Голосование за ходы

Тень уже не видел реакцию на свои магические атаки, он сконцентрировался на прорыве. Не позволял дыму тревожить разум паникой, методично колол и уклонялся, не позволяя врагу себя задеть, стать в довершении всего еще и оборотнем, в планы эльфа не входило.
Им с Мирел пришлось стать в этом бою практически единым целым, прикрывая друг друга, атакуя противника и не допуская врага до Синдарэ. Тень не смотрел, но надеялся, что мальчик убежит. В какой-то момент он бросил быстрый взгляд на Мирел, попытавшись прикинуть, как она. Не только относительно ран. Этот поход был для неё не простым по многим причинам.

Он очень внимательно следил, чтобы от оборотней не прилетело ни Синдаре, ни Мирел. Он не собирался отдавать им ни одну их своих спутниц. Хватило бы скорости и крепости клинка. В благословении Лунной Лучницы он не сомневался.

На стоянках он не позволял себе погружаться в сон. Пил воду, закусывал сухарями и ягодами, шепотом пел теням, прося прикрыть их от возможной погони. Не спал не только из-за тревоги. Чтобы узнать, получилось ли, хотелось выбрать более... хм.. время, когда ничто не будет отвлекать от процесса. Впрочем, нож он все равно положит рядом с собой. По многим причинам.

Явление мальчика было внезапным и ожидаемым.
- Ну, так даже надежнее.

И снова в путь. Царапины на руках ребенка заставили ощутить легкий холодок, пробежавший по спине. Впрочем, вида Тенелов не показал. Главное - успели.

Тень почтительно, но сердечно приветствовал Монона. Даже не верилось, что они выбрались.

- Можно сказать и так, - отвечал юный лунный эльф, - все плоды его впрочем, созреют лишь по осени, в свой срок. Главный план - отдохнуть как следует. Собрать урожай и жить дальше. Возможно, попробую найти мага, который не смог пойти в поход с нами, он друг моего друга, и я хочу рассказать ему то, что видел, возможно, то поможет ему в его изысканиях. А дальше... дальше видно будет.

Вечер запомнился песнями жриц, нервными разговорами и товарищеской трапезой, к которой Фьерн присовокупил и свой припас. Большую часть разговоров колдун, правда, пропустил, ибо искал кота. Да и не до споров ему было в целом. Странный был день и непростой.

Встреча с Андаром, старушка на переправе и внезапное купание, встреча со жрицей, духом и досада на собственный промах, танец дня Охоты и ритуал.... И смерть Андара. Неожиданная, после которой осталось ощущение пустоты и неправильности. Не так должно было всё происходить - но - откуда им было знать, как правильно?
Андара Фьерн осуждать не спешил, все могло быть не так просто, как казалось на первый взгляд. Божественные ритуалы не всегда были тем, чем казались непосвященным....

Утро встретило их необходимостью искать вещи Дакосты прежде чем продолжить путь к цели.

Фьерн ласково, но уверенно снял с себя увесистый белый меховой клубок, пожелал товарищам приятного утра и принялся за завтрак.

- Да, расшалились что-то местные Феи, - заметил колдун, подмигнув . - Никак хотят и себе кусочек удачи.

- О! Кролики, - он указал на дерево, под которым заметил ушастых.

Ответ Ксены полностью удовлетворил Фьерна. рукопашником он был мягко говоря посредственным. А вот морозная магия всегда была готова сорваться в его рук и поразить врага.

Фьерну было немного неуютно оставлять свои волшебные предметы и амулеты, без них он испытывал некоторое беспокойство, так как чувствовал себя уязвимее. Но таковы были правила, плащ и пояс легли к остальным вещам.

Песня, идущая, казалось из самого сердца мира рождала отклик в душе и будоражила кровь. Другая стихия, другой сезон, но все они были частями единого круговорота сил в мире и природе. И вновь в голове Фьерна пришла мысль, приведшая его сюда, всему своё время и свой срок.

Он ничуть не опасался впасть в немилость своей богини участием в ритуале. Всё, что было завязано на праздниках и обрядах годового колеса равно почиталось так или иначе во всех стихийных культах, насколько колдуну было известно.

И здесь и сейчас танец казался естественным, правильным, заставлял сердце биться в одном ритме с музыкой, а тело двигаться в едином узоре танца. Круг танцоров двигался стремительно, и движение одного танцора дополняло предыдущего и следующего.

Божественная сила и магия мира, остро сконцентрированные сейчас в самом воздухе, наполняли душу и кровь магией, плясали на губах заклинательными словами, искрили на кончиках пальцев. Это был восторг.

Еще до того, как действо захватило их троих и Ксену во главе, колдун мимолетно подумал : "странно, что Сайонар не присоединился к ним..." Но вскоре улетела, смытая новыми эмоциями.

Тревога была неожиданной, так как разорвала ритм танца, но ожидаемой, ради этого ведь все и затевалось.
Пока он ничего колдовать не стал, магические доспехи были произнесены совсем недавно. Просто был начеку, готовый атаковать или пуститься в погоню.

- его что-то очень сильно напугало, - хмурясь ответил Фьерн на вопрос Сайонара, не сбавляя шага- он ведь побежал за этой кошкой, или она повела его куда-то...

Конечно, можно было бы решить: подумаешь, кот, зверь неразумный, мало ли что его напугать могло, чего так переживать. Вот только, только волшебные звери-фамилиары, они непростые. И Иней не одну дорогу с колдуном прошел, так что не мог быть там просто какой-то шорох, или мимо пробегавший хищник...

- Спасибо за предупреждение, Андар, - кивнул Колдун, - до врат Балдура, да по нынешним погодам путь долгий и непростой. Так что действительно похоже на то, что кошка чья-то, и пришла сюда с этим кем-то.

Тропы, петляющие в высокой траве, но благодаря ментальной связи, знаешь куда идти, не тратишь время на поиск следов. Фейские, мистические огни. Смыкающиеся над головой ветви деревьев, глубокие темно-синие тени, хранящие ворохи вековечных тайн.

Лес был похож на сказку. а где сказка, там и чары. Испуг кота прошел, но что же было. Привычное заклинание легко срывается с губ, плетутся знакомым жестом простые чары.

Старушка, совершенно внезапно встретившая троицу в конце пути тоже казалась сказочной, сказочной ведьмой. А как надо поступать со сказочными ведьмами, для начала - быть вежливым.

Тем более, им же обещали ночь чудес в Верхушку Зимы, и в местный праздник.

- И тебе доброй ночи, любезная. - Поздоровался Фьерн в ответ на приветствие незнакомки, - Малыш наш. Мне показалось, его что-то напугало, ты не встречала тут ничего... Странного? Сейчас поможем, как не помочь?

Эпизоды из странствий самых разных лет проносились перед глазами, словно ало-малиновые пятна восходящего солнца, бьющие по глазам сквозь резную листву. Бледнели и истончались тени, становилось теплее, менялся воздух, звуки, запахи, все ощущения, мир двигался в своем извечном ритме. Вращалось колесо, как на своей оси замкнутыми циклами, так и по кажущейся бесконечной дороге- вперед, в неизвестность.
Совершило оборот и колесо судьбы Тенелова, дорога плела узлы и петли через города и миры, но вновь уткнулась в эту малохоженую тропку посреди древнего леса. Тень шел быстро, в таком темпе неожиданно хорошо думалось, но даже не смотря на кажущийся бесконечным калейдоскоп воспоминаний и причудливые переплетения мыслей и ассоциаций, бывший разведчик, вор с репутацией профессионала в возрасте эльфийскго мальчишки, а ныне мститель, доведший изысканную холодную закуску практически до готовности, он не забывал отслеживать все, что происходило вокруг.

Когда до цели оставалось всего ничего, отблеск солнца на чем-то бледно -золотом привлек внимание Тенелова. Показав Мирел рукой остановиться, и прошептав, указывая на придорожные кусты, "там кто-то есть", эльф тихо вытянул благословленную рапиру из ножен и бесшумно скользнул в заросли.

Узнав путника, он не без труда сдержал изумленный возглас.

- Синдаре, объясни пожалуйста, что такого ценного у тебя утащили белки, что тебе понадобилось лезть за ними на дерево? - Тон был шутливым, но,пожалуй требовательным. И за забавным вопросом легко угадывался другой - зачем ты здесь?

внезапно накрыло волной облегчения, все-таки нашел. Целой, невредимой. Не опоздал. Хотя бы здесь.

Тень внимательно разглядывал эльфийку, пожалуй, даже через-чур пристально - в приличном обществе это могло бы сойти за непристойность, но плута волновало, насколько она действительно цела и невредима.

Традиционный китайский язык и литература во времена юности Фуюми считались основой аристократического образования. Однако, во-первых, женщинам оно в полной мере, как правило, не доставалось , во-вторых, в смутное время, когда Фуюми росла, в их передовом клане военную науку явно предпочитали классическим гуманитарным канонам, и в-третьих, диалект водителя от тех классических образцов явно заметно отличался.

Возможно, будь она не настолько голодна, и, "мягко говоря" не так сильно озадачена поиском закуски, то и подсказала бы что-нибудь в вопросах лингвистики, однако, сейчас болтовня водителя воспринималась для Камишине не более, чем фоновый шум. А вот... манера езды... напрягала.

- Следите за дорогой, пожалуйста. - Тон Вентру был вежлив, но холоден.

Фьерн не сразу мог припомнить, когда в последний раз встречал Верхушку Зимы в бесснежных землях. А тут - парадокс и ирония дороги - думал, что идет в ледяную обитель, а вошел практически в лето.
Впрочем, поначалу, все шло, как и предполагалось, лёд застывшей реки, бураны и сугробы, и среди них - прекрасные, жестокие и безжалостные создания, словно скользящие на порывах колючего, острого ветра. Ледяные эльфы, белые лисы... Их красота завораживала, и, как казалось Фьерну, чудом, что они, дав увидеть свою безупречность, оставляли его в живых раз за разом, колдун обязан ледяной стихии, текущей в его жилах и благословению Ледяной Девы. Он не раз возносил Ориль слова благодарности за время своего пути, так и не научившись молиться по канону, заведенному у жрецов, да и не испытывая в том нужды, Фьерн знал, что Принцесса Зимы слышит его слова почтения.

Всматриваясь в снежинки, ложащиеся на ладонь в те редкие моменты, когда ветер утихомиривался, Фьерн думал о том, как же на самом деле прекрасна Зима, чиста и чарующа, и даже самые жестокие её дети обликом напоминают духов, сотканных из грез, звеняще чистых, восхитительно смертоносных.

А еще зима и холод отрицают тлен и гниение. Зима чиста даже в своей жестокости, прекрасна в хаосе и благословенна там, где ей место и время.

Именно поэтому, Фьерн и был сейчас здесь. При всем его почтении и любви к зиме, он чувствовал, что произошедшее - действительно аномалия, неправильная, искаженная... И эта неуместность никому не принесет пользы. Жрецы в Нешкеле, откуда шел Фьерн, изредка останавливаясь в попутных городах и весях, были возбуждены новостями об аномалии. Для Фьерна, знавшегося с духовенством с Ледника, не составляло труда понять, что служители Нешкеля в смятении, и, хоть и возносят всё новые и новые хвалы Белой Принцессе, на самом деле находятся в сильнейшем смятении.

Впрочем, идти на Ледник сейчас времени не было, а молодой колдун все таки не был вхож в ближние круги Леляного духовенства, и собственные сомнения предстояло разрешить самому. И пока ему казалось, что он на верном пути. По крайней мере, Ориль пока что не выказывала никакого явного или чуемого недовольства Фьерновым самоуправством.

И вот теперь такая оказия...

Повесив куртку на сгиб локтя и распутав воротник белой рубашки, Фьерн плечом к плечу с новым знакомым-друидом шагал по мистическому лесу, полному фейских огней, в направлении обелиска Эйлистри. Иней носился вокруг, то и дело шныряя под ногами эльфа и человека, гоняясь за светляками и огоньками. Белоснежная шерсть кота ловила отблески всех цветов радуги, и он переливался подобно хрустальному шару. Похоже, питомец Фьерна был в полном восторге.

Приглядывая то за котом, то за дорогой, Фьерн думал о том, что ему уже открылось здесь. Пытался прикинуть, с чего начать поиски причины аномалии. Сравнительно уверенная наводка была одна - возможное наследие архимага Эроана, что могло сохраниться в таинственном Доме Камня. Молодой Чародей ворошил свою память, пытаясь припомнить хоть что-то еще об этом маге и названном месте.

Так же, он держал в голове тот факт, что двое исследователей уже отправились в бывшую обитель древнего архимага. Интересно, нашли ли они что нибудь? Если и так, Фьерн надеялся, что сможет убедить их поделиться найденным знанием. В конце концов, оно ему нужно было не корысти ради.

Впрочем, проблем здесь хватало и других, с которыми, не исключено, что в дальнейшем придется столкнуться. Элдрет Велуутра, например. С нехорошей усмешкой Фьерн думал, что уж они-то вряд ли примут его за стихийного родича, как белые Лисы. Что ж, в случае, если дойдет до конфликта, Фьерн без всякого сожаления был готов заморозить парочку другую радикальных эльфийских националистов.

Однако, сейчас проблемы и задачи на время отходили в сторону. Ожидался праздник Высокой Охоты и это обещало быть... неординарным.

Наконец, за из-за поворота показался во всей своей красе агатовый обелиск. Фьерн с интересом осмотрел его, и задержался взглядом на темном эльфе устроившимся рядом. Это тот самый герой Эйлистри, о котором говорила жрица?
Фьерн хотел поприветствовать незнакомца, если тот не спит. Но, вспомнив, что сам является здесь чужаком, уступил первое слово Сайонару.

