История I
Луций
Софроний выслушал тебя и на миг, тонкие губы его несколько исказило подобие улыбки.
— Я вынужден отказать тебе в твоей просьбе, Луций, хотя и уважаю благородство твоего желания. Но поверь, не пройдёт и нескольких дней, как ты и сам пожалеешь о нем.
Позднее ты узнаешь, сколь жестоко обманул тебя Софроний. Помиловав единственного старика Ветраниона, Август Констанций решил, что с него более чем достаточно милости. Ни один из тех заговорщиков, чьё дело дошло до суда, не был помилован.
Ты помнишь какие вопли доносились постоянно из пыточных, где держали тех, чья вина была доказана. Казнь или изгнание — предварительно всякого изменника изламывали настолько, что даже чтобы сослать человека па острова его приходилось бросать в трюм, ибо ходить он не мог.
Мимо помещения где тебя держали волокли старых друзей, виденных тобой в роскошных хламидах, а теперь залитых кровью как облитые краской пикты.
Арестованных привозили из Иберии и Британии, не было провинции, куда не дотянулась бы карающая рука Августа. Из окна ты видел как палачи ставили Во дворе крепости дыбу, и всадив в живот приговорённому крюк, поднимали его за руки, так что ломались кости и внутренности выпадали на землю, где их ели псы.
Вскоре, тебя освободили.
Достигнуто это было так. Софроний, уже упомянутый нами, так написал, будто ты с самого начала состоял на службе Августа, но обстоятельства эти, де, были сокрыты до поры. Так, из злостного мятежника ты стал героем, подавившим мятеж.
Старые друзья при встрече плюнули бы тебе в лицо — не будь они в пыточных, тюрьмах или вовсе на кладбище. Тебе суждено было перешагнуть их.
И вскоре, корабль уже вёз тебя в Антиохию.
— Это испытание, Луций, — Объяснил тебе Софроний перед отплытием, — Как ты знаешь у Великого Константина было много родственников, в особенности брат, Юлий. Когда Август скончался и на престол взошёл Август Констанций, эта родня не уважив волю покойного государя пожелала овладеть верховной властью. Их удалось остановить.
Тогда ты ещё не знал, но вся история — чистой воды чушь. Константин упомянул в завещании не только сыновей, но и братьев с племянниками, Констанцию, как наиболее предприимчивому и похожему на отца наследнику, такая перспектива не понравилась, и он организовал устранение нежелательной родни числом тридцать человек, включая всех дядьев, жен и почти всех их детей.
— Однако, будучи милосерден, Август пощадил двух своих двоюродных братьев.
Потому что они были младенцами, а у Констанция не было детей кроме одной дочери — но и это не прозвучало.
— Их имена — Флавий Клавдий Галл и Флавий Клавдий Юлиан. Август вырастил их как родных.
В полной изоляции, разрешив видеть братьев только их собственным рабам, их разделили даже друг с другом.
— Один из них, тот-самый Галл, когда вырос получил в жены родную сестру императора. Август сделал его при себе Цезарем и объявил своим наследником. Поначалу Галл был верен, два года назад он подавил восстание евреев в Иерусалиме чем вызвал удовольствие Августа.
Разрушив три города до основания и перебив даже детей.
— Галл также уничтожил многих врагов верховной власти в Антиохии. Но в последнее время, Август сомневается, так ли были виновны обвинённые Галлом в измене. Недавно он казнил весь городской сенат Антиохии за то, что те отказались бесплатно раздавать черни хлеб. Хуже того, на тех, кого нет возможности казнить, он натравливает чернь.
Вообще исходя из виденного тобой, Галл правил в общем-то по заветам вырастившего его человека, милосердного Августа. Подумаешь, казнил весь городской сенат! Зато не всю свою родню.
Но в то время как Констанций хотя и был подозрителен до крайности, следовал в жестокости своей определённой логике, для Галла смертный приговор стал чем-то вроде забавы, универсальным ответом на любое, даже самое мелкое возражение. Когда это было необходимо ему, Констанций умел помиловать старика-Ветраниона, чтобы преданные этому старику воины не переметнулись в разгар сражения при Мурсе.
А Галл не умел.
