Алгоритмизированная логика немедленно выдает из закромов памяти ответ на вопрос: скорее тот, на который была надежда, чем ожидаемый. Что же, сил на то, чтобы покуролесить на станции, случись необходимость подрыва ядра, у нее хватит, а при удаче хватит времени и зарядиться и продолжить зажигательное шоу «пантерка сбежала из клетки». Но это все крайности: так поступить можно только в случае наличия маячка, будь он неладен. Будь проклята та минута, когда в ее голову пришла идея отдать билет на спесение Ортеге, не сумевшему сохранить его! Но сетовать можно сколько угодно: делу это не поможет. Информация получена, учтена, к сведению принята и включена в развилку планирования – вот и достаточно.
Куда интереснее феномен беспамятства. Сначала Терренс была уверена, что забыла все напрочь, а то, что все же вспоминается – хаотично. Потом она пришла к выводу, что воспоминания активирует тот или иной триггер, связанный с прошлым – это было логично. Текущие данные позволяли считать, что правильный «запрос» к памяти, основанный на уже узнанном, работает не менее эффективно. То есть, при грамотной постановке вопросов, можно было по цепочке, звено за звеном, вспомнить многое. Но на это было нужно свободное время и спокойная обстановка – а ни того, ни другого в помине не было.
Пора начинать эвакуацию. Раз, два, три – готово! Все четко и… привычно? Наверное, да. Но пока не до рассуждений – надо успеть занять вип-место у импровизированного десантного люка. Ноги в пол на ширине плеч, пальцами вцепиться в переборки, сминая их под поручни. По ушам бьет надсадный скрежет, что-то болезненно скрипит, словно вся шаткая конструкция сейчас обрушится. Исполненный удивления выкрик сверху – «кошколюб» явно не ожидал такого сюрприза. Слишком привык работать с плотскими и «консервными банками»?
Отстреленная кабина вылетает артиллерийским снарядом. Пена разлетается белыми облаками, ветер толкает в спину, призывая прыгать. Рано! Одна рука-манипулятор отцепляется от точки опоры, тогда как вторая продолжает цепляться мертвой хваткой за край разрыва. Пара коротких движений – и за спину отправляются неактивированные гранаты. Вещь, конечно, полезная, вот только идея прыгать вместе с ними попахивает изощренным самоубийством. В принципе, сама идея оставления кабины на такой скорости не свидетельствует о разуме, но иногда, как сейчас, обстоятельства превыше логики.
А теперь пора?
Пора. Ноги чуть сгибаются в коленях, рука становится центром направленного толчкового импульса. Одетая в белые облака и окруженная звездами перемигивающихся искр маленькая фигурка бестрепетно отрывается от мчащейся вперед громады…