Отвернув оскаленную мордашку от улепетывающего варга и понадеявшись, что его всадник истечет кровью и издохнет от колотой раны в живот, Моргейн успела заметить падение паладина в траву. Она даже округлила глаза, не поверив им, поскольку в своей броне Эмбрин выглядел весьма стойким железным солдатиком. Впрочем, гоблинов осталось всего двое, пусть и самых могучих среди своего мелкого братства, так что можно было и рискнуть...
- Помоги женщине в черном, убей её врагов! - Птичьим криком проверещала следопытка, бросаясь к паладину и падая рядом на колени.
Топор и сабля упали по бокам от нее. Сам Эмбрин, к счастью, лежал лицом вниз, так что доступ к ране был вполне свободный, чем Моргейн и воспользовалась. Для начала она плеснула прямо туда какой-то жидкости, должной обеззаразить плоть парня и, вполне возможно, привести его в чувство от оглушительной боли, но... паладин не очнулся, что вызвало у Моргейн лишь недовольное цоканье. Бросив быстрый взгляд на поле боя, девушка достала заранее подготовленную иглу с достаточно длинной ниткой и принялась стремительными и грубыми стежками сшивать края раны, особо не заботясь о том, насколько приятно будет Эмбрину красоваться шрамом перед девушками. В том, что шрам останется - она даже не сомневалась, да и до аккуратности человеческих лекарей ей было далеко.
Закончив, она нанесла на шов какую-то мазь, должную заглушить боль и постепенно растворить нитки. Теперь, по крайней мере, героический дурень не должен был умереть от кровопотери.