Голосование пользователя

За столом стало тесно, и жалкая тарелка с остатками сыра, окруженная пятью лицами, выглядела настоящим гимном нищеты. Салазар подумал, что довольно глупо будет выглядеть, предложив спутникам разделить столь жалкую трапезу, и выдохнул с облегчением, когда каджит без церемоний потянулся к блюду, а Маринетт собралась сделать заказ. Может, она все таки не вампир, а просто девушка со странностями.

- Этих почтенных граждан зовут Маринетт и...

Повисла неловкая пауза, поскольку Салазар напрочь забыл, как зовут каджита, про себя так его и называя - каджит. Однако представлять каджита каджитом было бы верхом бестактности. Кроме того, любому было и так очевидно что каджит - каджит.

- Каджита зовут М'Антис, друг, - вкрадчиво вставил тот, спасая зашедшего в тупик Салазара.

Редгард кивнул, как бы говоря Шадру - вот видишь, именно это я и собирался сказать.

- А это Шадр, местный работник с конюшни, - представил "земляка" редгард. - Он предложил мне позаботиться о готовой разродиться кобыле, и был столь любезен что пообещал выделить место в конюшне под ночлег.

Салазар обвел взглядом присутствующих, чтобы понять как они смотрят на эту довольно неоднозначную перспективу. Но лицо Маринетт скрывала маска, а читать эмоции каджитов редгард не умел.

- Я понимаю, что четверо незнакомцев выглядят подозрительно, друг, - обратился он к Шадру, призвав на помощь всю свою убедительность. - Не могу тебя судить, напротив, разумное проявление осторожности свидетельствует о здравом рассудке. Но эти достойные, гм, люди, вполне могут понадобиться, если с кобылой, помилуй Кинарет, что-то пойдет не так. Кроме того, для них тоже может подыскаться какое-нибудь дело.

Оставалось надеяться что он смог придать голосу достаточно искренности, поскольку сам в благообразность попутчиков не верил ни на йоту.

Салазар окончательно укрепился в своих подозрениях относительно финансового благосостояния "земляка". Но от работы наотрез отказываться не спешил. Хоть он и не специализировался на животных, кое-что все же смыслил в акушерском деле, а там, где не хватает знаний, может выручить магия. У владельца конюшни наверняка есть чем заплатить, не деньгами, так информацией. Казалось бы, врачебный долг требует заняться сперва стариком и ребенком, но практикующий целитель всегда обрастает коркой профессионального цинизма. Между стариком, мальцом со сломанной рукой, и беременной дамой выбор очевиден. Даже если эта дама спит в стойле и предпочитает овес.

За это время под крышей трактира столько раз прозвучало словосочетание "Черный вереск", что даже умственно отсталый бы не мог не обратить внимания. Похоже было на то, что это какое то весьма влиятельное местное семейство, наверняка владеющее кучей до отказа набитых скелетами шкафов. А еще они производили мед. Салазар весьма смутно себе представлял этот процесс, к тому же на его родине мед был экзотическим лакомством. Редгард пару раз видел пчелиные соты, и ему было решительно непонятно как это пить. Чужая земля, полная тайн и загадок.

Появился Снэбьорн, и Салазар, как ни странно, искренне был рад его видеть.
- Это Шадр, местный конюший, - представил собеседника Салазар. - Я бы осмотрел вашу лошадку, друг Шадр. Надеюсь, хозяин способен расстаться с парой септимов, если сумею помочь? К тому же есть пара вопросов к владельцу конюшни.

Будто в извинение за причиненные неудобства судьба перестала быть злодейкой и не причинила путникам никаких хлопот. Копыта лошадей мерно цокали по камням, тихо поскрипывала телега, погружая всех в сладкую дремоту. Благо, влажный ветерок со стороны озера Хонрик прогнал сон, подкрадывающийся подобно покойным бандитам. Опавшие желто-алые листья покачивались на темной воде, а в нависшем над ней тумане проглядывались очертания крыши дома, возведенного на небольшом острове в центре озера.