Две новые посетительницы, эльфийка с густыми, непослушными кудрями и девушка с отличным двуручником за плечом, расходятся, едва дверь закрывается за их спинами. Мимолетно скользят друг по другу глазами, не задерживаясь, не выделяя, взгляды не вспыхивают ни догадкой, ни узнаванием. Воительница уверенно идет к стойке, эльфийка глубоко вдыхает теплый воздух, осматривается, её взгляд останавливается на колоритной троице, и девушка направляется к их столику напрямик.

Просто ли совпадение, что они зашли сюда в одну минуту? Случайность, возникшая из спутанного клубка нитей судьбы. Такой узор мало кто может прочитать, но каждая нить вплетается в него ровно в свой черед.
***
Очередная таверна, очередной трактирщик, очередной разговор - сколько их было в последнее время? Бледные, осунувшиеся лица сливались в стремительный калейдоскоп, словно подхваченный порывом вьюги. Сейчас уже и не сразу вспомнишь, что именно кто сказал, как кого звали, если имена вообще были названы. Долго ли будет выделяться среди них лукавая улыбка хозяина "Рыла вепря" и его темные, смеющиеся глаза под густыми, лохматыми бровями, ловящие отблески огня в очаге.

Грайни безошибочно определил намерения Мирел, и когда полуэльфийка оказалась у стойки с приветливой улыбкой произнес:

- Вечера доброго, чего изволим? - Поесть, выпить, согреться, или всего сразу?
***
В "Рыле Вепря" было тепло натоплено. Напоенный ароматами еды, хлеба, дерева и меда словно обволакивал ласковым одеялом, стоило только оказаться внутри. После пронизывающего ветра зимнего вечера - потясающий контраст - словно в портал шагнула - а на деле в простую дубовую дверь, что за спиной плотно закрылась, отрезая путь сквознякам и морозу.
В более радостные времена тут наверняка больше людей, больше шума и запахов что перебили бы те домашние, приятные, что царили тут сейчас. Но сейчас тех посетителей совсем немного. И сначала этому хочется порадоваться, но через несколько мгновений осознаешь - неправильно. Словно какой-то части не хватает, части, без которой неправильно, неверно... Хорошая мина при плохой игре... Слабая, разваливающаяся иллюзия того, что всё как прежде...
И удача, наконец, - Шейрен, похоже нашла кого искала.

***
Столик с тремя посетителями в центре - единственное, что кажется по-настоящему гармоничным. Люди... или не только люди, это неважно, но их голоса сплетаются в единый, стройный мотив, пока еще негромкий, но набирающий силу... Рациональность, желание, готовность, цели...

Словно гневаясь на происходящее особенно яростным порывом ветра срывает раму где-то наверху, по залу со свистом проносится порыв ледяного ветра, подхватывает крошки, сметая их со стола, хлещет мгновением холода по щекам и пальцам, треплет волосы, неистовым напором пытается задавить огонь в очаге. Пламя трепещет, словно хочет ускользнуть, рванувшись наружу. Бранятся остальные клиенты. Жмется к друидессе в поисках тепла хомяк.
Грайни кричит помощнице и та стремглав бежит наверх. Доносится звук какой-то возни и сквозняк исчезает.
Выдох...
***
А до Мирел доносятся обрывки разговора, о том, что начать проверять и узнавать надо уже завтра, о делегации друидов... То ли это, что она хотела услышать?

Вьюгой, скользкой белой плетью
Вьёт тропинку в поле хладный морок ветер,
Стужей выжигая небо…
Плыли над равниной стылой
К ледяному солнцу из колючей пыли
Облака-ладьи неспешно…

Знаешь, я уже не вижу, как ты тихо плачешь
Лёд под самым сердцем помнит, где душа жила и пела…

(с) Butterfly Temple



Зимний день таял на глазах. Да, право, был ли день вообще? Тот короткий миг, когда снегопад ненадолго перестал, а далекое бледное солнце осторожно выбралось из-за горизонта, стремительно, перебежало по небосводу от одной снежной тучи к другой, изредка мелькая в белесых прорехах, и сейчас было готово с чувством выполненного долга нырнуть за зубцы Гор Галена на западе. Впрочем, о последнем можно было только догадываться - набухшие тучи сомкнули свой небесный строй, так что на улицах заметно потемнело, встрепенулись, под усиливающимся ветром и вновь принялись исторгать из себя мириады резных мокрых снежинок, из которых дети так любят лепить снежки, снеговиков и прочие зимние радости.

Вот только сейчас тому снегопаду не радовались даже дети, загнанные по домам заботливыми родителями. Город сковало тяжелое, напряженное ожидание. Кто заснет следующим? Кто не проснется? Когда завершится совет? До того, как цены успеют взлететь, или исход зимы будет не только холодным, но и голодным, как в годы минувшей войны? Тревожные слухи расползались стремительно, и мало кто знал, что было правдой, а что выдумкой и надуманным опасением, но на всякий случай, горожане готовились к худшему. Все надеялись на героического Короля, желая ему поскорее найти ответы среди словоблудия его многочисленных советников.

Впрочем, все ли надеялись только на короля? Тяжелые времена примечательны тем, что иной раз находятся те, кому не всё равно, и кто предпочитает не ждать, а действовать. А есть те, кого заставляет действовать сама история.

Снегопад усиливался. Ветер тоже. Над обледенелыми дорогами закручивались белые омуты поземки, заставляя прикрывать глаза. К ночи ожидалась метель. А пока еще был ранний вечер и пятеро прохожих направлялись к таверне "Рыло вепря", известную своей медовухой. Кто-то выбрал это место сам и сознательно, кто-то случайно проходил мимо, кто-то был приглашен, а кто-то решил зайти наудачу.

В иной день в это время здесь бы могло ожидаться столпотворение, однако из-за напасти местные предпочитали сидеть по домам, а гости города, кто не успел убраться до карантина - по гостиницам. Сейчас же - пара печников, пропивавших недавний заработок - уж они то без дела не останутся. Местный пьяница, которому что война, что сонное проклятие - всё один мефит. Пара личностей неопределенной занятости, в данный момент, занятые своими кружками.

А так же - пятеро, чьи пути сошлись здесь сегодня.

За окном стремительно темнело, ветер крепчал, посвистывая в щелях, заводя пронизывающую зимнюю колыбельную. И словно споря с ним весело, дерзко и задорно трещал дровами огонь в очаге.

Шагать пешком было далековато, а надеяться, что кто-то из ночных любителей легкой наживы, окажется нужного сорта - глупо.

Фуюми взяла такси и назвала водителю адрес, за пару кварталов до нужного места. Тень от шляпки и хаотичная пестрота ночных огней преображали до неузнаваемости. Запахи крови будоражили внутреннего зверя, ароматы не разбитых мечтаний, перспектив и амбиций, буквально разлитые в воздухе, до странного бодрил, почти чуточку пьянил, как пузырьки шампанского, что впервые довелось попробовать в далеком 1868

Вентру изучала городские виды, проплывавшие за окном, припоминая хозяев - настоящих хозяев - тех или иных местечек и кварталов.

Ролан смотрел на преображение Ровениона со странным выражением физиономии. Взгляд аасимара плавно сползал с лица преображенного полуэльфа на его шею и ниже. Где и остановился на какое-то время.

Эльф приветливо пожал руку трактирщика и склонился над книгой, где в нужной строке быстро и размашисто написал свое имя. Прочитав импровизированное название группы, варвар ухмыльнулся. Нарочито кровожадно. Со своей экзотической татуировкой, в мехах и коже, увешанный оружием, он вряд ли бы порадовал справедливость, если бы нашел её.
- Вода в первую очередь, - его улыбка стала миролюбивей, - а еда пусть готовится и будут хорошенько прожарена. Не забудте кружку другую хорошего грогу - в нынешние погоды у моря он верное средство изгнать морскую стылость из костей.
То, что Гвер неплохо переносил холод, и даже сейчас ходил с обнаженными от плеча до локтя руками вовсе не значило, что мерзнуть он любит. Просто привык, да и в портовом людском городе холод другой.

- Ребята, а куры у вас где? - выкрикнул Тайро, припомнив другой, но очень похожий причал. И принялся читать заклинание, после чего, не мешкая выхватил арбалет.

О Перстне Линдо мог сказать примерно следующее - Кольцо из того же материала, что меч Рингиля и топор Хеллари, определенно включает в себя серебро. Камень - темный рубин, внутри которого словно застыла золотая искорка, очень редкий. Сам перстень покрыт символами, ни то письмо., ни то орнамент, но подобные мотивы орнамента Линдо когда то видел у Куруфина и Келебримбора в работах, а те рассказывали, что видели их у Аулэ. Конкретную символику вплетенную в узор не разглядеть. что-то вроде скрещенных мечей или топоров.

В поисках ему повезло, хоть и несколько иначе, чем Рингилю и Хеллари. Феаноринг нашел два меча-кинжала из необычного черного материала, напоминавшего ни то стекло, ни то камень, правда один был безжалостно иззубрен, словно им пытались остановить кого-то очень мощного.

Торномирэ, пошатываясь, направился к указанному Рингилем выходу, по пути коснувшись плеча Эонарьо, и тихо произнеся "если будет что дельное, прихвати и мне.". Арфинг кивнул и подсвечивая себе огнем принялся осматривать останки.

- Наудар? - переспросил Торномирэ, услышав рассказ Хеллари. - Это ведь тот народ, что помогал королю Тинголу строить Менегрот?
Стылый, казалось, не слышал всего этого разговора, застыв угловатой статуей.
- В тоннелях драться лучше - произнес он. Прошелся мимо кучи тел, наклонился, поднял одну из костей, огладил, понюхал, помотал головой, отложил и пошел дальше. Здесь - окружат быстро.

Поиски Эрнарьо тем временем принесли два меча, до Рингелевых им было далеко, но драться было можно, и короткий топор из того же материала, что клинки Линдо. Последний отдал стылому, меч забрал себе, а другой отдал Торномире, который снова обнимался с каменной стенкой.

- Вроде все вооружились - обвел отряд беглецов взглядом арфинг. - Тогда пойдем. И первым полез в щель, неся в эти негостеприимные пещеры бдительный свет нолдор.

- Кто бы это ни был-не хотел бы я встречаться с ним сейчас, - произнес Торномирэ на слова полезшего в дыру Хеллари. - но если орк, то надеюсь вскоре оставить их позади...
А Стылый вздрогнул...
В призрачном холодном свете беглецы полезли вниз. Играют на изможденных лицах отблески огонька, рисуя светом и тенью странные причудливые маски. За границей того призрачного света - пустота, что не прозреть и глазами квенди. Шорохи, поскрипывание, шуршание, скрежетание, дыхание тяжелое. Холодный свет, холодный камень, холодный металл прихваченных орудий. Тепло - только твое - да того, кто рядом. Забивается холод под изорванную рдежду, тянет сквозняком из тоннеля через пробоину в полу-потолке в другой тоннель. Нет опоры под ногами, веревка только. Скользит в жестких мозолистых пальцах... Хватит ли длины? Но вот и руки Рингиля. Свет трепещет, а нолфнг держит крепко. Спустился Авар на обломки. За ним Эрнарьо полез. Не смотрит вниз. Глаз здоровый жмурит. Снизу хорошо видно. Зачем? Под тяжелым телом качнулась веревка, крутанулась...
Еще немного... и вдруг
- Ловите! - отпускает... - Тяжело падает на Рингиля и Хэллари
- Эрнарьо?! - отчаянный шепот-хрип Торномирэ...
- Узел распускаться стал... - сказал, выпрямляясь.. - перевяжите... четвертый серху кажется.
- Вытянул Торномирэ веревку и верно... перевязали Потуже. Осмотрели остальные узлы.
Спуск Торномирэ прошел спокойно. и на верху еще оставались только Фалквалиндо и Стылый. Синда вцепился в веревку костлявыми пальцами бросил взгляд на тоннель, из которого они пришли, и произнес, тихо-тихо...
- Идет кто-то. Далеко - но идет. - и полез.
Оставался Феаноринг, собравшийся отвязать веревку после себя, не оставляя возможной погоне ничего.

Рэмин шел не теряя бдительности. Концентрация привычно отодвигала воспоминания на задний план, пусть он прекрасно помнил тот бой, резво вскочивших мертвяков, разбившийся масляный фонарь Камаэля, касание мертвых костей, но долиез не позволял себе в те воспоминания уплыть.
Темница. Не поддавшаяся Рэмину дверь, оказавшаяся зачарованной, согнанные как скот в камеры эльфы. Лицо разбойника на миг исказила ярость.
- Парни вроде обследовали и дальше, но мы возились здесь, и я не ходил с ними, так что не могу сказать, как там дальше. - негромко произнес сын сказителя, припоминая и тщательно осматриваясь. Свет факела давал не слишком много света, особенно в обширных залах, Рэмину это не нравилось.

- Если у кого-то еще есть факелы или фонари - лучше зажгите. Мы ищем сами не знаем что, по этому лучше смотреть в оба, а не изображать наживку для тех, кто мог бы тут загулять, кроме древних секретов.

