Голосование за ходы

===----===
Из темноты мы поднялись, чтобы светом править! Мы пришли, чтобы править миром с музой в доспехах!
Мы облака в небе, мы шторм и приливы, мы ветер и дождь, солнце и луна и конец всех времен!
Мы херувимы нового мирового порядка, мы солдаты, легион Велирии! Мы центр, смерть Солнца, огонь и пламя, мы едины!
Из темноты мы поднялись, чтобы светом править! Чтобы сжечь все, что не угодно нам! Мы как сила, источник греха, мы звезды в небе! Мы смерть и перерождение, солнце и луна и конец всех времен!
Огонь и пламя, мы едины!
Из речи легио Эмиро к первому корпусу Дол-Сейдина.
===----===
Это наша страна! Наше вечное солнце! Это наша мать, наш отец! Наши достижения и наши падения! Это Сенгорд! Место где герои не умирают! Наше сокровенное солнце!
Это наша империя, наше состояние ума, страна, место, откуда легионы возвысятся в небо!
Сенгорд! Сенгорд! Сенгорд!
Из агитационных речей храмовников Тор-Веладин.
===----===
Тяжелые времена. Но что, как не тьма, угроза уничтожения сплачивает больше? Орфаниты действовали быстро. Жестко. Уверенно. И целью их был Сенгорд.
Чтобы когда один крикнул "Сенгорд", миллионы ответили "Во имя жатвы!".
Культ войны. Культ насилия. Культ страха. И пускай весь мир дрожит, когда сенгордские легионы перейдут горный хребет.
===----===
ссылка

===----===
Кольхирм был хорошим охотником. Не в пример другим. Завидев след, он присел на корточки и словно собака, понюхал его, осмотрел.
- Он рядом, - чуть загадочно, таким таинственным, приглушенным голосом сказал охотник и хищно улыбнулся. Другой имп, шедший сразу за ним лишь с удивлением, хлопал глазами глядя на своего изогнувшегося товарища.
- Я чувствую твой взгля-я-я-д, - протянул Кольхирм и принялся всматриваться в заросли между татуни.
- Он здесь, - хищно улыбаясь, сказал Кольхирм и вынул нож, - Он смотрит на нас. Он бои-и-и-тся.
Глухая тишина давила на уши охотникам, зверь никак не давал себя обнаружить. Прошло с минуту, охотники двинулись немного в сторону, под ногами хрустнул отсохший мох. Но вот, один неловкий вздох, и Кольхирм одним сильным броском повалил на землю то, что раньше казалось кустом; «Обросший» местами мхом сингруд лежал на земле. Нож охотника ударил точно. Еще несколько мгновений древесній корчился от боли, а потом околел в одном положении. Последний вздох и смерть. Кольхирм улыбнулся и спрятал свой кинжал, тогда как идущий за ним имп достал свой нож и подошел к поверженему. Пришло время собирать трофей. Предстояло много работы. Голова от тела так просто не отделялась.
- Что эти ублюдки забыли в наших джунглях? - прежде чем приступить спросил сам у себя имп и сплюнул.
Кольхирм же втянул ноздрями воздух и хищно улыбнулся. Одной рукой он снова потянулся к своему оружию.
===----===
Дол-Сейдин и Дол-Вайтрис. Два города, великие твердыни и достояния импов. Даэдры знали, что делали, ясно видели будущее. В полях под городами тренировались воины, в хижинах и домах города молодые импетки рожали и воспитывали молодое поколение, а в главном здании заседали мудрейшие и властнейшие в Сейгорде, после Даэдров конечно, импы. На повестке дня стояли переходы границ со стороны древесных. Согласно сведениям Тор-Дьявро, то у реки, где стоит их город расположены целые табора, в которых мужчины готовились к походу. Еще не одну ночь предстояло высшему слою импов провести без сна, обсуждая планы и дальнейшие действия. Как видел все молодой Фатих, сын Дако, пока инициатива в их руках, не смотря на неудачи отца с Дол Аваришем. Ведь на западе уже возводился новый город. Дол-Дакас. В честь отца. Но долго ли будет сохранятся такая ситуация? На капищах, да уже и на площадях городов все чаще слышны призывы к кровавой жатве. Никто не хотел начинать кровавые игрища, называемые войной, ведь подготовка только началась, но каждый понимал, что сейчас самое время нанести удар, ведь потом может быть и поздно. Но стоит ли рушить хрупкий мир из-за предчувствия неизбежной войны? Фатих не знал. Но гложил его не страх войны. Беспокоил страх ее отсутствия. Не пожрет ли Сейгорд сам себя, если не дать народу выплеснуть свою агрессию?
===----===
Поздним вечером в покои к Фатиху пришел его мейстер. Не сам. С ним было трое импов, грязных и уставших. Но в глазах их блеск. Это были представители из Тор-Дьявро. Верные импы еще со времен отца, отправленные на все концы Сейгорда для наблюдения. Они много видели и много знали. Правитель предложил отдых и пищу, хотя и знал, что те откажутся. Сев рядом со своим царем, прежде поблагодарив за гостеприимство и отказавшись от отдыха, принялись рассказывать ему. Один рассказывал о доиморах. Соседях на западе. Ленивых, но при этом смышленых. И очень любящих торговаться. Второй рассказывал о востоке. О том, как вылавливают переходящих границы сингрудов. Как выставляют пики с головами нарушителей на границе. О чем говорят на границе Инкх-Себрона подданные Даэдров. Но чуднее всего принес весть третий. Что надзирал за промыслом в Дол-Вайтрисе. Рассказал он чудесных устройствах, позволяющих ходить по воде. Фатих очень заинтересовался этими устройствами. И говорили они до очень позднего часа.
===----===

Получатели: Велирия.

===----===
Импы, сидевшие в одной из долин, что затеряна среди гор ждали. Один из них, которого избрала богиня, сейчас поднялся на вершину. На самый пик горы Архабат. Священного место, куда Велерия привела их народ. Дако из Вирвана, так звали воина, который отчаянно сражался за своих детей. За своих людей. За свой дом. Дако, которого не смогли покорить. Дако, который истекал кровью, но не встал на колени. Дако, окруженный, но не сломленный.
