Ars Magica. На руинах империи. | Партия

В отличие от многих других учеников, подобранных магами намеренно, Кассий нашел поселение сам, придя в деревню в разгаре декабрьских морозов. Тринадцатилетний бродяжка, он мало что рассказывал тогда о своем прошлом, хотя любой достаточно наблюдательный человек мог понять что недоверчивый и угрюмый подросток отличается от многих других бездомный детей на дорогах Баварии не только грамотностью и некоторым умением владить оружием, но и более возвышенными манерами, не до конца уничтоженными скитаниями.

С тех пор в замкнутости Кассия мало что изменилось. Будучи на несколько лет старше прочих учеников, он мало сошелся с ними, предпочитая слушать больше чем говорить. Терзающие его кошмары (порой пророческие) со временем были взяты под относительный контроль, однако не исчезли окончательно. В одну из минут слабости, вызванной этими кошмарами, Кассий как-то проговорился, что у него есть брат, такой же одаренный как и он, но попавший в руки к церковникам в раннем возрасте; несказанным, но очевидным было то, что судьба его продолжает тревожить мага, даже если ученичество и обязанности в деревне полностью предотвращали такие поиски.

Но это был редкий случай понимания. Кассий нашел своё место в деревне как ученик Якоба-кузнеца, предпочитая возню с металлом компании прочих людей; из всех предметов Кассий предпочитает ковать оружие. Исключая кузнечество, сквозь годы молодой маг пронес страсть к сражению обыденным оружием и тренировкам тела, уделяя этому едва ли не всё свободное время и порой даже более того, в ущерб обучению собственно магии или более академическим наукам. Формы Земли, Плоти и Разума всегда оставались фокусом Кассия, а остальное его интересовало, по-видимому, мало. Исключая кузницу, в близких окрестностях деревни у Кассия есть излюбленное место - огромный валун у ручья - куда он время от времени приходит после учебы и практики.

С прочими магами и учениками он поддерживает ровные, но отстраненные отношения, предпочитая более отмалчиваться, чем говорить. Однако известно, что у Кассия и наставников пару лет назад был какой-то серьезный разговор, без участия прочих учеников, после чего Кассий не стал приносить клятву мага, по какой причине он, формально, по крайней мере, продолжает считаться учеником.

Информация доступна только мастеру и хозяину персонажа.

Пронзительные глаза, небесно-серого цвета. Темно-русая, почти каштановая бородка, коротко стриженные волосы, кончики которых завиваются, намекая на то, что дай и м волю - и заколосится головушка кудрями вовсю.

Высокий, худощавый, не то, чтобы немощный, но явно не знавший воинской дисциплины и тяжелой работы. Тонкие длинные пальцы, мягкая нежная кожа которых выдает то ли аристократа, то ли представителя аккуратных ремесел и искусств - ювелира, врачевателя, художника, писаря.

Правильные черты лица, немного миндалевидный разрез глаз, всегда тихий и спокойный голос. В речи слышится легкий, но все же заметный мягкий акцент.

Нелюдимый и молчаливый, Кадер, тем не менее, обладает добрым и отзывчивым сердцем, судя по свидетельству тех, кто знает его достаточно долго. Не выносит страданий животных и беззащитных людей, но при этом пылает лютой ненавистью к рыцарям, христианскому духовенству и фанатикам любого типа и проявления. Ненависть и сострадание, отчужденность и готовность прийти на помощь по первому зову, презрительный взгляд, но при этом благородство и скромность поведения и поступков стали причиной того, что Кадера за глаза часто иронично называют "Ходячим Противоречием" или "Двуликим Янусом".

Не имеет друзей, и тяжело идет на контакт. Все знают, что он из дальних земель, из самого Константинополя, и это, собственно, и не располагает к тому, чтобы кто-то так уж желал наладить этот контакт с сероглазым византийцем.

Печать Мага: на самой грани сознания слышны звуки плавной плачущей мелодии, исполняемой на армуди кеменче - традиционном османском струнном инструменте (пример звучания: ссылка). Помимо этого, на месте, где был применен Дар Кадера, всегда материализуются несколько лепестков алых тюльпанов - таких, которые растут в вольных полях вокруг Константинополя, и источают дивный приятный аромат.

Кадер родился в Константинополе, и это было его гордостью. Древний город, один из оплотов науки, искусства и - некогда - политической власти во всей Ойкумене; его древние стены хранили память о многом и многих, и, вдыхая соленый воздух, доносивший крики чаек, паривших над Золотым Рогом, юноша представлял себе, что он впитывает и силу всех тех мудрецов, ученых и великих мира сего, что некогда ходили по улицам города на склонах Босфора.