Струна перетянутая, гроза близкая, так и напоен воздух напряжением, словно пред буйством молний, а зарницами - слова. А струнами - сами позы, напряженные плечи, мышцы налитые, готовые к движению, прыжку, удару. Кровь быстрее бежит по венам, горячеет, рвется в бой дух молодецкий!... А нельзя...
Хищником ведун в своей засаде-мороке затаился, зубы сцепил, песок в кулаке зажав. Так и видит, как жаждут схватки степняки, знает, что товарищи его готовы им за слова худые воздать сторицей. А и надо бы, да не время. Но что время? обернется, да вернется. Впитывает Лют лица в память, как оттиски на бересте, голоса, движения. Еще встретимся, удальцы. И за обиду сочтемся.
А что до телеги, с младенцами жертвенными, так быль - то, али не быль, богам да титанам тем ведомо. Черные времена, могло и быть, а могло и не быть, или не сейчас, а в прошлом, сейчас уже не удивишься.. А могли и степняки солгать. Легко.

Прижал к груди амулет Триуса и Мара, под рубахой спрятанный, что равновесие в мире бдят. Прошептал молитву быструю... Оборонить их маленький отряд от титановых козней... Козней. Движение Бу как ножом резануло. Зубы сцепить заставило. Вихта... Вот от кого оборонить, так оборонить...
Помрачнел ведун, а казалось бы только отлегло. Вереск грозу отвела, а Игрит Йохана удержала.миновала буря, расчистилась дорога, а тут. Посмотрел пристально на проводника. Амулет крепче сжал... Это ж до чего человек дойти должен, что б Вихте почести отдавать... Эх, худое дело, да не его - Лютово. Стороной бы обошла, оберегите боги...
Вышел на дорогу, скидывая морок,совсем не там, где заходил, как скрылись вдали степняки чумные. Пыль по дорог развеял сквозь пальцы, без чар, просто следы натоптанные засыпая...
Девушек за плечи взял, с лица тень сгоняя. Сжал крепко
- Молодцы, - молвил. - отвели бурю. Я уж на него бросится готов был... И, сказать вам должен. Земля тут чужая, и чары мои слабее прежних сбываться могут. Так хотел я нас всех накрыть, ан не вышло...- честно сказал, ибо пусть лучше ведают о таком, и к возможным неожиданностям, что не в воле самого Люта предупрежденные будут.
- Идемте же дальше. А то еще взбредет им в головы буйные вернуться, и те тут уж точно в песок покатятся. - Ухмыльнулся по звериному, подмигнул Йохану, обух топорика своего оглаживая.

Таки чужое место... - нахмурился ведун,- не так слышит, как родные места, много лет исхоженные, да насквозь узнанные, там бы всех спрятал...
Не нравились Люту, ох не нравились эти всадники. Шбко наглыми они ему показались. Прошел по опушке, бесшумно, словно легкий ветра порыв, невидимый. Хорошее место нашел, что б или дротик метнуть, или выскочить сбоку, до топором али посохом противника верно пристукнуть.

Вон и Йохан топор держит наготове, а Бурахур неведомое твердит, вот и понимай как хочешь.
А Вереск первой заговорила. В такие моменты Люту всегда тревожно немного за девицу становилось, что раскроют обман, сколь бы хорошо ты не рядилась, да голос и стать выдать могут, коли знать как смотреть... Благо, к молодому пареньку внимательно присматривались нечасто, да и навыка у Вереск все таки хватало. Знал ведун это, да все равно тревожился немного. наклонился, да горсть песка-пыли дорожного взял, если по ветру пустить, да приговорить, то вихрь песчаный нещадно по глазам вражьим пройдется.
Был готов заговор в ход пустить, но се же еще был шанс разойтись миром.

Варон пожал руку Велезиду.
- Рад знакомству, вы бывали тут раньше? Странно, что не столкнулись прежде,я тут почти каждый вечер и наблюдал немало... разборок. И, как видите, - он ухмыльнулся, - ни одна меня до сих пор не помяла. Иной раз даже любопытно сделать ставку, кто продержится дольше. Максимус силен, но эти северяне выглядят неплохо, а один из них, похоже, трезв, правда, не знаю, на пользу это ему обернется, или во вред... Да и один имперец не останется. - похоже,назревающая потасовка вызвала у данмера острый азарт, -
- Вместе с главарем их шестеро, но Решан и Эгра - он кивнул на давешнего редгарда и сидевшую рядом с ним дюжую орку, в заметно отличавшейся в лучшую сторону броне, скорее всего за него не вступятся. Он их откровенно достал. Дарина, смазливая сестричка редгарда, полезет несомненно, но главным её достоинством была и остается за... Кхм... забавная прическа, Матье, тот скользкий бретон, - Варон скривился, - неплохо, насколько я знаю, орудует кинжалом, но не кулаками, а вот Рилинир, хороший боец, хоть и не кажется особо могучим...
Тут увлекшегося данмера прервала его путница.
- Варон, ты можешь продолжать наслаждаться... происходящим, но этот господин, - он с вежливой улыбкой кивнула Велезиду, - прав, здесь не стоит оставаться. Да и я, признаться, засиделась с тобой. - Он решительно поднялась и подняла корзинку, укрытую белым полотном. Один край отогнулся и явил миру край связки чеснока.
- Ох, Ардалин, - покачал головой Варон, - ты всегда такая серьезная. Иногда надо расслабляться.
Но все же поднялся вслед за магом.
Здесь Велезиду удалось как следует рассмотреть обоих. Ардалин была одета скромно и опрятно, На левой руке альтмерки слабо поблескивало кольцо, а на шее изящный кулон с замысловатым рисунком из мелких голубых кристаллов. К её поясу был пристегнут небольшой кожаный мешочек, который она придерживала рукой.

У Варона в раскрытом воротнике виднелась золотая цепочка, колец и амулетов не было, кошелек он, вероятно, держал во внутреннем кармане своей шиковатой куртки.
- Я провожу тебя. Но до гильдии путь неблизкий..
- Ну, как тебе угодно. Тогда неси продукты. - Девушка передала темному эльфу корзину, и, стараясь держаться подальше от траекторий полета кружек, они направились к двери, за которой их ждал густой туман ночного Бравила и долгая дорога до гильдии.

Точно такой же туман поглотил Ле Виарро, в гневе выскочившего из Серебряного Дома за пару минут до них, изрядно встревожившего некоторых обывателей, что видели, как он воспользовался огненным заклинанием в набитой таверне. Липкий, прохладно-влажный, густой, как парное молоко. туман поглотил альтмера, так, что он едва угадывал куда ступают его ноги. В южных городах сумерки коротки, и бравил тут не был исключением, небо было темном, тусклом свете ущербной луны слабо очерчивались крыши, разбеленных туманом зданий.
До Гильдии Магов можно было дойти двумя путями, длинным - по улице, мимо гильдии воинов, "Честной Сделки", "Удачи Колдуна" и мостов через реку, либо мимо статуи Счастливой Старушки до часовни Мары, откуда до гильдии было уже рукой подать.
В тумане слышалась ругань и позвякивание. Кого-то из стражников, похоже таки выгнали на ночное патрулирование. С помощью, вероятно, той самой ругани, воину удалось зажечь факел, который теперь плавал в тумане, как чародейский огонек...
***
Конфронтация в таверне тем временем развивалась своим чередом.

Кружка, запущенная Ульваром сравнительно метко, задев Максимуса по плечу, изменила направление, встретилась в конце своего пути со стенкой и, будучи керамической и не выдержав столь варварского обращения, разлетелась на множество осколков.
- Арррр! - Максимус зарычал и повернулся к Ульвару, хищно ухмыляясь, но тут ему пришлось переключить внимание на Кейнара. Развернувшись, он пошатнулся.
- Не твое дело, нордская морда, указывать, что мне делать! Хочу и машу, достала она меня! Проваливай, пока не вынесли! - он многозначительно сжал кулаки. Потом до его затуманенного хмелем мозга, видимо, что-то дошло. Он посмотрел на Ульвара, потом, снова на Кейнара..
- Аррр! Вас двое! Проклятые норды! Мы, имперцы вас били били и бить будем! Это заговор! Ребята! Поборемся за светлые идеалы Тайбера Септима!

Видя, к чему все идет, бедная бретонка испуганно пискнула и спряталась за широкую, бронированную спину паладина, где женщину перехватил Корвус. От неожиданного прикосновения она вздрогнула, но через миг до неё дошел смысл слов незнакомца. Она покачала головой, стараясь сдержать подступившие слезы,
- Господин, я не могу уйти... - он покачала головой, - вернуться домой без помощи.. Моя сестра мучается. А одна я ничего не могу сделать...

Наемники, сидевшие за столом вместе с Максимусом на призыв отреагировали по разному. Орка, в кирасе от оружейников своего народа скривилась и демонстративно выпила из почти полной кружки.
Закованный в сталь босмер с суровым взглядом молча встал рядом с Максимусом. Вертлявый тощий бретон с темными сальными волосами, зализанными в тощий хвостик, вскочил и принял борцовскую стойку.
- Надерем им задницу, командир!
Молоденькая редгардка с пухлыми губами в очень короткой юбке, виляя бедрами так же встала. Вероятно, она хотела принять угрожающе - эффектную позу, но получилось.... ммм. не совсем то..
- Максимус, нет смысла сейчас драться! Дарина, сядь! - попробовал в очередной раз образумить товарищей Решан.
- Бра-а-атик, не нуди... - жеманно протянула редгардка.
***

Самым подходящим оружием для Веджира могла оказаться его собственная кружка. Деревянная пинта с прочным дном. Убить н убьет, но при метком ударе успокоить может.

Заинтересовавшая же его хаджитка обращала на стычку минимум внимания. Тем временем, к ней кто-то, облаченный в темную дорожную робу с капюшоном, подсел, и они заговорили в пол голоса.

Рингиль спустился и принялся осматривать поле сражения былых времен. Можно было опустить веревку и выдохнуть. В полной темноте. Огонек какое-то время подсвечивал снизу, но вскоре Лайрэлассэ унес его в сторону от пролома, исследуя заваленный обломками и останками зал.
Темнота, которую тревожат лишь звуки. Капель где-то впереди, доносящийся снизу грохот, свидетельствующий о не самом простом продвижении нолфинга, тяжелое дыхание.
Стылый подтянулся чуть ближе. С остальными - теплее, а в темноте дальше слышно. если преследователи возникнут, он услышит это достаточно рано, что бы успеть придумать что-то... вниз, или вперед через провал.. .Хоть разбиться - но не вернуться к оркам... А так никто, должно быть, не видит, как он дрожит.. Только зубы сжать покрепче, что б не стучали... холодно... Сосредоточенный на карауле, он будто бы и не слышал короткого пояснения Рингиля.

А вот Эрнарьо словно загорелся, оставил веревку, Хеллари и Линдо и распластался с другой стороны дыры, словно надеясь там что-то разглядеть.
- Рукотворные руины! Это же наш шанс! - возбужденным шепотом произнес арфинг. Похоже, дальнейшую дорогу он для себя определил. Торномирэ слышно не было, похоже, он всецело отдался осязанию и слуху.

Феанорингу припомнились только байки наставника, что тот рассказывал в далеком Амане. про Аулэ. Только мысли путались, и у Линдо не получалось зацепить смутную, далекую мысль.

Перед мысленным взором Хеллари вплыло воспоминание, о когда-то слышанном от строителей его рода. О подземных каменных городах...


Рингиль продвигался очень осторожно, впрочем, чем дальше нолдо отходил от провала тем каменные обломки становились мельче, трупы же, в некотором смысле кучковались, покрытые многолетней пылью и каменной крошкой. Неожиданно в холодном свете что-то сверкнуло под одним из тел. Почти совсем рядом. А впереди замаячила полуобвалившаяся арка, ведущая во тьму. И смотрела она в ту сторону, куда группа уходила о орков. Арка была довольно большой и можно было попробовать пролезть. А еще нолдо могло насторожить то, что некоторые трупы носили явные следы острых зубов, словно кто-то пытался обгладать мясо с мертвых костей, когда оно там еще было.

Тень внимательно слушал перепалку Мирел с тавернщикам, не встревая. Он не сомневался, что воительница справится сама. Да и лишний раз привлекать к своей, разыскиваемой, персоне внимание не хотелось. Но вот свое собственное внимание он не ослаблял, и незаметно наблюдал за присутствующими, не таит ли кто угрозу, не выдаст ли себя движением, не пролетит ли мимо острого уха фраза, над которого стоило бы задуматься?

Огонек закрепили, дабы освещал Рингилю путь в неизвестность, и то, с чем нолфинг там столкнется. Стылый встал у прохода и пристально всматривался в темноту, что беглецы оставили за собой. В том, что орки, иной раз бывают полными идиотами, особенно низшие снаги, синда убедился в избытке, но вот чего уж точно не следовало недооценивать, так это чутья потенциальных преследователей.

Но пока было тихо. Лишь капель впереди за провалом, шорохи шагов, редкие слова беглой шестерки, негромкие, приглушенные, шепот, что не выдаст, только всколыхнет воздух, в котором тянет неведомо откуда взявшимся сквозняком.

Торномирэ распластался у края провала, прижимаясь к камню ладонями и ухом. Пусть стена была тверда, но именно в этом месте когда-то уже обваливалось. Нолдо слушал, готовый дать отмашку вытаскивать Ригиля и самому в этом помочь. Камень иной раз может быть очень капризным.

Эрнарьо страховал Линдо и Хеллари. Плавный спуск. Три пары рук перебирают веревку и нолфинг погружается в провал. спускают осторожно, в свете "огонька" можно разглядеть все подробности скола. Дальше - ниже... холодный свет выхватывает прямоугольные столбы. Колонны? Истрескавшиеся, выщербленные, но несомненно рукотворные.

Рывок.

Распускается узел в ладони Хеллари. Веревка выскальзывает из кулака авара, мазнув драным потрепанным хвостом по ладони. Словно змея, и звук в тишине, как укус. Но трюк спасает, позволяет перехватить. Только вперед заставляет податься, столкнуться с феанорингом. Но Линдо устоял. Твердо. Почти не шелохнувшись.

