Голосование за ходы

Осталось теперь обернуть это в красивую обёртку. А то ведь слухи - как подлые змеи, ползут и могут отравить жизнь. Ляпнет ведь кто-то "Он убийца, я к этому мяснику не то что на операционный стол, а даже за травками бы не пошёл" - и всё, прощай практика, здраствуй бедность. Собственно, они и после того чёртового мексиканца завелись. Так и до нищего скатится недолго.
- Джентельмены и .. - Роберт огляделся на всякий случай. - джентельмены! Этот человек, с огнестрельным ранением мозга при жизни был злостным преступником, шантажистом, убийцей, и что хуже всего - шулером. То, что вы видели - не самосуд, а правосудие, власти обо всём знают. Вам абсолютно незачем беспокоится.
Билёты на пароход - не самая дешёвая вещь, и публика вокруг собралась вполне приличная. И Генрисон сейчас в центре внимания. Ему ещё не приходилось этого делать. но дела плохи. Сейчас, или никогда.
- И ещё, пользуясь случаем. Меня зовут Роберт Генрисон, я практикующий врач и хирург. Если у вас есть проблемы со здоровьем, или со злодеями - советую вам обращатся именно ко мне.
Тьфу. Расхваливать себя, подобно своим пациентками из "Мон Плезир"... Пакостное ощущение. Наверное, не стоило этого делать. Возможно, надо переходить получится как-то убедить жену, что стоит попытатся вести более экономный образ жизни.. Вот почему так - всего лишь хочется заниматься своим любимым делом, лечить людей и изучать на практике анатомию. Но нет, злая судьба подсовывает не то, приходится кого-то убивать, потом себя обелять... Эх, невезение...

- Уайатт, говорите? У меня есть записи, мы можем проверить.
Роберт листает страницы, время от времени морщится. Зрение-то у него хорошее, а вот почерк - нет.
- Нет, никто с таким именем среди пациэтов с огнестрельными не записан. Возможно, тот человек обманул меня и назвался другим именем. Я, вообще-то, принципиальный человек, и ни за какие деньги не лечу преступников, а напротив - предпочитаю их убивать. Это вам кто угодно подтвердит.
Тут доктору пришла неожиданная мысль. А если лечения потребует не преступник, а какая-то красивая такая преступница? Хватит ли тогда силы воли соблюсти свои принципы и не поддатся жалости?
- По поводу ваших соседей, приношу свои соболезнования. Вы выглядите немного нервным, а подобные трагедии могут свести человека с ума, если не принять меры. Позвольте задать вам несколько вопросов и осмотреть вас, просто на всякий случай. И не беспокойтесь о деньгах - я сделаю это бесплатно, всё равно сегодня я не занят.
Да уж, не занят. Одно движение пальца, один мёртвый подонок - и всё, чванливые леди и джентельмены начинают выбирать кого-то другого. А на таких, как этот нигер, много не заработаешь...
- Потом, когда успокоитесь, расскажете мне о этом Уайате. У меня тут ценные книги пропали, и я подозреваю, что кто-то из пациэнтов их стянул, наверное он. Я, знаете ли, неплохо стреляю, и возможно, смогу когда-то его встретить. Садитесь.

Несколькими днями спустя, удаляя у одной весьма болтливой пациэнтки бородавку, Роберт узнал множество сплетен о ее родственниках и знакомых. В частности, о ее свекре, хозяине одного салуна в восточной части города, не гнущавшемся приторговывать краденым плохом человеке. Тот не так давно даже какие-то докторские книги выменял у тамошнего завсегдатая, метиса-алкаша, явно краденые. Книг уже не найти - перепроданы, зато легко найти метиса.

Доктор заснул в поезде, и ему снится бордель...
Или может, доктор заснул в борделе, и ему снится что он спит в поезде, и ему снится бордель?..
Во всяком случае, прервавших столь приятные грёзы мексиканец заслуживает наказания.

Корахот. Х век второй эпохи.

Корахот – страна из неодинаковых частей, в которой живут много разных, совсем не похожих друг на друга народов, разделённых на много разных, совсем не похожих друг на друга сословий, и в то же время единое целое, обьединённое однородной аристократией, общей религией и экономическими связями.

История. Корахот образовался в первом веке на острове Корасон как страна Хторров. В многовековых войнах большая часть хторров погибли, оставшиеся же полностью мигрировали на юго-восток Терима, прихватив с собой токи с Северного зубца. В Корахот влились энергали и ши, которые в то время тоже начали селитя на Мысе Ветров, а позже – цверги, не нашедшие себе места в Цвергдаруме.

