Фокс сошёл с борта одним из последних — пока остальные готовились к отходу, собирали остатки еды из рекреационной, топили трупы ХэПэшников или снаряжали к походу мельтешащуюся на месте и явно не знающую что делать МакКей, Гвидо минировал топливные баки корабля. Два брикета пластида ложатся точно в тёмных технических помещениях, у защитных вышибных створок, по правому и левому борту соответсвенно — Гвидо даже не пришлось второй раз сверятся с схемой топливной системы корабля что бы найти второй бак, помещения с обоих концов корабля были идентичные. Только воткнув и настроив радиодетонаторы, наконец, смог покинуть стальную коробку.
Вскоре лодка с коммандос уже плыла по озеру. Места всем едва хватило, и с такими тяжеловесами как Кей в экзоскелете и робот "Инугами" с пушкой на хребте она как-то совсем грустно осела, да и гребсти вёслами пришлось немало. Фрейзеру оставалось только с грустью смотреть на носовую часть корабля на противоположном курсу плавсредства берегу — поскольку до неё бы пришлось бы отправляться вплавь лично. Ну или, учитывая все килограммы обвеса и плавучесть Утреда, идти к ней по дну. Инугами тоже осторожно запротестовал своим сухим электронным голосом, указав на то, что глубина озера ему неизвестна, а "подводные разведывательные работы" в списке его возможных задач не значатся. В любом случае — с лодки по пути был хороший вид на обе части корабля, и носовая часть выглядела значительно более потрёпанной, чем хвост. Особенно снизу. А многочисленные источники дыма, исходящие из дыр в обшивке и оборванных коридоров, явно намекали о том что внутри что-то коптится. Или горит.
Через десять минут лодка касается берега, и коммандос наконец касаются тверди планеты.
В считанные минуты отряд растворяется в океане из высоких хвойных деревьев, густых кустарников и жухлой, бледно-ржавых оттенков травы, буквально прибитой к земле под тяжестью всё ещё идущего дождя. Полумрак раннего утра на Эйдминд Прайм и спешка не давали любоваться красотами природы в полной мере, однако время ещё будет. Уже через пару сотен метров любые следы озера и упавшего корабля за спиной исчезают, во все стороны только монотонное месиво из зелени и стволов деревьев. Остаётся только слушать как шумят деревья. И чавкает мокрая земля под подошвами.
Только удалившись на почтительно расстояние, Фокс позволил себе активировать заложенную на борту взрывчатку. Вдали в сумерках сначала сверкнула яркая вспышка. Следом, с задержкой, над мрачным лесным пейзажем проносится раскат взрыва — с деревьев откуда-то неподалёку взлетают перепуганные птицы. МакКей, которая вся как будто сжалась под дождём — кроме лётного комбинезона экипажа и тонкого свитера под ним, верхней одежды у толком не было — поправила нейлоновую сумку с запасами спасённой с борта еды. Прокомментировала, полушёпотом.
- Я надеюсь на борту никого в живых не оставалось. Надеюсь.
Поднимающийся к небу столп дыма ещё долго смотрел коммандос в спину.
***
Первый день похода выдался довольно напряжённым.
Николас быстро вывел отряд на нужный курс, однако на практике местность была сложнее, чем могла показаться на карте. Корабль упал на краю полуострова, на западном побережье единственного материка планеты, и по мере удаления на восток — вглубь континента, фактически — рельеф становился всё более и более холмистым, с торчащими тут и там из склонов скальными выступами, покрытыми мхами и сточившимися эрозией. К тому же на планете не было спутниковой навигации (доступной виварийцам, по крайней мере) — а лесной массив, через который шли коммандос, казался бесконечным и не очень то был богат на явные ориентиры. Однако, к вечеру — когда дождь кончился, и облака расступились — соображается ориентир чуть повыше. Местная луна, или "Ярнвид" как её называют местные, висит в небе абсолютно неподвижно. Всегда. В одной точке. И с поправкой на широту — делает она это почти строго на востоке, прямо куда отряду надо. А её громадный бледный блин, превращающийся в широкий бледный серп днём, трудно не разглядеть.
Влажный приморский воздух, северный ветер, и дождь — то резко заканчивающийся, то снова начинающийся опять — изрядно потрепали отряду нервы. Александр, кажется, пострадал больше всех. Внутренние слои "Алеута" защищали непосредственное тело от влаги, однако внешние слои пропитались водой, вытягивая тепло. Альберта, человека немолодого и при разъёме нейроинтерфейса в затылке, контраст с сухим и тёплым воздухом на корабле буквально начал косить. Тело реагировало дрожью и скованностью в суставах, самочувствие с первого дня ухудшилось. Фрейзер, один из немногих обладателей толстой и тёплой арктической куртки, к вечеру понял что она стала ощутимо тяжелее — впитав в себя немало воды, застрявшей где-то внутри, между прослойками из мембранной ткани. Хождение в промокшей форме на ветру под ночным небом оставило совсем не приятные впечатления. Эверланн вот, тоже при такой же куртке, до конца дня спасся за счёт пончо. К вечеру дождь стих, но поднялся практически ураганный ветер — хвоя над головой и листья кустарников вокруг без конца шумели, а стволы деревьев скрипели, трещали и гудели. С учётом того, что в первый день было принято решение нормальный лагерь не разворачивать, а отдыхать максимально незаметно — нормально поспать удалось не всем. К тому же, для ускоренной синхронизации с местной длительностью суток, отряду пришлось лечь спать раньше, чем "ночь" настала по биологическим часам у многих — что тоже внесло какой-то эффект.