- Держите крепче - тихо и неровно шепчет Эрнарьо, страховавший ниже. - Я перевяжу. Нам еще спускать. - Скрепляет хвосты беглянки.
Кажется, пронесло.

А Рингиль тем временем может заметить помимо трещин на колоннах-столбах причудливые геометрические узоры. Но не стены зала - те теряются во мраке, а на полу угадываются очертания каменных обломков.

Рэмин с благодарностью и искренней улыбкой принял подарок Эшары. Долиец был рад наконец покинуть Вентивер. Даже не потому, что все там напоминало о битве, просто, это было "не его место", да и вообще он не особенно любил застревать где-либо надолго.

Впрочем, одно приятнейшее воспоминание у него от последнего вечера и ночи осталось, и каждый раз, когда он обращался к нему, на лице эльфа возникало мечтательно-лукавое выражение.



И вот, теперь можно все тут разведать.
Впрочем, не мог же он отказать себе в удовольствии порасспрашивать о древних сказаниях, сказках и легендах, что могли бы сохраниться в этом клане.

Белый до бесцветности песок и темное море, накатывающее волнами на берег. Вот чем закончился полет, однако, странное сияние, сковывающее тела еще не отпускало, хотя спины щекотали песчинки, а прибой нашептывал колыбельную.
Синее небо без единого облака, белое солнце, словно из одних и тех же частиц со "светом-проводником" скроенное.

Моргана тот свет охватил поверх наброшенной некромантом Тьмы, скажете, такого не бывает? однако же, неисповедимы причуды сета и теней. Здесь же тьма стремительно расползалась на лоскуты, словно древняя ткань, потоками стекала с тела, лишь на ладони задержалась, лужицей... пятном.. экраном... а внутри, приглядишься - и знакомые очертания увидишь, и словно туманом лондонским повеет, пропитанным удушьем свинца и угля... а потом сожмется все, и вот в руке уже вновь ползут оборванные нити мглы, завязываясь на тыльной стороне ладони в крест с перекошенной планкой, где и застывают...



Стелла Танцевала, и при том одновременно лежала на берегу и её стопы облизывало море... как такое возможно? но она будто смотрела на себя, легкое движение, одно, другое, третье, все перетекают одно в другое, сплетаются в изящный узор, складывают ритм, и вот уже и сердце откликается на него ударом.. одним... другим... Вот только, как посмотреть собственными глазами вновь? на песке остаются следы там, где девушка сделала шаг

Полет Татьяны из неспешного и размеренного превратился в стремительный, уже не полет - прыжок, она точно знала свою цель - мяч - дотянуться, отбить... ни в коем случае не пустить на свою территорию... предугадывая траекторию по движению воздуха. Для глаз слишком быстро. А швы мяча складываются в уже виденный знак, разрезавший небо, когда Татьяна поднималась над своим бесчувственным телом

Гуттиэре бежала за Искрой, как за единственным ярким пятном вокруг, кошка вприпрыжку неслась по песку и из-под можнытых лап вырывались фонтанчики песка. Однако, сама кошка будто бы и не проваливалась в дюны. Художница не заметила, что в какой-то момент песчаная поверхность сменилась ступеньками, резко уходящими вверх и заворачивающих линию в винт.

Ирена шла по знакомому коридору, по крайней мере он казался ей знакомым, смущали только бесцветно-белые обои и ковролин под ногами, из щелей в опущенных жалюзи просачивался пронзительный яркий свет. С другой стороны были двери. каждая была помечена номером. номером какого-то из дел, которое Ирена когда - либо вела.

Белый раскаленный песок - Александру они показались именно такими. А еще он был уверен, что где-то рядом враги. Он лежал на животе под прикрытием крупного бархана. В руке был бинокль. Откуда-то слева раздалась одинокая автоматная очередь.

Влад возлежал на высоко взбитыхподушках и обнимал двух красоток, не сильно обремененных одеждой. Вот
только что за досада - никак не получалось разглядеть их лица. Обе нашептывали
что-то успокаивающее, светлые волосы вспыхивали яркими белыми бликами.

Когда свет стал чуть мягче и в нем, наконец, удалось что-то разглядеть, Кэйли обнаружила себя сидящей на белом песке. Что - то мешало девушке двигаться, свободными оставались только шея и правая рука. А прямо на песке, рядом с Кэйли было расчерчено поле для крестиков-ноликов. Игра была начата. В левом верхнем углу от Кэйли красовался крест, а в середине поля - круглый ноль.

Когда схлестнувшийся звук из двух разных источников стих в голове Джоя, на музыканта навалилась пронзительная тишина. Ослепительный свет рассеялся и он увидел себя на белом песчаном берегу, который облизывало темное море. Звука прибоя слышно не было.

А где-то на другом конце этой дороги Эльмус отн от зеркала руку и сунул в рот два изрезанных струнами пальца. Отражение выровнялось и вскоре в не можно бы было увидеть, как Ракел бережно берет Эльмуса под другую руку. Недавний рассказчик выглядел усталым и осунувшимся.

- что имя, роза пахнет розой, хоть розой назови её, хоть нет* - процитировал Эльмус в ответ на последнюю тираду Моргана строчки из широко известной на земле романтической трагедии. Чуть улыбаясь, поводя плечами, словно от усталости - Я описал, что он делает и с кем у меня... хах.. ассоциируется. Кто-то скажет - излишне эмоционален - хвойно-зеленый взгляд внимательно скользил по лицам всех присутствующих, отмечая разные эмоции Гуттиэре и Ирэны, подмигну первой (или это обман зрения), кивнул другой, не отрывая взгляда, потом впился глазами в Моргана. - пускай.
- Хотите опровергнуть мои слова или укорить в некомпетентности или лжи - встретьтесь с Похитителем сами и выясните все. У вас будет такая возможность, и возможность запастись для неё силами.

Вопрос Кэйли, снова по делу...
- -Эх, Эльмус... можно вопрос? А что будет, если мы завалим ответственную миссию?
- останетесь с ним? наверное...- музыкант тряхнул мягкими волосами.- я не знаю, леди. - во взгляде промелькнуло сожаление и что-то еще. Но потом вернулась уверенность, - однако, я не предлагал бы этого, не будь возможности выиграть.

Вопрос Влада. Оказывается, тот незаметно для всех "провалился"
- Эльмус, что вы можете ответить на этот счет?
- руны - знаки судьбы. Не удивлюсь, если не ты один поймал здесь такую. Так или иначе. Как я уже говорил, только Судьба решала, кто выйдет из потока и лишь она одна знает, чего она ждет от каждого из вас.

Вопрос Татьяны. Отвечал, как знал. не сочиняя и не домысливая.
- Когда мы должны отправится в путь? Нам дадут время на подготовку?
- Сейчас. И, возможно, вам сразу осознавать себя и то, что вы можете. Хотя место на периферии не может похвастаться хорошим надзором Похитителя.

Гости Перекрестка стали знакомиться друг с другом. Рассказывать, кто, что умеет. Кто пожелал. Что ж, хорошо. По грифу инструмента Эльмуса потянулась багровая струйка, поблескивающая в теплом свете.

Но тут музыку Эльмуса ворвался звук, извлеченный Джоем из своей гитары. Оглушил, ошарашил, ввинтился в мозги, заставляя замереть, вздрогнуть, спугнул бодавшую сапог Александра Искру. На смену мягкому свечению на волнующейся поверхности зеркала пришла ослепительная белая вспышка, ощущение пола под ногами, у кого оно было исчезло. Это был полет.
Бок, куда была ранена Стелла отчаянно зазудел, но никто из девятки не мог пошевелиться. Или им это только чудилось?
Они плыли словно в невесомости, окутанные ярким белым светом, который, казалось, проникал даже сквозь веки.

*У. Шекспир. из "Ромэо и Джульетта"

Тайро не тешил себя надеждой, что даже со своей... танцевальной подготовкой сможет как следует утвердиться на таком полу, и, попытался как был ухватиться за веревку и подтянуться по ней. Вообще, в пору было паниковать, но на жреца снизошло какое-то нездоровое веселье, явно с нотками истеричности, не мешавшее ему однако действовать. Не-эт, он просто не имеет права помирать таким молодым, да еще и без перспективы того, что его прекрасное бесчувственное тело будут горько оплакивать прелестные юные девы. По правде говоря, от тела останутся только-кроваво костяные ошметки, да эротический рисунок каплями крови на стенах этой душегубки... нет-нет-нет... он категорически не согласен!
Уворачиваясь от каменюк, тайро попробовал подтянуться по веревке и полезть вверх.

- А вот так дело не пойдет.. - Тень, прицокнув языком, покачал головой и принялся распределять содержимое своих свертков так, что бы в случае потасовки не мешало драться. Расселся прямо около врат храма на земле и переобулся в новые сапоги. - Награда за находку - это плохо. Потому что находку и голову иные охотники за наживой часто отождествляют. А мне моя голова еще нужна. При мне и целой. - Хоть и молодой, но уже изрядно побитый жизнью, эльф был готов к самому худшему. Хотя надежда на лучшее ему тоже была не чужда. - Уж лучше я поговорю с ним сам. Что бы избежать возможных казусов. Расскажешь где это место. Ты ведь, сюда по делу пришла?

Если, конечно, Тайро, ты не обаяешь судью по полное небалуйся. Или начальника конвоя.
- могу попробовать, если кто-то из вас меня прикроет. Прозреваю, что за нашими с Ронвейн руками там будут очень пристально следить. - отозвался жрец.

Затем потекли долгие два часа ожидания.
- Подозреваю, что этот не клюнет даже на меня, - скривясь, шепотом произнес аасимар, наблюдая за ударившемся в прочувствованный монолог Верлейном. - А если он змеюка, то и подавно, ни на кого. разве что в сезон гона, на такого же чещуйчатого. Остается начальник конвоя.

Впрочем, исход Верлейновой речи оказался для Тайро несколько неожиданным, не штраф, не каторга, не казнь, в конце концов, а всего лишь пинок из города. Значит, у них объективно ничего против компании нет.
С другой стороны, жрец не сразу опознал в перечисленных себя, ибо целителем он себя в общем - то не позиционировал, колдовал лечение постольку - поскольку было угодно богине, а вообще лучшим лекарством ото всех болезней почитал жаркую ночь в объятиях пылкой красавицы.

Решив немного пошутить, и заодно проверить свою догадку, Тайро поймал взгляд Верлейна, улыбнулся ему подпустив чуть-чуть томности, и лукаво подмигнул доставшему до печенок капитану.

- Удачной тебе охоты, - оскалился на прощание Тальнер, - только не в наших лесах. - его полуулыбка полуоскал стала шире. Мягко развернувшись, так что вновь загремели бусины и костяшки в волосах (занятно, но в склепе, когда друид того не хотел, они не издавали ни звука), и зашагал прочь. Туда, где они могли найти жреца, которому будет под силу изгнать нежить, заразившую усыпальницу своей черной болью.
Риш незаметно сорвался в высоту, и, скрылся в ветвях деревьев.

о двух лунах и душах, о мире без бога
о клинке, что сломал не щадя
о глазах золотистых и запахе сдобы
о дороге, которой нет дна.

Рассказал не о всем, но о многом, так легче.
Только не о полуночных снах,
что лишь кровь унимает, исконно и вечно,
но что хочешь повергнуть во прах.

Экспромт.

Заветный флакон зелья и молитва на ночь. Они не унимаются, хотя, иной раз будто дремят, издевательски давая отдохнуть и набрасываясь неожиданно, подлавливая момент. Арбалетным болтом в спину.
Лунная Лучница, направь меня. Неужели частота и острота говорят о том, что он на верном пути. Не верится, столько лет прошло... Но он все равно должен проверить. Узнать. Разорвать темные узы. Пыльцы одной руки касаются запястья другой. Руки затянуты в тонкие кожаные перчатки искусной выделки, совершенно не стесняющие движения.

Портал вывел недалеко от цели-маленькой хижины спрятанной в недрах Лунного Леса. Долгий путь, сделав оборот возвращается в исходную точку. Осталось пройти лишь несколько миль что бы "физически" замкнуть круг. То, с чего все начиналось...

Силой магии Тенелов оказался в одном из переулков Сильвермуна, пустынноим в ранний утренний час. Да.. идти осталось не так уж далеко, особенно, если в пройденном пути не только иные страны, но и иные миры. Однако, сложится ли сонет, завершив свою вязь?

Как бы то ни был, для начала следует разведать обстановку. тряхнув головой, Тень решительным шагом отправился искать обитель слухов - таверну.

- Добрый день, почтенный! - Тайро осмотрел "убранство", и с трудом удержался от того, что бы присвистнуть. Да, разбираться тут по ходу придется основательно.... - Мы от группы исследователей истории Фрипорта - объяснил аасимар, подумав про себя - (ну на данный момент это в общем-то действительно так...). - Нас интересуют события приблизительно столетней давности. Законы, указы, хроники, мемуары. Смена династии, исторические личности, значимые события, вплоть до предсказаний и знамений, что могли быть задокументированы... - иногда попадаются очень суеверные хронисты, -жрец покачал головой.
- Мы спрашивали в библиотеке храма знаний, но оттуда нас направили к Вам. Вы не могли бы нам помочь в поисках этих документов?