Языки. Общим для всех страны является токоречь, происходящяя из упрощённого хторрского. Токоречь очень проста, не содержит длинных тяжелозапоминающихся слов, и не допускает двох различных трактований одного слова. Используется токи во всех сферах жизни, а остальными народами Корахота – для общения с токи, или как универсальный, знакомый всем язык. Также, благодаря недвусмысленности, является языком военных команд. Ввиду своей изначальной простоты токоречь медленно заимствует слова из других языков, и пока не делится на диалекты.
Хторрский – родившийся в самой яркой и многообразной местности мира – смшанных лесах Корасона, язык сложный, позволяющий точно определять оттенки смысла и значения. Ним пользуются хторры для общения между собой.
Языки ши, энергалей и цвергов сохранились похожими на использовавшиеся ними от зари времён, но постоянно находятся под влияением друг друга и ещё более сильным – токоречи. В зависимости от области Корахота могут быть представлены разными диалектами.

Знать. Аристократия Корахота – хторры. Это самый малочисленный народ страны, и единственный не делящийся на сословия. Мужчины редко живут в одном и том же месте более десяти лет подряд, часто путешествуют и меняют семьи. Женщины в молодости чаще живут на том же месте, выращивая детей, и лишь в старшие годы начинают странствовать. Постоянные изменения делают хторов однородным народом, независимо от места Корахота, в котором они проживают.
Длинная жизнь делает для хторров ненужной спешку, с которой спешат достигать чего-то более кратко живущие народы, и никогда не гонятся к личной власти или богатству. Их жизненные ценности – уважение других хторров и самоуважение. Достойные разговаривать с богом-творцом – Мудрейшие, достойнейшие же среди Мудрейших – благословляемые сверхъестественными силами Громословы. Те молодые, кто достиг не столь многого – не пытаются обмануть всех , а стремятся развится, и со временем стать достойными признания своего народа, а затем и подтверждения творца. Иерархия знати Корахота не является постоянной, Громослов совершающий ошибки перестает таковым быть, пока вновь не обретёт прежнее уважение. Происхождение – значения не имеет, лишь личные способности и достижения.
Основой их влияния является не столько сила, сколько уважение. Хторры исполняют функции жрецов, управителей городов, архитекторов, военачальников, глав военных и торговых флотилий, творцов законов и следящих за их выполнением судей. Любой житель страны знает, что хторры никогда не врут, и если делают что-то ответственные – то потому, что очень хорошо это умеют, а не потому, что просто могут.

Касты токи. Токи недостаточно умны и недостаточно долго живут, чтобы иметь много учений, тем болем сложных. Поэтому токи умеют всегда лишь что-то одно, и простое. Когда взрослый токи наконец высиживает яйца, и из них вылупляются маленькие и плоскоголовенькие – токи учит их тому, что умееет сам: обычно это токоречь, мелочи токийского быта, и кастовые умения. Для простоты обучения часто используются наборы простых правил, специально составленных хторрами для токи.
Касты токи несколько различаются в зависимости от области страны. На мысе Ветров и в соседних гексах есть токские поселения. Там среди токи есть охотники-загонщики, охотники-дротикометатели, делатели каменных топоров, делатели рукояток топоров, делатели одежды, и многие другие необходимые для полноценного существования деревни, в том числе токи-управители, чья главная задача помнить наизусть правила управления деревней и вовремя эти правила использовать.
...
Касты ши...
Касты йогаши..
Класы энергалей...
Сословия цвергов...
....

