- М-м? - отзывается Гектор.
Новобранцам всегда интересно строить планы на то, как будет потом, после службы. Года в армии это так, серый пласт, длиною четверть века. Размытый, неопределенный. Все говорят, что очень легко умереть и это чистая правда, потому как новички всегда стоят в первых рядах. Сколько времени пройдет, пока опыт позволит стать во второй ряд, не говоря уже о высоком звании триария. Вернее вопрос стоит задать чуть по другому: сколько запасных жизней нужно? Две, три, пять... Десять?
Наверно потому хочется верить, что вообще будет это "потом" и не думать, что ты сдохнешь в следующем столкновении, к примеру завтра утром.
- Конечно, был влюблен! - согласно кивает Гектор, заметно оживая. Взгляд немного затуманивается, на лицо наплывает лёгкая улыбка. - Её звали Руфина. Знаешь, под стать имени, у неё были не волосы, а огонь! Они пахли... Пахли фиалками, понимаешь? Я день и ночь думал только о ней. - тут Гектор хоть немного и погрустнел, но все равно продолжает улыбаться, - Мы больше не вместе, но я все равно её помню. И люблю, как друга.
Впереди вся жизнь. Это восхитительное чувство, когда все двери ещё открыты, а дороги не пройдены. Ты веришь, что весь мир лежит у твоих ног.
- Красавчик? - Гектор театрально закатил глаза вверх, явно подначивая друга. - Ты уверен? - лукаво улыбается.
Конечно он не хочет обидеть, и спустя миг взрывается задорным смехом, хлопая друга по плечу.
- Да ладно тебе! Я конечно шучу! - заверяет Гектор.
Вопрос о женщинах, вернее то, с какой серьезной миной Валентин это спрашивает, немного приструняет, он перестает смеяться.
- Наверно я бы хотел сарматку. Если она захочет. - Марк немного смущённо пожимает плечами. - Да и выбор, думаю, будет легче сделать, когда будет из чего выбирать... Ты так говоришь, что похоже на выбор коров на рынке, а я хочу чтобы кровь кипела. Понимаешь? Жена чтоб ухаживала, не, так точно не хочу. Лучше раба толкового купить. Да и забота эта, знаешь, вот где у меня! - он ткнул большим пальцем в кадык. Помолчал немного, добавил ещё смущённей, - Только не говори никому.