Осколки Памяти (Pathfinder/ D&D 3.5) | Партия

Черные волосы, черная одежда - в облике девушки чересчур много черного цвета. Но с другой стороны, если по ночам лезешь туда, куда не надо и хочешь, чтобы не заметили тебя, красный балахон будет лишним.
Симпатичная мордашка. Не красавица писанная, но приятная. И глаза серые довольно привлекательны.

Классика жанра. Самостоятельна, скептична, иронична и любит подколоть ближнего. В добрых делах особо не замечена. В злых - тоже. Убивать, воровать и всячески безобразничать не любит. Впрочем, не значит это, что не зарежет и не ограбит, случись такая нужда. В общем, плывет по течению. Других особо не подставляя, но и собой лишний раз рисковать не будет.

В Шарне нельзя бояться высоты, иначе всю жизнь будешь обречен просидеть в самом низу. Во всех смыслах. Низы общества, первые этажи башен, не чувствуя ветра, не видя, как солнце зажигает на шпилях яркие блики. А способов подняться – их мало, ничтожно мало. И один из них – подняться буквально, вверх, на башню, по едва заметным уступам, по карнизам. Трудно? Быть может, но девочке по имени Эйслин это казалось просто.
Шаг, еще один. Легкий прыжок, и тонкие пальцы с коротко остриженными ногтями крепко хватаются за карниз. А тетушка зовет ужинать! Как обычно, в самый ответственный момент. Пальцы соскальзывают, и Эйслин летит вниз с высоты третьего этажа на каменную мостовую. Но приземляться она научилась уже давно.
Тетка Эйслин была женщиной незамысловатой, безынтересной, можно сказать. Всю жизнь прожив в Шарне, она редко поднимала глаза к небу и интересовалась красотой окружающей. Но зато она была женщиной доброй и почти с радостью приняла на воспитание племянницу, чьи родители не могли позаботиться о девочке. Почти, потому что Эйслин доставляла не мало хлопот, а лет в 13 и вовсе связалась с дурной компанией. Поговаривали, что грабежом они промышляют. Поборолась Розалин с девчушкой пару лет, а потом опустила руки. Поди докажи Эйслин что-нибудь. А в 16 лет Эйслин из дома ушла. Нет, не поссорилась с тетей. Просто решила, что так лучше, но навещала иногда.
Компания, в которую попала Эйслин, и правда была не чиста на руку, но многие считали, что они не совершают ничего плохого, забираясь в дома богатеев. Каждый из команды обладал немалыми талантами. Кто-то блестяще открывал замки, кто-то виртуозно обращался с кинжалами. Эйслин была превосходным верхолазом и акробатом, что делало ее незаменимой в команде шарнских воров. Несколько лет веселой и почти беззаботной жизни, друзья, приключения. «Трепетные» отношения со стражниками. Все это нравилось Эйслин, но все приходит конец. Неудачная операция, когда их почти взяли с поличным в казино. Гибель стражника, пусть и не от руки Эйслин и ее друзей. Не удача. Дальше – больше. Стражник, который взялся расследовать гибель коллеги почти в угол команду загнал. Да нарвались все вместе на шифтеров лютых. Только Эйслин, да этот самый Мерлин выжили. Обвинениями кидаться начал, не верил. Но не дурак оказался, просто так вешать никого не стал. Разобрался, вник. И помог. Доказал, что Эйслин того Артура не убивала, а за мелкие нарушения, которые не оспорить было, предложил наказать «исправительными работами». Под его присмотром. Гнилая затея, но все лучше, чем болтаться на виселице.
Позже уже узнала о том, что Мерлин в службе своей разочарован. Странно, но когда он предложил из Шарна уйти, согласилась.

Информация доступна только мастеру и хозяину персонажа.

Информация доступна только мастеру и хозяину персонажа.