Тальнер перетекал из стойки в стойку практически на чистых рефлексах, кружась вокруг врага и с врагом, будто танцуя в этой промозглой пещере странный танец. Друид сосредоточился на движении, на дуновениях воздуха, ловить ритм тут было бессмысленно, живому тяжело подстроиться под тварь, живущую и движущуюся по собственным законам. Лишь угадать, поймать момент, и нанести удар в тот единственный миг...
Свист стрелы, движение воздуха продолжает движение туши бодака... отвлекся... рывок, отдающий в удар накопленную силу всех мышц, сабля тускло подсвечивается сумрачным освещением пещеры... лезвие как продолжение руки... как коготь, как клык, который осталось лишь вонзить в отвлекшуюся жертву... жертву-охотника... охотника-жертву...

Тайро ругнулся вслед упрямому эльфу, помянув неестественное применение демонического хвоста, пожал плечами и повернулся к Ронвейн.
- Ну, во первых, что Делвин от тебя хотел. Потом, все, что ты можешь о нем сказать... с кем, помимо тех типов о которых ты уже упоминала, он встречался, странности в поведении... все за что цеплялся глаз.. - жрец покачал головой.. И, что, кстати, за нора - то...

- Видимо, у Хакассара сегодня обострение паранойи... надо полагать к дождю. - Тайро поправил плащ и направился в ту сторону, где скрылись три авантюриста и собака.

Учитывая везение компании, следовало ожидать что на голову товарищам обязательно что-то найдется, потому у жреца даже не возникло мысли уйти куда-то, кроме как по найденному следу, разве что не сломя голову, конечно, пусть порезвятся втроем, раз уж так пригрело.

Янтарное свечение за забралом шлема.. там, где глаза... И накрывший эльфа с головой калейдоскоп видений... Что это демон побери было?!
И какого черта Шейрен был там, под синим светом, которого никогда не видел этот город.. распятая беспомощная... Что это значит...
Но времени на осознания не было от слова совсем, что-то налетело сзади, толкнуло... и в следующий миг, Весс, крепко державший Рену, оказался в компании той парочки, что дружно сваливала от элементаля. И все они теперь находились на... кровати...
Как ни странно, некоторая абсурдность происходящего помогла Вессалору отодвинуть видения с переднего плана,немного прийти в себя и осознать материальное положение дел.
Рена ругалась, значит ничего страшного не случилось..
- Ты в порядке? - на всякий случай осведомился бард, он даже чувствовал себя немного виноватым, за то, что втянул волшебницу в "непонятки с латником". И обратился к незнакомцам.
- Наверное, я должен благодарить вас, сэры. Признаться, средство передвижение .. алтьернативно даже для Сигила, где мало чему стоит удивляться, но я искренне рад его появлению и вашему вмешательству.

***
Обернувшись, Морган увидел все те же крупные холодные звезды, купол без верха и низа, который, стоило засмотреться на него подольше начинал будто вливаться в зрачки, окутывая собой, холодным покоем безвременья и будто бы бесконечностью.
А еще был туман, за которым, угадывалась та же картина, и ни намека на комнату, затаившуюся в муравейнике Лондона, где на столе были разложены причудливые предметы.

Точки под призрачными пальцами Моргана вспыхивали в пустоте яркими огоньками, изумрудным, лиловым, лазурным, линии, что их соединяли, перетекали друг в друга, сливаясь цветами, создавая единое целое. Вот только все они были в холодной гамме. но последняя точка зажглась янтарем, отражая свечи на столах, бревенчатые стены, освещенные цветные стекла витражей. Стоило ключнику повнимательнее присмотреться к этому видению, как он почувствовал взгяд, выжидательный, лукавый, заинтересованный, но, не таящий злобы.
***

когда призрачная ладонь Кэйли коснулась руны, та, словно отозвалась на прикосновение теплом и мягкой вспышкой золотистого света. Дверь бесшумно распахнулась вовнутрь, открывая взгляду убранство заведения, в котором господствовали свет и тень.

некрашеные доски пола отзывались тихим поскрипыванием, будто войдя себя Кэйли каким-то странным образом обрела вес.. или же.. Это была просто иллюзия или шутки сознания, которое стремится измерить все привычными категориями, физическими, психологическими или абстрактными?

Тем временем дверь снова открылась в ледяную бесконечность за пределами островка, впуская двух призрачных девушек и юношу, так же решивших узнать,что же сокрыто в этом месте и звало их теплом, привлекая к себе, направляя среди ледяных тенет тумана, для Александра казавшимися сном, открывавшим дорогу в неизвестное, но заманчивое, а Стеллу увлекший ритмом движения, один в один совпадавшим с ритмом биения сердца, которое застывало, где-то далеко-далеко, но нашедшее продолжение танца здесь.

Остались за спиной неведомые созвездия, когда Гуттиэре сделала шаг внутрь, почти одновременно еще с двумя гостями, оказавшимися здесь, но перед глазами появился четкий облик могучего воина в причудливых латах с широким поясом, на котором висел меч... видение пришло и ушло, но в памяти сохранилось...

А контраст тепла внутри таверны и холода снаружи был поразительным, словно таверна эта была сама по себе и сама в себе.

Что-то тут было необычное, его не было ни в исторических, ни в фэнтезийных фильмах, да и говоря на чистоту, Стелла, повидавшая за свою жизнь множество настоящих таверен, вряд ли сталкивалась с похожими на эту.... что? становилось ясно,стоило лишь припомнить подобные заведения или их описания, - Запахи еды, пролитого пива, хлеба, пригорелого жира, кислого вина... храпящие забулдыги, шумные компании - .... Здесь было иначе, будто бы слишком чисто, и непривычно тихо...
Над столами, за которыми располагались скрытые тенью посетители витал легкий шепот, слов из которого не удавалось разобрать. как их могла скрывать тень, если тут было в избытке свечей и ярко горел очаг... непонятно. видимо, особенность этого места... пахло сдобой, молоком, воском, с легкими нотами медовых яблок и луговых трав, пряностей, корицы, мяты, гвоздики...

Откуда-то выбежала золотисто рыжая полосатая кошка, пробегая мимо четверых гостей остановилась, протяжно мяукнула и побежала дальше, скрывшись в глубоких тенях, скрадывавших изрядную часть внутреннего пространства таверны.
***
Татьяна подлетела к стене здания, примерилась, и постаралась нырнуть в сруб, как в воду, но получилось нечто странное, потому что в следующий миг, в следующее движение, девушка оказалась с другой стороны дома. У неё получилось пройти сквозь "объект", но не вышло проникнуть внутрь. Нематериальность была налицо, и явными её признаками было свободное изменение положения в пространстве, отсутствие тени при множестве огней , вот только тут была какая-то загвоздка. К тому же Татьяна продолжала чувствовать холод, а под пальцами, когда она коснулась стены таверны было безошибочное ощущение дерева.

Игра продолжала преподносить Владу сюрпризы, возможно, это была бета версия патча, призванного сделать ощущения персонажа в игре максимально реалистичными, возможно он по жизни забыл закрыть балкон и ночью резко упала температура, но он продолжал ощущать холод, не смотря на призрачность своего здешнего тела. Или это был модуль имитации призраков, которым разрабы прописали вечный холод?
На вопрос Мека ответил только один из присутствовавших, и пока Джой и Влад обменивались парой фраз, остальные решили заглянуть внутрь, кроме девушки неожиданно появившейся рядом со стеной заведения. Похоже, лишь они вдвоем были в этот момент как-то ориентированы на окружающих, остальные же были больше заняты осознанием этого странного места и себя в нем.
Холод тем временем не отступал от обоих, даже не смотря на огни во дворе, только если стоять с ними совсем рядом, да и в целом, хотя, был еще один момент, чем ближе к таверне, ем теплее они были.
***
Дело оказалось крайне запутанным, свидетели твердят то одно то другое, либо их запугали - либо подкупили, истцы были уверены в себе, и планировали не только засадить ответчика, но и сорвать большой куш, улики говорили против него, но то чувство, которое не покидало Ирэну на протяжении всех лет работы, твердило, нет, просто таки кричало, что что-то тут не так. Её подзащитный ответил на вопрос "виновен или нет" с той честностью обреченного, которую невозможно подделать. Нет. не убивал. Но прекрасно знал, что не имея ни связей, ни денег, ни наглости, да и навыков, в общем-то тоже, доказать свою невиновность будет невозможно. А в глазах его, кроме обреченности и смирения Ирэна видела благодарность, к ней. За то, что поверила.

и вот очередная ночь с компьютером и материалами дела... И то ли представляет Ирэна происходящее, то ли видит во сне... Все ровнехонько выстраивается в цепочку. Два друга, два соперника, вышли поговорить в сад. Спор на повышенных тонах, нож, удар... Вот только... Что-то не так... Почему волосы убитого были всклокочены именно так и в них застряли ветки засохшей вишни, почему перед смертью убитый будто обернулся?

Воительница тщательно осматривала дверь, пытаясь понять, как она открывается, внутрь или наружу, а заодно попростучала древком топора, что бы по гулкости или глухости определить завал там, или все таки засов. Потому-что если засов, то можно подналечь и выломать, а вот если завал, то проще снимать с петель. Если же, дверь открывается на них, то достаточно поддеть створки посередине и подвысадить, соорудив рычаг. Все это она знала не по наслышке, дома, В Дымных Горах, время случались обвалы, блокировавшие двери к складам, кузням или выработкам, и бережливые дворфы были слишком упрямы, что бы оставлять свое кровное камням.

Герика пожалела, что не взяла с собой крюк оставив его вместе с "горным набором" и инструментами там, где компания в последний раз останавливалась на постой. В самом деле, на кой в храме могут пригодиться принадлежности скалолаза?
- Парни, ни у кого нет прочного крюка, случайно? - спросила девушка спутников.
Примерившись, дворфийка попыталась поддеть двери.*

И тут раздался грохот бьющегося камня, Герика с разворота вскочила на ноги, лицом к предполагаемой опасности, тяжелые косы хлестнули по воздуху, топор был готов встретить предполагаемую угрозу... Но, это оказался Андар.
Андар, расколотивший статую суккуба кровавой булавой.
- Покусай тебя дракон... - пробормотала девушка и повнимательнее присмотрелась к дроу. Она как-то не ожидала от латандерита такого вандализма, хотя, впрочем, по уничтожению демонических статуй возражений не имела. Может он в запале праведного очищения от оскверняющего еще и стены решит вымыть?

Войдя в храм, Герика поежилась и осмотрелась. Камень казался ей... холодным и очень-очень тяжелым, как бы странно это не звучало, ведь, камень - он в принципе тяжел, но тут было другое. Изрядную часть своей жизни воительница провела в подгорных чертогах и к ощущению массы земли и камня над головой - вполне привыкла, и когда впервые вышла на поверхность, будучи еще ребенком, увиддела небо и заходящее солнце, то они повергли её в шок.
А тут, казалось бы здание, так от чего такое давление и тяжесть, будто заживо заваливает камнем. А это - то самое зло - жестко ответила она самой себе.
- Красавчик, - обратилась она к Старку, - если я правильно понимаю, то место, где молятся богу Утра - должно быть открыто солнцу... сюда же, в храм, не проникает ни капли естественного света... Выходит, кто-то намеренно заделывал окна? При чем, именно заделывал... а это должна быть тщательная работа, если я что-то в этом понимаю... С учетом всех этих трещин. Кто же настолько ненавидит свет?
Заволновалась лошадь Андара, вспыхнул теплый огонь в руке Старка, пошутил Лири, они все тут, как Лучи света упавшие на давно не знавшее солнца место, предоставленное тому, что осталось от битвы с демонами. с тьмой. И хоть демоны пали, тьма победила. Контраст поражал. Нет, Герика не была приверженцем ни одного из традиционных солнечных культов, просто она знала, что жизнь на поверхности зависит от светила, что в нем многие черпают силу для созидающих дел.
Девушка подошла к дыре, заглянула в неё, что бы понять что там находится, подвал, этаж, или, может быть нора, тоннель?
Фрески вызвали в Герике по большей части брезгливость, она не видела смысла изображать подобное, дочь многих поколений воинов, она считала, что увековечивать надо славные военные подвиги, благородство, сверкающие клинки, и прочее, в этом духе. Потому что именно такие герои вдохновляют и служат примером - и это правильно. А со временем жизнь сама научит, как всех учила.
В сочетании с общей атмосферой, фрески вызывали ощущение, что если их коснешься, то либо вляпаешься, либо тебя туда затянет - иррационально, но весьма впечатляюще...
Дворфийка прошлась по залу, не касаясь стен, обращая внимания на обломки на полу, особенности кладки, сам камень, из которого было сложено здание, пробежалась глазами по корешкам книг, где еще проступало что-то читабельное...

Рэмин поднялся с травы и внимательно посмотрел на Виолу.
- Необходимо избавить лес от того, что превратило эльфов в чудовищ. Само оно не сдохнет и зараза будет распространяться. Скорбеть и считать потери будем после, сейчас время воевать. Потому как это хоть и локальная - но война. Если мы так или иначе найдем способ снять проклятие - само собой он пойдет в ход. Но наша основная цель - поразить того, кто все это делает, не позволяя кому-либо встать у нас на пути.
- Да, видеть, что тот, кого ты убил - одной с тобой крови - это больно, очень больно, и тот, кто все это начал прекрасно знает обо всем, и ему только на руку, если скорбь и чувство вины ослабят нас. Могу поспорить, что ему даже в радость это видеть...
- Потому - надо скорее разделаться с врагом. Тогда жертвы будут отмщены.

Рэмин и сам бы хотел верить в то, что говорит, что бы убедительность, которую он вкладывал в слова - шла не столько от логики, сколько от сердца, да уж, ведь он в какой-то мере и сам себя убеждал.. А как иначе? Сейчас - на войне как на войне, нельзя давать слабину - подведешь и себя и всех, и вот тогда будет куда горше...