- Тяжко. – заметил Окохток, отхлёбывая воды из небольшого думма* – Убивать варооху дело приятное, а вот тащить потом…
Остальные отдыхающие охотники согласились. Кто пальцем кивнул устало, а кто так промолчал.
- Вот если бы она сама пришла, после того как бока отьела жиренькие… – облизала острия зубов замечтавшаяся Унхортола, перебирая пальцами шёрстку недавно ещё наслаждавшейся волнами и кормившейся алламантиком остроухой добычи.
- Когда ходил с хторрами Ихтогорка, видел такую. – вспомнил Тундахот, самый старый из лежащих в кругу. Маленькую поймали в хорошую охоту, и не сьели сразу. Бросали ей куски думирра, пока сама кусать не научилась. И сама за нами бегала. Выросла толще чем обычно бывают. Вкусная была, да…
- Ха! Если даже все вароохи Корасона поглупеют и к копьям прибегать будут, всё равно тяжко. Если не добычу, то добро свое тащить, когда кочуем. Или выдалбливать из камня. Или дерево рубить, для всякого… Тяжко..
Свежее дыхание морского воздуха зашевелило листву каонахтов. Умолкли охотники, вслушались. Ветер шумит – Тумм-создатель говорит, и пусть слова его обычно непонятны, надо внимать голосу бога. Шелест, шорох, шёпот, шум… Вслушиваются хторры. И в этот раз было потустороннее нечто, священное, восхитительно-вдохновительное в шебуршании листвы. Мысли молниеносно быстрыми стали, проступили из тумана забытья воспоминания важные, и очевидным стало многое.
Ветер стих. Усталость исчезла, и вскочили на ноги охотники, и каждый видел понимание в глазах другого. Заговорили вместе, возбуждённо перебивая друг друга
- Рассказывали, жили тут люди-рибы…
- Пока не сьели всех, а остальные бросились в море…
- Думали, что ушли на дно они, но нет, они уплыли далеко…
- И они не вароохи, у них руки есть...
- Они бы таскали, чтобы их не сьели, таскали что надо и куда надо…
- Таски!
- Да! И выдалбливали бы! И рубили!
- А мы бы их не ели, раз они полезные, а разрешали бы рыбу ловить!
- Теперь бы только их найти, и поймать!
Тем временем, божественного ветра вихрь продолжал движение, осыпя хвою и шевеля листьями, и разносилось дарованное знание по всему народу лесистого острова…
....

Божественное веление хторрам и токи: создание города Корахот на Мысе Ветров (28.13) 3БС
(Изначально создается расширением крупнейшего приморского поселения хторров и токи восточного берега Мыса Ветров. Массивная архитектура с использованием разного камня, прямоугольная планировка.)
Город Корахот - столица государства Корахот, место высшего совета Мудрейших хторров.
Единственное пока поселение, где постоянно есть хторры (впрочем, постоянно приезжают одни и уезжают другие)
Божественное веление городу Корахот: создание храма Тумма. 1БС.
(массивное сооружение, включающее в себя шлифованные скалы, на которых хторры нарисовали контуры, а затем токи выгравировали изображения символов Тумма (молния, туча, капля, парус), а также "мачты" из самых высоких деревьев, на которых закреплены паруса.)
Храм открыт для поклонения всем желающим. Освященные предметы из храма развозятся ко всем поселениям страны.)
Божественное веление жителям гекса 07.12 - колонизировать Намилис (29.10.) 1БС.


Хторры изобретают прямой угол (0БС)

1БС - в долг Виэль.

Одни мохнатые и разноцветные, другие желтокожие, малорослые и хвостатые - удивили новые соседи хторров своим видом, и обрадовали характером, ибо оказались не наглыми подобно судемоагам, а с делом пришли, подобно гальегам. Приняли их хторры, и там где не хватало знания чужого языка - знаками, угощениями, подарками показывали свое расположение. Не хотят соседи кровопролития? и правильно, и хторры тоже не хотят, и токов научат чтобы не хотели. И пусть никто не будет с оружием приходить в поселения друг друга. И пусть никто никому не будет запрещать охотится, собирать или жить, и будет эта земля общей. Также, немедля следует начать торговлю и обмен. Согласны хторры много каменных наконечников отдать за энергальскую ловящую ветер лодку, столь похожую на гальежскую - а чего их жалеть, токи новых наделают, им-то не лень с утра до ночи камень толочь. Согласны хторры десяток воот этих интересных штук, с которой дротик мелкий далеко летает, обменять на резную фигурку из кости - а чего ее жалеть, настоящий хторр должен стремится к совершенству и знает, что через десять лет его искуство будет только вдохновенней.

Токи живут. Токи не тужат. Токи служат. Каждый токи - раб. Хторры - хозяева. Они сильные и умные. Они умеют всё. Они думают за токи. Токи от этого жить просто. Токи не надо уметь всё. Токи надо уметь что-то одно. Есть токи которые шлифуют каменный топор. Есть токи которые гребут. Есть токи, которые ловят рыбу. Есть токи, которые носят на носилках хторов. Есть токи, которые запоминают приказы хозяев. Приказы что делать, если хторров рядом нет. Разные токи - делают разное.
Токи не устают. Токи могут за едой далеко ходить. Собирать всякое. Охотится. Рыбачить.
Поэтому токи жить в больших деревнях. И кормится бегать с большой округи. Врагов нет. Но хторры сказали, деревни оградить. И токи все деревни ограждают. Землёй и камнями. И ямой.
В каждой деревне есть большое жилище. Самое чистое, самое красивое. Если хторры приходят в деревню, то они будут там жить. И говорить умные приказы, чтобы токи делали. И говорить умные приказы, чтобы токи запоминали на потом.. И учить токи правильно молится.