Говорят что его убили. Предательски. Один из его односельчан, которого прислали для переговоров. Ему обещали мир. Ему обещали свободу. Если он клякнет. Но Дако отказался. И тогда, воспользовавшись доверием Дако, предатель вогнал ему нож в спину.
Говорят, что Велерия приняла Дако в свои объятья. Но увидев его учесть, была так разгневана, что сотрясалась земля. Тогда богиня вернула Дако в мир живых, собрала верных и отважных и унесла прочь. От предателей. От нечисти. От крови и насилия. Но лишь для того, чтобы собрать силы. Чтобы окрепнув, развязать такой пожар мести, в котором сгорит все. И лишь имя богини будет доноситься до ушей тех, кто выживет. С каждым дуновением ветра...
===----===

Сейгорд. Для кого то дом. А для многих могила. Тысячи лет можно осаждать высокие пики этого царства, но так и остаться у разбитого корыта. Кто бы не пытался вторгнуться в царство высоких шпилей, морозной свежести и темных пещер, все потерпят поражение. Наш долг говорить о сплоченности здесь, среди пиков Сейгорда, унесенные от руин прошлого. Наш народ разрывает ненависть. Братья и сестры. Голод. Бедность. Отчаяние - это памятники ушедшей эпохи. Мы восстановим то, что было утрачено. Мы возьмем то, что нам положено. Едва заслышав барабаны они будут выть о спасении. О пощаде. Но нам нету дела до желаний жертвы.  Мы не сеем. Мы не пашем. В нас нет жалости к другим. Ибо сила - вот что настоящая ценность в Сейгорде! Мы боевой клич на ветру. Мы сила гор. Мы Велирийские поверенные. И когда небо затянет грозовыми тучами войны, настанет наш час. Час кровавой жатвы. А когда все битвы будут окончены, останется лишь один народ, сильный достаточно, чтобы править миром. И я, Дако, первый из Даэдр, глашатай бога и вершитель обещая вам. МЫ БУДЕМ СТОЯТЬ НАД ТЕЛАМИ НАШИХ ВРАГОВ. ИБО ЗЕМЛЯ, СОТВОРЕННАЯ БОГИНЕЙ, ПРИНАДЛЕЖИТ НАМ.

Из слов Дако к своему народу. Книга истин, том первый.
===----===
В большом лагере, затерянном среди гор, кипела работа. Импы отчаянно трудились над тем, чтобы перенести весь провиант, который запасли охотники и собиратели, в пещеры верхних уровней. Другие занимались подготовкой пещер нижних уровней для комфортного обитания. Словно в муравейники всюду была беготня и труд. Кто-то немного отлынивал, кто-то трудился в поте лица, но все как один работали. Где-то в глубине пещер, еле слышно один из импов, перетягивая камни ближе к горячим источникам, напевал себе песенку:
В море крови надежд я хотел бы бродить,
По высоким горам прах надежд бередить.
Не сгину я в горах в лагере большом,
Настанет момент - я сожгу врага дом…
Неожиданно в темноте появилась высокая темная фигура и певец сразу замолк. Это был Фарук, один из "поверенных". Фарук не спеша подошел, к Ультуру, а именно так звали импа-певца, и протянул ему бурдюк с водой.
- Каждому только по одному глотку? Понял?
- Конечно, - ответил Ультур, после чего бегом бросился к другим, чтобы поделиться питьём.
Холодная родниковая вода. Что может быть лучше, когда ты работаешь в адской жаре рядом с кипятком? Сегодня Велирия была благосклонная к горному народу. Никто не погиб под завалом. Или от переутомления. А еще, совсем скоро, под самое утро рабочие выйдут на свежий воздух. Мороз и открытое небо, вот о чем мечтали рабочие, пока продолжали трудится. Но их труд будет вознагражден. Ибо все импы скованные одной цепью и связаны одной целью. Кровавая жатва впереди. А перед ней еще много дней пути и истязаний. Но импы будут готовы. Как никто. И никогда.
===----===

Йорунгильм и Гусмингильм
****
«О дивный восток, бескрайняя пустыня, на что ты обрек, своего бедного сына?» — одна из строчек песни о Вахре, сыне шейха, потерявшего своего отца и племя из-за набега воинов уллера.
Народ из Эмирата Торрена понемногу обживал свои земли. Стоянки укреплялись, превращались в поселения, поселения росли и развивались, превращаясь в города, а города становились центром жизни на торреновом уделе. Множились города, жены рожали сыновей, дочери становились примерными женами, а торнийцы крепли и расцветали. Посланная солнцем небесная цинтия и мудрость эмира дали избранному народу пищу и спокойствие. Пришедшие из-за моря чужаки принесли с собой дивные дары и мечты о новых открытиях. Освоение восточных прерий, а особенно твердыня Аль-Амара, дали надежду на воссоединение, ведь время от времени приходили к его границам редкие странники из севера, братья из эмирата Вейта, рассказывая о своей жизни, расспрашивая о дургих. Разве что редкие набеги кочевников из пустыни омрачнял бытие. Много вестей множилось среди сыновей и дочерей солнца, но главное что горело у каждог ов душе — это надежда. Надежда на светлое будущее. Те кто сомневался в мудрости Торрена, убедились что ошибались. Те, кто следовали за своим предводителем, убедились что Солнце не ошибается. Те, кто жил не смотря на авторитеты и других, жили как и ранее, разве что теперь в обиходе стало много цинтии.
****
Росло и крепло молодое государство Амман. Города обрастали все больше территории, а там где раньше она пустовала, сейчас стояли поселения. Некоторые из них выросли в новые города. Степь процветала, погода было благоприятной, дичи много. Что может нарушить эту гармонию? Почти ничего. Альвы развивались, изучали новые ремесла, готовились. Но и братья их тоже не ждали манны небесной. Доходили слухи до подданных альверданов, что далеко на севере альмы возвели великий город Дол-Беенна. Тогда как у самых границ, особенно рядом с Тар-Атанам и Тар-Беором, активизировались их отряды налетчиков. Готовятся к чему-то?
