Голосование пользователя

Текли бесконечно-долгие секунды ожидания. Тревожного, мучительного, изнурительного. Смываемого дождевой водой и отгоняемого ветром, но от того не менее томительного ожидания. Не замечая шумящего леса вокруг, не замечая дождя и холода, Занмор стоял недвижно и смотрел на юную девушку, покоящуюся у него на руках. Он всматривался в ее лицо, руки, тело, ловя любое движение, не ведая, вызвано оно волей эладрин или простым порывом ветра. Привыкший сталкиваться с проблемами, решаемыми простой физической силой, страж смотрел, не зная, что еще он может сделать, чем может помочь, как может вернуть ее... и чувствовал себя бессильным.

Вот еле заметно дрогнули ресницы. Показалось? Нет, это повторилось снова, и снова. Замерев и не дыша, воин наблюдал, как медленно открылись и с ужасом уставились на него ее глаза. Он почувствовал, как чья-то рука схватила его за рубаху. Ее рука, знал Занмор, хоть и не смотрел вниз. Он не мог оторвать взгляда от глаз волшебницы, в которых читались страх и боль увиденного и пережитого... там. Прошел лишь миг и испуг ее глаз сменился умиротворенностью, а хватка цепких пальчиков – нежным касанием шеи. На лице Назос мелькнула еле заметная тень улыбки, и в то мгновение стражу захотелось ответить девушке тем же. Но он не смог...

– Тихо, тихо, – успокаивающе повторял Зан чародейке. – Все уже позади. Это был просто сон, – твердил он, глядя на уткнувшуюся ему в грудь девушку. Твердил, смотрел на нее... а перед глазами воина все еще стоял тот терзаемый страхом и мукой взгляд ворожеи. И только последний вопрос эладрин смог вернуть стражника к реальности.
– Куда?.. – переспросил он и посмотрел по сторонам, будто сам не зная, как он тут оказался и куда идет. Затем медленно развернулся к дому, заметив рядом Грумбара с Шиалой на руках. Знахарка выглядела не лучше Назос, но полуорк держался молодцом. – Подальше отсюда, – наконец ответил Зан. Он не знал, он даже не мог представить себе, что пережили этой ночью его товарищи, но он сомневался, что они захотят оставаться здесь до утра.

Ресницы мелко задрожали, предшествуя пробуждению. Холод пробирался под одежду, липнувшую к коже. Капли катились по лицу, смывая цепкие нити кошмара. Шум ночного леса и шелест листвы под ударами дождя наполняли мир звуками, отличными от приглушенных стонов старой хижины под резкими порывами ветра. Медленно выплывая из грезы, Назос приоткрыла глаза. Поначалу она испугалась, увидев укутанные тенями очертания лица и бритой головы человека, который уносил ее в ночь. Шумно вздохнув, девушка сжала край рубахи Занмора. Сон обретал реальное воплощение! И следующую секунду успокоилась, ведь ее бережно несли на руках, а жуткие полночные тени, залегшие на строгом лице, принадлежали доброму другу. Легкая улыбка скользнула на губах волшебницы. Она обвила шею стража руками, радуясь его присутствию. Воспоминания чудовищных переживаний свежим шрамом бередили разум и колдунье было приятно ощущать заботу дорогого ей человека.
- Я видела тебя во сне... - слабым от волнения голосом заговорила чародейка. Она помолчала, коснувшись кончиками пальцев щеки Занмора, пытаясь увериться, что он жив, а не мертвый призрак, пришедший обмануть ее и растерзать. Он был теплый, какими бывают только живые. Назос хотела продолжить, но во рту ощущалась мерзость. Пока не замечая произошедшей с ней метаморфозы, она подвигала языком во рту, чтоб избавиться от противного привкуса, что нисколько не помогло, и продолжила. Поморщившись, и тут же прогнав гримасу, эладрин попыталась поймать взгляд Первого Клинка. - И кровь... Думала, ты погиб, - тихо произнесла девушка, чтоб лесные духи не подслушали и дабы не накликать беды. Придя в смятение от собственных слов, ворожея уткнулась лицом в грудь Занмора, чтоб скрыть непрошеные слезы слабости, увлажнившие ее глаза, и переживаний за стража.
- Куда мы идем? - опомнившись, что они за пределами дома, спросила колдунья, стараясь отвлечься от болезненной темы.

Путь до домика лесника оказался нелегким даже с пляшущим язычком огня в ладошке и не перенося тягот холода и сырости. Но чародейка одинаково мечтала оказаться в уютном родном домике, поглаживая белоснежного кота Снежка на коленях, и попивая горячий чай, заваренный из трав с чабрецом, шалфеем и оставшимися с прошлого года сморщенными багряными плодами шиповника. Это было бы прекрасно... но не сегодня.

Вместо спокойного вечера Назос отмахивалась от веток, тянущих острые лиственные крючья рук к ее одежде, шлепала по грязи любимыми сапожками из тонко выделанной кожи и окончательно заляпала подол юбки. Стараясь не замечать невзгод и не подскользнуться, волшебница аккуратно следовала за мужчинами и несгибаемой Шиалой, чья суровая твердость не позволяла вымолвить предложение вернуться в деревню. Оставалось только покориться судьбе, уповая на удачу и пугливо оглядывать на звуки ночи и непогоды, а то и вздрагивать каждый раз, когда сверкала молния до белых пятен перед глазами, спустя мгновение оглушая раскатами грома.

Вместо радости встретить убежище, группу остановило настороженное отношение Занмора, начавшего приготовления. Коротко и испуганно кивнув, Хатранец ущипнула себя за руку, чтоб отвлечься и взглянуть на окружающее новым взглядом.
- Дверь... ее выломали? - шепотом, скорее себе под нос, пробормотала чародейка. Внутри помещения царил разгром и то, как осторожно направился внутрь страж, намекало, что в доме мог притаиться некто очень сильный и свирепый. Будет счастьем, если это обыкновенный кабан, но что зверь забыл в жилище человека? Вместо глупых вопросов, ворожея постаралась думать о том, чем она может помочь, но... она никому не говорила, что практикует стихийную магию. Почти безобидные цветовые шарики... многие любопытные до тайн магии - умеют подчинять дух, но... едва ли кто-то будет рад, зная, что рядом живет чародейка, способная заморозить весь дом с пары непонятных абракадабр.