* * *
— Спасибо, Макс, но я все же приберегу голову свежей, — улыбнулся Стас, а затем отложил гитару. Играть особого желания не было. Да и вообще многое отпало — хотелось просто поддаться воцарившемуся настроению. Настроению довольно светлому без всяких скидок. Товарищество, единство и пронесенная выпивка, что по сути глупый, но довольно трогательный риск намотаться на дисциплинарку. Давно такого не было. Еще, наверное, со времен юности. Когда расстилались бесчисленные дороги, и мир всецело казался приветливее, светлее, и было любопытно жить.
Давно. Настолько давно, что выпало не только из памяти, но и из восприятия мира.
Когда Чоу встал перед Эвой на колено, настроение в палате изменилось, и Стас почувствовал — кольнуло. Когда он шел сюда с цветами и гитарой, сам себе он объяснил это простыми и тривиальным вещами. Надо навестить больную, проведать, как она. Вот, проведал. Подчиненные тоже проведали. Но только сейчас, после слов Чоу, почему-то захотелось закурить. Вот так вдруг, плюнуть на пятнадцать лет завязки и закурить. В глубокий затяг, во всю мощь истрепанных легких.
* * *
Дальше контракт потек спокойнее. По странному стечению обстоятельств больше крупных заказов не было. Рында еще месяц с небольшим слал оповещения в центр о полной служебной и боевой готовности группы, но дела у GDS Global шли на спад. Летели отписки. Сначала пришло письмо, что вот уже в течении недели будет заказ. Затем — что заказ будет уже вот-вот на днях. Но наступил момент, когда прекратились и они. Это был полный профессиональный штиль. Обычно деятельный Рында начал ощущать беспокойство — дескать, не из-за него ли? Раненые разной степени тяжести уже в двух боевых выходах — может, наверху закономерно перестали доверять? Но затем беспокойству на смену пришло принятие. Даже если и перестали, даже если и не беспочвенно, то что теперь? Бывает. Пусть снимают с должности и сами едут руководить, раз считают, что все знают лучше.
Впрочем, ближе к окончанию контракта никакой заметки о провале испытательного срока не пришло. Значит, дело оказалось в самой GDS Global. Пусть так.
Спустя три недели смонтировали ретранслятор на базе. Затем купили КВ-радиостанцию и оборудовали комплекс охраны и обороны. Быт был полностью налажен, сменялись один за другим понятные и приятные трудовые будни. И в свободное от нарядов время Рында проводил время или в городе, или в казарменной палатке с Бандитом, помогая ему разобраться в хитросплетениях Теории Орла. Бандит уходил на пенсию, и Рында испытывал то же самое, что испытывал когда-то, работая в реабилитационном центре исправительной колонии Перш IV. Надежду на то, что его дело хоть как-то повлияло на окружающих людей. Светлую и... да чего таить, немного горькую, да. Все у Бандита будет хорошо. Завалится в шезлонг на одном из пляжей где-нибудь на дальнем отшибе космоса, напишет книгу, разделит с человечеством свой опыт (а разделить однозначно есть что) и... И вопреки своему презрению к этому миру сделает его на один процент лучше.
Координаты на наркофермы, которые Рында передал фиксеру, оказались подлинными, и он смог немало заработать и на этом. Фиксер предложил ему забить на PMC и окунуться поглубже в местные мутные воды. Но мутные воды уже не прельщали. Не в почти сороковник отправляться этапом на новый срок — не хватит никаких ни здоровья, ни терпения. Прошло время, когда ты прятал от охраны самодельный нож из куска бритвенного лезвия и зубной щетки. Полжизни все-таки позади. Все куски в мире не урвешь, а будущее все-таки одно.
Новый контракт Рынде предложили вообще на какой-то другой конец обитаемого космоса, и, взяв время на обдумывание, он так его и не подписал. Чутье подсказывало, что на ближайшее время лимит удачи безнадежно исчерпан. А может, он, как и Бандит, просто устал.
До конца оставалось два дня. И ничего не указывало на то, что откуда возьмется новый заказ.