****
Для Сетгорда настало печальное время. Не смотря на налаживание контакта с таинственными пришельцами с далеких островов, гномы холмов больше ничего не приобретали. Даже луки, которые были предложены собратьям низушникам не помогли кланам. Сетгорд терял. Терял территории, терял гномов, терял дух. На юге «ползучая» интервенция торнидов привела к тому, что приграничные кланы просто выселились прочь из данных богами земель, а часть, отказавшись покидать родные края осталась отрезанной от своего государства нахлынувшими на освободившиеся земли людьми. На востоке же, все ближе и все чаще подбирались к границам горные гномы. Они нападали, грабили и убивали. Кланы их приграничья все еще сопротивлялись, тут помогли лучники, присланные владыкой из Вардалгара, но смутные настроение витали в воздухе. Горные кланы несли не только разрушение и смерть, они несли с собой ересь. Они уповали на то, что засидевшийся в своих кельях правитель Сетгорда, не знает реальности, что витает в своих мечтах. Что отринул истинных богов — повелителей бури и создал себе своего собственного, чтобы манипулировать своим народом. Уповали на то, что вместо того, чтобы искать избавления и решения проблем, вместо того, чтобы последовать древнему закону кланов, закону силы, он раздает священные земли налево и на право. И гномы, не все, но некоторые, засомневались в правильности выбранного пути. На юге земли отбирали люди, на востоке занимали горные братья, а на севере заселялись островитянами.
****
«Победа! Победа!» радостные восклики звучали повсюду. И на капитолийских равнинах, и среди паладейских купцов. С победой возвращались легионы триархии. Разбит на голову враг извечный, усеяны трупами земли священные. Южане испробовали горький вкус поражения, наверняка надолго усвоив урок, который им преподали братья. Вот что бывает, когда ввязываешься в авантюру, когда творишь зло, когда твое невежество приводит к беде. Отбили, отогнали, показали что не стоит задираться с триархией. Если бы еще потери были меньше... Ведь южане сражаются все. До последнего. Оставляя после себя только выжженную землю.
****

Нордхильм
****
Видели ли вы когда либо ярость клыккара? Как быстро и глубоко входят его клыки в незащищенную плоть, как рвется кожа, как летят ошметки мяса, как брызгает в стороны кровь его врага? Годами страдали моржы от соседей. Десятилетиями прощались с родными, провожали в последний путь, оплакивали. Но терпению пришел конец. Отцы и сыновья, мужи и братья, встали на защиту всего, что дорого. Перестали дети Хэвиовитэтэмиусто просто защищаться. Взяли в руки копья, ножи и дубины. Вооружились дротиками и ульмахами. Собрали армию сильных и свирепых, и пошли. Пошли чтобы жечь и убивать. Чтобы мстить за всю горечь, за все беды, за всех убитых грязными ниссами.
****
На склонах гор располагался небольшой лагерь. Солнце было еще высоко, но уже не грело. Тут на восточных кряжах все иначе чем в долине. Высший посылал их чтобы освоить новые земли, чтобы найти место для оседания и развить условия для жизни, но горы не дали ничего. Несколько пещер, пара скрытых долин вот и все что может предложить аурон этот край. Скупость и тяжелый климат. Светает рано, вечереет быстро и постоянно холодно. Сквозной ветер выдувающий свои симфонии, влажность и снег. Это вам не уютные берега тайгарда, где другая экспедиция основала город. Тут нету зеленых полей и теплого сонца. Тут даже места нету, чтобы основать город. Не будет тут ни второго Полиса, ни второй Астеры, ни какого либо другого города. Лишь палатки, холод и сквозной ветер...
****
Эверблайды продолжали свою политику. Горный народ понемногу обживался на высоких шпилях и в глубоких пещерах, а так же укрепляли свои лагеря и стоянки. На восточных рубежах, в одной из скрытых долин, в которую ведут определенные туннели, отысканные ниссами, выросло большое поселение, а из него в последствии сформировался город. Все чаще сюда приходили ниссы с восточных лесов, все больше налаживалось общение между двумя народами. Будущее не выглядело мрачным, а даже наоборот, вполне себе радужным.
****
Как отличить горных гномов, от холмовых, спросите вы? На первый взгляд — никак. Такие же низкорослые, крепко сложенные и бородатые, такие же угрюмые и падкие на сладкое. На аурон, проживавшие в Астере хорошо знали разницу, между двумя народами. Внешне у них отличий мало. Но только на первый взгляд. Сетгорд — страна раскинувшаяся от дальних западных берегов практически к самым горам. Страна холмов. Именно с ними были оговорены условия торговли и сотрудничества между двумя народами. Именно они дали островитянам надежду на хорошее будущее. Но как в сказках, у хорошей мечты всегда есть темная сторона. И ею стали горные кланы и Дарнуилских гор. Они делали набеги и убивали, жестоко и беспощадно. Их свирепые воины нападали не только на Астеру, но и на холмовые кланы, вынуждая многие семьи бежать. Никакие делегации, которые аурон пытались отправить на восток в горы, так и не вернулись. Все что удалось узнать от нескольких пленных — это то, что в горах у них есть город-твердыня Кхаз-Дантил.
****
Когда-то о событиях на близнецах напишут, что Йоренделл огнем и мечем ответил на агрессию степных ниссов. Что отбросил от своих границ агрессора, что поступил так, как поступил бы каждый. Что победителей не судят. О эта глава останется одной из самых черных в истории клыккаров, ведь именно тогда они познали вкус ярости, вкус крови. Принято считать что наибольшее событие повлиявшее на этот народ, это «великое переселение», но многие сходятся в том, что именно война против ниссов стала той основой, на которой по настоящему сформировалась нация. Именно внешняя угроза и несущие горе соседи сплотили древние рода и племена, заставив ассоциировать себя с другими, похожими к себе.
