Голосование за ходы

Митуссили задумчиво стоял, пристально изучая собравшихся - цвет Трои, щедрые наниматели и весьма достойные мужи... и женщины тоже. Оценивающе, с шутливой искрой посмотрел на Елену, затем на Пентесилею. Нет, амазонка все-таки краше. Такой и дома похвастаться не стыдно. Интересно, какие они (амазонки) на поле боя? Выглядят свирепо... И эта их кавалерия - вообщем, идея неплохая, но хеттов все равно удивляла. Зачем тратить лошадей, садить на каждого всадника, если можно сделать колесницу, удар которой не выдержит не один вражеский строй? Говорят, они еще и умеют стрелять с лошадей, как Умм-Мадан.* Надо будет проследить, чтобы парней розместили подальше - иначе, уровень дисциплины снизится очень резко, а может и до побоища дойдет. Митуссили и сам бы снизил уровень дисциплины с одной из этих пышногрудых красавиц, но только потом, когда все дела будут улажены. А их у колесничего был весьма немало. Начиная от вопросов постоя и фуража для коней, и заканчивая ликийцами, которые умудрились начудить даже теперь - разграбили винную лавку. Кого-то ждет сильный нагоняй. И вообще Соломенная Башка распоясался последним временем. Это поправимо. Большинством таких вещей занимались помощники из числа "Быстроногих", но старый воин очень не любил оставлять все без своего бдительного присмотра... Не то чтобы ему очень нравилось ругатся с обженными торговцами и прикидывать цены на овес и хлеб. Просто так спокойней. Лучше 7 раз присмотреть, чем один раз недосмотреть. Ах эти бедра... - взгляд опять скользнул на амазонку. Она словно Иннара.*
Из похотливых и не очень мыслей его вырвал могучий голос троянского военачальника - кажется сына этого почтанного старца, правителя города. Ох, проклятый варварский язык с морем гласных... Пылкую речь он понял в общих чертах, но не мог не согласится - она несомненно здравая. Кажется аххайяхи* ослаблены неизвестной болезнью, и поэтому не вылазят из лагеря. Возможно хеттская служба продлится очень недолго, ко всеобщей радости. Что же, на этот счет, у Митуссили было что сказать. Стараясь подбирать слова правильно, он начал:
- Приветствую славное воинство, и храбрых защитников. О уважаемый Гекторасс, твои слова хороши и мудры, но есть проблема. Лагерь аххайяхи окружен валом, насколько я мог рассмотреть с крепостных стен. Проходы очень узкий, поэтому мои колесничие не смогут принести пользу, прорвавшись внутрь. Я предлагаю выманить аххайяху на равнину, а затем накрыть их ударами с флангов. И тогда мы покажем врагам, для чего Тешуб создал нассили* и троянцев.
Гложет меня только вопрос - холм, нависающий над Скатамарасси - он проходим? и насколько глубокий реки, пересекающие равнину?

Увидев результат стрельбы, Сафаэль до крови прокусил губу. Лоэк подери этот ветер и темную магию зверолюдей. Он же целился в Брай-шамана... Злобно зашипев, дворянин соскочил с камня, за которым прятался, затем издал условный знак - крик канюка - сигнализируя отступление.
- Сафа, - Зарифаэль, которая выглядела бледной, толкнула его за плечо. На ее коже блестели капли пота - на другой стороне поляны собираются волны черной магии! Скорее всего, стадный шаман скотов...
- Открывай свои магические тропы. Перебросишь меня к нему - никакая тварь от меня не убежит, клянусь Курноусом!
- Но...
- Никаких возражений, колдунья. Горгон близко. Поэтому отступай в сторону вместе с остальными. Попадешь под его копыта - воскрешу и еще раз убью. - последнее сказано уже с улыбкой.