Так и наступил момент, когда чрезмерно ретивый, чуть не лающий в постоянных попытках доказать свою верность, Цезарь, сделался препятствием и возможной причиной новых мятежей. Вот только Галл отнюдь не был незаменимым. У него был ещё младший брат.
Ты хорошо помнишь Антиохийское задание по двум причинам. Во-первых, это было серьёзное дело. Не каждый день ищешь свидетельства произвола наследника престола. Во-вторых, Галл перебил такое количество невинных людей, что и бессердечный бы испытал смутную радость, внося свой вклад в падение такого тирана.
Тебе удалось доказать — из где-то тысячи казнённых весомые основания существовали для казни примерно шестидесяти человек. Ещё в отношении ста основания были по имперским меркам шаткими — вроде единичных доносов, которые следовало бы проверить.
Остальные пали жертвами капризов Цезаря.
Твой доклад отправился к Софронию.
Спустя месяц тебя вызвали в Рим. Туда же вызвали и Констанция Галла. Разница между вами заключалась в том, что он не доехал до Рима — в Далмации его встретили и арестовали императорский секретарь Пентадий и магистриан Аподемий.
В окрестностях какого-то мелкого городка, Цезарю отрубили голову.
— Ты хорошо поработал.
Сказал тогда Софроний. И добавил, куда менее решительно.
— Август ждёт тебя.
Так ты впервые встретился с властелином Римской Империи. Тогда ты не знал, что это стандартная процедура — кандидат в императорские агенты, магистрианы, должен быть принят лично Августом. Тебе был всего двадцать один год. Насколько тебе должно быть страшно было в тот момент? Сразу невольно вспомнишь, не написал ли ты случайно что-то не то не только про Цезаря, но и про его супругу, императорскую сестру...
Она кстати, тоже погибла незадолго до мужа. Официально причиной смерти стала болезнь.
Август принял тебя в маленьком домике, который предпочитал роскошным дворцам. Впервые ты увидел как живёт повелитель мира — простая деревянная кровать, деревянный же стол, заполненный бумагами. Складывалось впечатление что даже Валерий Цельс Альбин жил лучше.
Домик Констанция был окружён широким и глубоким рвом. Август лично перебросил тебе и сопровождающим тебя протекторам особым образом сделанный мостик — позднее ты узнаешь, что отходя ко сну, император уносил его в дом.
Некогда под Мурсой ты думал, что тот, кого свергают должен быть слаб — теперь ты видел как выглядит тот, кого не свергнут никогда.
В свои тридцать восемь Констанций был очень красив — атлетично сложённое тело, бритое лицо, темно-русые густые волосы, уложенные точно как на статуях его отца. Но больше всего ты запомнил глаза. Они будто светились, как у кошки. Острый, цепкий взгляд остановился на твоём лице и в первую секунду тебе показалось, что сейчас император спросит стражей, обыскали ли тебя...
Ты ошибся. Стражам Констанций доверял не больше чем тебе. По мнению многих, вряд ли он вообще был человеком — император мало спал, её только самую простую пищу, не употреблял спиртного. Он был совершенно равнодушен и к женщинам и к мужчинам, но только целые дни когда не был занят делами проводил в упражнениях.
Чтение книг и сочинение стихов чтобы держать острым ум.
Верховая езда, стрельба из лука, метание дротика, борьба и фехтование, чтобы закалить тело.
Каждый день Констанций готовился к тому, что однажды его собственная охрана перейдёт ров, чтобы убить его — и сознательно тренировался так, чтобы был в полной уверенности, он сможет убить любого из собственных гвардейцев.
Целью жизни его, его божеством, его подлинной страстью была власть.
И в искусстве удержания этой власти Констанций достиг совершенства.
— Дайте ему меч. Боевой меч.
Коротко скомандовал Август.
— Служащий мне должен обладать волей, Луций Альбин. Я сегодня ещё не упражнялся в воинском искусстве. Потому сейчас я приказываю тебе напасть на меня. В полную силу, как нападал на моих солдат под Мурсой. Ложь Августу — измена, Луций. Уверен, тебе сообщили, что я не немощен, так что не думай оказать мне неуважение ложной слабостью.
Это какая-то проверка.
Но чего?
Хочет ли Констанций, чтобы ты ослушался его приказа или напротив, проверяет выполнишь ли ты даже абсурдную его волю без колебаний?