Особь. Опасная особь, бывшая когда-то имекари-саам, ребёнок-нечто, знающий своё путь. Видимо, демон давно следил за ней, ждал, когда ей помогут сбросить оковы, предать доверие своего народа и отбросить требования Кун. И это погубило многих. Тал-восготов, несомненно приведённых демоном, карашоков, преданно следующих учению народа, и арваарада.
Тот, кто должен был сдержать зло, стал ведомым им. Безудержный секс, насилие над молодыми девушками и матерями над трупами их мужчин. Брызги крови от разрываемых на части селян, скоротечные стычки со слабыми, воняющими страхом стражниками и бывшими солдатами. Да разве же это войны? Слабаки, не достойные битвы на трезвую голову. А сколько алкоголя было в крови верных слуг демона желаний и вовсе не сосчитать.
Неизвестные ранее желания поглотили с головой уже Гурна, отринувшего Кун, командира бесчинствующего в окрестностях Южного предела отряда тал-Восготов. Бессмысленная кровь, оргии, боль и пьяный угар вытеснили из разума Гурна былые принципы, а саиробаз, чьё тело стало вместилищем демона, стало самой желанной наградой. Лишь избранным, самым жестоким и грешным, демон позволяла «прикоснуться» к своей новоприобретённой плоти.
Впрочем, большинство счастливчиков жили не так долго. Гурн, впадая в ярость от ревности за каждый миг, проведённый с его саиробазом другими, устраивал зрелищные казни, ловя благосклонные улыбки новой госпожи. О, как она была прекрасна в его глазах. Орошённая кровавыми брызгами, облачённая в перешитые дорогие ткани базов, прикрывающие лишь самое сокровенное и распаляющие желание обладать хозяйкой демонических одеяний. И как чудовищна она стала, покинув своих слуг. Какую жгучую ненависть она оставила в сердце Гурна, потерявшего право зваться арваарадом.
Он и отряд самых сильных серых, переживших облаву храмовников, не знали что делать теперь, как унять бессильную ярость. Они не могли жить без цели, а мир серел с каждым днём всё больше. И когда их отряд, пытаясь раздобыть в небольшой деревушке еды, наткнулся на отряд солдат, один из тал-восготов не выдержал.
Он бросился на врагов, размахивая мечом, имя которого забыл в вине, а каждый взмах его оружия забирал чью-то жизнь. Копья людей, их стрелы и клинки вонзались в тело обезумевшего тал-восгота, лишь замедляя его. Когда железо в теле серого стало напоминать костяные наросты берескарна, воин упал с улыбкой на лице. Улыбка поддавшегося самому великому искушению - не иметь больше желаний и сожалений. Обратится пеплом.
Бывшие боевые братья сожгли его вместе с рукоятью оружия, лезвие которого расплавили в кузнечном горне. Селян никто не тронул, ведь даже самые храбрые и глупые не решились поднять оружие на жестоких великанов, не взявших ни жизни местных жителей, ни их еды.
Бойцы отряда разбрелись по разным дорогам. Одни искали смерти в кровавых сватках с профессиональными воинами, другие нашли забвение от принятого яда, третьи же истекли кровью, режа себя и пытаясь вспомнить забытые ощущения.
Гурн же нашёл самый изощрённый способ умереть: сойтись в схватке с одержимым саиробазом и убить его, пусть ценой своей жизни. Nehraa aqun ebra kata Arvaarad! Смерть тому, у кого нет арваарада!
___ ___ ___
Серокожий великан, рога которого украшало потемневшее от крови золото, медленно плёлся на запад. Позади был Южный Предел, к северу лежала западная дорога, а под ногами легли Южные холмы. Он снова шёл и пытался решить, как выследить саиробаза словно опасного зверя. Найти отряд тал-восготов и нанять их? Того, что он собрал в той деревушке, где на них напали храмовники, с тел мёртвых, вряд ли бы хватило на хоть какую-то силу, способную победить опасную тварб. Нужны те, кто умеет сражаться с демоном. Храмовники?
Впрочем, сначала нужно набраться сил. Еды из последней деревни он, погрузившись в себя, не взял, а когда Гурн опомнился, то ушёл слишком долго. Западная дорога не далеко, можно вернутся и продолжить путь по ней, надеясь скоро набрести на ферму или же путников. Но он может попытаться выследить дичь на холмах. Пусть он и не был охотником, но при должном усердии что-то должно найтись.