Пути ненависти | Партия

Худощавый, 175 см ростом, смугловатая кожа, русые волосы, округлое лицо, серые глаза, густые брови, нос курносый, скулы выраженные. Осанка ровная, походка и вообще манера двигаться - энергичная. На левом бедре - след от пулевого ранения.

Уравновешен, не терпит спешки, суеты, беспорядка, и когда любое дело делается абы как. Не болтлив, друзей заводить не спешит, но коль уж выбрал кого – будет верен, несмотря ни на что. Простоват, но умеет видеть суть вещей и явлений, отделяя основное от наносного. Родине и Советской власти безусловно предан, искренне считая коммунизм единственно верным путем развития, к котором рано или поздно придёт всё человечество. Кроме немцев. Немцев надо всех убить.

Родился в 1919 году в станице Нижняя Ростовской обл. Отец Михаил Николаевич Мальцев – рабочий-текстильщик, ветеран Первой мировой и Гражданской, убеждённый коммунист, партийный, мать Марина Петровна Бредихина – казачка. Познакомились они в Гражданскую, но до её окончания виделись нечасто. В 1922 переехали в Ростов-на-Дону. В 1924 и 1925 родились братья Сергея – средний Николай и младший Владимир.
Окончил семь классов, но продолжительная болезнь и смерть отца (последствие ранений), вынудила Сергея принять на себя роль старшего мужчины в семье и пойти в ФЗУ, чтобы быстрее начать зарабатывать. Окончил училище с отличием, был призван в армию. Вступил там в комсомол. Отслужив в пехоте, вернулся домой и устроился на завод токарем.
Биография как у миллионов советских парней, взгляды – тоже. Сергей помнил рассказы отца, и представлял себе разницу между «старым режимом» и советской властью для таких как он, знал, за что люди сражались и умирали в Гражданскую. Новое государство действительно было государством рабочих и крестьян, и пусть пока что жилось в нём не всегда сытно, перспективы казались блестящими, а будущее – безоблачным. Страна взахлёб работала, строила, училась, играла свадьбы, растила хлеб и детей… Казалось, стоит поднапрячься, рвануть вместе весело под «Дубинушку», и вот оно – счастье, коммунизм, царство справедливости уже для следующего поколения. Для Мальцева это не было оформленной мыслью, скорее внутренним ощущением уверенности в завтрашнем дне, и причастности к чему-то большому и правильному.
Но в целом политика занимала в его жизни не слишком большое место – молодость ведь бывает только раз. Друзья, девушки, танцы и кино по вечерам. Постепенно из всех девчонок выделилась одна, как он тогда думал, единственная. Зоя. Дело шло к свадьбе, и всё было к лучшему в это прекрасное лето, в самом светлом и добром из миров…
… 22 июня в 4 часа утра без объявления войны… Он слушал и не мог поверить. Как? Почему? Какого чёрта? Ведь немцы никогда не считались основным врагом молодого советского государства, напротив, почти что союзниками перед лицом английского империализма. И тут такое. Когда прошёл первый шок, Сергей, как миллионы советских мужчин, и мальчиков, которым только предстояло стать мужчинами, попрощался с родными, наказал братьям мать беречь, на фронт не сбегать, и пошёл к военкомату. С Зоей попрощаться не выходило, она была в Таганроге у родных.
Его определили в пехоту, как отслужившего – сразу сержантом. Спешка, путаница, забитые вокзалы и рёв паровозов. Конечно, это ненадолго. Конечно, агрессор будет моментально разбит, РККА перейдёт в наступление и к осени все они вернутся домой, но глядя на творящийся вокруг хаос, Мальцев где-то глубоко в душе чувствовал – легко не будет, грядёт нечто суровое и страшное.
Он оказался прав. Первый бой в составе стрелкового взвода сержант Мальцев принял под Кишинёвом. Сергей никогда не считал себя трусом, но только тут понял, что это такое вообще – страх. Смерть кругом, смерть неотвратимая и не разбирающая чинов. Спустя какое-то время, может час, а может вечность, сержант с удивлением понял, что жив, не наложил в штаны и не оставил позиций. Держится, а рядом ещё ребята, тоже живые и держатся. Продолжалось это, правда, недолго. Они отошли. Отступали, отступали, цепляясь за города, сёла, высотки, и страх исчез, потому что бояться больше не было сил, а смерть стала чем-то привычным и обыденным, почти что недостойным внимания. Собственное выживание? Шутишь, товарищ, ежу понятно, не выживет никто!
Все иллюзии относительно классового родства, все представления о немцах, как о таких же рабочих и крестьянах, обманом, или силой вынужденных взяться за оружие, развеялись как дым. Это были враги, и враги страшные. Неумолимая, отлаженная машина, перемалывающая дивизию за дивизией. Где наши танки? Артиллерийская поддержка? Самолеты? Где эти сталинские соколы, мать их?! Что значит отступаем? Опять?
Его ранило – довольно легко, проникающее в мякоть. Месяц в госпитале, затем – в Киев, уже в другую часть. Фронт волной катился к матери городов русских, а внутри Мальцева росло какое-то мрачное остервенение. Мир, где всё было правильно, всё на своих местах, рухнул. «Непобедимая и легендарная» истекала кровью, отступала, гибла. Вот уже и Киев, долго ли от него до Ростова, например? А слухи о том, что на оккупированных территориях творят немцы, уже просачивались. Он слал успокаивающие письма домой. Жив-здоров. Воюем потихоньку. Немца прогоним до зимы, край – до весны.
Он был жив-здоров. Воевал потихоньку. И учился ненавидеть. Холодной, ясной ненавистью, превращающей убийство врага в потребность, такую же, как питьё, еда, сон и курево. Его учили, что все люди – братья, и различия могут быть только классовые. Что ж, люди и правда братья, но немцы – не люди.
В боях за Киев Мальцев уже командовал стрелковым отделением, дважды отличился в рукопашной и получил свою первую награду – медаль «За отвагу». Этот ли факт, или просто недобор заставил обратить на него внимание полковую разведку, неизвестно. Но, так или иначе, вызвали, предложили. В разведчики шли только добровольно, и убыль среди них была велика, но Сергей согласился.
На войне учатся быстро, ну или погибают. Мальцев сумел выучиться. Служба в разведке отличалась от обычной пехотной разительно. Бывало, конечно, и разведчиками затыкали дыры в линии обороны, но в целом «выходы» больше напоминали охоту, и требовали не одной лишь стойкости, а ещё и решительности, хитрости, инициативы. Важен каждый боец, и все фронтовики делают свой вклад в защиту Родины, но здесь Сергей острее чувствовал, что он что-то решает, что, приводя, например, языка, ощутимо помогает общему делу. Жалел лишь, что «языка» обычно оставляють после допроса в живых.