Кадер родился в Константинополе, и это было его проклятием. Город, уже много веков занятый турками, хотя и давал кров рожденным на его земле христианам и иудеям, но все же они были здесь изгоями. Изгоями они были и вне стен древней византийской столицы; любой житель Константинополя, буде поведает европейцу или еврею о том, где впервые вдохнул воздух и увидел небо, в большинстве случаев встречал ненависть, презрение, агрессию или недоверие - и это в случае, если константинополец был православным христианином или иудеем.

Кадер не был ни тем, ни другим. Он был правоверным турком, пусть на "традиционного" представителя этого народа и не похожий; у него были светлые волосы, светлые глаза, светлая кожа. В какой-нибудь Италии или Франции он вполне сошел бы за "своего"; таких, собственно, много жило в окрестностях Константинополя и Смирны, и многие из них пользовались подобным даром Аллаха, дабы торговать с европейцами, чтобы отправляться за кедрами и пурпурными моллюсками на побережья еврейского Леванта, чтобы постигать премудрости всех культур, сотворенных Всевышним Милостивым и Милосердным в подлунном мире.

Мать Кадера, невольница с северных побережий Черного Моря, с детства учила сына тому, что все народы равны и имеют право на свободу - культуры, знаний, веры. Увы, прожила она недолго и умерла, когда мальчику было всего пять лет, но уроки ее он запомнил на всю жизнь. Отец - правоверный, "чистокровный" подданный Османской Империи, был держателем небольшой лавки, торговавшей лекарственными снадобьями и целительными порошками, которые он собственноручно и изготовлял тут же. Все свои глубочайшие познания в медицине, фармацевтии и устройстве человеческого организма, а также способов излечить его от тягот, на судьбу его выпадающих, славный константинопольский лекарь передал своему единственному наследнику.

Наследнику, которому так никогда и не довелось полноценно перенять дело своего отца. Первое путешествие к берегам Средиземного Моря, в которое так мечтал отправиться Кадер, да отец не брал - опасно, мол, да и за лавкой приглядывать надобно, - стало для молодого ученика лекаря последним, когда он видел отца живым. Неожиданное нападение разбойников, под покровом ночи вырезавших и разграбивших почти весь караван, и пощадивших лишь Кадера, приняв его за европейца-невольника, оказалось хорошо сработанным плановым рейдом фуражеров мародерствующих крестоносцев, перед отправлением "домой", на Запад, решили поживиться, чем их Бог пошлет. Парня спасло великолепное знание немецкого языка и латыни, которые он изучил для того, чтобы иметь больший доступ к научной литературе (правда, в последствии Кадера постигло глубочайшее разочарование - уровень развития философской, а с нею и гуманитарной мысли на Западе куда как уступал их, восточной традиции, а инкунабулы, исписанные крючковатыми буквами готического шрифта, были скудны, как пустыня, по сравнению со свитками и книгами арабских и персидских мудрецов и ученых).

Как Кадер попал в поселение - это не та история, которую молодой человек любит вспоминать. В ту роковую ночь он попал под горячую руку и его оглушили, ударив дубинкой в висок. Временная амнезия, предположение солдат-христиан, что он - их земляк, попавший в плен, долгая дорога в Европу, несколько месяцев антисанитарии, грязи и голода. Те крестоносцы, что "освободили" Кадера от "проклятых османцев-нехристей", как оказалось, возвращались на родину - в Баварию - сопровождая одну из многочисленных реликвий, изъятую в Предвечном Граде, Иерусалиме. Что это было - щепка из Креста Господня, или лоскуток Его Плащаницы, или мощи какого святого - Кадер не имел ни малейшего представления и узнавать детали не желал, настолько неприятно было ему все, что связано с той верой, фанатики и ратоборцы которой так вероломно убили его отца и вырезали всех его земляков и друзей. Тем не менее, он впитывал детали и моменты, касавшиеся и христианской религии, и реалий жизни европейцев с жадностью заблудившегося в пустыне и случайно обнаружившего оазис; главное - выжить, главное - выжить, удержаться, продержаться еще день, еще ночь, и еще день... Так он повторял себе постоянно, сдерживая свои порывы проснуться глубоко за полночь и тихо-аккуратно перерезать горло всем этим нечистоплотным свиньям в стальных упаковках.