В своём истинном облике Рин выглядит так же, как и все перевёртыши: бесцветная, с расплывшимися чертами лица и глазами, как будто затянутыми бельмами. Белые, полупрозрачные волосы доходят примерно до лопаток. Невысокого роста, щуплая-- поэтому все, в кого она превращаются, имеют примерно такую же фигуру. Однако свою истинную личину она открывает редко. Она обычно "носит" лицо девушки-полуэльфа со смуглой кожей и светлыми, почти белыми волосами. Одета скромно, но броско: белая рубашка, красный пояс и чёрные штаны, заправленные в высокие сапоги. Плащ с капюшоном на случай дождя. Широкополая шляпа с пышным пером. Рапира и пара чакрамов висит на поясе, арбалет и болты в нему-- за плечом.

Рин-- кошка, которая гуляет сама по себе, независимая и находчивая. Временами может быть очень ехидна. Она не привыкла доверять кому-то, кроме самой себя. На жизнь она смотрит как на жестокую, но интересную игру, которую непонятно ради чего затеяли какие-то неведомые силы. Знающая Последнюю Войну, как никто другой, Рин до сих пор не может постигнуть её смысла. Слова о гражданственности, о долге перед государством, о политических альянсах заставляют её лишь пожимать плечами. Она совершенно "политически индифферентна", как сказали бы сейчас. Независимость она считает самым ценным, что у неё есть, и гарантией, что никто никаким образом не сделает её участницей очередной бойни только потому, что ему это вздумалось.
Моральные принципы Рин довольно расплывчаты, однако она до сих пор помнит проповеди жрецом из храма Владык, где прошло её ранее детство. Она способна украсть кошелёк или обобрать труп – но не убить ради денег.
Рин-- оптимистка, одна из тех, кто видит на кладбище не кресты, а плюсы. Тем не менее в глубине души она страдает из-за собственной безликости. Её истинный облик вызывает у людей недоверие и страх. Выходит, она должна всегда носить чью-то личину, а значит, быть немного не-собой. Ей хочется (особенно после случая с Фальком, см. "историю"), чтобы хоть кто-то принял её такой, какая она есть. В глубине души она до сих пор любит его. Это не мешает ей периодически ввязываться в любовные приключения: перепихнуться с кем-нибудь, чьего имени не знала и не узнаёшь-- хороший способ провести выходные. Чувства, выходящие за рамки симпатии, только портят удовольствие. Такова её жизненная позиция.
Так же Рин легко относится к деньгами. У неё всегда есть запасец на чёрный день, но обычно заработанное она тратит быстро на какие-нибудь бесполезные дешёвые вещи. Она-- завсегдатай лавок старьёвщиков, и обожает рыться во всяком хламе, выискивая что-нибудь полезное. Ещё она любит дворовых кошек и всегда их подкармливает.
Не любит Рин зануд и капризных детей. Они её раздражают. Нежить внушает ей отвращение, но кованых она не любит ещё больше, считая их бессмысленными машинами убийства. Она не понимает, почему их не уничтожили после войны. Впрочем, это не значит, что она будет кидаться на каждого кованого, которого увидит.
Ни одно государство Рин не считает своим родным. По крови она сарийка, но не сказать, что она особо оплакивала гибель родной страны-- хотя, конечно, сам факт того, она оказалась стёрта с лица земли, её неприятно потряс. Она не очень любит Трейн, считая тамошним паладинов фанатиками: они разрушили единственное место, которое она когда-либо считала домом. К Каррнату отношение сложное: судьба несколько раз сталкивала её в весьма драматических обстоятельствах именно с каррнатцами. Словно хотела, чтобы Рин пала от каррнатского меча. Тем не менее, Рин считает Каррнат нацией сильной и красивой. Можно сказать, это некая слабость вроде слабости к высоким брюнетам. Их любовь к нежити нисколько её не отвращает-- наоборот, ходячие мертвецы кажутся ей менее неестественными, чем кованые. Но одновременно она осознаёт, что эта любовь явно без взаимности: во всех этих драматических ситуациях она играла роли вора и обманщицы, и вряд ли кто-то из каррнатцев, с которыми она таким образом познакомилась, поминёт её добрым словом...
Также питает слабость к высоким сапогам из хорошей кожи и шляпам с пышными перьями.