****
Впервые, за долгие года молчание и холодного конфликта, к границам Ка'Дора начали приходить степные братья. Впервые приходили они не с оружием или угрозами, а с миром. Приходили чтобы укрыться от свирепых клыккаров. Приходили чтобы рассказать, как эти моржи убивают, уничтожают их. Приходили чтобы рассказать как чужаки отбирают священную землю. Приходили чтобы просить укрытия и помощи от братьев. Потому что Йоренделл, который казался слабым и разъеденным, сейчас зажал их в тиски. Священный город Твайгун, находящийся на степных берегах, оказался под угрозой. Впервые Ка'Дор стал центром ниссов, к которому стали стекаться его «осколки».
****

Йорунгильм и Гусмингильм
****
На одном из множества холмов, которыми усеяны тайгардские плоскогорья, собралось два каравана. Встретившись в этом месте, главы из обоих, решили более не продолжать путь, а остановиться на ночлег. Место было безопасным, а еще такая остановка была вдвойне надежней из-за сразу двух караванов. Двойная охрана, двойная безопасность. Ну и возможность сэкономить на еде, ведь два караванщика могут отдать каждый по половине, чтобы накормить людей. Никто и не заметит хитрости. Выгода! Да и поговорить спокойно можно. А говорить можно о многом. О городах, твердынях-на-холмах, о поселившихся у самых границ гномьих владений торнийцах, о войнах низушников где-то далеко на юге, о набегах северян с северных гор. Политика и будущее Сетгорда было туманно и это понимали не только караванщики, завтракающие где-то среди холмов, но и правители, сидящие в Баларгаре и Вардалигаре. Со всех сторон страну поджидали враги с которыми что-то нужно было делать. Ведь на севере холмы упирались в море и горе, на юге не осталось свободных земель, которые заняли треклятые люди, а низушники, братья готовые откликнуться на любой клич остались где-то далеко на юго-востоке, за владениями торнидов.
****
На холмах то и дело велись работы, множились постройки и возводились частоколы. Альвы жили относительно спокойно. Звезды, как и ранее, благоволили этом народу. Открыв для себя лук и его преимущества, альвы стали практически бесстрашными. Охота стала простой, а поселения безопасней. Ведь теперь ни дикие хищники, ни альмы не были угрозой, если их вовремя заметить. Больше это оружие принесло пользы именно в противостояниях с альмами, потому как их кланы то и дело лезли на фронтир в попытках вытеснить звездный народ с насиженных территорий. Грады стрел стали отличным аргументом в пользу того, что не стоит лезть к приверженцам альверданов. Потому, пока альмы занимали ничейные земли, альвы строили города и оборудовали защитные валы. Отголоски войны все еще играли где-то внутри каждого, и все предпочитали готовиться к худшему. В народе витало ощущение близкой войны. Пока еще не понятно где именно и как она начнется, но каждый знал – скоро что-то будет.
****
В большом холле, выстроенном из дерева и камня, было слышно сотни голосов. Они ссорились, спорили, смеялись, злились. Тут можно было услышать и даже прочувствовать почти все эмоции, на которые вообще способен человек. Но не стоит путать это собрание с каким-то праздником, ибо сейчас в главном холле Паладеи собрались архонты из близлежащих провинций, дабы обсудить острую проблему. Готовящиеся наступление южан.
– Мы должны были наступать и убивать на юг еще много лет назад! Жечь деревни, убивать мужей, женщин и детей. Всех до единого. Тогда бы не было такой угрозы как сейчас, – обильно жестикулирую возмущался Пициус.
Его фраза вызвала еще один шквал эмоций. Кто-то одобрительно кричал, призывая к оружию, кто-то разочарованно махал головой, а кто-то рассмеялся так громко, что можно было подумать что ему рассказали смешнейшую шутку века.
– Хватит! – вскрикнул Намар, архонт Паладеи и главный председатель этого собрания. Именно он собрал тут всех, – Наши союзники на западе подвели нас и колтийские равнины потеряны для нас. Мы здесь собрались из-за этого. Из-за той угрозы, которую несут южане и их армии сейчас, а не обсуждать упущенные возможности многих лет назад!
Почти все в зале утихли и внимательно слушали, что говорил архонт:
– Мои шпионы донесли вести о том, что армии южан собираются развить успех у колтийских равнин и продолжить наступление на восток, в сторону адренских прибережий, а за ними и на Паладею. Мы должны собрать наши армии и выступить им на встречу! Встретить и уничтожить!
– Возможно, – продолжил, выйдя из-за спины других архонтов сказал Пициус, – но по моим сведениям южане не на марше и даже не собираются воевать, а как раз наоборот, они ищут союзников. Мои люди говорят что переговорщики этих варваров прямо сейчас договариваются с советом Капитолия о альянсе и совместном ударе на наши земли!
– Абсурдно! – возразил Марий, представитель капитолийской общины, – Все что ты говоришь это бред не имеющий ничего общего с реальностью! Послушайте меня! Южане не глупы и понимают что мы ожидаем от них удара по побережьям. Армии Капитолия ожидают их со своей стороны. Я считаю что они перегруппируются и ударят с юга, прямиком по фаникайским холмам! Туда, где у триархии не будет ни сил, ни времени чтобы собрать войска для защиты!
Вновь разразились споры и крики. Вновь начали спорить архонты и предводители о том, могут ли южане додуматься до военной хитрости или нет. Хватит ли у них сил развить наступление или нет. Хватит ли у них убедительности сманить на свою сторону других триархийцев или нет. И конца края этим спорам не было видно. Только солнце неумолимо спускалось все ниже...