- Вполне, Камаэль, - спокойно ответил эльф человеку, - иногда разговоры тоже нужны. В конце концов - умение говорить иной раз помогает нам вспомнить, что мы не звери в лесу. Хотя - иной раз - очень похоже. Вот только - хищники - или жертвы?

Рэмин встрепенулся и удивленно и наигранно недовольно посмотрел на Виолу,
- Я тут вообще-то к девушке подкатываю, - и тут же задорно улыбнулся.
- А если серьезно, то да Хранитель один, но он учит обращаться с даром всех, у кого тот обнаруживается, в итоге кто-то один становится его приемником. Чаще всего наш народ обращает свою магию к в целительство и чары, связанные с природой, вернее как... оно само по себе происходит... прорастает, подобно молодому побегу.
- Но вот раньше - Рэмин мечтательно прикрыл глаза представляя дела давно минувших дней,
Среди эльфов встречались Мистические воители, боевые маги. Магия давала им силы в бою, а их мастерство во владении оружием было высочайшим. Это были прекрасные защитники и мало кто мог соперничать с ними в бою.
Эльф говорил неспеша, почти нараспев, его интонация рисовала в воображении слушателей картины былого. Рэмин выдержал паузу, печально качнул головой
- увы, среди ныне живущих нет известий о таких бойцах. Секреты мастерства и обучения были утеряны во время войн, бегств и остальных трагедий... Лучшие умирали первыми, принимали самые тяжелые удары... А смена поколений не успевала за уходящими...
....
- но все же, я верю в судьбу... Возможно, когда-нибудь случится так, что древнее знание откроется потомкам.

Разные пути, разные нити, разные голоса, разные судьбы. Каждую судьбу ведет - душа, ведет путем, который выбирает каждый миг, выбирает равно как из двух возможностей, так и из тысячи, единственная же дорога, которая недоступна - это дорога назад. И плетя судьбу, подобно пламени свечи, дыша сжигает все, что остается за спиной, оставляя пепел - горький, темный, неживой опыт, ценный тем, что им когда-то было.
Но, что опыт - душе? Что огню - пепел? Выберет ли она в следующий раз на перекрестке иной путь, если бы выбрала, не имея опыта? Есть ли ответ на этот вопрос? Ведь не посмотришь, не переиграешь... потому что душа не разум, а опыт, это не та память, которую можно потерять...
Однако, кто-то когда-то сказал, что время - это спираль, и что история - всегда повторяется - не тут ли искать ответ?
И нужен ли он вообще?
Тасуются карты в колоде мироздания, стучат костяшки рун в бездонном мешке, катится по столу монета, не в состоянии выбрать, какой стороной упасть... скатывается со стола и замирает меж разошедшимися от времени досками пола, так и не показав ни орла, ни решки.
Три прямых карты ложатся на стол...
Смерть, Дьявол, Колесо Фортуны..
Три костяшки рун...
Перт, Хагаль и пустая плашка...
- Хаос... разрушение... изменение.. что-то непознаваемое приходит в движение, вращая шестерни мироздания
****

Видя творящееся безобразие, Тайро достал недавно приобретенный камешек, Стиснул в кулаке и принялся нараспев читать заклинание, что должно было помочь Рю вылезти из гадкой паутины.
Это их крыска привела.. Хорошенькое завершение фестиваля, однако.
Откуда только это восьмилапое тут взялось?! Да еще и вякает.... Людоящеры, улыбчивые ассасинши, кандидаты в правительство с гнилыми зубами... Да еще и говорящие арахниды-переростки... Фрипорт не устает удивлять.

- Что, бездна побери, тут творится? - Спросил Весс, тряхнув головой, впрочем, не слишком надеясь получить ответ.
- Была - не была... - Эльф снял с плеча гитару, для надежности опустился на одно колено, и, отрешившись от криков толпы и грохота принялся наигрывать. Тягучие, минорные аккорды, успокаивающие, зачаровывающие, направляющие...

- ровно... мимо... прочь к спасенью...
- ровно... тонко... шаг за шагом...
- не беги, дразня лавину...
- шаг за шагом... ровно плавно...

- не касаясь.. проплывая...
- как туман домой в болото...
- шаг за шагом.. ровно-плавно...
- не беги, упасть рискуя....

- С удовольствием! - Бард подхватил руку Шейрен, и они шагнули в круговерть танца.

Джига тот танец в котором не то, что болтать о пустяках, думать о чем-то еще не с руки, взгляд, улыбка, движение, веселый смех, это средства общения в энергичном танце.
Ну а сами за себя говорят резвые ноги и хорошая координация. Весс закружил Рену на подходящем пассаже нот, тот, кто так же любит музыку - находка на этом празднике. Ему определенно повезло с компанией, эльф задорно подмигнул девушке, а следак - вот пусть обзавидуется, а еще ему в латах наверняка жарко!
Задорная музыка захватывала, выметая посторонние мысли, оставляя место только для танца. Ритм и радость движения, ощущение себя частью этой музыки.

Где-то до полвторого ночи Лукас мусолил документацию.
оставил в памяти зарубки, что руками артефакты не хватать.. голыми... а обрабатывать нейтрализатором.. вероятно после, их уже можно будет и так таскать.. какое-то время...

Однако тангенциальная энергия, похоже, благие намерения добила. Тангенциальная... похоже на тангенс.. а это уже, кажется, из физики.. нет... из алгебры.. еще там было что-то про котангенс... синус.. косинусс... и про Пифагора... Нет.. Пифагор точно про другое.. про квадраты и катеты...

Интересно, а ко-тангенциальная энргия бывает? Ладно, черт бы с ней... но, кажется, с него хватит...
Отставив документы, Лукас глянул в коммуникатор - сети не было. Что ж. Ожидаемо... Остаток ночи до самого утра агент Блэйк провел за чтением биографии одного широко известного румынского графа, любившего сажать на кол своих врагов.

Зачитавшись, Лукас не сразу понял, что за странный звук его отвлек. Хах.. будильник... Службв зовет. Зевнув и потянувшись, он слез с подоконника, оставив полную пепельницу, и пошел умываться.

- Спустившись в залу, чуть позже, сильно удивился увиденному.
- Этот перевод приносит все больше и больше новых впечатлений.

Слова Рингиля повисли в воздухе, Торномирэ хотел было сказать что-то, да, в общем, и понятно, что... что не за что нолфингу извиняться... но промолчал. Просто крепко-крепко сжал его ладонь, стараясь сказать все взглядом... прикосновением... Уныние.. самобичевание... тоска... чувство вины, становящееся тут почти осязаемым... Эти демоны плетут тенета скорби, забирая волю, враги, страшнее, нежели голод, холод, побои, изнурительный труд... даже темнота... Потому что дух эльда выше тела, и когда уходит воля - уходит жизнь...
Эрнарьо посмотрел на Линдо из-под полуприкрытых век здорового глаза, кивнул, благодаря - только ли за ткань для повязки? Было в светлом зрачке что-то странное, будто арфинг увидел что-то неожиданное, но, ничего не сказал. Наверное, берег силы.
Повисла тишина. В разговоре. Все обычные звуки были на месте, перелаивания орков, лязг, скрежет, шорохи... Вот только они будто отошли на второй план, приглушились.. Зато элдр очень четко услышали капель. Самого источника видно не было, но где-то рядом, похоже, пролегал источник.
- Подьем! - рявкнул Хромой.
Вновь темные своды, где высокие - где низкие. Подьемы и спуски, не всегда заметные, но утомительные - и - темп. Когда не скажешь лишнего слова, потому что бережешь дыхание для вдоха.
***
И вот, когда уже казалось, что дальше некуда - перед "караваном" возникли грубые массивные ворота в роста среднего нолдо. Ворота, разумеется, сопровождались решетками.

Тем временем Тайро более-менее пришел в себя. Отер копье об одежду одного из культистов и закрепил оружие за спиной.

- Полно вам его встряхивать, чай не Кровавая Мэри. - пошутил аасимар, подходя к связанному трофею компании. - Что вы знаете, а что нет, господин хороший, нам еще предстоит выяснить, - мелодично заявил жрец, заглядывая жертве змеепоклонников в глаза и щупая пульс, осматривая на предмет телесных повреждений.- Ага, а вас-то уважаемый, мы как раз и ищем.
Тайро принялся творить малую молитву исцеления, ему совершенно не улыбалось тащить этого товарища на себе в город. Еще копьем зацепит и вся спасательная операция насмарку.
- Хороший меч лишним никогда не бывает, - мягко улыбнулся жрец Торну, - а что дальше будет, рассудят боги. Ну, а мы, в общем-то молодцы, и... - Тайро внезапно посерьезнел, - Хакассар прав, надо помянуть. Обоих. - последнее прозвучало неожиданно жестко, словно жрец был готов к тому, что с ним сейчас могут начать спорить.

Треск костра, рев тварей, звон железа, звуки спуска тетивы и свист стрел... Тварь прянула на Рэмина, опалив его лицо, смрадным дыханием, заставив отшатнуться. Благо преимущество устойчивой позиции позволило сделать это достаточно ловко, что бы увернуться уже от когтей и выставить меч, почувствовав движение сбоку. Черные когти царапнули по металлу, так что долийцу показалось, что удар выбил из металла искры. А может, это просто отблески костра.
Рэмин чувствовал за своей спиной Шеннон, это обнадеживало, девочка не лезет на рожон, впрочем, она уже успела показать себя достаточно разумной в бою. За неё пока можно было не беспокоиться.
- Держаться... Ну он пробует... Голос Камаэля доносился как из другой реальности, впитавший в себя трескучий голос костра. - Хотя спина, изрядно задетая чудовищами давала о себе знать. Но на ногах он пока стоит и клинок держит. Тварь справа упала, стрела. Ага - это Лин - горожанин рядом, точно - ведь это его стрела торчит сейчас из шкуры твоего врага. И лишь через миг доходит - па-да-ет! Ага, значит минус один, вот она катается по земле, объятая пламенем и затихает в конвульсиях.
Рэмин не мог отвлечься от своих врагов и осмотреть как обстоит ситуация, он чувствовал Шеннон позади себя, зал, что еще немного дашьше - Лин. Сзади и слева доносились окрики Сарена, Справа и сзади - Камаэля...
А Харел и девушки с мабари?
Нечеловеческий вопль и зверская волна вони паленой плоти...****! Нехило шибает!
Так, не отвлекаться. Чем ты можешь сейчас всем помочь? - а тем, что завалишь это смердящее непотребство. Движение, Короткий замах.. удар с разворота... наискось, под вытянутую лапу...

- Ну ни черта ж себе! - протянул Лукас и даже присвистнул. "Склад" производил впечатление". Оперативник всмотрелся в верх, пытаясь понять, где же там потолок, но так и не понял. Потом, перегнувшись через перила принялся хищно всматриваться в экспонаты "странного музея". Сколь бы странным это ни могло показаться, пропахшие пылью вещицы прошлых веков впечатлили Лукаса куда больше технических экспонатов недавнего времени.
Наметанный на поиск улик глаз выхватывал даже с такой высоты что-то хитрое, наделенное пыльным очарованием старины и фонящее нераскрытыми близкими секретами.
Неверия почему-то не было, как и неприятия, поражали масштабы, но не смысл - возможно сказывалась жизнь в городе на стыке культур и традиций, который сам по себе был скопищем концентрированных загадок, тайн и мистических опасностей, где приходилось сталкиваться с тем, что невозможно было объяснить - только принять. Возможно, что-то еще....

Поборовшись с первым впечатлением Блэйк выпрямился и попытался сосредоточиться на том, что говорил Артур.
Найти и добыть - это понятно. Этого от него как правило и хотело начальство за все годы работы. Незаметно - можно попробовать, и есть шанс, что получится, а вот то, с чем предстоит работать....
- А библиотеки Ивана Грозного, настоящей Христовой Плащаницы или Клубка Ариадны здесь случайно нет? - Лукас попробовал взять себя в руки, задав полушутливый вопрос. Впрочем, никакой издевки в нем не было, скорее чистый интерес и ожидание отрицательной шутки в ответ.

Стук, треск, скрежет, рокот где-то в глубине, сонм шорохов. Размеренные удары, тяжелое дыхание, выверенные шаги, ровно настолько, насколько позволяют цепи.
Искать жилы металла и залежи твердых пород, пласты самоцветов... Битый зев огромен, тут хватает всего... И ни на что не хватает рук. Нужно и искать новое, и вгрызаться кирками в камень, и оттаскивать ценность и шлак, деля их. Потом мыть, обрабатывать.... Но главное, что не дает работе двигаться толком - нежелание.
Весь воздух накален до треска, перетянут как струны под неумелой рукой. Щелкают хлысты, звенят кандалы. Кашель - рудная пыль забивает глотку и грудь.
Говорят - уровнем выше иногда бывает ветер. А уровнем ниже - есть выход подземной реки, и вода там - ледяная и чистая - только, наверное, это сказки.
А еще говорят, что десять лун назад сбежали трое. Один сорвался на карнизе. Другого придавило камнем. А вместо третьего отряд преследования нашел лишь кровь и фрагменты крупных костей. Он убежал далеко.
Скоро должны прибыть новые. Так тоже говорят. Только разве от того что-то измениться. Ведь дробят новую шахту, жила уходит вглубь, а значит, надо идти за ней. Тоннель растет и требуется укреплять его. Вот и тащишь материалы туда, а шлак оттуда. Но хотя бы движешься. Ни то, что день за днем прикованным к камню, так наказали рыжего. Он пытался бежать, а теперь ему остается только бить камень киркой. В другом месте - убили бы в назидание. А тут вечно не хватает рабочих рук.

