Короткая очередь – и тут же отход с линии огня. Как итог, она сыграла пас: все без толку, рывка вперед после стрельбы не получилось. Не получилось даже избавиться от липкой пленки, оборачивающей тело в глухой отвратительный кокон, превращающей ее в автоматон с кастрированными органами чувств. Хуже того – неведомый оператор, чтобы ему гореть на медленном огне, понял, что движением и стрельбой себя демаскирует, а прицельно прихлопнуть верткого соперника из-за завесы не сможет. И теперь, паскуда, затаился, понимая, что от него никто никуда не сбежит.
Ситуация, положа руку на сердце (вернее, на его заменитель, хах), конечно аховая. Ни сигнала никому не подать, ни устранить противника на безопасной дистанции. И не отступить: под угрозой техник, не столь стойкий к ракетам и огню. А потерять его – также верно провалить задание, как пустить себе пулю под подбородок. А значит, тот расклад, что есть на руках, диктует только одну поведенческую парадигму: рвать дистанцию и идти в ближний бой, вооруженной лишь тем, что является неотъемлемой частью тела.
Идти в бой без «Крошки» - все равно, что танцевать голой на корпоративном совещании. Но вариантов нет: безжалостная логика подсказывает, что в ближнем бою от будет только мешаться. Тяжело, ой как тяжело расставаться с ним – словно правую руку отнять. Но надо. Флора не представляет, на что сейчас похоже ее покрытое маслянистым покрытием лицо, но при других бы раскладах она бы отделалась эпитетом «закаменевшее» - так, кажется, она реагировала на необходимость сложного выбора.
Склонила голову, аккуратно убирая верный автомат так, чтобы его не зацепило случайным попаданием. С чувством тянущим тоски и досады выпрямилась, устремив взгляд сквозь дымку и пытаясь увидеть скорее не глазами, но интуицией очертания танкетки. Пора заканчивать танец и переходить к основному выступлению – дуэтом. А там уж, как говорили древние люди, Fais se que dois adviegne que peut.
Мантры, все прочее самоубеждение, что ее невидно и она неуязвима для пуль – в сторону: Ритан тем помогает, кто помогает себе сам. Вперед и только вперед, ломанной линией, меняя направление, высоту и последовательность, так, чтобы враг, с-сволочь, даже догодаться не мог, где в следующую секунду мелькнет юркая фигура. Просто на инстинктах, без участия разума – мыслительные проекты можно просчитать. А там уже, если судьба будет на ее стороне, вцепиться в бронетехнику и уничтожить ее вместе с оператором.
Оглушительным набатом стучит в висках – это не имплантанты, но подсознание играет в свои игры, воскрешая в памяти те ощущения, что должны были бы быть у плотского. Флора не отключает их – ни к чему, так она кажется себе более живой. Превращается ладонь в кулак. Покачивание с мыска на пятку. Плетью по спине бьет короткая команда самой себе: «Впере-ед»! И, словно дрянная шутка, чье-то присловье в продолжение: «Вы что, сукины дети, хотите жить вечно»!?