Тем временем приносят заказанные яства. Тут тебе и тот самый дзадзики со стопочкой лепёшек, и приготовленные на гриле морковь с оливками, болгарским перцем и лиловыми баклажанами, и полная тарелка пурпуных осьминожьих щупалец, густо политых ароматной подливкой. Это для Джен. Перед Рене же встают как галеры перед Троей: расписная мисочка оливок, ароматный козий сыр, и симпатичного вида печёный лещ, взирающий на девушек скорбным запёкшимся глазом. В довершение банкета на стол ставятся изящные глиняные чаши с белым вином. Поставив блюда на стол (и как он только все это дотащил?) официант желает вам приятного аппетита на ломаном английском, и выжидательно улыбается - вдруг ещё чего закажете?
Однако с красотой Рене не сравняться все лещи Греции, и Джен подмечает, что после предложения проехаться по окрестностям с этой красотой что-то стало... Нет, словосочетание "не так" тут не подходит - с Рене всё всегда "так", и иначе быть не может - но как-то... Как-то по другому "так". Чем дольше дизайнер приглядывается к своей подруге, тем младше та ей кажется. Когда они только зашли в кафе, француженка выглядела чуть моложе своих двадцати четырёх, однако глядя на неё сейчас Дженнифер не назвала бы писательницу и старшеклассницой. "Девочка" вспыхивает в голове определение. Маленькая девочка. Третьеклашка или около того. Однако стоит моргнуть, и видение пропадает, расплывшись причудливым воспоминанием - вот она, всё та же Рене, прекрасная и вполне взрослая, сидит напротив, и моложе явно не становится.
Рене, со своей стороны, испытывает ровно противоположный эффект - намакияженная Джен, ещё минуту назад казавшаяся почти сверстницей, теперь выглядит скорее как старшая сестра. Заметно "старшая". Скорее даже не сестра, а тётушка. Кажется увидь их вместе люди, посчитали бы, что пару часов тому брюнетка забрала Рене из школы. Но опять же, всего одно движением век, и иллюзия спадает - Джен не кажется старше, а у самой француженки исчезает желание назвать подругу "тётя Чен".