Голосование пользователя

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Тьма, в которую провалился Искупитель, сменилась смутно знакомыми местами. Нереальные, словно кошмарный сон, смешения темных пещер, имперской архитектуры и неописуемой, сложной машинерии.
Он видел людей вокруг себя. Облаченные в красные одежды, вооруженные цепными мечами, огнеметами и огнестрельным оружием, они куда-то двигались и что-то скандировали. Тиберий не мог услышать, ибо звуков в этом странном месте не было.
Клирик посмотрел на свои руки и увидел, что сжимает в них автопистолет и цепник, который медленно вращал зубья. Тиберий был среди братьев, которые шли на бой.

Картинка вдруг сменилась. Искупители сжигали из огнеметов мусорные лачуги, расстреливали и разрубали кошмарных мутантов мечами. Сам клирик заносит меч над серокожим твистом с лишней парой рук. Выродок пытается защититься руками, но вскоре теряет их под ударом страшного оружия. После он теряет и голову, которая укатывается в сторону.
Прямо под ноги очередному чудовищу. В раздутом, богатоодетом противнике Тиберий узнает покойника-экклезиарха. Он словно гниет заживо, его кожа лопается, обнажая гниющую плоть, смердящие и раздутые внутренности болезненных цветов вываливаются в прорехи в его теле. В распухших, покрытых язвами и волдырями руках, монстр несет страшное подобие косы или мясницкого крюка, покрытое ржавчиной и истекающее гноем. На негнущихся, распухших и серых от подкожного гноя ногах, мерзкое создание косолапо, медленно, но уверенно идет на Тиберия.
Клирик оглядывается и видит, что все его братья сражаются с ордой мутантов. Тиберий должен справиться своими силами, в его сердце нет места сомнения и страху.
Искупитель бежит на гниющего выродка, выпуская в его тушу полный магазин автопистолета, но могучему противнику пули были нипочем. Тиберий заносит для удара меч, удар приходиться в колено разлагающемуся экклезиарху. Тот падает на подрубленную ногу и подставляет под следующий удар раздутое брюхо.
Удар и Искупителя накрывает волна нечистот, гноя и смрадной смерти, хлынувшая из разорванной туши.

Бессознательный клирик вдруг дернулся на полу, Рывком повернулся на бок и тяжело дыша схватился за рукоять меча.
Ошалелыми глазами он искал чудовищного противника из своего кошмара, но не находил его. Тиберий вернулся в знакомый кабак, вокруг о чем-то говорили его соратники-аколиты.
- Что случилось? - Выпалил Тиберий, приняв сидячее положение. Было очень душно и это мешало дышать, мысли в голове еле ворочались, словно клирик наглотался той липкой и непроглядной тьмы, из которой только что вырвался. - Сколько я... Сколько меня не было?

Комната была не большой и не маленькой, ровно такой чтобы почтенный гость ни в чем не нуждался. Мягкий ковер на полу, алебастр на стенах, мебели ровно столько, сколько нужно для удобства и чтобы не ограничивать просторность.
Распахнутое окно имело дверной вход на обширный балкон, построенный таким образом, что выйдя на него, можно было обойти все здание по периметру. И повсюду же конечно тянулись бесконечные плющи дома Гецци, словно от этих растений было никуда не деться. Ристус развел руками мешающие плети, вьющиеся по стенам и ему открылась панорама ночной крепости-города:
Покои, выделенные священнику находились на верхних этажах. Даже пристально приглядываясь, он замечал внизу лишь крохотные огоньки фар движущихся автомобилей, людей с такой высоте и в таком полумраке не разглядеть.
Алый Рубин горел ночными огнями даже ночью словно в праздник Императора. Жители чувствовали себя здесь свободными и защищенными от опасностей остальной планеты крепкими стенами, турелями и морем, и старались не ввязываться в дела большого мира. Такими были и Гецци, но неожиданный визит посланца экклезиархии всполошил семейство. Конечно священник не сообщил им, о своих связях с Инквизитором Ингирами, но Кракс и Друстилла не были глупцами, чтобы об этом не догадаться.

Ночной ветерок обдувал освеженное после вечернего моциона лицо Соломона. Здесь воздух и правда казался чище, чем в остальных районах промышленной планеты. Обыск комнаты ничего не дал, жучков слежения, камер и прочего Ристус не обнаружил, тщательно проверив все щели и закутки. Священник потратил несколько часов на осмотр проводки светильников и складок в одеялах постели, но ничего не нашел.