Рин не имеет ни малейшего представления о своих родителях, да и она никогда не интересовалась она этим вопросом. Возможно, какой-то допелльгангер позабавился с сайрской крестьянской, а та не стала топить плод любви в ближайшем омуте, не поленилась дойти до ближайшего храма и положить младенца на порог. Так что сознательную жизнь Рин начала в храме Верховные Владыки. Не сказать, что она была окружена любовью, но жрецы заботились о ней, как могли, хотя непоседливость девочки, которая к тому обожала менять облик по нескольку раз в день, доставили им немало хлопот. Рин они воспитывали прежде всего как будущую жрицу (скорее всего, воинственного бога Дол Дорна, истории про которого она любила слушать больше всего), и, наверное, так бы и вышла, если бы Последняя Война не смешала все планы. Линия фронта несколько сместилась, и храм оказался на линии боёв Сайра и Трейна. Фанатичные рыцари уничтожили храм и почти всех его служителей. Рин удалось ускользнуть, в основном потому, что рыцари не были заинтересованы в уничтожении ребёнка, пусть даже приверженца "еретической" веры.
Тогда Рин было семь лет. Она присоединилась к группе беженцев, затем осела в каком-то городке, заполонённом наёмниками. Опасная, полуголодная, буквально состоящая из приключений жизнь сделали из Рин натуру независимую, скрытную и не особо скованную моральными принципами. Только проповеди жрецов, крепко засевшие у неё в памяти, не дали ей окончательно очерстветь душой. С одной стороны, она мечтала о подвигах. С другой, обчищала карманы людей и обирала трупы, найденные на поле боя. Хаос и неразбериха войны стали для неё родным домом, а марадёрствование-- основным видом заработка.

Замечание: Рин-- не настоящее имя перевёртыша. Вообще-то её зовут Айрин-- так её назвали в храме-- но об этом не знает никто, кроме неё самой и Фалька. Правда, Фальк (кто это такой, будет рассказано ниже) вряд ли запомнил имя того, кто подменил его невесту...

В пятнадцать лет основное местообитание Рин переместилось на линию боёв между Каррнатом и Сайром. Там было не просто опасно-- страшно опасно, но зато было с каждого поля боя можно было собрать богатый "урожай" доспехов, оружия и всяких мелочей. Иногда среди павших Рин попадались ещё живые, просто тяжело раненые солдаты; если у Рин было настроенье, она старалась оказать им первую помощь-- а потом всё равно обчищала их карманы. Иногда ей приходилось драться-- или, чаще, улепётывать-- от уцелевшей нежити или кованых.
Жившая на войне, прекрасно знающая её, Рин до сих пор не поняла смысла этой кровавой бойни. Ей до сих кажется, что всё это устроили или боги, или сами драгоны-демиурги.

Именно на войне она нашла своего единственного друга-- ворона Виктора. Эту волшебную серебряную птицу она взяла, как оплату... А, что лукавить-- стащила у одного тяжелораненного боевого мага-каррнатца. Рин, впрочем, считает, что всё было справедливо: она вытащила его из-под горы мёртвых тел, она перевязала его раны... А всё потому, что он показался ей симпатичным, а симпатичные мёртвые парни нравились ей куда меньше симпатичных живых. Впрочем, потом она всё равно обшарила его карманы и скрылась, прежде чем он пришёл в себя, мысленно пожелав парню удачи.