Чем ближе они подъезжали к Рифтену, тем больше встречали на своем пути людей. Благо, у ворот не было столпотворения, и судя по шепоту среди усталых путников, то было изменение к лучшему.

- Наконец-то не нужно торчать по часу в очереди! - голос молодой девушки, облаченной в черное, звенел аки колокольчик среди уставшего люда. В корзинке ее были грибы, травы всех мастей и цветов, коренья, ягоды, древесная кора, да даже крылья бабочек! Труднее было сказать, чего из природных даров, расходных в алхимии, в корзинке нет. - Где это видано: шмонали даже своих, облапают всю с головы до пят, пока все обыщут и обсмотрят! А все из-за того полудурка...

- Это который старуху Грелод порешил? - спросила ее подружка, одетая куда более красочно и ярко.

- Именно! Мой папенька еще добрым словом его вспоминал, мол, хорошее дело сделал. Фу! Из-за него страже втык дали, жили как в тюрьме, да и оболтусы эти теперь всему городу проходу не дают! Еле платье отстирала...

Дальнейший лепет девушки затерялся где-то за воротами. Телегу пришлось оставить в конюшне, как и лошадей. На Салазара и Снэбьерна стража не обратила особого внимания. М'Антис и Маринетт же удостоились подозрительного взгляда, но придираться к ним не стали - и вот все они успешно миновали северные ворота.

На тех, кто попадал в Рифтен впервые, деревянные двухуровневые помосты неизменно производили впечатление. Для местных же мосты и каналы были обыденностью, и скрип досок под ногами они совсем не замечали. Обычно. Сейчас же, случайно взглянув на наполовину обрушенный, обугленный дом с обгоревшей вывеской "Эликсиры Элгрима", люди тотчас отводили глаза или смотрели на свои ноги. Нехорошо таращиться на чужое горе, тем более, на площади было чем заняться. Солнце только начинало клониться к горизонту, и народу на улицах было много. Звенел молот кузнеца, работающего у своей жаровни. Не утихал людской гомон подле торговых прилавков, да несла свой дозор стража, поглядывая по сторонам и покрикивая на крутящуюся среди людей детвору.

- Пойду я... куда там... на ночь устроюсь. Народ поспрашиваю, - сказал Бёрдвар и, развернувшись, едва не врезался в двери таверны "Пчела и Жало", на которых какой-то хулиган нацарапал ромб с вписанным в него кружком. - Ох! Нет, не туда. Дороговато. Я в Ночлежке Хельги, если что.

От таверны Бёрдвар отошел очень вовремя. Двери приоткрылись, и оттуда вышел на нетвердых ногах молодой редгард, от которого шло странное амбре выпивки и навоза.

- Земля-я-як! Слышь, как ты, чего ты? - затянул он, увидев Салазара и расплывшись в улыбке. - Какими судьбами тут, а?

Снэбьерна же не отпускало ощущение, что за ним кто-то наблюдает. У подпирающей веранду балки стоял крупный мужчина с редкой бородкой, облаченный в тяжелые, подбитые мехом доспехи. С видом хозяина - хотя ярл Рифтена вроде бы Лейла, которая женщина? - он оглядывал гостей города и вот уже минуту не отрывал взгляда от Снэбьерна. Судя по тому, сколь неприязненно этого здоровяка сверлила взглядом высокая женщина с модной нынче темной полосой краски на лице, его властные замашки были по душе не всем.

М'Антиса и Маринетт тем временем обступила местная детвора. Одеты они были бедно и одинаково, как на подбор. Русоволосая девочка с жидкой крысиной косичкой, кажется, стеснялась этой бедности. Она прятала руки за спиной и с робким интересом рассматривала Маринетт.

- Эй! Я знаю, кто ты, каджит! Слава Ситису! - вдруг воскликнул мальчишка позади М'Антиса, а скромная девчушка в тот же момент подпрыгнула, вытянув руку с измазанной чем-то ладошкой и, очевидно, метясь в маску Маринетт.