...

Тихо, чёрно, звёзд не видно - ночь и тучи. Шелест-шелест, хвою носит ветер, подвывая, напевая, навевая хторам сны.
Там зыбко всё и прозрачно, но суть уловить легко. Прощаются в них хторры с землями родными, и тайными тропами поднимаются в горные тайники, за ценностями редкими. Оплата, богатая оплата, для давних знакомых - гальегов, торговцев-капитанов. И обещание ветра попутного, и новых, неизведанных стран, где можно продать и купить. Сон длится и соглашаются любители мирной наживы - ведь знают, что хторры - не врут никогда. И вот, припасы на лодках, отчалить пора -и ветер приходит, круглит паруса, уносит к острову где токи плоскомордые ждут, готовые служить, и дальше - вдаль, восточнее восхода...
Приходит утро, бледнеет сон - но вьелся крепко в память каждого, ибо сила божественная потраченна на него.
Тем временем, не так уж далеко, на южном берегу северного зубца, другая сила Тумма обычную засуху меняет дождичком слепым, рождая радугу за радугой, все яркие такие, манящие любого тока всё ближе к берегу идти, и ждать, чего-то ждать, кого-то ждать, хозяев новых, способных к счастью привезти.
И наконец, усилием семикратным, рождает бог Погоды умный ветер, друг путешественников-хторров, и отправляет к зеленейшему из островов мира, чтобы наполнил он паруса ларгуртовых гальежских лодок, и мимо юга Северного зубца - всё нес и нёс, не уставая, минуя мели, рифы и морских чудовищ, и огражая силой шторма от любых врагов, к восходу, к восточнейшему берегу свободных ещё от жизни разумной Теримских земель.
А тем временем, в Приталасских степях по прежнему цычья жизнь бежит быстротечно, по прежнему грызутся кто смелей за власть, и прячутся трусы в толпе.

Достаточных причин считать Гро Бурболаха предателем просто из-за того пошёл вперёд - не было. Дикарь вполне мог самостоятельно пойти в атаку, или неправильно понять указания Небукада, или ещё чего. Однако, если недисциплинированный и непредсказуемый союзник может оказатся предателем - то его уничтожение является правильным. Пока цель относительно неподвижна - можно попасть.
Еорг оценил возможности машин для стрельбы по цели не задевая солдат.
- Гро предал нас!
- Машины! Цель - эласм! Приготовится к выстрелу! Стрелять только тем, кому не мешают наши солдаты! Тем, кому мешают - не стрелять! Не стрелять если есть риск задеть своих! Керритов можете задевать.
- Трубите сигнал Семь!