****
Торренов удел. Так иногда называли западный эмират, где заселились дети Дорана. Много пережил этот народ. Беспокойные ночи блужданий, тревожные дни склок между кочевниками и оседлыми, ужасные дни конфликтов между разными племенами и союзами. Но когда над «уделом» крепко воцарились торрениды, эмират вздохнул с облегчением. Хитрость и дипломатия, вот ключ, который помог закрыть дверь конфликтов и разногласий между единым народом. Эмират Торрена начал жить мирной и спокойной жизнью, впервые за многие года. У моря, смотря на бескрайние воды и бьющиеся о берега волны, строились величественные города. Три брата-близнеца: Аль-Ахиф, Аль-Батин, и Аль-Маан. Такие похожие и такие разные. Гордость и блеск эмирата, расположенные в зеленой долине, полной живности и блага.
****
Тар-Атанам и Тар-Беор. Два города на холмах, великие твердыни и достояния альвов. Предмет дикой зависти альмов, скалящих зубы на границы владений доблестного народа. Альверданы знали что делали, ясно видели будущее. Под стенами тренировались воины и лучники, за стенами молодые альвийки рожали и воспитывали молодое поколение, а в главном здании заседали мудрейшие и властнейшие в Аммане, после альверданов конечно, альвы. На повестке дня стояли переходы армий альмов у северо-восточных границ. Если верить лазутчикам, то у моря были расположены целые табора, в которых мужчины готовились к походу. В то же время южные племена альмов то и дело расползались по степи, и никто не мог дать слово что среди тех «поселенцев» нету воинов которые готовят почву для удара в спину. Еще не одну ночь предстояло высшему слою альвов провести без сна, обсуждая планы и дальнейшие действия. Пока инициатива в их руках, не смотря на поползновения «братьев» в сторону их владений, но долго ли будет сохранятся такая ситуация? Никто не хотел начинать кровавые игрища, называемые войной, но каждый понимал, что сейчас самое время нанести удар, ведь потом может быть и поздно. Но стоит ли рушить хрупкий мир из-за предчувствия неизбежной войны?
****
Пока архонты спорили о возможных направлениях удара, пока триархия ждала, а воины томились в тренировках, южане жгли и убивали. Не жалели никого. Ни женщин, ни детей. С особой жестокостью расправлялись с архонтами и их защитниками. Сдирали кожу и прибивали, и вешали на деревья, оставляя на корм птицам. Северяне сражались и сражались отчаянно, но южных варваров было больше, их ряды ровнее, а оружие в руках било вернее. Прирожденные воины, убивали искусно и без жалости. Единым кулаком ударили они во всех трех направлениях, захватывая все больше и больше земель. Полчища южан подошли к Паладее и Капитолию, намереваясь снести жемчужины триархии, но фортуна тут им изменила. Разбились волны варваров о защитников, а потом отошли зализывать раны. Триархия получила удар. Сильный и болезненный. Но она выстояла. Еще не все потеряно, даже наоборот, ведь южане выдохлись. Самое время принимать решение!
****
Поздним вечером в шатер к шейху Амиру явилось трое торнийцев, грязно одетые, «осушенные» и уставшие. Правитель эмирата предложил отдых и пищу, хотя и знал, что те откажутся. Странники, так они себя называли, верные люди еще со времен отца, отправленные на север и на юг для наблюдения. Они много видели и много знали. Сев рядом со своим шейхом, прежде поблагодарив за гостеприимство и отказавшись от отдыха, принялись рассказывать ему. Эмират Уллера отошел в глубокую пустыню, где племена без устали кочуют и контролируют большие и малые оазисы. Почти к самым горам ушли почитатели великих дюн, где не признают ничьего закона, кроме своего, и ничьего авторитета, кроме пустынного народа. Последователи трех львов же, уподобившись братьям из пустынь, тоже отошли, только на север. Заняли равнины и холмы и столкнулись в смертельной схватке с короткоросликами с долин. Не хотят ни видеть, ни слышать ничего о Доране, его сыне, и их предложениях. Один народ, а три осколка. На столько разных, что тяжело сказать, что когда-то они были едины в своих начинаниях.
****

Арийвильм
****
Матерь-земля велика и щедра. Она дает своим детям место для ночлега, дичь для охоты, и траву для пропитания. Рогатый народ был счастлив в своих постоянных странствиях по зеленых морях вейсерда, а звезды улыбались ему с небес.
****
«Так сказал Видящий» именно так в большинстве случаев говорили, когда вспоминали великого шамана из фангаш. Еще о нем говорили как о эльфе, который был выше даже огромных горчаков, растущих где-то глубоко в фанговых лесах. Знаковая личность, которая повела за собой не одного и не двух. Множество фангов вникли в то, что говорил Видящий, поняли что он имел ввиду, откинули прошлые обиды и распри. Племя за племенем узнавали о учениях Видящего, племя за племенем переставали охотится один на другого, осознавая что они одна кровь, одна плоть и один народ. «Так сказал Видящий», с такими словами братались в прошлом непримиримые враги, «Так сказал видящий» с такими словами приходили в еще не так давно враждующие племя предлагая зарыть лезвия войны. «Так сказал Видящий», с такими словами разделяли тушу исполинского корнечервя. Раньше о таком и думать даже не могли, а сейчас несколько племен занимались тем, что отделяли одни сегменты от других, да решали кто заслужил передние, кто средние, а кто хвостовые.
****
Кумехтар ходили среди их грибовников, охотились и собирали плоды. Кумехтар знали, что должен делать каждый из них, и как жить. Закон, древний как мир, гласил. Каста превыше всего. Нет я. Есть каста. Есть община. И не позволено переступать через черту, которая разграничивает вас. Есть закон. Есть традиция. Нету места юношеском неповиновению. Нету «свободы». Нету «воли». Есть только обязанность и долг. Вожди и предводители говорили, а кумехтар делали. Свободные земли заселялись, а там, где пересекались пути нескольких караванов росли поселения, а из них настоящие города. Центры торговли, культуры и самое главное общения. Кумехтар росли и развивались, как и мир вокруг них. Лишь одно оставалось неизменным. Кровожадные ласерта, атакующие их границы, уносящие жизни и судьбы в долину тьмы.