- Здравствуй, Черный Вихрь! - Тальнер вышел вперед, и обратился к призраку твердым голосом, приложив правый кулак к груди, однако, сабли из руки не выпускал и сейчас её острый, хищный конец смотрел в пол склепа.
- Прости, что беспокоим тебя, но у нас нет выбора, скажи, что тревожит тебя, не давая душе вкушать заслуженные блага под нездешним светом. Отчего не лежат в могилах старые кости, отчего бежит живое, не оставляя вокруг ни звука, ни шороха, ни дуновения?

- Вот дубина, - произнес Рэмин. Было не слишком понятно, о ком или о чем он говорит, освобождая меч из объятий оброненной мужиком деревяшки. Если относительно собственно "оружия правоверного вентиверца", то, то, что оно дубина было понятно и так. Впрочем, эльф мог говорить о крестьянине, и интонация звучала не ругательством, а констатацией диагноза. "дуб цельный, мозгами не обремененный". Впрочем, эльф мог говорить и о кем-то или чем-то еще.
Разобравшись с оружием, сказитель подошел к свей первой жертве и невозмутимо обшманал её карманы. Благие намерения благими намерениями, но, не желая лишний раз связываться с мокрухой даже ради жертвы, а не собственного спокойствия, Рэмин все же не страдал переизбытком альтруизма.

Левый фланг их отряда показался Рэмину достаточно надежным, а во правый стоило слегка обезопасить. Конечно, если тебя мокают лицом в грязь, это досадно и болезненно, но позже приходит осознание, что при всем этом непотребстве - ты оказывается остался жив. А до некоторых, спустя еще энное количество времени - о чудо! - доходит, что тебя вовсе и не хотели обижать и ты сам напросился. Потому странник не собирался никого убивать. Это будет сложнее, но - полезнее.
Приводя свои мысли в жизнь, те, которые относительно улучшения ситуации на фланге, Рэмин выбрал ближайшего незанятого селянина. Подскочил к нему, аки черт из табакерки и ударил наотмашь плашмя по пояснице.

Первой мыслью Тайро было догнать хозяйку гостиницы и попытаться с ней договориться, но что-то удержало его на месте. Проводив Дэйзи странным взглядом, в котором мешались досада, грусть, какая-то отрешенность и при том подозрение, что "что-то тут нечисто", жрец отставил недопитую кружку травяного чая. Забросил на спину тощий мешок с остатками дорожного пайка и храмовым текстом, который иные ханжи сочли бы чем-то вроде сборника философии гедонизма с эротическим оттенком, благословил бывшее приветливым и уютным место, которое авантюристы уже не отдавая себе отчета стали называть домом, и вышел вслед за товарищами.
- Интересно, - задумчиво протянул жрец по дороге к дому, найденному Джонни и Рю, - Эгил на нас сильно осерчает, если мы временно переберемся в резиденцию Лючиуса. Если что, обещаю не отлынивать от уборки!

Когда компания достигла цели, Тайро в меру своих скромных познаний помог Хакассару с поиском и остался стоять так, что бы видеть, не появился ли в поле зрения кто-либо.

В воздухе разливалось напряжение, его наполняли негромкие, но режущие сейчас по нервам звуки тяжелого дыхания, сопения орков, позвякивания кандалов и скрежет орочьей амуниции. Пыхтение морготовых слуг, потрескивание факелов и - молчание. такое, в котором иной раз хочется завыть, закричать, лишь бы разорвать эту перетяжку. Большинство нолдор отводили глаза, в пол, в сторону, на скованные руки и нои, но не от страха, они не хотели показать надежду, задорную злость, что поднимались из глубин, казалось бы совсем заледенелой души. Кто-то, как Линдо и Рингиль, поняли в чем дело, кто-то нет, но в той или иной степени какие-то чувства и эмоции из зазвеневшего меж пленниками сонма, перекликались друг с другом.

Орк не выдержал молчания первым. И зарычал и ударил, - первого эльду, что подвернулся ему под руку, наотмашь, по лицу неожиданно. Тот не успел прикрыть лицо скованными руками и из разбитой губы брызнули капли крови. - те, кто стоял рядом хотели было бросится на подошедшего командира, но направленные в их сторону самострелы быстро охладили пыл.
- Отвечать! Рычал орк. - проходя вдоль строя, под прикрытием находившихся в готовности стрелков, и выбирая новую жертву. Но тут ему ответили. Насмешливо и хрипло. Тот самый блондин, затеявший потасовку. У Лайрэлассэ и Фалквалиндо возникло ощущение, что они когда-то встречались. Но это было в другой жизни. совсем в другой.
- Никто не знает. - таков был ответ. - да и знали не сказали бы.
Орк зарычал, и хотел было наброситься на эльду, но тут к орку прихромал старый надсмотрщик и что-то пролаял. Махнул жилистой когтистой рукой, и двое из его подчиненных принесли раскаленный добела ятаган.
И когда успели?
- Ко мне! - Командир указал на пленника. Двое воинов, под прикрытием стрелков, отковали бунтаря и, заломив ему руки за спину, потащили к командиру. Шедший за ним в цепи попытался дернуться, но получил древком копья под дых.
- Ты! Драться с нами! - плевался слюной орк. - Бунт. Наказать. - он махнул лапой давая надсмотрщикам с раскаленным ятаганом отмашку, те подошли. Один схватил эльфа за спутанные в колтуны волосы.
Несколько пленников из цепи рванулись вперед. Свистнули тетивы самострелов. - Один из нолдор получил стрелу в плечо. Другой в руку. Третьему оцарапало голову. Вновь засвистели кнуты. Командир велел продолжать. Раскаленное железо приблизилось к лицо эльфа, тот было дернулся, но три пары рук, держали его раненого и истощенного крепко, и ятаган лег в правую глазницу. Запахло паленой кожей. Эльф сперва зашипел, а потом не выдержал и взвыл.
- Ковать без глаза ты мочь - когда голос нолдо сорвался сказал злорадно орк, - любой кто бунтовать - будет так же. А тебе - снова бунт - вырвать язык!

Раненного оттащили обратно в цепь и заковали, потом орки принялись собираться. Не слишком быстро, так что у пленников оказалось немного времени, что бы перевести дух, дать роздых спинам и ногам. осознать.

- Со-огласен, - кивнул Тайро Рю, закусывая жареной колбаской очередную опрокинутую в себя порцию алкоголя. Чувствовал себя клирик, при том, неожиданно неплохо, голова варила вполне себе здраво, и о том, что действие заклинания далеко не бесконечно, жрец прекрасно помнил.

Итак, добрались до самого важного. Время и место. Отлично, теперь надо осторожно отчаливать, не вызывая подозрений... Для того, что бы подготовиться к предстоящей эскападе.

Но! Нельзя забывать, что зачарован -то, только сам Риторро, а его головорезы? Аасимар быстро оглядел компаньонов его новоиспеченного приятеля-бандита. - Пьяны - не пьяны? Многое ли поняли? Какова опасность? Тайро весьма и весьма сомневался, что они забудут о том, что их товарищи остались остывать в тихом переулке, в нескольких кварталах отсюда. Но, даже если они вдруг решат, что действительно произошло какое-то недоразумение, то остается арбалетчик, который наверняка видел и, главное, понял, больше, чем следует. Жрец бросил быстрый взгляд и на него.
Вероятность преследования? Зараза, он не засек время, когда все это началось... Сколько у них форы, относительно Риторро.

- Мы подготовимся к встрече и позовем нашего друга, будем на месте вовремя. - Тайро поднялся и раскинул руки, дабы обняться с бандитом "по-братски". Риск? Еще бы! Ведь никто не гарантирует, что чары не развеются сию секунду. Это щекотало нервы, и, демон побери, но Тайро нравилось это ощущение.
- Ты хороший, щедрый, честный мужик, братан! До вечера!
Был ли главарь, с которым их так странно свели причуды Фрипортских интриг и магия таким по жизни, без всяких чар? Скорее всего да, решил для себя Тайро. А значит, говорил искренне. Камень, который был готов свалиться на душу, пролетел мимо.

"Желтые щиты" - была очередная зарубка в памяти Тайро.

- каждый лично может быть неплохим созданием, - отозвался сказитель, - но чем сильнее давить, тем больше будет откат. Храмовники, как организация - инструмент такого давления. Больше притеснения - больше одержимых. И чем дальше, тем опаснее. - эльф покачал головой. - Ладно, в деревню, так в деревню.

Рэмин дорожил свободой и не представлял, как можно прожить всю жизнь, не видя белого света, под надзором. Возможно, он судил упрощая, но для него в этом была очевидная логика, Запертый в четырех стенах, с которого не спускают глаз, как с опасного зверя - очень легко может начать лезть на стенку, сойдет с ума и в такого зверя превратится. Странник всегда полагал, что лучшая защита - это здравое осознание ответственности за свою силу, осознание последствий своих действий, или их выгоды.

Тайро изобразил на физиономии вселенскую печаль, показательно тяжко вздохнул вослед уходящему вместе с трактирщицей рому и отпил утреннего варева.
- Не всегда нам суждено самим выбирать место и время, когда судьба приготовит нам испытания, - почувствовав, что голос вновь его слушается, - отчетливо объявил Тайро, - боги всегда находят момент, что бы из простой прогулки устроить эпическое действо. И лишь наша стойкость и силы молитвы помогают нам справиться с божественными шутками.
- Я рад, что этой ночью упрямство, стойкость и вера не подвели нас. И я рад, что я с вами! - Тайро не знал, что сподвигло его на эту короткую, но прочувствованную речь, однако почему-то ощутил острую потребность сказать всё это. Он поднял кружку , присоединяясь к тосту Джонни.

- Вы меня очень обяжете ребята, если сейчас его придержите ненадолго. - попросил Тайро, когда товарищи отошли, не рискуя получить по прямой в спину арбалетный болт, - пыхтя сгрузил Джонни на руки Хакассару и Рю и принялся читать над вором заклинания. Слабые, но они хотя бы должны были остановить кровь. - Он плох, Хакассар, - честно ответил жрец, под темными глазами аасимара, побывшего на краю могилы залегли глубокие тени,- если я еще что-то понимаю, то нам нужно нести его не в "чернильницу", а к брату Эгилу. Один раз он нам уже помог по этой части, надеюсь и сейчас не откажет. - Тайнаро вспомнил проломленный череп и поморщился.
- я тебя подлатаю, когда ко мне вернется хотя бы часть сил, но мы тут почти все изрядно рыб своей кровушкой покормили. А уж Джонни подавно не может ждать. - Жрец старался говорить спокойно, но вид раненых друзей, которым он сейчас не мог толком помочь вгоняли Тайро в глубокую тоску и чувство беспомощности.
- Не говори так, Рю. Ты нам ощутимо помог. Я до сих пор не до конца верю, что это не мы сейчас кормим рыб.
Закончив с чарами, Тайнаро принялся бинтовать Джонни обрезками рубахи вора, нарезая их кинжалом.
Закончив, жрец снял рюкзак наемника и свое оружие, дабы было хоть немного полегче, передал Хакассару, благодарно кивнул и вновь взвалил Дважды на спину. Рана внушительно возмутилась, но оставалось только стиснуть зубы, держать и идти дальше.

где-то.
***
- Нужны новые ресурсы. - рука в латной перчатке двигалась по карте, - старые шахты выработаны.
- железо и уголь севера обладают характеристиками отличного качества. - тихий, шипящий голос.
- И поразительной нестабильностью. - желчный ответ. - пять обвалов за последний месяц. Три побега, правда, по донесениям шпионов племя унголианты поработало с ними на славу и не выбрался ни один. - но в любом случае, сейчас мы не можем разбрасываться рабами. Нужно оружие, доспехи, механизмы.
- так отправь тех, от кого и так проку немного, - снова шипение, - смутьянов, мутящих воду, местных, которые не смыслят в обработке, но могут дробить тоннели. Не давай продыху. А там, глядишь, еще патрулей наловим.
***
Для Рингиля.
***
тьму прорезал луч факельного света. впервые за несколько дней. каменный мешок карцера, куда нолдо отправили за участие в последней драке на выплавке. Предварительно утихомирив плетьми. Одного из охранников, сунувшегося слишком близко к обрабатывавшим железо рабам, угостили раскаленными клещами, и завертелось кровавое непотребство, сдобренное духом паленой кожи.
Спустили веревочную лестницу.
- лезть выход. лицом к стене. - лающий рык надсмотрщика донесся до слуха. после недавней стычки его морда обзавелась глубоким ожогом - ждут. нападать - прирежу. долго. рука отрубать. нога отрубать.... ухо съедать.
***
Для Линдо.
***
жесткий тюфяк, изъеденный насекомыми, каменная пыль, забивающая легкие и въедающаяся в кожу. баланда, от которой перестает тошнить не через одну неделю, вонь орков и дух немытых тел, и прочие радости, уже долгое время составлявшие его окружение вновь вторглись вплотную, разрушив ненадежное спасение дремления.
- Поднимайся!
распихали пинками и сковали руки за спиной. Повели куда-то. не вглубь, что бы заменить свалившегося от усталости и отчаяния раба, как иной раз бывало. Щелканье хлыстов. надсмотрщики начеку.
Лишний раз не подойдут, но чуть зазеваешься - не избежать удара.
- Двигай.

Тайро разглядел диспозицию на причале, покрепче перехватил веревку и постарался поскорее оказаться на причале. Состояние Джонни внушало серьезные опасения, хотя, жрец и не успел толком осмотреть его рану, кровавое пятно, что расплылось на досках причала, было красноречивым весьма. Тайнаро был уверен, что чувствовал дыхание вора, когда волок его подальше от орочьих орудий убийства, но, возможно эта вера была продиктована его неистребимым оптимизмом.

