Всё закончилось так же стремительно, как и разразилось. Затишье после грозы, скоротечной, но кошмарно разрушительной. Гнетущая это была тишина — такая обычно не несёт ничего хорошего.
Стоило умолкнуть автоматным очередям, как зазвучали другие голоса — дурные новости стекались по рации со всех концов: тут ранение, там потери, здесь нестабильный… Это повторяется из раза в раз, всегда одно и то же. Люди никогда не устанут убивать себе подобных. Как же, homo sapiens, венец эволюции.
— Кошка, Чан лежит, двигай к нему.
— Вижу.
Подстреленного, лежащего без движения китайца я тоже заметила.
«Не успела», — больно укусила совесть, а ноги уже несли к северо-западному сектору. Прочь. Всё потом. Эмоции на замок. Сейчас не время давать им волю.
— Ден, будь добр, принеси мою аптечку из автобуса. Срочно. Очень, — отчеканила я в рацию, опускаясь на землю возле раненого, и тут же добавила: — Чан плох.
Мысль заработала с чёткостью карманного брегета. Без сознания. Плохо: черепно-мозговая. Самое худшее — экстренная нейрохирургия. Здесь ты не справишься, Эва.
— Чёрт.
Реакция зрачков. Дыхание. Шея. Пульс. Пока держится.
— Только попробуй кони двинуть. Даже не думай.
Вряд ли он слышит эту угрозу сквозь зубы. Реплика скорей для себя, от бессилия. Когда под рукой пара зажимов и скальпель — толку от них? Ты ни хрена не можешь посреди чистого поля с пулевым в башку. Разве что шлем самортизировал?..
Скинуть с себя первое попавшееся, скрутить валиком, осторожно подсунуть под шею. Зафиксировать. Окинуть беглым взглядом корпус. Сочащийся кровью рукав.
— Твою мать.
По нему что, палили всем отрядом?! Разрезать рукава — за неимением ножниц прямо скальпелем. Венозный доступ на правую руку, пока сосуды не «сдулись». Доступ к ране на левой. Жгут. Катетер. Капельница с физом. Вот видишь, Эва? А ты ещё сомневалась, брать ли его. Никогда не сомневайся.