Но Ристус не был доверчивым недотепой, чтобы думать, что все пройдет гладко и семейство Гецци выпустит его целым и невредимым. Слишком наглым и опасным был визит такого гостя.
Еда не содержала в себе ни запаха ни цвета, который мог бы говорить об отраве. Хозяева наверное попросту бы не решились умертвить гостя таким образом. Вино тоже было цельным и закупоренным судя по состоянию пробки и ярлыка – несколько лет. Это отсеивало все сомнения в отравлении.

Но все же. Стоя на балконе, и вдыхая ночной воздух священник понимал, что ему грозит опасность.
Сзади что то скрипнуло кожаными одеждами и Ристус заметил периферийным зрением легкую тень. Волоски на шее священника встали дыбом, для того чтобы предчувствовать опасность, не надо быть легализованным псайкером, достаточно просто прожить несколько лет среди хитрых и безжалостных врагов, притворяющихся твоими друзьями.

- Вам нравится интерьер? – Раздался сзади тягучий мужской голос. Он говорил из тени, и Ристус не мог его разглядеть. Настораживало то, что незнакомец находился между ним и входом в основную комнату….

Из мраморных статуй, выполненных в виде обнаженных дев, что держат пузатые кувшины, лилась чистая жемчужная вода, наполняя залу успокаивающими полутонами. Стены и колоннады были украшены живыми цветами и плющом, среди которых щебетали яркие тропические птички. Вся приемная зала Дона Гецци была похожа на цветущий сад – яркий контраст с той серой разрухой, что видел господин Ристус за стенами резиденции «Алого Рубина».
Кракс Гецци удостоил исповедника личным визитом, и сейчас они наедине (штат послушной прислуги не в счет), восседали на изогнутых креслах, оббитых пышным бархатом. Перед ними стоял низкий столик, вырезанный из цельного куска малахита, отсервированный из уважения к гостю: фрукты, дорогой форцианский чай в позолоченном чайничке, местная закуска – язык какого-то животного под обильным соусом и салатом.

Сам Гецци к еде не притронулся, он ходил размахивая руками, растеряв последние остатки спокойствия. Многоуважаемый дон не славился терпением и выдержкой и давно бы перешел на грязные ругательства, если бы не присутствие члена Экллезиархии:

- Святая Терра, - восклицал он, с гортанным акцентом, заламывая руки – Всю свои жизнь я посвятил служению Императору, всю свою жизнь! А теперь эта вшивая собака Борромео, подозревает меня! Напускает на меня своих псов!

От негодования, его завитые локоны тряслись из стороны в сторону, полы тисненной золотом накидки взлетали, рискуя опрокинуть содержимое малахитового столика на пол. Гецци бросил взгляд на скромно сидящего исповедника и продолжил:
- Ведь это Борромео, да? Это его происки, да?

Уверенный в себе и вспыльчивый, молодой дон возможно хотел добавить в адрес господина Ристуса еще пару крепких слов, или даже спустить фитиль своего роскошного кремниевого пистолета в его лицо. Но все же сомнение и легкая боязнь сквозила во взгляде Кракса Гецци, видимо, он не знал, чего ожидать и на что способен этот невозмутимый прибывший человек, увешанный святыми регалиями.

Ересь. Она пронзила сердце Ликосуры, подобно многогранному кинжалу. Инквизиция прибыла, чтобы вынуть его из бренного тела планеты, насколько глубоко он ни вошел бы. Возможно одержимый местью, молодой дон Гецци обратился к запретным знаниям, чтобы одержать вверх над ненавистным соперником. Возможно нынешний губернатор Борромео, призвал к себе на служение, то зло, которое благочестивые люди опасаются называть вслух. Возможно, они оба подвергнулись опасному влиянию нечестивых сил, и ничего уже не может их спасти.

А возможно, что все это лишь догадки. Излишняя подозрительность, свойственная работникам Инквизиции.

В любом случае, Инквизитор Ингирами обратила свое внимание на исповедника Ристуса, имеющего за плечами незавидное прошлое. Она скрыла все данные об инциденте, вырезала все архивы с его участием, но в случае чего, этот беспринципный инквизитор поднимет все вновь, и тогда исповеднику ничто не поможет избежать очистительного аутодафе.
Да и кто другой, как не господин Ристус, разбирался в дворянских дрязгах лучше? В любом случае инквизиторский выбор был не случаен.