Слушая быстрые, интересные, но неупорядоченные высказывания юго-восточных командиров, Еорг напряжённо думал, облекая свои идеи в традиционные формы арказарской логики.
- Нельзя надеятся, что мы сейчас сможем предсказать действия Мелича, а он наши - нет. Мы дожны исходить из надежных и существенных утверждений, коих немного.
Во первых, Мелич идёт с востока к этому месту.
Во вторых, у нас есть до его прихода некоторое время, есть огромное количество рабов, и есть покинутая деревня как источник древесины.
В третьих, переходить брод, когда противник будет рядом - опасно.
В четвёртых, повторюсь, Овечий шлях слишком твёрд, его нельзя перекопать.
В пятых, у нас больше лёгкой пехоты, и нам помогают гоблины, а у Мелича - больше тяжёлой.
В шестых, среди войск врага есть быстрые элимы.
В седьмых, основа силы врага - разные тяжёлые копьеносцы.
- Следствие из первого и второго: следует подготовить поле боя, строя преграды, ловушки или лагерные укрепления.
Следствие из первого и третьего: лагерь стоит строить на восточном берегу реки.
Следствие из четвёртого - лагерь придётся строить или южнее, или севернее Овечьего шляха.
Следствие из пятого - наша тяжёлая пехота должна вступить в бой как можно позже, а лёгкая - как можно раньше.
Следствие из шестого - нашей лёгкой пехоте нельзя далеко отходить от тяжёлой, чтобы всегда иметь возможность избежать удара элимов.
Следствие из седьмого и второго - часть окружающей местности следует сделать менее ровной.
- Учитывая вышесказанные соображения, могу предложить свое видение правильных действий в ближайшем будущем.
- Лагерь - предлагаю построить на восточном берегу, севернее брода, испльзуя реку и тугаи как западную стену, с полукругом надёжных укреплений восточнее реки. Мелич не будет атаковать укреплений, пока силы равны. Если мы быстро победим, укрепления толку не дадут. Но если борьба затянется, или если дело обернётся хуже чем рассчитываем, то наоборот, надёжный лагерь принесёт огромную пользу.
- Вне зависимости от того, какой именно ллан постройки будет принят, и в каком месте, предложение управление и контроль за осуществлением собственно самих земляных и строительных работ передать мне и моим помошникам. Мы, арказары, хорошо разбираемся как в создании укреплений, так и в наиболее эффективном использовании рабов.
- Предлагаю добавить в план постройки лагеря добавить деревянную наблюдательную вышку. Место тут ровное, и с ее помощью мы сможем очень рано заметить врага, даже если гоблины не смогут сообщить. Создание же ее делом является несложным.
- Предлагаю часть рабочей силы направить на копания небольших ям, не мешающих лёгкой пехоте, но затрудняющих действия тяжёлых копьеносцев. Пусть будут они повсюду севернее того места, где будут перемещаться воины Вивишратина Но-Акхема
- Предложу также вариант построения войск, и их действий в битве.
Крайний правый фланг - четыреста моих пращников.
Левее - тонкая шеренга из сотни моих лёгких топорщиков, в длину полсотни или сотню шагов. скрывающих от глаз врага находящихся за ними шесть сотен бронированных кеземши.
Левее - мои носороги, за ними тонкая шеренга из сотни моих лёгких топорщиков, за ними шесть сотен моих тяжёлых ударных воинов.
Левее - восемь сотен моих лёгких копейщиков, готовых сомкнутся в плотную шеренгу, за ними девять боевых стреломётов с магами-механиками и обслугой.
Левее - полторы тысячи тяжёлых копьеносцев из Шахрамана. Перед ними и левее - кериты.
Что же до воинов самого Небукада Зевдитоса, то вижу две разумных возможности. Либо между моими копейщиками и копейщиками Шахрамана, как продолжнение линии. Либо за центром нашей обьединённой армии, как резерв, способный переломить ход битвы в решительный момент.
- Таким образом, можно попытатся ввести врага в заблуждение, скрыв находящиеся на левом фланге ударные войска, но если это и не удастся, вреда не будет. Носороги смогут пробить боевые построения вражеской тяжёлой пехоты, сделав их уявзимыми для моих топороносцев и кеземши.
- Кериты смогут выдвигаться вперёд на нашем правом фланге и центре, и если элимы будут преследовать их - вернутся частью за шахраманцев, частью левее. Похожим образом, но меньшим числом - мои пращники на левом фланге. Машины же будут стрелять туда, где нашей лёгкой пехоты нет.
- Добавлю, что я категорически не согласен отдавать отдельные части воинов Заката под чье-то командование. Все они приучены взаимодействовать друг с другом, должны по возможности находится в битве рядом, и управлятся именно мной. Исключение могу сделать лишь для пращников.

–Если говорить о известности , то действительно западная слава не поможет на востоке. С другой стороны, западян не запугать тем, чего боятся на востоке, ибо они о нём не знают. Само то, что мы – чужеземцы, дает три преимущества. Во первых, человеческая природа такова, что люди боятся неизвестного, и новая, незнакомая армия будет внушать тревогу затрудняющимся как-то оценить ее возможность врагам. Во вторых,восточные командиры знакомы с тактиками друг друга, но западная военная мудрость может оказаться неожиданностью, поставить их в тупик, ибо некому будет им подсказать. У меня же будет возможность получить достаточно необходимых знаний, ибо наниматель и союзники осведомлены с местностью и методами ведения боя армиями восхода. И в третьих, чужеземцы вынуждены насмерть стоять, воинам же из близких земель гораздо легче в голову мысль о бегстве приходит.

– Вернёмся же к более важному. Итак, твоя оценка полезности шестиста топороносцев – восемнадцать тысяч, а всего остального двадцать две тысячи шеумов в месяц… - Еорг на секунду призадумался. – Мудрость в речах твоих о легких воинах, боевых машинах и зверях, и сумма в двадцать две тысячи обоснована. Согласен я и с делением добычи.