Молча повинуясь и бросая сердитые взгляды на Сафаэля (в стиле "Чтоб ты ложкой подавился, самонадеянный ублюдок"), Воспевающая начала свою монотонную песню, призывая ветры магии, словно плетя из них изысканный и запутанный рисунок. В тот же миг мир для Сафаэля изменился - словно большой дождь накрыл его, и размыл контуры мира. Кажется, он увидел всех духов Драквальда одновременно. Правда ни это, ни тьма, которая клубилась по сторонам поля зрения, дворянина уже не интересовали - он видел перед собой только нечеткий силует рогатого создания в лохмотьях и с посохом. Не теряя времени зря, Сафа бросился вперед, словно всадник Курноуса. За несколько мнгновений, он уже был почти около шамана, когда случилось что-то... Эльф почувствовал сильный удар в грудь, который выбил из него весь воздух, а потом страшный холод. Ненависть, адская ненависть, которая сбил его с ног своей силой. А потом отдаленный смех... И вот, он лежит на черной иссохшей траве полуоглушенный. Где-то на периферии расстерянного сознания рев горгона, который к нему спиной почему-то, и булькающие звуки речи шамана. Этот совсем недалеко...
А тем временем лесная стража быстро и организированно инсценировала отступление. Даже те, кто не слышал сигнал предводителя, знал как действовать - недаром он вбивал в них эти навыки столько месяцев. Оставив неудобные маскировочные плащи на земле, эльфы бросились прочь, с ловкостю обезьян перебираясь по ветками деревьев. Только зеленоватые тени виднались то тут то там, словно это летали духи. Тем временем горгон двигался вперед разъяренной скалой, круша все на своем пути. Полуслепой, израненный он желал только убить тех, кто рискнул его обидить. Внезапно, тварь остановилась. Сучковатые колючие ветки оплели его ноги, хлестая по ним и оставляя рваные раны. "Милый, мы так соскучились без тебя... Видишь, как мы целуем и ласкаем..." и шипящий смех, смешанный с воплями заполонил поляну. Горгон яростно взревел, разбрасывая дриад в стороны под аккомпонемент смеха. Кому-то он кажется даже сломал ветки. Но перед тем, как зверь успел сделать еще хоть что-то значительное, ближайшее дерево, не меньшее в высоту чем горгон, обрушило на него серию мощных ударов, сопровождая их смесью проклятий и ругательств на диалектах разных племен Великого Леса. "Это тебе за Фарлахиля, мерзостный орк. Тварь нечестивая! Я принесу твою голову на его могилу!" В тот момент, увлеченный борьбой зверолюд наверное успел подумать - что за пчелы кусают меня в бок? А "пчелы" сине-красными змеями извиваясь в воздухе, уже успели обрушиться на его шею. Под веселые шутки и прославления Лоэка, острая сталь начала полосовать чудовищу горло...

Стараясь не обращать внимания на вредную, но относительно безопасную лесную мелкоту, чей взгляд неотступно преследовал его всю дорогу, Сияющий лист продолжил свой путь к лагерю. Нехорошее ощущение никак не оставляло его, и с
каждым шагом росло беспокойство. Словно в подтверждение тревоги раздался крик, который заставил дворянина бросится со всех ног к месту их стоянки. "Это же Зарифаэль, неужели на них напали?". За мгновение он уже был на укрытой лесной поляне, где спали члены его отряда. Вернее уже не спали. Взгляд скользнул по воинам лесной стражи, и быстро определил источник крика. Зарифаэль... Колдунья сидела, обняв колени руками, спиной прижавшись к покрытому мхом древесному стволу и мелко дрожала, иногда всхлипывая. Около нее сидели несколько стражей и боевые танцоры, пытаясь как-то успокоить Воспевающую. Кто-то передал ей еще один плащ, но Зарифаэль не прореагировала на это. Остальные, сгруппировавшись в несколько группок около костра, осторожно посматривали на колдунью и о чем то тихо перешептывались.
