Зона. Хармонт. | Партия

Информация доступна только мастеру и хозяину персонажа.

Информация доступна только мастеру и хозяину персонажа.

На вид около 25 лет. На самом деле 28. Невысокая девушка среднего сложения.Отмыть и переодеть и ничего так была бы. Симпатичная. Нос курносый, губки полные, глаза серые, чуть раскосые. Взгляд только немного усталый, а так цепкий, внимательный. Улыбка приятная, но улыбается редко.
Кожа светлая, волосы темно-русые, до лопаток. Стрижка «каскадом», но явно нуждается в том, чтобы ее подновили. Волосы заплетает в косу, в крайнем случае - завязывает хвост, распущенными носит на "большой земле".
В повседневности предпочитает практичную полувоенную одежду.
Старается не носить ничего металлического.

Шутка любопытна, но весьма осторожна. Осторожна настолько, что это можно было бы счесть трусостью. Однако при ее стиле жизни осторожность – основа выживания. Девушка, похоже, искренне верит в различные приметы и предрассудки, и, похоже, ей это помогает. По крайней мере, она обычно находит то, что ищет, и даже умудряется вернуться живой и в своем уме. Относительно.
Предпочитает больше слушать чем говорить, но обычно редким собеседникам того и надо.
На "вылазке" Шутка преображается. Ее движения становятся лаконичны и выверены, она постоянно к чему-то прислушивается, присматривается, временами, кажется, даже принюхивается. Что-то шепчет. Предпочитает работать одна. Но за большие деньги может взять с собой "ведомых". Гарантий не дает никаких. Это Зона. Но если взяла на себя обязательства - старается выполнить. Лжи и халтуры Зона не прощает.
С "ведомым" ведет себя безапиляционно. Как начальник. Редкие фразы – емки, и в основном носят форму приказов, не терпящих возражений. Если возражения последуют, может остановиться и популярно объяснить необходимость подчинения. Иногда с наглядными примерами. А может чертыхнуться и пойти дальше. И это – гораздо хуже. Это значит, что ослушавшегося уже не имеет смысла вытаскивать.
Зону одушевляет и часто "очеловечивает". Верит в существование неписанных законов, нарушать которые нельзя. Совсем.