- Но, вероятно, ошиблись снабдившие тебя знаниями о армии Заката люди в том, что касалось топороносцев. Именно они главная ударная сила моей армии, и неправильно оценивать их ниже, чем более разнообразные и многочисленные воспомогательные войска. Это не просто одоспешенные, прекрасно вооружённые и обученные воины. В самой их крови война, их сила и свирепость действительно велики, и, повторюсь, даже слабейший из них никогда не удовольствовался бы платой всего в тридцать шеумов за месяц. Если по каким-то причинам слова мои о боевых качествах топророносцев храхорской крови кажутся тебе преувеличенными, то можно легко доказать это делом: выбери лучшего из своих воинов, и посмотри, сколько он сможет продержаться против любого – Еорг поочерёдно показывает на трёх стоящих справа увешанных жуткими украшениями здоровяков– из сотников топороносцев. Нельзя ровнять их с простыми тяжёлыми наемниками, коих в Средиземьеморье, и плата должна быть достойной.

– Так же не упомянута была ни разу в нашей беседе одна особенность этого найма. Все знают, что намечается большая война. А в такие времена наемников достать, как зерно во время засухи – тяжело и дорого. Тем более, не для охраны, не для устрашения бедных племён, не для надёжной и продуманной осады нанимаешь ты войска. Нет, напротив – для рискованного дела, для противостояния опытнейшему военачальнику востока. И разве правильно всё это не учитывать, и говорить о ценах мирного времени без всякой прибавки?

– Следует так же учесть, что целое – всегда сильнее частей. Отряды моей армии взаимно усиляют друг друга, приучены взаимодействовать между собой не мешая но содействуя, исполнять разные роли, повинуясь общему плану. И я – неотъемлемая часть этой силы. Должно быть учтено то, что ты нанимаешь не просто сборище воинов самих по себе и без командования, а целостную армию во главе с хорошим военачальником.

- В средиземноморье можно найти тяжёлых пехотинцев, согласных воевать за тридцать шеумов. Шести сотням таких потребуется платить восемнадцать тысяч. Можно найти островных дикарей, вооружённых чем-попало, согласных воевать или воровать коз всего за семь шеумов в месяц. Двенадцати сотен таких потребуется плата в восемь с половиной тысяч. Если кормить их лишь хлебом, на еду уйдёт всего две тысячи. Если рассуждать так, то да, бесполезная толпа из шести сотен одоспешеннных воинов и двенадцати неодоспешенных обойдётся даже в двадцать девять тысяч шеумов в месяц, а не тридцать. – Искорка удовольствия мелькнула в глазах арказарского военачальника. Числа он любил.
- Наняв мою армию, ты получишь отлаженный механизм, единое целое, где боевая польза от каждого воина многократно усиленна дисциплиной, боевой закалкой, опытом десятников и мудростью сотников, где каждый знает что, когда и как должен делать.
- Если же говорить о самих воинах, то мои топороносцы – не просто люди в доспехах. Они потомки диких и кровожадных Храхоров, и ростом, силой, весом, боевым духом превосходят большинство живущих в Средиземьеморье. И даже в худшие времена никто из них, способных устрашать врагов одним лишь видом, не ожидал бы, что получит от меня всего тридцать шеумов. Не говоря уже о их десятниках и сотниках, чья плата уж никак не может быть такой же, как у простого бойца. Пусть гоплиты и неуязвимы для плохого командира на равнине – но не на Зэварданских холмах Лурии, и не против Кастора мелича. Наверно, именно поэтому тебе нужны не гоплиты, а мои топороносцы. Да и осадная пехота моя совсем не ровня наемникам из бедных плёмен.
- Кроме того, так же как ты не назвал пока ещё полной цены, я не описал всех сил, которыми располагаю. Ещё одна важная часть армии – десять боевых машин, созданных и направляемых великомудрыми магами запада. Их снаряды летят далеко, и способны пробить десяток человек сразу. И последняя часть – несколько тварей рогатых, с опытными дрессировщиками. Ещё – нестроевые солдаты, обслуживающие машины и помогающие тем, кто идёт в бой, не тратить сил и времени на сбор снарядов и много прочих мелочей.
- Теперь, когда вся западная армия у тебя как на ладони, скажи же настоящую цену. А также – какая доля трофеев предназначаться будет Дому Заката в случае победы,

Темнеют летящие со всех сторон света тучи, врезаются друг в друга, вновь воссоздаются из размётанных по небу хлопьев. Сплетается лишь миг существующими узорами ветвистые разряды. Грохочет гром, огромные капли стучат по дрожащей от ветра хвое деревьев. Свершается таинство изменения.

Гаргурта ягодная -> Хархурта
Бумидоры -> Думирры

Варинэла -> Варооха.

