды одни.
"Западня, западня..."
Внезапно, ты видишь хромого нищего, сидящего посреди улицы и неестественно выставившего перевязанную ногу. "Дурак, ему же её переедут" — только успел ты подумать, как понял, что знаешь этого человека.
Вы живёте в одной комнате.
Аделф Иэком Регул.
Личный врач магистриана.
Теперь он сидит на улице и, кажется, не может встать.
Аделф
Попытки идти закончились предсказуемо — в какой-то момент ты пошатнулся. Оперся о костыль всем весом. С трудом привалился к ближайшей стене и сполз на землю.
Второй раз за последние дни ты оказываешься один в незнакомой среде. Как назло и улочка попалась безлюдная, сплошь жилые дома, и ни одной лавки — а значит нет и прохожих.
Разминаешь ногу. Кажется, нога вздулась. Оттого так и больно... Рановато, рановато ты пошёл куда-то без сопровождения. Может стоило попросить у Аврелиана носилки и взять рабов для сопровождения?
Внезапно, ты чувствуешь чей-то взгляд. В другом конце улицы вырастает фигура. За ней ещё одна. И ещё.
Ты пока не можешь рассмотреть этих людей, но ощущаешь исходящее от них зло.
Хищники водятся не только в лесах.
И они приближаются.
Но когда между вами остаётся каких-то шагов двадцать, прямо возле тебя вырастает мускулистая фигура гревтунга, друга Аспурга.
Эрвиг — вот его имя!
Вы не были друзьями, и все же он нашёл тебя, отыскал!
Вот только захочет ли защитить?
Эрвиг и Аделф
— Эй ты, дылда!
Визгливо крикнул один из бандитов. Теперь ты можешь рассмотреть их. Смуглокожие, с тёмными, кудрявыми волосами. Евреи.
— Это наша улица, и наш клиент! Найди себе другого калеку, а уж этим мы займёмся!
Как по команде у всех троих появляются в руках клювообразные короткие клинки, называемые обычно "сика". Такой кинжал или короткий меч отличает резкий изгиб в середине лезвия — как у ромфеи.
У главаря оружие в обеих руках.
Будет трудно.
Да и стоит ли оно того?
Аспург
Девки нашлись.
Правда не чистокровные римлянки — готки.
Все продали себя в рабство из лагеря, где ты некогда был, лишь бы попасть в Империю. И совершенно добровольно готовы были работать лишь бы иметь кусок хлеба во рту — даже если это значило иметь и кое-что ещё.
Медленно и даже немного торжественно, они проводили тебя в комнату — обкуренную коноплей каморку без окон, зато расписанную сценами с участием, вот совпадение, мужчины и двух женщин.
Кажется запросы на "двойную работу" были не только у тебя, а девочки работали парой.
Едва ли ты запомнишь их лица.
Едва ли запомнишь имена.
Они отдавались тебе не слишком опытно, зато заботливо, как могут лишь молодые шлюхи, ещё не вполне отучившиеся видеть в госте мужчину, а не только мясо и монеты. В их движениях чувствуется усталость – ты не первый сегодня — но не истощение.
Ты продлил несколько раз.
Давно не был с женщинами.
Давно не пил вина из их рук, не ел засушенные абрикосы и сладкий изюм, не любовался, как чтобы поддержать твоё мужество красавицы изображают игру друг с другом.
Обе плохо понимали латынь, но прекрасно реагировали на касания, незамедлительно следуя указанному направлению.
И не возражали.
Чего бы ты не пожелал.
Проституцией в Риме может заниматься только свободная женщина — их освободили прежде чем отдать в лупанар. Но если клиенты будут недовольны, их выбросят на улицу — где девушек точно ждёт рабство.
Потому они угодливы.
Первые переселенки своего племени в римском мире.
Рим ясно объяснил чего ждёт от них.
И возражения не принимались.