У Джен сносит крышу так, как никогда-никогда в жизни не сносило с парнями, от этого "вся для тебя", от ощущения, что все можно, она проваливается в эти самые три слоя перин вместе с Рене, и ей хорошо-хорошо, и она падает-падает-падает...
Все же совсем неглубоко она успела провалиться. Боги выдергивают ее из блаженного исступления на мороз быстро и грубо, тоненьким голоском Рене: "Джен, ты тяжелая"... Тоненькие ручки, нежный детский овал подбородка, складочка на шее... и кожа Рене пахнет совсем иначе, это молочный невинный детский запах... Ребенок! Ребенок! Она обнимает маленькую девочку, пылая совсем не невинными желаниями! Джен, издав горлом сдавленный звук, отшатнулась, глядя на Рене круглыми глазами... Я сплю, это страшный сон... Я сплю! (Давно когда-то Джен снились такие страшные сны, будто она идет по улице и вдруг обнаруживает, что она в одном белье.. и даже без белья... или что она с кем-то занимается любовью, и вдруг оказывается, что комната полна людей... конечно, она ходила к психоаналитику, так все делают, и слушала умные слова про комплекс вины, боязнь фрустрации и все такое... ) Джен вдруг замечает, что она наполовину раздета и эта девочка тоже раздета, и ее охватывает такой жуткий стыд и такое чувство своей преступности... она... что, она ее раздела, обнимала и целовала эту малышку? Джен беспомощно глядит в глаза девочке - для того, чтобы глядеть только в ее глаза, а не... на что-то еще. Джен воздвигает между собой и Рене преграду из простыни... и только после этого у нее прорезается голос. Правда, он дрожит.
- Рене... Ты... такая маленькая! Прости, я не хотела... тебя обидеть, милая... Рене? Это же - ты?
Самое ужасное в том, что Джен ни на минуту не сомневается, что никакой подмены быть не могло, и этот ребенок - настоящая Рене, ее Рене... Ей хочется, чтобы Рене что-нибудь сказала, и страшно того, что Рене может сказать...
*****
Джен. По крайней мере, это я. Джен. Дженнифер Чен. Я та самая. Прекрати истерить. Ты же ее напугаешь. Господи, только бы она не закричала...
- Рене, милая, - сказала Джен миг спустя все еще дрожащим голосом. - Не бойся. Я тебе ничего плохого не сделаю. Ты... хорошо себя чувствуешь?