Инквизиция ничего не делает просто так.

Яростно ревя , Грульк спрыгнул с огромного осколка скалы, перекрывавшего дальнейший проход в ущелье, в надежде первым очутиться перед стоявшими в низу магами. Уже предвкушая скорую расправ над ближайшим из них , орк злорадно оскалился и, замахнувшись увесистым топором, бросился в низ на стоявшего под ним песчаника.
-Р-ы-а-а-а-а-а! – вырвалось из свинорылой пасти гоблинойда, но ударившая снизу неожиданно появившаяся струя песка заставила заткнуть орка свой боевой рев.

Ослепленный и с полным ртом песка Грульк , почти плашмя упал на песок, не сумев вовремя поймать равновесие на оказавшемся вдруг неожиданно скользком камне. Послышался отчетливый хруст сломанных ребер . Взвыв от ,пронзившей словно нож , боли в боку и нестерпимой рези в глазах и горле , орк стоная начал наощупь пытаться найти свой топор, попутно протирая свободной рукой жутко слезившиеся глаза.
-Ах ты червь навозный- зло стоная прохрипел гоблинойд , все таки найдя валявшиеся неподалеку оружие – Сейчас я самолично нашпигую тебя этим проклятым песком , гаденыш.

Наконец то кое как протерев рукой один глаз Грульк с удивлением увидел стоявшую перед собой огромную тень, перекрывающую собой все видимое пространство перед орком.

-Это еще что за дерьмо?

Огромный кулак голема сокрушительно обрушился на визжавшего под ним орка. Раздался смачный шлепок от разбитой в дребезги головы , в стороны бырзнули ошметки кровавых мозгов и костей. Запоздало увидев , что произошло с их собратом, несколько незадачливых орков так же последовали примеру своего компаньона. Круша все вокруг и ломая кости спрыгнувшим зеленокожим , магическое создание Аннабет надежно защищало проход от захлебнувшейся атаки орков. Измазанный кровью и прочими выделенными своих жертв голем беспощадно убивал решивших проявить храбрость врагов и внушал страх более робким собратьям погибших орков.



***

Оба болта достигли своей цели, не убив, а лишь зацепив свои жертвы, но этого было вполне достаточно, что бы потерять от пронзившей орков боли шаткое равновесие. Истошно оря, два лучника упали в беснующую внизу толпу, дабы в дальнейшем скорее всего сломать себе шею. Пробираясь сквозь бой "Чёрный сокол" увидел как впереди , сквозь суматоху ищущих укрытия людей промелькнула знакомая фигура торговца. Прижимая ладонь к торчащей из плеча стрелы, Джамал, одновременно прикрываясь щитом и стараясь не уронить раненой рукой что то из-за пазухи, бесцеремонно расталкивал народ и быстро пробирался в один из боковых ответвлений ущелья.

Резкое ржание ведомого Кристофером коня, заставило наемника на мгновение отвлечься от дальнейшего продвижения торговца, что дало тому шанс потеряться из вида «Сокола».
Удерживаемый за узду конь, резко встал на дыбы и чуть не повалил на землю идущего рядом с ним наемника. Черная стрела торчала из горла животного, причиняя скотине нестерпимую боль и заливая блестящую от пота шкуру струей теплой алой крови.

***

Оря и улюлюкая на все лады , воины Уруша с двух сторон обрушивались на зажатый в тиски караван. Те, кто избегал смерти от стрелы , находил ее на конце острого зазубренного клинка. С высоты, где стояла Зэ’элун было отчетливо видно, как ватага орков , словно нож сквозь масло, прорывалась в тыл караванщиков, блокируя таким образом дальнейший путь к отступлению .

-Госпожа, у нас проблемы –раздалось за спиной гитиянки – этот голем портит нам все планы. Зеленокожие бояться его.

Голос был сух как пустынный ветер и груб подобно окружавший воительницу песок. Говоривший держался на почтительном расстоянии от стоявшей на краю обрыва гитиянки и раболепно склонил колени . Видеть это Зэ’элун не могла , но превосходно знала , что существо именно так и поступило.

- Я знаю ! – так же сухо и без тени эмоции вторила в ответ воительница, будто бы позади нее был раб или обычный стул для отдыха. – Прикажи своим воинам ни кого не подпускать ко мне. Надо кончать это фарс.