Память постепенно возвращалась к Кадеру, обрывками, пятнами, каплями. Когда она сложилась в целостную картину, он проснулся посреди ночи и зарыдал. Он кричал небесам "Neden?! Neden atamle ölmedim?!"*, и когда понял, почему, ярость - пламенная и всепоглощающая - вырвалась из него, а он снова потерял сознание. Поутру Кадер обнаружил, что весь их постоялый двор мертв - люди, лошади, собаки, даже несколько розовобоких поросят на заднем дворе - все были мертвы; многие - искореженные так, словно попали под мельничные жернова, у многих отсутствовали части тела, или в телах зияли жуткие раны, которые, как подсказывало медицинское чутье парня, никто и ничто ему известное в этом мире сотворить не могло.

Внезапно с пронзительной ясностью он осознал, что обладает особым Даром. И тогда он возблагодарил Аллаха за такой долгий и тяжкий путь, который Кадеру пришлось пройти к осознанию сего - ведь отныне молодой лекарь знал, что все случилось не случайно, все было прописано в Книге Судьбы Всевышнего, и ему уготована особая доля. Главное теперь было - постичь, как этим Даром пользоваться, и - самое важное - как с ним жить. Жить дальше, выжить, пережить. В этом он видел торжество своей судьбы и ту цель, к которой ему нужно было стремиться. Он начал свои первые шаги на пути к величию, ниспосланному ему Великим и Милосердным Вседержителем...

Внутренний диалог Кадера с его Богом был прерван какими-то посторонними звуками. Парень поразился, как он не заметил раньше, что вокруг царила полная, всепоглощающая, мертвая тишина - и сейчас ее нарушил шерох чьих-то мягких шагов. Резко обернувшись, Кадер увидел перед собой трех мужчин, облаченных в видавших виды балахоны паломников; память его услужливо подсказала, что он видел этих людей прошлым вечером в общем зале постоялого двора.

Выставив перед собой открытые ладони в жесте "мы не причиним тебе вреда, мы лишь желаем поговорить" эти незнакомцы, невероятным чудом уцелевшие посреди этой бойни, начали неторопливую беседу с Кадером. Беседу, которая лишь утвердила его в том, что открылось ему мгновениями ранее, и что навсегда изменило его жизнь; беседу о том, что Кадер - не обычный смертный, но избранный самим Аллахом, дабы выполнить свою особую миссию и цель, суть коей - нести жизнь... Он - маг, такой, о которых повествовали старинные сказки о коих упоминали древние трактаты, попадавшиеся ранее Кадеру в руки. Ему уготована особая судьба и он обязан не упустить сей шанс, ибо дается он одному из сотен тысяч. И ему нужно идти с этими людьми, которые смогут помочь парню обрести контроль над своими способностями и овладеть премудростью использования своего дара во благо - во благо Замыслов Всевышнего и во благо науки - торжества разума людского. Не сожалея о содеянном на этом постоялом дворе и не колеблясь более ни мгновения, Кадер согласно кивнул на прозвучавший в конце долгой речи вопрос. Перекинув свою котомку через плечо, молодой турок побрел вслед за "паломниками"...
____________________________
* "Почему?! Почему я не умер вместе с отцом?" (тур.)

Информация доступна только мастеру и хозяину персонажа.

Деньги: 36 крейцеров

Снаряжение

На себе:
• Кожаные сапоги (черные)
• Чулки (лен, черные)
• Рубаха (лен, серая, шитая зеленой ниткой)
• Гупелянд (шерсть, черный, шитый серой и зеленой ниткой)
• Пояс кожаный (черный)
• Шапка-чепец (шерсть, черная)
• Поясный кошель (2 шт.), в одном - деньги, в другом - бинты и скальпель
• Ножны, в них кинжал

Дорожная сумка:
• Пергаментная книга с чистыми листами: рабочий дневник
• Набор для письма (чернила, перо, перочинный ножик, песок)
• Набор медицинских инструментов
• Сменные чулки (лен, черные)
• Сменная рубаха (лен, серая)
• Мыло
• Фляга с водой (1 литр)
• Фляга со спиртом (1 литр)
• Мазь целебная, самодельная, 2 порции (осталось 27 в этом сезоне) (бонус +2, если с Медициной, то +1)
• Сменные сапоги (кожаные, черные)
• Увеличительное стекло (лупа)
• Кремний, огниво
• Связка восковых свечей

Молодой мужчина в рясе монахов ордена Августинцев с выразительной мимикой и очень внимательными глазами.

Эрхард - самый настоящий добряк. Ему трудно пройти мимо страждущего.

Эрхард много путешествовал и продолжает бродить по миру.

Информация доступна только мастеру и хозяину персонажа.

Монашеская ряса ордена августинцев и дорожный плащ с капюшоном;
Кинжал;
Молитвенник;
Заплечный мешок с походной утварью и запасом еды на пару дней;
Деньги 23 крейцера;