Дождь чуть ослаб, превратившись в лёгкую морось, но резкий ветер с севера уже доносил отдалённые раскаты грома. Затишье перед бурей. К счастью, вы и не собираетесь здесь задерживаться.
По настоянию Луция пришли все. Флавия, с парой собак и парой телохранителей. Квирина, задумчивый, но видимо нашедший в себе силы двигаться дальше. Метаксас, потерявший глаз, но не честь. Архип, сопровождаемый конвоирами, но уже при оружии.
Были, конечно Гектор Татион и Требоний Пульвис — после случившегося с магистрианом каждого из них охраняли пехотинцы-легионеры.
Привели Аспурга, не в цепях, но под арестом.
Этот вечер не обещал ему ничего хорошего.
И, конечно, перед всеми стоял Луций — живой, хотя и явно пока не окрепший, он держится на ногах сам, без посторонней помощи. За его спиной — тень магистриана, смертоносная Тамар, поигрывает рукоятью акинака.
Это был тяжёлый день.
Оглядевшись вокруг вы можете увидеть как много людей уже потеряли. Эйтни дезертировала, никто не видел, как ей удалось уйти или куда. Еврей укатил в своём фургончике в неизвестном направлении. Похрапывает в кандалах пьяный Атаульф. Два разведчика и три раба больше никогда не раскроют глаз.
Впрочем, кого-то потеряв, вы кого-то нашли, или даже спасли. Аделф жив, хотя и спит в палатке, ещё не вполне отойдя от дурмана. Эрвиг, от которого намеренно скрыли весть о смерти вождей, тоже не был приглашён на построение. По правде меньше всего Луций хотел от случайного слова остаться без проводника. Да и злые на готов за попытку отравления магистриана легионеры могли сделать то, о чем все потом пожалеют.
Солдаты радовались, когда узнали, что Луций выживет. Но случившееся оставило их угрюмыми и злыми.
Кто-то должен ответить.
Кто-то должен ответить за всё.
По общему мнению это будет Аспург. Да, люди совсем не глупы, они понимали, что награды можно вручить и на том берегу. Но вот убивать... Убивать лучше там, где не действуют римские законы. Присутствовавшие на пиру в красках расписали товарищам наглость степняка, бившегося за врага Рима.
Иные, впрочем, называли вероятным кандидатом на казнь Архипа. Прошёл слух, де, колдун, спасший Луция, попросил в награду голову отнявшего его очи — или на худой конец ослепить наглеца.
Для того видимо и служил одинокий столб, вкопанный в землю по приказу магистриана.
Кого-то к нему привяжут.
— Степняка сожгут. Я слышал и масло приготовили, чтобы облить.
— Да нет же, балда! Это лучнику глаза вырежут!
Спорили солдаты.
Одни заговорщики время от времени посматривают на Требония, даже не подозревающего, что по первому сигналу Татиона "почётная охрана" заломит ему руки. Пульвис казался вполне жизнерадостным, и совершенно ничего не подозревающим. Вроде как он даже рассуждал с подчинёнными о том, чем займётся в Тире и говорил совершенные непристойности.
Впрочем, всё связанное с Требонием могло быть ложью.
Могло.
До этого вечера.