Приложив к вискам кончики своих уродливых пальчиков , Зэ’элун закрыла глаза и тихо начала нашептывать чье то длинное и непонятное имя. Вскоре с небес раздался полный злобы и жажды убийства оглушительный рев. Над головой мелькнула, чья то огромная крылатая тень…

***

Удар копьем возымел впечатляющий моральный успех ,а последующий за ним воинственный клич драконида заставил бывших поблизости от Саламин солдат взять себя в руки действительно задуматься об организации нормальной обороны. Прикрываясь валунами и нависающими над отрядом камнями, калишиты начали посылать во врагов ответные стрелы. Завязалась драка.

Рассеченный по палам могучим ударом Клыком Зехира очередной враг свалился под ноги Дракона Пустынь. За спиной , отмечая боевой путь драконорожденного , простёрлась кровавая дорожка из перепачканного алым песка и лежавших в беспорядке рассеченных трупов.

-Ты хороший воин, ящерица! – донеслось сквозь шум боя до уха возбужденного Саллаха.

Кричавший был здоровенный огр , возглавлявший в начале атаку орков. Указав в сторону драконида огромной дубиной , конец которой был сильно перепачкан свежей кровью вперемешку с прилипшими к ней мозгами и волосами, монстр продолжил.

-Но Друл, сильнее тебя ! Он хочет с тобой драться! – презрительно смеясь, вновь обратился огр к Дракону. – Друлу очень нужна новая шкура для щита! И Друл желает получить ее. Приготовься умереть ящерица!

Злостно оскалившись, огр перехватил второй рукой огромную дубину и ,снося все на своем пути , яростно рыча бросился на стоявшего перед ним драконида.

***

Схватившись за обожженные глаза, и дико визжа от боли несколько орков повалилось в песок, дав тем самым Освальдин немного времени для поиска укрытия. Мимолетом подняв к небу глаза , друид увидела , как прорезая песчаную пыль на ущелье неслась огромная тень. Раздался оглушительный рев и из пелены бури показался небольшой по меркам их рода , но огромный по меркам девушки молодой красный дракон. Зависнув над полем боя дракон раскрыл зубастую пасть и изрыгнул в узкое пространство скал струю всепожирающего огня, сметая на своем пути все – как оборонявшихся людей , так и атакующих их орков, после чего резко взмахнув крыльями вновь огненной стрелой помчался в глубь ущелья. Лишь чудо спасло Освальдин и ,находившегося неподалеку, Саламина от ужасной участи превратиться в один из многочисленных огненных факелов, обреченно орущих и корчащихся на песке вокруг девушки. Но к несчастью Освальдин , проделанная драконом брешь не долго оставалась пустой. Из-за поворота скалы вновь показалась очередная орущая ватага орков.

Посмотрев в сторону указанную песчаным магом Джамал , отвернувшись от резкого порыва ветра , указал в направление возвышавшегося впереди бархана и громко крикнул ехавшему возле него дракониду и подоспевшему меченосцу , стараясь перебить завывающий ветер.

-Туда идем! Посмотрим прав ли песчаник. В любом случае нам нужно, где то укрыться.

Дернув поводья , торговец рысью поскакал вперед, приказав ехавшим вместе с ним воинам следовать за ним. Больше всего Джамал боялся натолкнуться за поворотом на какую- нибудь неприятность, но вместо опасности калишит увидел небольшие возвышающиеся над песком скалы и уходящий в глубь ущелья проход между камнями. Тропа была достаточно широка что бы могли пройти навьюченные животные и довольно таки глубока , что бы возвышающиеся над ней камни надежно защищали от ветра и летевшего песка.

- Это то , что нам нужно! – радостно известил воинов торговец – Оповестите остальных, мы идем туда.

Увидев , как параллельно шагающим вперед верблюдам в его сторону бежит одна из его недавно вспоминаемых наемниц, Джамал в очередной раз под шпорил коня и ,стараясь не свалиться с бархана, аккуратно подъехал к карабкающейся вверх по песку полуэльфийке.

- Добрый день ненаглядная – веселым тоном сквозь повязку обратился к чародейки торговец.