Мысль о использовании природе противного блестящего огрызка родилась, но мигом мудрость разум очистила от скверны. Как только освободился трезубец от пут, сразу же швырнула рука в сторону грязную железяку, и за ветвь живую ухватилась удобно и радостно .
-Кровь всего лишсссь? - спросил Вязокорень, презрение усмешливое в голосе не пряча, кисть ушибленную лизнул И забыл. И о трезубце, и о своем вопросе, о ране и о боли. Нет ничего, есть лишь сам он, здоровый и сильный, есть ветвь священного камня-древа, для удара справа приготовленная, есть великая цель, и есть препятствующее цели существо, с клинком надвигающееся
Намерен неотвратимо Вязокорень, как только враг достаточно приблизится,ударить мощно.

Не смотрит Вязокорень вокруг, не слушает. Глаза закрыл, расслабился, отдыхает. О поверженном враге думает. Нельзя было это до боя думать, и тем более во время, а теперь можно. Ведь такой же был, наверное. Не было в глазах его алчности и гордости, не ради себя сюда пришёл, а по надобности великой. Но отобрал лес его ловкость, впитал корнями силу, высосал решимость, а Вязокорню дал. Кровь его впитала ветвь священная, став от этого ещё чуть крепче и острее. Правильное у несущего пернатый щит было место для смерти, теперь дух его присоединится к другим добрым духам леса, и добрым делам способствовать будет. Нет более смысла думать о нём, лес позаботится.
Что пользу сейчас принести может? Проникнутся нужно, понять это место, тогда лишь полезным может быть оно сейчас.
Открыл глаза, оглянулся, вслушался в крики хвалебные, проникся их возбуждением, руки вскинул приветственно, засмеялся искренне, радость свою показывая. На время стать нужно частью города Ровно, твердыни богов. Тут жить до следующего боя, сил набиратся, боло чинить.

- Дева. - красивый, успокаивающий голос у Вязокорня. Хороший человек его противник, не попавший в рабство к вещам из противного природе металла...Мелькнула эта мысль и исчезла. Не нужна она, а может и вредна. Цель - убить его и выжить, неважно как, неважно остальное. Внимательно изучают зелёные глаза оружие врага, его мускулы, дыхание, позу. Изучить, понять, предугадать. Тем временем, мягкими танцующими движениями разминается тело Вязокорня, разгоняя кровь, приводя себя в готовность к бою.

Дом Заката

С Лонтский гор к западному берегу Великого Моря спускается большая река Лул. В ее дельте, между двумя большими рукавами город Арк, столица Дома Заката. Море близко, но коварный ветер все тучи уносит в горы, и не осталяет прибережным равнинам дождя. Во все стороны от реки прорыты каналы, питая сухую голодною землю.

Стены зубастые из тёмного камня опоясывают Арк, устремляются в небо остроконечне башни. Город всегда растёт, всегда строители грохочут в нём. Издалека, с каменоломен западных гор неиссякаемым потоком прибывают камни.

Арказары заправляют в городе. Темноволосые, широкоплечие, хорошие пловцы и плохие ходоки. Под их властью немальнкая страна, однако не любят они селится далеко от моря, и далеко от своих стен. Простирая щупальца своего военного и торгового влияния, стягивают ресурсы в город, дабы обратить их в здания, изделия, корабли – что считают они зримым воплощением своего величия. Не ценят они ни исскуства, ни развлечений, и нет места веселью в Арке.

Оловянные шахты в горах, каменоломни, пшеничные поля – далеко от города. Небольшие укреплённые городища рассеяны по всей стране, и совсем не похожи они на Арк. Много в них простора, и редка тяжёловесная арказарская архитектура. Прожигают свои огненные жизни в них высокие и сильные храхоры, танцуют свои яростные танцы,и вопят в небеса к своим кровожадным божествам, призывая порадоваться мучениям истязаемых ежедневно на алтарях рабов.

Рабы. Много их в Доме Заката. Привозят их и увозят торговые корабли со всех берегов Великого Моря, ибо славен невольничий рынок Арка. Плачут и гневно машут обращёнными к морю кулаками дикари где-то далеко на севере – но недостаточно далеко для быстрых аркзарских кораблей. Строительство и промыслы, рытье каналов и шлифовка камня, посев и сбор урожая – много работы требуют замыслы арказаров, и нет надсмотрщиков более жестоких, чем храхоры.

Разные обликом своим рабы, разные у них были родины. Однако, самые распостраннынные – светловолосые, с кожей желтоватого оттенка, выносливые и плодовитые.

