- Конечно, если ты уверена, что тебе вообще нужен макияж, - отвечает Джен, вглядываясь в тонкие черты Рене. - Ты и так очень красивая... Разве что... иногда ты рисуешь лицо, которое хочешь показать другим, потому что ты хочешь чувствовать себя защищенной, более уверенной, это иногда помогает. Это как маска. То есть... я не себя сейчас имела в виду, я не хочу от тебя защищаться, - быстро выпаливает она. В кои-то веки она, Джен, не хочет защититься, чтобы обезопасить себя от нежданного удара, невероятно... но факт. - Я попробую. Это не так-то просто, у тебя очень нежное лицо, легко испортить...
Это действительно сложно, только причина совсем другая. Для таких вещей нужно отстраниться от объекта, вывести его вовне себя, проанализировать. Джен совсем не хочется отстраняться от Рене, разлагать на части ее милый образ и подвергать анализу - ее овал лица, линию подбородка, носа, очертания бровей, глаз и губ. Так диктует профессиональный навык. Свое лицо она давно и беспристрастно исследовала в графическом редакторе, повертела и деформировала так и эдак, изучила его недостатки и достоинства. Но с Рене так не получается. Джен сразу видит ее близко... очень близко, и вместо анализа ощущает запах ее волос, биение пульса в ямочке между ключиц... всю горячую и нежную Рене сразу.
Под столом ее пальцы переплетаются с пальцами Рене, Джен порывисто стискивает руку, пугается, что сделала Рене больно, отпускает, отстраняется - с повлажневшими блестящими глазами, повторяет полушепотом:
- Конечно, научу... я попробую.
Секрет в том, что Джен пытается нарисовать Рене - по всем правилам, соблюдая пропорции лица; и у нее ничего не выходит. Эскизы летят в корзину один за другим. Получается кукла с правильным тоненьким носиком, острым подбородочком, тонкими дугами бровей и широко распахнутыми круглыми глазами. Но это не Рене...
Зато у нее хорошо получаются орхидеи - тонкие, нежно изогнутые листья-стрелы, летящие по ветру, полупрозрачные цветы-бабочки.
Кто-то написал историю про то, как две девушки поселились в одной студии, обнаружив сходство взглядов на салаты, искусство и модные... шляпки, кажется, или какая-то другая одежда?* Это не лишено смысла.
- Ой, я тоже обожаю баклажаны! - восклицает она. - в любом виде! И рыбу, и устриц, конечно! И красное вино, только с мясом, а к морепродуктам - белое, можно тоже полусладкое, если любишь послаще... Осьминоги - это правда на любителя, а вот мидии и кальмары - это вкусно... впрочем, я всеядная, - смеется она. - Любое блюдо можно сделать вкусно или испортить. Только жирное не люблю.
- Ты мне дашь почитать? - спрашивает Джен. - Потом, когда будет можно. Мне очень интересно, какие у этих четверых намечаются трудности.
Главное, что трудностей пока нет у Рене и Джен. Ослепительное греческое лето медленно течет тягучими каплями вина и меда.
Джен набирается смелости.
- Планов у меня тоже нет, а отпуск длинный. Хочешь - мы поездим по окрестностям вдвоем? Я думаю, здесь есть каршеринг, я пока не узнавала, но наверняка есть. А если хочешь, то... переезжай ко мне, я сняла домик, без особых удобств, зато свой.