****
Говорят, что в одну из ясных ночей пришли к шаманам одного из родов предки, чтобы передать великую мудрость. Совет о том, что мать-земля может дать больше, но ей нужна забота крепкой руки. Доверился духам шаман, а шаману поверили на слово его сыновья и взялись за дело марудное и трудное. Взялись за палицы и камни, связали их наспех и принялись вспахивать землю. Выкорчевали множество травы и несколько кустов, перепахали землю и засеяли семенами ржи. Именно их, согласно поверью, в руки шаману вручили духи предков. И пока остальные минотавры кочевали на юг, чтобы воочию увидеть и услышать Худгара Мудрого, семья шамана полола сорняки и ограждала свой посев от степной дичи. Не легко было молодым минотаврам и их спутницам свыкнуться с оседлостью, но спустя сезон взошли плоды их стараний. Взошла рожь, ровными рядами. Много нового открыли для себя тогда минотавры. Но больше всего в жизнь вошли такие важные вещи как квас, крахмал и кисели.
«Время великих открытий и великих возможностей», – так сказал Худгар, прежде чем отойти к своим предкам. Так и восприняли его слова минотавры. На месте, где раньше заседал мудрый вождь вырос великий город – Таврос. Сюда стекалось множество народу, чтобы самим попрощаться с великим отцом, да увидеть воочию великий город, место где, как говорят, стоял и улыбался сам Мика! Среди пришедших были и те минотавры, которые принесли с собою мудрость предков и дары матушки-земли. Темран, силой и хитростью объединивший под своим началом божий народ быстро понял, что за дары принесли ему степные гости. Затея, для многих казавшаяся безумием чистой воды, оказалась ничем иным как практически гениальным решением проблемы пропитания. Все больше родов покидало кочевание, оседая на уже обхоженных вдоль и поперек землях, все больше становилось постоянных поселений и обрабатываемых вокруг них земель. Появились первые оседлые, среди народа странников, да назывались они хасейнарами (владеющими землей; приземленными). Сейчас это были больше презираемые минотавры, даже не смотря на преференции со стороны темранидов и покровительства при Тавросе. Великая степь все еще оставалась царством ловцов и охотников.
****
Круг Видящего, как называли себя последователи великого пророка, с каждой луной приобретал все больше последователей и влияния. Если раньше в круг входили лишь единицы, то сейчас из каждого племени фангаш практически каждый второй ходил на их собрания, слушать великие мысли и проповеди. «Так сказал Видящий». Посылы о том, что фанги единый народ, призывы к прекращению вражды и кровопролитию, идеи о великом и духовном. Великое будущее ждет фангов, утверждали в Круге, но для этого нужно забыть о распрях и отличиях, нужно забыть о фангаш и фангеш, нужно осознать великую истину и правду, которую говорят звезды, тогда на избранный народ снизойдет благословение луны. И многие, очень многие из фангеш внимали словам, слетающим с губ представителей и последователей круга. Внимали и откидали прошлые распри, переходили на сторону фангаш, на сторону Видящего и его истины.
****
Ласерта хорошо усвоили урок. И не нужно повторять дважды. Ящеры быстро приспособляются к изменяющимся условиям. Пускай небу угодно послать им испытание в виде этих кровожадных каймехтан*. Великий народ не испугается. Зубы, вот что показатель доблести. Не один десяток носят на себе великие воины, обменивая их на мясо и шкуры. Грязные чужестранцы вдоволь страдают за свои злодеяния. И пока отважные отбирают земли, пока смелые убивают втершиеся в их владение ублюдеов, ласерта укрепляются и совершетсвутся. Растут поселения, все выше стают частоколы, все больше мужей тренируется для убийства и возмездия древних обил. Растут города, а вместе с ними надежды и планы. Каймехтан* ждет отмщение. Сильное. Кровавое.
****
Центром всего, в новом государстве, Худгарском Царстве, стал город Таврос. Центр власти, центр благосостояния, центр ненависти. Да, именно ненависти. Среди тех, кого Темран послал на покорение новых земель, все чаще было слышно проклятья (особенно громкими они были среди высоких северных гор), а все больше родов не покидали своих стойбищ, чтобы отправиться на далекий юг к вечному озеру, истокам из которых вышел священный народ.
Ветер все еще гулял над царством, а солнце все еще ярко светило, но грозовые тучи уже виднелись на горизонте. Что предпримет Длиннорогий, какие решения превратит в действия, а что отпустит на вольные хлеба?
****
Огонь на главном кострище уже несколько часов плясал свои дикие танцы. Фангеш собирались на сходку. Причиной тому послужило велико предательство, совершенное несколькими южными племенами. Тут, у кострища, собрались сильнейшие и влиятельнейшее среди фангеш вождей. Острое копье, Летящий под луной, Укушенная рука и другие. Они много ели, много пили, наблюдали за тем, как стройные фангешки танцевали перед ними вечерние зажигательные танцы. Летящий под луной приметил себе двух и кивнул им, а те лишь немного улыбнувшись ему в ответ, после всего действа, отправились в его шатер. Ждать пока вожди договорятся.
– Мы собрались тут для важных дел, – начал говорить Острое копье, – ведь говорить мы будем о предательстве, о дезертирстве, об отречении от истинных идеалов. По закону древности кара за такое смерть. Но как поступить со столь многими? Что мы будем делать, чтобы пресечь повторение этой ситуации?
– Я думаю, – все еще жуя свежезаваренный кусок вепря, приправленный крыльями ночного мотыля, начал говорить Летящий под луной, – что дело слишком раздуто. Наша философия – это борьба. Если ты не способен бороться, ты слаб и недостоин. Твое место займет тот, кто способен сражаться. Если те недостойные отреклись от наших взглядов это значит, что они слабы. И, как и другие, подлежат уничтожению.
– Но как мы можем уничтожить то, то отбирает у нас народ? Как бороться с тем, что заражает умы и души? Это ведь не просто так, чтобы перекупить, заставить или принудить? Это что-то принципиально другое! – возразил Укушенная Рука.
