Хуево, все болит. В голове пусто. Холодно и темно. В животе чот булькает и урчит.
Почему-то это все настраивает на какой-то удивительно спокойный лад, прям душу греет. Типа, так и должно быть, и напрячься стоит, если вдруг окажешься сыт, доволен и не отпизжен. А то, что сейчас - ну, обычный вторник.
Че такое "вторник", кстати? И кто я, типа, такой, чтоб меня это все куда-то настраивало и "вторниками" мерещило?
Ой, да ладно, насрать вообще.
С кряхтением попытался встать, бренча всей херней, которой обвешан. Ну да, кто-то рядом шевелится и шуршит. Но если б они хотели ножичком по горлу чикнуть старине... Эээ, старине мне, то уже б чикнули, пока в отрубе лежал, так? Так. Но не чикнули. Хоба-хоба, элегантно складываем цепочку мыслей в то, что они либо это делать не собираются, либо не могут. То и то нам безопасно и приятственно.
Надо дошкандыбать до этой светящейся херни и оценить, чего это у нас по сумкам наложено. Чего-нибудь посветить, одеться потеплее и на зуб кинуть, в таком порядке. Заодно и на эту светящуюся шнягу поглядеть.
Бросаю клич в темноту на всякий случай. Хриплый незнакомый голос сипит с присвистом и легкой ноткой подъебки:
- Не шмаляйте, пацанчики, свои. Все свои. Поднимайте задницы, петушок пропел давно.
Смешно чот становится от дурацкой непонятной фразы. Скрежетнул по ушам мерзкий хохоток. Нда, к своему голоску придется привыкнуть, так себе голосок. Ничаво, стерпится-слюбится.