Пока гоблин очухивается, Ульфгар осматривает его вещи. Вынимает всё примечательное, и раскладывает поодаль. Там же разворачивает от тряпки и ложит меч пленника.
- Глянь на всё это - обращается к магу. Похоже, что часть этих предметов как-то связана с магией.
Когда эльф закончил разговор с пленником, и предложил взяться за него, Ульфгар подошёл ближе.
- Хорошо. Раз не будешь участвовать - проследи, чтобы рядом не было никого, кто смог бы услышать его крики.
Сперва - просто заткнул рот назвавшемуся Смертельной стрелой тряпкой. Поплотнее, дабы тот мог издавать как можно меньше звуков.
Затем - достал из сумки нож.
Одной рукой зажимает мизинец правой руки гоблина,
другой - сначала срезает ноготь, затем, неспешно, кожу.
Фаланга за фалангой.
Складывает кожу с пальца гоблина там, где тот сможет ее видеть.
Ждёт ещё минуту. Молча, хмуро посматривая на гоблина.
Тогда опять подходит, и аккуратно топором отрубывает палец.

Вынимает кляп, начинает задавать вопросы.


- Каково твое настоящее имя?

- Какая у тебя должность?

- Кому ты служишь?

- Кто он?

3-мя часами ранее…
Угрук входит в трактир. Спутников – не видно, и он не останавливаясь, поднимается к себе в комнату, и закрывает за собой дверь. Теперь – пора начинать обряд. Угрук минуту просто стоит, сосредотачиваясь. Потом – снимает сумку, бросает мешок и вынимает оттуда связанного петуха. Чёрная, большая, яростная, сильная птица. Но ей не придётся драться и побеждать.
Угрук достает и надевает накидку. Извилистые линии на ней – черны. Даже обычный, совсем не сведущий в магии человек – понял бы их общее значение. Нечеловеческое, сверхьестественное зло словно таится в каждом изгибе. Достает нож – костяной, кривой, как-будто он из цельного зуба огромного древнего хищного существа. Символы на нём – схожи с теми, что на накидке. Вынимает мешочек с чёрными перьями. Взглянув на них – Угрук выбрасывает их в мешок, к петуху – они уже потеряли силу, и не нужны. Достает бубен – но откладывает в сторону. Слишком шуметь – нельзя.
Угрук начинает танец вокруг петуха. Движения сначала очень медленные, потом убыстряются, хищные, безжалостные. Петь громко тут нельзя – поэтому он шепчет.

- Те, кто незримы, но тут,
Пусть на пир придут.
Я вызываю вас, могучие
Сгуститесь чёрною тучею,
Приглашённые моей волей
Ненависти, болезней, боли
Безумия, ярости, разрухи,
Злые и тёмные духи.
Я не слуга и не враг,
Я угостить вас рад
Я ваш верный друг
Соберитесь же вокруг!

Угрук начинает петь, повторяя куплет. Хватает жертвенного петуха в руки, и теперь кружится с ним, начиная выщипывать из него перья. Первые – просто бросает на пол. Птица сначала злится, но ничего не может поделать.

Примете ли жертву малую,
Но яростную и удалую?
Ее боль, отчаяние, страх,
Безнадёга в этих глазах
Ведь по нраву вам это, знаю..
Жажду свою насытите, убивая.

Когда ярость жертвы полностью уступает место отчаянию и страху,
Угрук немного изменят течение обряда – часть перьев начинает откладывать отдельно.

Я друг вам духи? Друг.
Примите же меня в свой круг
И боли часть – отдайте сюда
Их примут эти перья навсегда
В одно перо, ещё в одно..
Вам останется ведь всё равно…

И ещё одно изменение – когда, казалось, жертве уже не может быть хуже – Угрук берёт в одну руку костяной нож..

Жертвы жизнь выпивайте
Силами своими - возрастайте
Пусть с каждой каплей
Красной крови живой
Малая часть вашей воли
Сблизится со мной.
Я хочу, чтобы о мне память
Ваша стала крепка как камень
Позову ещё я вас, будьте рядом
достойна ли моя вера награды?.

Обращение к духам продолжаются, пока петух не умирает.
Тогда Угрук замедляет танец, до полной остановки. Мёртвую птицу, ее кровь, большую часть перьев – оставляет в мешке, в комнате. Особо отложенные перья – связывает пучком, кладёт в мешочек, прячет в сумку. Туда же – бубен, нож и накидку. Берёт сумку, закрывает комнуту, уходит в зал трактира.