Свободу дай. Пусть женщина творит, что хочет. Пусть в ней живет порыв шальной. Живет игра и шалость над логикой мужской.
Но, боги, он всего лишь человек, и даже в нем, границе место есть. Поднял ладони к небу и потряс, за задом женским наблюдая, вопрошая: "До коли?"
Прикрыл глаза ладонью, тумана мало здесь ему. Шлепка б ей по точке провокаций.
Вздохнул. Рядом наклонился. Хиспанке, кошечке горбатой, прижал плечо, нос любопытный, наружу сунуть не давая.
Во-первых, указал на чемодан. Взмахнул ладонью, мол: "Прочь припас атлета".
А во-вторых, помочь подняться, и в полуприсяд усадить, уча движенью ног спецназа.