Но второй день пребывания на планете оказывается ещё хуже. Дождь не прекращался вообще все сутки, просто переходя из состояния "ливень" в "морось", и обратно. Ветер немного утих, однако заметно похолодало. Местность вокруг стала преображаться — в бесконечном хвойном лесу стали появляться просеки, явно свидетельствующие о человеческом присутствии, что подсознательно вызывает повышенную настороженность. Спустя бесчисленные часы блужданий в тени холмов и вокруг редких озёр, прямо по курсу возникает довольно крупная деревня, которую предполагалось обходить — изначально Николас и Фокс планировали сделать это северным путём, ради чего пришлось бы пересечь крупную автотрассу, дугой идущей через деревню, с севера на восток. Однако, изучив на привале карту, находят безопасный обходной путь на юге, в отростке леса между холмом, утыканным ветрогенераторами, и чем-то похожим на лесопилку. Путь по карте выглядит вполне себе привлекательным, отряд двигается туда... и едва не попадает в неотмеченное на карте болото. Потратив минут десять на вытаскивание "Инугами", ушедшего в сторону и едва не увязшего в трясине, и ещё полтора часов на манёвры возврата и обхода с другой стороны — отряд всё таки обходит деревню севером, через дорогу. Почему болото не было обозначено на карте — загадка.
Альберт продолжал мёрзнуть, хотя похоже что организм медленно адаптировался. Куртка Фрейзера тоже всё ещё мокла, но Утреду на второй день стало уже как-то всё равно. Однако, в конце дня — удалившись от места падения на многие десятки километров, и находясь в стороне от цивилизации — наконец отряд разбил полноценный лагерь. Получилось нормально обогреться, высушить одежду хотя бы частично, нормально поспать. Для промокшей и замёрзшей МакКей соорудили более-менее пригодное спальное место из подручных материалов, так что и ей страдать сверх меры больше не приходится.
Утро третьего дня встретило коммандос отсутствием дождя. И ветра. Зато был туман, в котором дальше метров пятидесяти ничего не видно. И инеем на траве и листьях. До деревни оставалось не так уж и много, но рельеф вокруг стал напоминать уже не просто холмистую равнину, а сплошной поток сменяющих друг друга, в шахматном порядке, холмов и впадин. Весь день проходит в подъёмах вверх и последующих спусках вниз, и к ночи отряду не хватает до точки назначения не так уж и много — километров 25-30, не больше.
В третью ночёвку Клотье, стоявший своё крайнее дежурство, где-то за час до подъёма замечает кое-что необычное. Следя за тем, как ночное небо далеко на востоке, под громадным серым блином луны, медленно превращается в утреннее — заметил в небе над заснеженными склонами гор в отдалении — серию вспышек. Бело-синих, неярких, бесшумных. Но довольно заметных. Как будто сверкающие габаритные огни у летательного аппарата. Только больно хаотичные, в разных местах. Альберт, которому не спалось и который в этот момент возился в своём спальнике, периодически поглядывая за приближающимся рассветом — тоже это увидел. Трудно сказать что это такое, но горы в отдалении на востоке едва-едва проглядываются сквозь дымку, туда долгие и долгие километры пути.
Так или иначе, инцидент в той стороне небосвода больше не повторяется, и через час отряд поднимается и продолжает путь.
***
Отряд двигался по плотно заросшему склону холма, петляя между стволов деревьев, булыжников и кустарников, строго на восток. Ярко светило солнце, пели птицы, и в нескольких сотнях метрах справа, внизу — за автотрассой, по которой изредка проезжал какой-нибудь автомобиль — журчала вода в ручье. Мокрый снег, выпавший вчера вечером, противно скрипит под ногами — особенно у Кея, который втаптывает его намного эффективнее, чем кто-бы то ни было. До обозначенной деревни оставалось около двух километров, едва ли полчаса пути, и с дрона Фрейзера во время последнего взлёта над соснами были уже даже видны какие-то постройки в отдалении...
Но вдруг неожиданно, без предупреждения, ожил радиоэфир — загорелись индикаторы на радиостанциях, сообщением о приёме нового сигнала появились и на тактических мониторах перед глазами. Передача шла не на канале подразделения, но на одном из стандартных каналов виварийских радиостанций, с виварийским же шифрованием.
Высоковатый, чуть картавящий голос с почти незаметным эйдминдским акцентом напряжённо, полушёпотом, вещал в эфире:
- Это Кнутсен. Кто-нибудь принимает это? Аллё? Мой человек только что доложил, что обнаружил уходящие на восток следы группы из примерно десяти человек в пяти километрах от деревни. Я знаю, что вы рядом, и рация по идее должна добивать. Если вы принимаете — vær så snill, ответьте. У нас... вас... проблема. В деревне инспектор ЗиПо. Один. И ещё полицаи. Много. Часть моих людей задержана, сейчас они вместе с оборудованием для связи с.... кхм... нашим общим другом из Фьера — сейчас всё ожидает транспорта в Кьюккельмаркен. Мы с ребятами заняли позицию на холме за деревней, и ко мне стягиваются люди с соседних деревень, но я боюсь я элементарно не успею собрать достаточно народу вовремя.
Голос ненадолго затих, прервавшись треском статики и шумами на заднем пане. Шорохи, чей-то напряжённый шёпот, лязг оружия.
- Повторяю. Это Кнутсен. Если кто-нибудь принимает это — в деревне...