Информация доступна только мастеру и хозяину персонажа.

Информация доступна только мастеру и хозяину персонажа.

Возраст - 25 лет
Рост - 180
Вес - 79

Жгучий брюнет с зелёными глазами, при этом в лице нет ничего южного, вполне себе славянская внешность.

Как правило перемазан мазутом и в просаленом ватнике. Редко когда находит время следить за собой, зато всегда внимателен к машине.

Игнат бешеный.
Про таких говорят что их смерть боится, потому и не берёт.

Очень педантичен и ответственен в вопросах обращения с машиной, на марше и в тылу. В бою выжимает из танка всё, манёвр главное и основное. Остановился - сгорел, вот так вот просто.

Командир часто покрикивал на Ингата, а товарищи косились недоверчиво. В его экипаже уже сменилось три радиста, ходили слухи что он специально доворачивал корпус правым бортом, что бы немец стрелял со стороны радиста.
Но при детальном разбирательстве оказывалось что снаряды приходились во время манёвра, а на коротких Демидов тормозил или фронтом, или демонстративно левым боком.

А Игнат просто знал когда подставить правый борт. Знал и всё.
И доворачивал правой стороной, не из трусости, он не боялся смерти, он просто знал что мехвод полезнее радиста. Нужнее и для танка, и для ребят, и для бригады.
А из-за дефицита подготовленых кадров комдив разрешил набирать стрелков-радистов из пехотных частей во взаимодействии.
Приходили, расказывали как здорово служить на танке и провожали с документами в штаб дивизии.

Смог убедить командира танка что чуть подкрутить обороты двигателя перед атакой, это нормально. По статистике танк на фронте служит неделю, а регулятор даст о себе знать через 1500 км. Не бывает таких атак.
Но комиссару об этом знать ни к чему, даже приказ есть строго это запрещающий.

Отлично знает матчасть, может ослуживать любой узел или систему танка. В первую очередь сказывается довоенное образование, его учили по полной программе, а не пытались скорее дать фронту кадры.
Ну и если быть честным, Игнат на каком-то интуитивном уровне понимал как устроены большинство механизмов. Наверняка дело в том что любил после школы болтаться у отца на работе, со школьной скамьи ковыряясь в тракторах, автомобилях и мотоциклах.

Игнат любит воевать "гусеницами", хруст немецкой противотанковой пушки, под траками, всегда вызывает у него свирепую улыбку.

Беспартийный, но сочувствует идеям коммунизма. Всегда с интересом слушает политинформацию и не отмалчивается при политработниках, ставя злободневные вопросы.
Атеист.

Никогда не заискивал перед начальством, сказывался прямой и честный характер Игната. За что частенько назначался комдивом в разведвзводы, пощупать оборону противника.

