Флавия всегда считала, что отточенная веками женская забава стравливать мужчин между собой - ниже ее достоинства. Когда-то она отказалась от мысли стравить братьев ради получения сомнительной выгоды для себя или ради чистой любви к искусству интриги. Может быть, ей просто не хватало хитрости для этого, или самолюбие страдало? Но и сейчас она собиралась поставить на место грубияна сама, не прибегая к заступничеству своего нежданного поклонника - или покровителя (это как посмотреть). Не хватало ей только юлить перед мальчишкой, кем бы он себя не считал, и тем более строить ему глазки! К тому же Сафрак сменил тон, и его оскорбительные речи стали больше напоминать обиженное нытье и брюзжание. Флавия тем временем смотрела на Алариха, изумленно приподняв брови и улыбаясь одними уголками губ, и ей становилось все сложней воспринимать происходящее как шутку или игру взрослого с ребенком. Флавия поймала себя на мысли, что жалеет о том, что никогда не увидит этого мальчика молодым мужчиной с цепким прищуром серых глаз. Она невольно представила себе, как она, лет так через двадцать, выходит к нему навстречу, пряча седые волосы под покрывалом, и произносит дребезжащим старческим голосом: "Ты слишком долго ехал, мальчик..."
Хорошо, что время не идет вспять и этого никогда, никогда не будет. Нет, она не уверена. Совсем не уверена.
Интересно, что был бы готов сотворить ради нее Аврелиан? Неужели засудить? Не может быть... Вызвать на словопрения? Настрочить кляузу? Подсидеть по службе? Убивать легионеров или варваров, конечно, варварский способ завоевать женщину, и перо сильнее меча, как всем известно, но сравнение все равно было не в пользу Аврелиана... Флавия предпочла тему замять.
- Я и не боюсь, - ответила она. - Я тебе верю. Шлюха - это... очень плохая женщина, которая всем подряд улыбается и ходит на свидания за подарки и за монеты. Шлюх никто не уважает. Если твою женщину назвали шлюхой, - доверительно наклонилась на к Алариху (что бы сказал Аврелиан? "женщина всем известного поведения"?), - то это - оскорбление для нее и для тебя. Можно и на поединок вызывать, и ломать нос, и пальцы, и зубы выбивать тоже можно... Смотря кто назвал.
А Видериху отвечать было тяжело. Флавии хотелось сделать маленькому вождю гревтунгов хороший подарок, но только не этот. Да разве свирепый пес признает хозяином хилого ребенка? А когда собака не уважает хозяина, дело обычно кончается очень плохо .
- Видерих, у меня нет на целом свете друзей более верных и преданных, чем две мои собаки, - сказала Флавия и вдруг поняла, что это чистая правда: у нее никого нет ближе Ганнибала и Эрры, кому она могла бы доверять и не бояться повернуться спиной. - А друзей нельзя ни продавать, ни дарить. Я бы подарила тебе все, что угодно, только не Ганнибала. Да и... этот пес очень свиреп. Подумай, что может случиться, если ты с ним не сладишь. Это был бы, - она вспомнила определенно варварское выражение, слышанное ей очень давно в Британнии от кого-то местных, которые еще помнили старые обычаи. - Это был бы злой дар, понимаешь меня? Я не могу. Проси любой другой подарок.