С обнаружением укрытия настроение калишита значительно улучшилось и его как, и любого уважающего себя южанина, потянуло к прекрасному. Аннабет существенно отличалась от других встречаемых торговцем дам, ибо в полной мере смогла впитать красоту своих родичей по крови, из-за чего каждый раз при виде изящной фигуры чародейки Джамал не мог не удержаться что бы лишний раз не полюбоваться заморской красотой и не по флиртовать с девушкой.

- Мы нашли убежище, и в скором времени будем находиться в полном комфорте. Не желаете ли после столь изнурительный ходьбы отведать у меня в палатке пикантного калишитского вина и сладких фиников?

Глаза купца игриво засверкали, и не надо быть дураком , что бы понять, что под тряпкой так же нагло растянулась похотливая улыбка.

-Но в любом случае я нехочу вас лишний раз утруждать, незабвенная Аннабет. Я понимаю все эти чакры и магические флюиды , которыми вы постоянно заняты , скорее всего неимоверно утомляют вас. Поэтому я и хочу , что бы вы наконец то смогли как следует расслабиться. Кстати ваши стекляшки ни чего не говорят нам о предстоящем укрытии? А то вдруг там какие -нибудь злые джины в песке сидят и только того и ждут чтобы раздавить нас.

После этих слов торговец весело рассмеялся , по-видимому посчитав , что очень забавно и интересно пошутил .

***

Прикоснувшись к шее идущего возле нее одногорбого дромадера, Освальдин почувствовала четко выраженное беспокойство животного, граничившего с вот- вот с формирующимся страхом. Друид отчетливо видела, что животное чем то напугано и лишь жесткая воля, вложенная еще с детства дрессировщиком , не давало тому вдаться в панику. Песчанная буря все сильнее обрушивалась на идущий вперед караван, но девушка видела , что вовсе не летевший песок заставлял животное сопротивляться приказам хозяев, а то что караван все глубже и глубже уходил в казалось так нежданно появившееся ущелье.

Вы не можете просматривать этот пост!

Вы не можете просматривать этот пост!

Очередная ночная смена в родном участке не предвещала ничего необычного в тот день. В прокуренном фойе задержанные проститутки снова устроили потасовку. На этот раз особо отличились трансвеститы. Они не ограничились тасканием за волосы и расцарапыванием лиц конкуренток накладными ногтями. Их свара вылилась в самый настоящий мужской мордобой, пусть на каблуках и шпильках. Пока «костюмы» из отдела нравов разнимали дерущихся, вы прошли прямо к стойке приемной. Здесь вас - за грязным, толстым армированным стеклом - смерил взглядом дежурный офицер, жевавший бутерброд, который ему сделала жена. Он приветствовал вас коротким кивком, вытер сальный рот и протянул журнал регистрации в маленькое окошко. Когда вы расписались в нем, вас пропустили через КПП в главный холл, который украшал огромный напольный символ Адептус Арбитрес с двуглавым имперским орлом.
Две массивные лестницы вели на второй этаж - там располагались кабинеты «костюмов» и старших офицеров. Между ними был высокий, узкий альков, в котором разместилось скромное святилище Экклезиархии. Рядом с оплывшими ароматическими свечами рамки с пиктами погибших при исполнении арбитров.
Вы прошли в неприметную дверцу, ведущую в правое крыло здания. Вышагивая по коридорам служебных помещений вы рассеянно отвечаете на приветственные оклики и кивки коллег. В конце концов вы попадаете в раздевалку. Здесь стоит затхлая, застарелая вонь пота. Но вы уже привыкли к ней. Слышны громкие голоса и смех - сопровождающийся шлепками мокрых, скрученных полотенец - расхаживающих вокруг обнаженных мужчин и женщин. Раздевшись, вы отправляетесь в общую душевую, где подставляетесь под упругие струи горячей воды. Освежившись, вы достаете из личных шкафчиков свою униформу, неторопливо влезаете в нее, шнуруете тяжелые боты и подгоняете бронежилеты. Следующая ваша остановка - оружейная. Спуск в небольшой клети на один этаж вниз. Грохот со стрельбища гулко отдается в ушах. Из расположенного рядом арсенала под роспись выдают ваши потертые «Законотворцы» и боеприпасы к ним. Последний пункт в вашем рутинном распорядке - обязательное столпотворение у рекаф-машины у входа в брифинг-зал. Не только ради той горячей, химической бурды, что называли здесь рекафом, но и не в последнюю очередь, чтобы узнать последние новости.