Пользуется большим авторитетом у сослуживцев, в первую очередь потому что 38 года призыва. По тем временам он уже кадровый военный и ветеран.
К тому же, неплохо играет на гитаре, поёт и бывает даже сам сочиняет песни. Охотно участвует в самодеятельности.
Никогда не пьёт перед атакой, да и в тылу не злоупотребляет.

Вырос в небогатой семье, всего на всех не хватало. Не жаден, но не понимает смысла в таких привычках как курение и алкоголь. Дорого же. Свои сигареты меняет на сладкое, котором потом делится со всем экипажем.

А ещё ему везёт, как чёрту.

Родился 24-го ноября 1918 года в городе Переславль-Залесский Ярославской области. В рабочей семье, отец главный механик в местном колхозе "Красный аграрий", мать сидела дома по уходу за детьми. Мать-героиня. У Игната было 9 братьев и сестёр.

После окончания школы подал документы в фабрично-заводское училище. Смог поступить и в 1938 г. окончил его. В этом же году был призван в армию.

По распределению попал в Прибалтику, во 2-ю танковую дивизию 3-го мехкорпуса. Был механиком-водителем новейшего танка КВ-2 которые только начали поступать в войска.

Войну встретил на границе, причём дивизию перевели на боевое расписание и приказали копать блиндажи ещё 18-го июня. Командование знало о надвигающейся угрозе заранее.

Дивизия участвовала в контратаке при Расейняя, эти несколько кровавых дней показали Игнату полное превосходство русских танков.
В соотвествии с приказом командования было запрещено загружать в танк разные типы боеприпасов, ведь гаубичный выстрел 152мм орудия состоит из двух частей, отдельно граната и отдельно запал. И для каждого типа свои, если их перепутать можно повредить орудие.
Его машина была заряжена бетонобойными выстрелами, и не всегда пробивала броню немецких машин. Но это было и не к чему. После попадания из чудовищной русской пушки немецкий танк отбрасывало назад на несколько метров, ему отрывало башню, ходовую часть и пулемётные установки, а корпус расползался по сварным швам. Если кто-то из экипажа выживал в этой катастрофе, после такой контузии была одна дорога, в дурдом.

Непробиваемая основными немецкими калибрами броня добавляла ощущения безнаказанности. В первый день боёв его танк получил более 80 попаданий, ни одно из них не могло пробить броню КВ.

В скоре соотношение 5:1 в пользу противника перестало считаться преимуществом, гитлеровцы были просто бессильны. Только проклятые "ахт-ахты", 88-ми миллимитровые зенитки на прямой наводке могли противостоять русским дредноутам.

Но их было всего двадцать. Двадцать танков против блицкрига. Без соляры, без снарядов, без связи и без тылового обеспечения. Но самое страшное без пехоты, 52-х тонные чудовища с лёгкостью выбивали немцев с позиций, но некому было развить успех. Даже удерживать захваченные позиции было некому.
Приходилось уходить пока враг не подтянул авиацию и крупнокалиберную артилерию.

Через неделю потеряв свой танк из-за технической неисправности, Игнат с экипажем прорывался на восток пешком. Выйти из окружения смог только Игнат и один из заряжающих Петренко. К этому моменту их дивизия считалась погибшей. А последних бойцов 2-й танковой дивизии ждал госпиталь и новое распределение.

Информация доступна только мастеру и хозяину персонажа.

Информация доступна только мастеру и хозяину персонажа.

Молчалив, предпочитает дело. На вопросы отвечает с честью. К войне относится с особым пониманием. Никогда не сдается.

Был найден на поле боя в танке. Единственный подающий признаки жизни. Направлен в медпункт. Ничего не помнит. Помнит как в него летел снаряд. Помнит стрелявший танк. Остальное увы. В той битве целый батальон был уничтожен. Ребята называли его Иваныч. Спустя время, поправился. На комиссии происходило примерно следующее:
Согласно описи его представили Найденов Иван, русский, танкист.
В сопроводительной госпиталя было написано неизвестный танкист. Но у нас его зовут Иваныч, а фамилии дали ему так как был найден в танке - Найденов.
Было сказано что это какая то ошибка, т.к. в описи написано что ожог был 90%. Они не смогли полно объяснить, но он полностью восстановился. Очевидно особенность организма.
У него редкий случай ретроградной амнезии, он помнит все навыки помнит алфавит умеет писать но не помнит кто он откуда кто ему близкий и что с ним было.
Согласно приказу верховного - выписываемых из госпиталей танкистов направлять исключительно в танковые части, был направлен на фронт.

По прошествии времени товарищи говорят о нем, что и Найденов тогда сгорел в той битве, сгорел и родился заного другим человеком, идеально приспособленным для войны. Он ее порождение.

Информация доступна только мастеру и хозяину персонажа.

Информация доступна только мастеру и хозяину персонажа.