Иногда мы получаем предложения, от которых очень сложно отказаться. Потому, что отказ от такого предложения будет последним, что ты сделаешь. Или не последним. Но в этом случае у тебя будут все причины и время, чтобы пожалеть об отказе.
Одно из таких предложений и получила Хэльга два года назад. К тому времени она была довольно известна в среде так называемых «индустриальных турисов» и «паранормальщиков» по псевдонимом Шутка. Вот только для девушки вылазки на заброшенные индустриальные и военные объекты, походы по местам с дурной славой и попросту «аномальным и патогенным» зонам были не развлечением и не способом пощекотать нервы, а скорее образом жизни. Конечно, она никогда не мечтала стать «сталкером», но кто из нас становится тем, кем стать хотел? Хэльга выросла под Н-сити, в небольшом городке Нью Хэвен. Раем это место назвать было сложно, не смотря на название, а вот форменной дырой - запросто
В нашей стране полу-сироты, решившие получить образование, имеют много льгот, права на стипендию и тому подобное. Но только на бумаге. Фактически же это чаще всего дети из бедных кварталов, которых вспоминают и которыми прикрываются когда это выгодно. В остальное время на них всем наплевать. Так было и с ней. Отец умер, когда Хэльге было шесть лет, мать часто и много болела, да и сама девочка не отличалась крепким здоровьем, зато отличалась странностями, которые часто подмечали соседи. Иногда она предугадывала приход того или иного человека, или просто вовремя отходила с того места, куда в следующую минуту с окна падал горячий чайник. А еще временами она видела что-то, сама не понимая, что именно, но замечала она это только у людей, которые были серьезно, если не смертельно больны. И в последний год школы она начала часто замечать «это» у своей матери. Но та все отмахивалась, пока врачи не поставили ей диагноз – рак щитовидной железы. Некурабельный. За полгода матери не стало. Хэльга осталась с дедом, но и тот предпочел переехать в Хармонт, когда девушка поступила после школы в медицинский колледж в Н-сити. Говорил, что хочет умереть там, где родился.
Училась Хэльга не сказать, чтобы слишком прилежно, были предметы, которые ей нравились, и было то, что она считала откровенной туфтой, но «стипендиатов из неполных семей» редко отчисляют. В колледже же она и познакомилась впервые с «индустриальщиками». Парень одной из ее соседок по комнате гордо именовал себя «Диггером» и часто развлекал девчонок рассказами о вылазках в подземки, Подземном Театре и его Хранителе, Стене, Белой Крысе и, конечно, местной легенде – Клубке. Клубок по его рассказам был местом инициации всех экстрасенсов, это пространство вне времени и время вне пространства, потустороннее место или сущность – не ясно. Ясно было, что оно само выбирает тех, кого хочет инициировать. Может прямо с улицы забрать. Но проще всего туда попасть, конечно, из Подземной Галереи, ведущей к Театру. Хэльга скептически относилась к этим россказням. Видно было, что Диггер рисовался. Говорит только тот, кто не знает. Тот, кто знает – молчит. Это она быстро усвоила, стоило поймать на себе пару подозрительных взглядов других студентов. Но слушать слушала. А что оставалось делать девушке, если он засиживался в их комнате за полночь и уходил только когда его выгоняла злющая вахтерша.
Время шло, Хэльга училась, ездила к деду на каникулы и праздники, подрабатывала парамедиком на Скорой в ночные смены, дружила с Кэйтлин, и даже иногда ходила с ней и ее Диггером на вылазки в театр, в заброшенную больницу на холмах, и в заброшенную же лабораторию. А дальше ее затянуло. Она поняла, что видит больше чем другие, и что в отличии от товарищей умеет почувствовать правильный путь. Были заброшки, и были вылазки, были байки и стоящие рассказы. Были суеверия и откровенные мракобесия, но были и события, которые было трудно объяснить чем-то другим.
Почему человек заходит в дверь на «Зеленке» и идет по галерее, а все те, кто приходит туда несколькими минутами позже находят только небольшую темную комнату, которую местные посетители и бродяги приспособили под сортир? А если этот человек ты сама, и выйдя с галереи, ты видишь тот же самый залитый солнцем двор заброшенной психбольницы, только вот твоих спутников нет. А вместо них спиной к тебе стоит какой-то странный тип в длинном плаще, и ты понимаешь, что он точь-в-точь подходит под описание «Хозяина Зеленки»? Все еще не веришь в суеверия? Тогда оглянись на странный шум на разрушенной пристройке, увидь, как какие-то фигуры ходят по проваленной местами крыше, и лазают по стенам и приди в себя под Нижней Стеной несколькими часами позже. А ведь только неделю назад Длинный рухнул с этой стены и сломал шею. Как тут не поверить, что тебя предупреждают – всегда здоровайся с хозяевами места.