В то время с Рин произошло приключение, которое здорово изменило её характер. Она... влюбилась, находясь в это время в чужой дичине. В общем-то, дело было так: Рин попала в гущу сражения между воздушными кораблями Сайра и Каррната. Чтобы не получить по голове алхимической бомбой, либо обломком корабля или ещё чем-то, она укрылась в пещере. Она со страхом слушала грохот боевых заклинаний, ощущая, как трясется земля и с потолка сыплются камни, и тихо молилась Владыкам, чтобы вход в пещеру не засыпало. Однако Владыки, видимо, были заняты, или молитвы подслушала Тёмная Шестёрка-- случилось именно то, чего Рин боялась. Она оказалась заперта в пещере. По крайней мере день прошёл в бесплотных попытках выбраться, расчистить завал или хотя бы не заблудится в этом лабиринте с фосфоресцирующими грибами. После небольшой разведки Рин узнала, что она, оказывается, не одна оказалась заперта в ловушке. Небольшой каррнатский отряд нежити тоже попытался скрыться там от бомбёжки. Пользуясь тем, что она быстрее и лучше знает местность, Рин уничтожила, по крайней мере, три скелета (она не имела ничего против Каррната – но близкое соседство каррнатской нежитью её напрягало). Другие три сожрала тварь, обитавшая в глубине пещеры. Потом последовало другое открытие-- в этом отряде была не только нежить. В одном из тупиков пещеры на полу лежали два тяжело раненых человека: мужчина и женщина. Мужчина был уже мёртв, женщина умирала. Рин при всём желании ничем не могла ей помочь. Она знала, что её участь будет ещё менее завидной. Либо она умрёт с голода, либо перережет горло собственным кинжалом, либо прыгнет в пасть голодной твари, что, скорее всего, будет лучшим исходом... Однако вскоре она увидела... свет в конце тоннеля? Точнее, услышала чей-то голос. Голос звал неизвестную ей Анджелу и говорил, что всё будет в порядке, что они пришли и скоро их вытащат. Рин поняла, что, похоже, каррнатцы пришли спасать своих-- не зная, что спасать уже некого. А вот она точно знала, что ей они рады не будут, скорее, начнёт подозревать, что она как-нибудь шпион, что она приложила руку в смерти их товарищей и так далее... Тот человек ещё несколько раз звал Анджелу, и Рин решила не упускать шанс. Единственного возможного кандидата на эту роль перевёртыш похоронила в углу пещеры, а сама переоделась в её одежду и приняла её облик. Рин даже нанесла себе похожую рану-- только, конечно, не такую тяжёлую. Она надеялась, после того, как её спасут, переждать несколько дней и сбежать. Одно но: тот каррнатский офицер, который так рвался её спасти, оказался её женихом (точнее, женихом Анджелы) и окружил Рин таким вниманием и заботой, которых они никогда не знала. Рин узнала совершенно другую сторону жизни. Они жили в каррнатской крепости, котрую часто штурмовали, но котрая держалась. Анджела-- то есть Рин-- как считалось, приходила в себя после ранения, и не участвовала в боях. Каждый день она думала, что ей надо скорее бежать, что её вот-вот раскроют, но никто не спешил использовать на неё "истинное видение", а "жених" (как выяснилось, его звали Фалько) был с ней так ласков... Казалось, он не замечал, что невеста ведёт себя иначе, чем прежде. И побег откладывался ещё на нескольок дней.
В конце концов Рин начала мучить совесть: этот человек не знал, что его любимая зарыта в углу какой-то вонючей пещеры. Она не может всю жизнь изображать её... Обман когда-нибудь да раскроется, и неизвестно, что с ней станет... Впрочем, с ней ничего хорошего не станет в любом случае. В конце концов, один раз, когда они остались наедине, Рин открыла ему свою истинную сущность. Увы, он прореагировал как раз так, как она боялась: не пожелал слушать объяснений, а, обозвав её чудовищем, кинулся на неё с ножом. К счастью, Рин удалось выбить у него нож, а его самого оглушить. После этого, приняв облик Фалько, в его одежде, она бежала из крепости.

Этот случай изменил её: во-первых, она остро осознала собственную безликость, и то, что способность менять облик-- не благословение богов, а скорее проклятие. Теоретически она может проникнуть куда угодно и оказаться на месте кого угодно, но она так и останется лишь подменой, удачной копией, а истинная суть всегда будет вызывать недоверие и страх. Во-вторых, она решила, что с неё хватит войны и что она будет держаться от этого подальше.
До подписания мирного договора она бродила, где придётся, нигде не задерживаясь подолгу и зарабатывая на жизнь не то что уж совсем грязными, но довольно-таки тёмными делами. К компании приключенцев прибилась, чтобы поправить своё финансовое положение, да и вообще-- приятно ощутить себя в кругу родственных душ, столь же неприкаянных.

Информация доступна только мастеру и хозяину персонажа.

Информация доступна только мастеру и хозяину персонажа.