Скашливает кровь, как только дышать становиться легче. Не мешает ни в чем "не медику" волшебные лекарства в себя втыкать. Болью и зудом в колокол жизни бьющими в набат.
— Кастор, ты прямо как мама, — хрипит, сплевывает кровь, — внимательный и заботливый, — скалиться кровавой усмешкой.
А Пата всё. По нулям. В потолок глядит. Отдыхает. Как-то бестолково всё вышло. И с ней, и с ним. Богомол оказался совсем ни ровней ни подросткам из трущоб, ни имперцам в возрасте из забегаловок. Пожалуй, перед следующим геройством, стоит подождать воспоминания, где он десяток врагов раскидывает. Для верности подождать, прежде чем сунется еще дальше в самую глупь жопы приключений.
А в груди жжётся и болит. Странно, не в заднице ведь же? Не имёться ему. Одна пощечина от чертовки Судьбы, не повод, чтобы не попытаться ущипнуть её еще раз за ягодицу.
Отдыхать? Назовет это так. От боли отвлекся, вспоминая, образам дорогу сужая в нужную ему точку. Сетевик. Брифинг. Добытая информация. Большой Ракетный Крейсер. Разбит или нет? Точнее. Найден ли путь в пункт управления гуровцами? Указатели наклеили? Есть ли возможность провернуть ключ зажигания в ракеткой малышке под ними?
Во всём этом месте, только одно вызывает в нем большее возбуждение, чем красивая женщина. Это диковинный корабль. Одну любовь потерял, теперь нужна другая. Ведь жизнь без любимой тоска.