– Тут, все очень просто, – ответил Летящий под луной, – с тем, что нам противостоит нужно бороться теми же методами, которыми оно решило бороться с нами. Когда противник переносит поле боя в иную плоскость, то следует применить ту же тактику, ведь это то, чего он меньше всего ожидает. Чтобы с ним боролись его же методами!
– Истину глаголешь, – так же взяв себе мяса сказал Острое корье, – ведь Видящий говорит о одной крови, об одной цели, о великом будущем. Нам стоит сказать лишь, что те из фангаш, которые решили, что они правы, заблуждаются. Ведь именно охота и сила – вот завещано нам звездами. Ведь именно в этом и выражается вся суть нашей расы. Сила и власть.
Летящий под луной, бросив недоеденный кусок мясо, лишь хищно улыбнулся, прежде чем удалиться в свой шатер, к двум весьма соблазнительным фангешкам.
****

Йорунгильм
****
- Деда, Деда-а! – громкий детский возглас шквальным ветром ворвался в урасу. Да и прозвучал, наверное, на всю стоянку, потревожив всех тех, кто все еще отдыхал после тяжелой охоты.
Уставший старый гном, лежавший в этом время на лежанке и закутанный в шкуры, лишь устало хмыкнул в ответ. Может пронесет? Но не пронесло. Небольшого роста, но уже достаточно пузатый ребенок быстро добрался к нему и начал без задних мыслей тыкать пальцами под ребра, пытаясь разбудить своего деда.
- Ну чего тебе, Толмук? А? Ну почему тебе все неймется? Иди поиграй с остальными в охотников или в прятки, дай отдохнуть старым костям…
Старый Тугрим Гадючий Хвост, хотя другие гномы за глаза звали его укротителем сусликов, любил поспать, но еще больше он любил причитать по поводу и без.
- А расскажи историю про Хурика Громогласного!
- О-ох, внучек, ты ж уже слышал эту легенду сотни раз. Дай мне уже от нее хоть немного отдохнуть. Давай я тебе лучше расскажу сказку про спасение прекрасной Дзежзки из лап торнийев?
- Ну-у деда-а-а!
Старый гном лишь обреченно вздохнул и принялся рассказывать старую как мир историю о Хурике Громогласном, отце гномов, и его сыновей, давшим начало великой расе.
«Во времена, когда солнце только отделилось от земли, а воды отошли вдаль, из глины и пепла появился первый среди разумных – Хурик Громогласный. Гном, во всем своем величии. Высокий, аки гора, с бородой до колен, и руками способными свернуть и закрутить в узилище дикую реку. Но одиноко было Хурику, и в скитаниях по миру родил он троих сыновей себе. Старшим из них был Ротумир, сильный и выносливый. Вторым сыном был Керастад, отличавшийся терпеливостью и смирением. Младший же, Райлезрен, был непоседой страшной, еще практически с пеленок. Когда сыновья окрепли и повзрослели, пришло время дать им волю. Но что отдать каждому сыну, как решить кто достоин того или иного? Решил тогда Хурик, что все решит охота. Сказал он сыновьям своим, что от того, кто и что принесет, и будут зависеть его дары.
Ротумир, чтобы показать свою смелость и силу, принес шкуру медведя. Керастад, не желавший причинять вреда другим, привел отцу овечку. Райлезрен же, как самый непоседа, пошел в дальние земли, чтобы принести отцу дар особый, невиданный ранее. Ведь он достоин большего и лучшего. Ушел он на юг, в земли просторные и ровные. Не чета высоким горам, среди которых любил играть Ротумир и не похожих на холмы, среди которых часто спал Керастад. В землях этих, просторных и свободных, встретил он человека. Тот представился Торнумом, путешественником из юга. Делать было нечего, и доверчивый Райлезрен, пригласил его к своему костру и предложил разделить еду и кров. Ну и чего греха таить, рассказал попутчику о проблеме своей. О желании найти что-то особенное для отца. Тогда Торнум предложил пойти к морю и достать из него сокровище – перл прекрасный, да не простой, а говорящий. Поразмыслил Райлезрен и решил, что хорошая же идея! И пошли они вместе к морю. Три дня и четыре ночи провел в воде младший сын Хурика, прежде чем поймал короля мидий, как называл сам себя говорящий перл. Обрадовался гном, и радовался за него Торнум. После утомительной ловли пошли оба спать. А на утро, доверчивый Райлезрен, не обнаружил ни человека ни выловленного в море подарка. Злился и психовал сын Громогласного, но делать было нечего. Поймал он кроля и понес назад, к отцу.
Когда вернулся к домашнему очагу, то увидел, что отец лежит уже на погребальном костре. Ротумир лишь зло зыркнул на растерянного младшего брата с кроликом в руках, сплюнул и ушел. В свои излюбленные горы. Керастад, который вместе с братом провели обряд и отправили отца к небу, рассказал что тужил Хурик за младшим сыном и переживал из-за того, что того долго нету. Переживал, что в беду он попал. От туги этой заболел он, а так и не увидя сына отправился к звездам, чтобы оттуда смотреть за сыновьями.
Тогда поклялся Райлезрен, что не познает покоя, пока не найдет своего подарка отцу, и ушел на юг, к равнинам и морским пучинам. Найти треклятого человека, по имени тормун, отобрать украденное, да воздать почести отцу.