Все еще не веришь? Пойди с «паранормалами» в недостроенный корпус хрен знает какой военной лаборатории ночью. Ты не понимаешь, что значат все их действия, но вдруг этажом выше раздаются такие звуки, будто кто-то двигает минимум полный шкаф каменных валунов. Или бетонную плиту. Откуда тут взяться шкафу?! И кому придет в голову таскать плиты ночью? Сбегали «охотники за приведениями» оттуда быстро. А Хэльга чуть не впереди них. Страшно – уходи. Слушай предупреждения.
А попробуй сфотографироваться ночью в яру возле старых очистительных сооружений. Может это и дефект пленки. Лучше бы ЭТО был дефект пленки у тебя за спиной! Не возвращайся тем путем, которым пришел. Неизвестно, кто или что идет за тобой.
Как-то пара полисменов погналась за бомжем, заскочившим в дренажку. Они вернулись только через два дня. Отмалчивались по поводу того, что там видели и получили по выговору за растрату боекомплекта. Через месяц один из них, так часто гонявший «диггеров» с Зеленки пришел и умолял найти его бумажник потерянный ТАМ. Предлагал любые деньги. Выяснилось, что в бумажнике фото сына. И три недели назад он заболел, заболел очень серьезно, состояние ухудшалось каждый день, но врачи не могли найти причину… Никогда не оставляй ТАМ ничего своего. Ничего связанного с теми, кто тебе дорог.
Серый привез с собой с «Ядерки» сувенир. Череп какой-то зверушки, который не смог определить даже Доктор, а Док умный, он четыре курса биофака к тому времени за шесть лет закончил. Серый очень гордился трофеем, и даже таскал его на сходки, повесив на цепочку на шее. Серый умер спустя три месяца. Врачи сказали – отравление ртутью. Но хоронили его почему-то в закрытом гробу. Никогда не выноси ничего оттуда. Выносишь – оставь что-то взамен. Только помни, не оставляй ничего с чем ты связан.
Слушай места, по которым ходишь. Слушай себя. Сам решай, когда отвечать, а когда нет. Не шуми. Никогда не шуми. Не бери с собой железа. Не проявляй агрессию первым, как бы страшно тебе не было… Все эти правила были записаны кровью дураков. И проверенны опытом дураков.
Уже почти год Шутка перебивалась в общежитии на зарплату парамедика и пыталась окончить интернатуру. Уже почти год денег хватало только на еду. Чутье, развившееся в течении нескольких лет частых вылазок, притупилось от усталости и безисходности. Многие старые знакомые начали ее забывать или просто отходить от дел обзаводясь работой и семьями, а новички ее просто не знали. Так, слышали, что была такая «Шутка», чуткая девка, со странностями. Ей грозила полная безнадега и забвение, но спас, или погубил звонок старого знакомого. Химик предложил ей дело по ее профилю. Рисковое дельце, но по его словам она могла справиться. Дело касалось почти легендарного среди профанов, с которыми до того тусовалась Хэльга, места. Хармонтской Зоны.
Шутка согласилась. Что ей было терять? Заодно и дела было можно проведать, и расспросить у него, что да как.
Дело на первый взгляд было странное. Надо было принести что-то ОТТУДА. ТАМ в этот раз находилось не где-то, а именно в Зоне. Платили слишком хорошо. И она купилась. Вернее продалась. К тому времени Хэльга уже не раз сталкивалась со странными предметами в таких местах. И знала как себя с ними вести. Лучше всего – не трогать. Но были и другие способы вытаскивания оттуда «странного». За первым заказом последовал второй, третий. Иона в очередной раз втянулась.
Или «подсела на Зону». Как знать. Просто каждая вылаза туда для нее была сродни возвращению домой. В тот дом, которого у нее, по сути, никогда не было. В место, силу которого она ощущала практически кожей. В место, чьи законы ей были, нет, не понятны. Но близки. Вылазки стали для нее чем-то сродни диалогу с Ней, Бесконечно Неведомой. И Шутка слушала Зону, чьи правила на деле были для каждого свои и для всех общие. Иногда девушке казалось, что вся ее жизнь на деле была лишь подготовкой к этому. И что ее судьбой было прийти сюда.
Дед только головой качал. А что ему еще оставалось? Денег она приносила достаточно для них обоих. И гораздо больше чем зарплата парамедика.
Внучка полностью переехала к нему и для отвода глаз даже вроде как устроилась на работу. Только за то, чтобы числиться на этой работе она еще и доплачивала. На самом деле в Хармонте было много именно таких «работников». А что, надо как объяснять то, почему и на какие деньги ты живешь так близко к Ней.

Информация доступна только мастеру и хозяину персонажа.

Информация доступна только мастеру и хозяину персонажа.