При виде ее хрупкой, словно статуэтка фигурки Сафаэль почувствовал волны тепла, которые разливались на душе. Захотел обнять и успокоить милое создание... Отбросив порыв, нахлынувший некстати - колдунье он сейчас мало чем может помочь - дворянин кинул вопросительный взгляд на Менандри, растянувшегося на земле рядом.
- Кошмар, но скорее всего очень реалистичный и весьма пугающий. И она не отвечает на вопросы - наверное господа, которые ее навестили во сне, были не слишком симпатичными и добрыми. Вообщем ждем рассказа ужасного, словно содержимое карманов Лоэка. Жить будет точно, не переживай - предугадывая следующий вопрос, подмигнул боевой танцор ,- но для восстановления потребуется время.
- Долго приблизительно?
- Если бы я имел ответы на такие вопросы, то давно бы стал божеством в свите Смеющегося Бога - Лоэк знает сколько... Может день, а может месяц.
- Это однозначно плохо... очень плохо. "Бедная Зарифаэль..." Мы подождем несколько дней - голос его стал суровым - если лучше не станет, вернемся в Лаурелорн и попросим помощи у местных целителей...
- Лес мертв. Он смотрит на нас мертвыми глазами и желает только смерти. Древа гниют и разлагаются, черви копошатся у корней. Порча пропитала каждую их клетку. Драквальд нас ненавидит. Пастыри деревьев взирают на нас и хотят нашей крови и плоти. - голос Зарифаэль был странно ледяным и тихим, словно в человека, смирившегося со смертью.
Все застыли в молчании.
- Что ты видела?
- Могучий владыка древ, гибнущий и проклятый. И все в этом лесу гибнет и гниет. Мы тоже, если будем здесь долго...
- Мы не останемся в лесу конечно же. Но исполнить свою миссию должны - тон Сафаэля стал твердым и не терпящим возражений.- Разведаем дорогу к скоплениям порчи, камням стай зверолюдов, и вернемся назад. Особенно если опасность столь велика. А летом придем еще раз, но с воинствами, и очистим проклятые территории.
-Ты хочешь нашей смерти?
- Переживали и не такие кошмары, Зари. Мы справимся.
Колдунья сердито хмыкнула и отвернулась к огню.- Делай как знаешь.
Сафаэль вздохнул. "А вот это уже плохо, прежняя Зарифаэль ругалась и спорила бы еще долго"
Дворянин еще раз бросил взгляд в сторону задумчивой колдуньи:
- Сможешь идти?
- Да
Затем, после некоторых раздумий Сияющий лист скинул теплый плащ со шкуры барса и вручил Зарифаэль
- Не спорь со мной, и отдыхай, пока есть время.
Внезапно один из стражей ахнул, рассекая воздух мечом. Послышался хриплый смех, похожий на шелест осеннего листья и хруст сухих веток. Лаэрн что-то сердито крикнул в чащу, смех увеличился, теперь смеявшихся было несколько. Затем кусты ожили, превратившись в кошмарные сучковатые фигуры с сухого дерева с ветками-руками. На тонких ветвях, служивших волосами, красовались новые трофеи - свежеотрубленные головы быко- и козлоголовых тварей.
- Приказывай, о величайший, ха-ха - с сарказмом прошипела дриада, и рассмеялась еще сильнее. Смех перешел в злостное шипение, когда вмешался новый хриплый голос: - Молчи, женщина, чтоб твой язык короеды сожрали!Подчиняйся храброму Фараєлю! Наш воевода знает свое дело хорошо...
- Хватит,- прервал Сафаэль перебранку. - Я вижу вы славно поохотились. Ликуйте, впереди еще одна большая охота. Мы выступаем, сейчас же. А от вас я хочу услышать что-то новое о наших врагах, особенно о безумных лесных духах, если такие встречались.
А поляну тем временем охватили лихорадочные сборы в путь. А спустя несколько минут, когда перестали тлеть последние угольки костра, эльфы уже быстро исчезали в лесной чаще, двигаясь на юг, и постепенно углубляясь в проклятый лес.