Много лет прошло з тех пор. Райлезрен родил Турэрдана и Бралексию. От них пошли Рудсима, Радогмунд, Детайба, Лиекин, Грумигус, Бельтаррен и другие. Так и появились на свет кланы низушников, кочующие по равнинам Тайгарда, землям Хурика Громаогласного, первого и великого властителя всей земли. И с тех пор не знают они покоя, ища себя среди этих равнин и не имея ничего кроме ненависти к людям с юга»
Когда Тугрим закончил свой рассказ, то его маленький внук уже спал, свернувшись калачиком костра. Гном лишь улыбнулся и потянулся, хрустнув своими старыми костями. Толмук любил эту историю и незачем ему было знать, что гномы холмов, а уж тем паче горные братья из далекого севера рассказывают совсем другие истории. Пока незачем. Слишком мал, чтобы рушить веру в праведность гномов, да злобность торнийцев…
****
Тем временем на юге, среди песчаных барханов и редких оазисов бродили торнийцы. Это племена перемещались от одного оазиса к другому, следуя за солнцем и сменой погоды. Доран Торрен был великим человеком, был он и великим торнийцем смотрящим вперед. От других эмиров отличался своими далеко идущими планами и намерениями. Он не видел преград, а видел цель. Великий народ и великие свершения. Почти такие же великие, как и бескрайняя пустыня. Для этого были отправлены шейхи, для этого ушли люди вперед, на новые земли. Открывать новые оазисы и расширять ареал владений солнечного народа. Но там, где есть великие планы, таятся и великие проблемы. Перестали приходить вести от дальних племен. Не возвращались посланцы к тамошним шейхам.
Пустыня безжалостна и не прощает ошибок. Она убивает без колебаний. А торнийцы едины с пустыней. Но не с Дораном Торреном, как показали события. Не всем оказались по душе его приказы. Кто-то забыл о них, как только увидел зеленые земли. А кто-то убил его послов, как только те заявились в их владения, считая последователей Дорана недостойными и нарушителями традиций… Разделился один великий на три разных осколка. На севере осели племена, не желавшие более стенаться по миру, видя плодородные и пригодные для жизни земли. На юге же царили шейхи, не признающие ничего иного, кроме святой пустыни и ее меняющихся дюн. Их жизнь была этой пустыней, по которой они без остановки кочевали. Лишь на западе был эмират, который объединил в себе обе крайности. Живущие в пустынях племена как и раньше отдавали свою жизнь и судьбу в руки солнца, тогда как проживающие на зеленых землях уже не срывались так часто с места на место, обживая пригодные земли и делая долгие стоянки. Между этими, казалось, двумя ипостасями одного народа, наладилось взаимодействие, ведь кочевники много охотились, а оседлые племена много рыбачили.
****
Бубны. Откуда взялись они на Атрее? Кто знает. Так же как никто не скажет откуда тут атрейцы. Кажется, что этот инструмент так же древен как и копье. Как первые люди. Как мир. Как война.
Бум. Бум. Бум.
Несколько человек ударяли в бубны, выбивая стройный ритм. Ритм, в котором тянулась полоса воинов, шорохтящих оружием, выкрикивающих ругательства и готовящихся убивать. Воздух греет, адреналин в крови подгоняет. Но нельзя. Нельзя быстрее. Есть бубен. И его удары.
Бум. Бум. Бум.
Сердце воина не знает страха, а разум сомнений.
Бум. Бум. Бум.
Рука крепко сжимает древко копья, рукоять ножа, или массивную дубину.
Бум. Бум. Бум.
Впереди виден враг. Их много. Они сильны.
Бум. Бум. Бум.
К вискам приливает кровь. Внтури все жжет от желания. Нужно выбрать цель.
Бум. Бум. Бум.
Две волны разных атрейцев сцепились в смертельной схватке. Стонут и сыплют проклятиями раненные. Падают в траву мертвые.
Бум. Бум. Бум.
Подходит еще одна волна. А за ней другая.
Бум. Бум. Бум.
Месиво из людских тел, крови и насилия. Страшно смотреть на все это. Но тут вершится история.
Бум. Бум. Бум.
Лязг сотен копий, крики сотен воинов, вонь сотен павших.
Бум. Бум. Бум.
****

Мидрилм – это новый и девственный мир, не знающий цивилизаций. Мир вдохновения и возможностей. Тут еще нет места для рас и народов, их склок, тайн, конфликтов и прочей дребедени. Но все это поменяется и очень скоро. Появление на берегах мидрилма первых поселенцев пророчит великое, полное событий, будущее. Для кого оно будет хорошим, а кого сотрет в порошок? О ком с упоением будут рассказывать потомки, а кто так и останется на задворках истории? О чем будут гласить легенды и мифы, а что канет в лету вместе с прошедшей эпохой? Время покажет. Будущее вашего народа – в ваших руках. И не говорите потом, что вас не предупреждали.

Париж! Город вина, большегрудых француженок и разбалованных и богатых французов. И, к непомерному удовольствию Зобека, весьма малоосведомленных об истинной природе некоторых вещей олухов. Старик-антикварщик "втюхал" авантюристу небольшой серебряный медальон с изображением распятия за двойную, по мнению самого антикварщика цену и остался весьма доволен случайно зашедшим в лавку посетителем, ну а посетитель, в свою очередь, остался доволен тем, что ему не пришлось рисковать головой, исследуя очередные развалины ради очередного же артефакта.
Покупатель нашелся быстро - местный бизнесмен, а по совместительству - адепт какой-то занюханной секты, члены которой уверены, будто бы знают о демонах все. Впрочем, Зобеку он не полюбился с первых же фраз - его скудного ума не хватало на то, чтобы в полной мере осознать, что за предмет он собирается купить.
-...А я говорю 5 штук и точка!
-Ну что за идиот! - телефон разлетелся на составные части, однако это авантюриста не успокоило.
- Пытаетесь продать что то? - довольно миловидная молодая девушка появилась словно из ниоткуда. Выглядела она словно добрая принцесса из сказки - этакое волшебное, почти эфирное существо, эталон любви и заботы - однако именно это и насторожило Сиире, отчего Баррет почувствовал, как демон "шевелится" где-то внутри.
Что произошло в следующий миг, Зобек так и не осознал. В глазах все смазалось и он почувствовал легкую боль и головокружение - как результат неожиданной и быстрой смены "пилота" тела. Вместо авантюриста в переулке теперь находился высокого роста юноша лет 25-ти, когтистой демонической лапой сжимающий длинный хлыст-ламию с семью хвостами.