раз-два, раз-два.... аасимар с неожиданной для самого себя бодростью поднялся на причал, сгрузил Джонни на доски, откашлялся, освобождая легкие от соленой морской воды, и, сделав наконец, глубокий свободный вдох, принялся добывать то, что можно бы было пустить на перевязки для заделывание пробоины устроенной почившим ныне орком храброму вору. Самым подходящим жрецу показались обрывки рубашки вора, обрамлявшие рану. И далеко ходить не надо... рана к слову выглядела скверно....

- или кто-то очень хочет, что бы это так выглядело - нахмурился Рэмин, направляясь к сараю- но он должен быть весьма образованным. И, знаешь, - выражение его лица вновь поменялось, на сей раз эльф улыбнулся, загадочно так, что никак не вязалось с окружающей обстановкой. - я хотел тебя попросить, научи меня нашей грамоте как-нибудь.

В эту ночь они вновь увидели звезды. Их вели на север. Крутая тропа выныривала из тела горы, скользила некоторое время по черным каменным склонам и вновь уводила в рукотворную пещеру, с грубо выточенным нутром. Два десятка узников разделили и повели в сопровождении надсмотрщиков орков на новое место работы. Старая жила была выработана до основания и главный надсмотрщик их выработки, спустился в шахту и собственноручно забил двух пленников. А спустя несколько часов волки где-то далеко выли как-то по особенному. Так или иначе разработки дальних рудников планировали усиливать уже давно, об этом можно было услышать от орков, при небольшом знании их лающего языка. Твари Моргота не жаждали уходить с насиженного места, но их мнение значило немногим больше желаний узников. И теперь наконец очередь дошла. Ходили слухи, что там в пещерах встречаются неведомые создания, что не подчиняются никому.
Поначалу не слишком верилось, что белые огоньки впереди - не ставшие уже привычными, сияния трофейных светильников нолдор. Однако, когда холодный ветер, суровый и пронизывающий даже в мае, принялся хлестать по лицам пленников, вымораживать сталь оков и забиваться под одежду, а потом и воздух, несмотря на то, что и здесь напоенный дымами Ангбанда, стал каким-то другим, сделалось ясно, что элдар смогли еще раз, нежданно негаданно увидеть небо и звезды, пусть те и простирались над железными горами.
Но вскоре вновь сомкнулась тьма, и самому старшему, в их отряде, седому синде, потерявшему правую руку по локоть еще в Первой Битве Белерианда, дали в левую шест с самосветным фонарем. Путь, обещавший быть все-таки не слишком долгим, продолжался.

Темнота аасимару не помеха, Тайро в этот момент был жарко благодарен своей бабушке, или прабабушке, или более дальней родственнице, что, во времена бурной молодости, возлюбила создание небесных свер и не ограничилась платоническим чувством. И не меньше был благодарен своей Прекрасной покровительнице, несомненно приложившей свою изящную ручку к той истории.
Но благодарности быстро сменились бранью, при виде кровавого непотребства, сотворенного недолюбленным, несомненно, орком с их товарищем.
Пожелав Агро противоестественного и крайне неприятного, жрец разрядил арбалет в немытую голову пирата. Приходилось целиться вернее, что бы не задеть и без того раненого Рю.

Все, что Тайро увидел в городе до сих пор, расположило его рассчитывать на то, что в оных укромных уголках, на его дурную голову свалится парочка зомби или скелетов, припрятанных для нежелательных посетителей. Но это...
О, Огнекудрая, не иначе, ты решила посмеяться надо мной!
жрецу стало смешно и, услышав слова Рино, он с трудом сохранил на лице прежнюю мину заинтересованности и вдохновленности. Исключительно архитектурой храма. А еще он решительно подавил невольную жалость к служке, это ж надо до такого дойти, что на незнакомых пришельцев кидаться, нашел бы себе бедолага девушку....
Представление, разыгранное Джонни, стало для Тайро еще одним испытанием выдержки, борясь с непрошенными эмоциями, расхохотаться прямо здесь, жрец со всей возможной серьезностью ответил, хватаясь за голову...
- Как же я мог забыть, что они перенесли церемонию на час раньше, - и повернулся к Нортону, - такая досада, неотложные дела вынуждают меня покинуть эту обитель, а вы так ничего мне и не рассказали об архитекторе... Но, надеюсь, это поправимо.
Развернувшись на пятках, он поспешно направился к выходу, бормоча что-то о святой воде настоянной на лепестках августовской чайной розы, которой следует окропить невесту, дабы молодожены впоследствии не испытывали недостатка в детях.

- Почту за честь, - радостно ответил Тайро и обернулся к Хакассару, - ты прав друг мой, это должно быть исключительно. Да-а, точно, - жрец вскинул руку к виску, словно припоминая, - я тогда еще подумал, что тем типам могло потребоваться от библиотекаря. Оборванцы какие-то...
Слегка удивившись проснувшемуся в служке энтузиазму, Тайнаро отправился за ним, на обещанную экскурсию.
"Укромные уголки? Храни меня Прекрасная Госпожа". жрец надеялся, что это не то, что ему внезапно подумалось.

Сходя на причал, Тайро был сердит - на капитана, на сгнившие апельсины, на отсутствие денег, к которому совершенно не привык, однако глядя на приближавших моряков, аасимар не мог не отметить некоторой иронии происходящего. Рисковать настолько за зря. Особой выручки нападающие в любом случае не получат.

А вот сразу в драку - зря... Зарядить арбалет он не успеет точно - слишком уж близко тип, маячащий у самой кучи здоровых бочек... - почему бы сначала не поговорить? - эти аборигены не производили впечатление особо умных... В любом случае, момент упущен, а обсудить его можно будет позже, за стаканом... с учетом плачевного материального положения в несколько медяков - хотя бы чего-нибудь. Если выживут, разумеется.

- Постараюсь не особенно портить ваши лица, хотя им это вряд ли повредит. - произнес молодой жрец. - но все же я обязан попытаться.

Отставив мысли в сторону и кривовато-недобро улыбаясь, Тайро вытащил моргенштерн из ременной петли, внимательно следя за противниками.

Умбарец кивнул, его лицо, освещенное здешним мертвенным светом казалось непроницаемой застывшей маской и расправил плечи. Рукой подал знак идти и зашагал вперед через двор, внешне - казалось, что Ломион совершенно спокоен, он шел ровно, не показывая спешки или любого иного постороннего чувства. Наступил на камень, напротив одного из обелисков, когтями торчавших вдоль тропы, он всегда так делал, потому что предупредили, дезактивация какой-то ловушки. на определенное время, так же делал и каждый командир орочьего кулака что бы провести своих бойцов. Какой ловушки - думать не хотелось, да и не разбита ли она сейчас. Может всё зря? ММожет вообще все зря и нет никакого палантира в лаборатории Кхамула. Дайрабет отогнал эти мысли, тряхнув головой. Никого не было. пустота. Мрак. Тишина. Лишь ветер завывает где-то в верхушках. Умбарец направлялся к боковому входу в крепость, что располагался на правой от фасада стене. Мимо каменных клыков, торчавших из земли, что когда-то были казармами, кузней и прочими хозяйственными постройками. Это было нужно всем тем, кто работал тут на девятка. Девятке же пожалуй, только конюшня, где готовили тех самых черных скакунов.

Дайрабет шел по каменному проходу практически бесшумно, умбарец вновь и вновь задавался вопросом, что им встретится внутри Крепости, пытался представить насколько там всё изменилось за прошедшие месяцы. Ломион внимательно вслушивался, не зная, что собственно надеется услышать - завывание ветра в опустевших залах, капель воды, шуршание грызунов и возню летучих мышей, что было вполне ожидаемым в такой ситуации, однако память услужливо подсовывала совсем другое, Вопли еще недавно вылупившихся тварей, которые с хрустом пожирали останки не прошедших "естественный отбор" орков или испустивших дух пленников. Стоны, поднимающиеся из казематов глубоко внизу, скрежет, звон, звон, стук... и лишь совсем немного человеческой речи... Однако, для него все эти звуки - были фоном, неотъемлемой частью Крепости, как и дурманный туман, поднимавшийся к терявшимся в темноте сводам.
В лаборатории Пятого звуки были совсем иные, однако, слышались они лишь вблизи, перезвон стеклянных колю и реторт, шипение реагентов на спиртовых горелках, чистое перезвякивание металлических инструментов... От которого поначалу по позвоночнику скользила холодная, липкая, противная волна дрожи... Потом, нет, не привык... наверное просто стало любопытно... Пятый был гением в своем роде, а колдовской туман... он многое представлял в ином виде...
Дайрабет тряхнул головой, гоня воспоминания, всё давно было кончено. Нет больше Девятки, нет больше колдовского тумана, это все в прошлом, ты свободен и можешь жить только для себя. Сжимает кулак, так что ногти впиваются в ладонь.

Тальнер убрал руку, позволяя темным лохмам вновь занавесить лицо. То ли от Риша ему передалась тяга к тени и полумраку, то ли дело было в обратной стороне его души, но так или иначе, друид к этому привык. Тени - это одна из самых истинных вещей этого мира. Заключающая в себе все и ничего, заполненность и пустоту. Они скрывают, но они выделяют, и везде, где есть сущее, там есть тени.
Лесной эльф смотрел проводил лиса взглядом, по которому сложно было что-то прочитать.

внешнее противоречит тому, что внутри

если и в самом деле так, то, возможно, его встреча со Зверем была предопределена? Или это он сам, озлобившись пришел к нему... Песнь скорби и Луны...воспоминание о событиях прошедших лет, заставили лесного эльфа вновь стиснуть кулак, - демоны поплатятся за то, что сделали, за то, что вообще высунули сюда свои поганые лапы. Лишатся голов и рук, захлебнуться в крови, и тогда Луна и Зверь смогут внять песни отмщения. Песни пролитой крови и рассеченной плоти.
Тальнер тряхнул головой и на его губах появилась улыбка, что иного могла и напугать... отчаянной неумолимости, радости фатализма, ибо крови суждено пролиться, иначе быть не может.
Но было что-то еще, что-то настолько непривычное и необычное, похожее на дуновение весеннего ветра, такое может затеряться в монументальных лапах древних елей, а может обернуться первой грозой, что друид поспешил вернуться к мыслям о предстоящей вылазке и пошел к командиру отряда уточнять детали.

Тальнер посмотрел на Лиса с некоторым недоумением. Покусы Риша были для него привычным делом, мыш делал это не потому, что хотел причинить вред, а скорее по привычке, да и не особо старался. Не более игривого домашнего кота.
Поведя плечом, друид отмахнулся,
- мелочь. Да ведь и твой красавец, сдается мне пускает в ход зубы, если ты тревожишь его сон - плавно наклонившись поближе, эльф заглянул в холодные змеиные глаза. Втянул ноздрями воздух, чуть склонил голову к плечу, от чего побрякушки в волосах вновь принялись переговариваться - Вам обоим удача друг в друге. и неведомо - кому большая.

Следующий вопрос Лиса вызвал у Тальнера некоторое недоумение, пришлось, сдвинув брови, немного покопаться в памяти, вспоминая о полном смысле понятия "приличия" - понятия по большому счету из другой жизни.
- Спрашивай, - выпрямившийся друид пожал плечами, выжидательно глядя на чародея.

Задремавший было в седле, Дайрабет спешился. Наездником он был средним, но долгие дороги, в которых умбарец провел немалый отрезок своей жизни, приучили его приспосабливаться. Так, когда темп не спешен, лошадь послушна и дорога не по горам или болотам, можно в седле и записи в журнал внести, и книгу полистать да и задремать, намотав поводья на луку седла и опустив голову на грудь. Тем более, чуешь - неспокойной будет ночь. Нет, отнюдь не потому, что под каждым кустом будет мерещиться орк, а за елкой - тролль. А потому что все ближе и ближе к тому, что неизгладимой печатью въелось в душу. Но всё же возможность коснуться творения величайшего из мастеров Эндоре слишком манила, потому-то у Ломиона ни разу не возникла мысль о том, что он зря в это ввязался. Но сны тревожили. Лучше уж подремать днем в седле и ночью быть лишней парой ушей на часах, чем терзаться воспоминаниями во сне, что не несет отдыха.
Слова Сокола о следопытах вызвали у Дайрабета легкую улыбку, - значит, тайное задание - негромко пробормотал он себе под нос, занимаясь своей лошадью.

Света факела Ломиону вполне хватало, в столь важном деле не меньшее значение имеют запах и осязание, тут бархатисто-колкий с внутренней стороны лист, там шелковый стебелек, здесь резной край, а вот это так и норовит порезать палец, подобно лезвию.
Пряно-сладковатый аромат мешается с характерно-горьковатым, а этот - нежный, почти незаметный, едва уловил, только когда наклонился, что бы собрать цветы с низкого кустарника. А подкапывая ножом этот - наоборот- лучше задержать дыхание, вдохнешь поглубже так и у привычного слезы могут на глазах выступить, и поскорее спрятать корни мешочек.
- Говорят, - тихо сказал Дайрабет, - что некоторые травы вступают в полную силу как раз при луне, и самое верное время их сбора - полнолуние, потому как соки поднимаются, влекомые зовом луны выше всего.

- Ни в коем случае,- нарочито ласково протянул Дайрабет, в этот момент закатавший рукав и перестегивавший ножны с метательным кинжалом на левом запястье. - но не сочтите за дерзость, - умбарец чуть улыбнулся, затянул ремешки, привел рукав в изначальное положение и направился на другой конец поляны, - если я предположу, что господин Оукенхед озадачен тем, что вы не вступили в бой, командир. - на ходу Ломион вынул из чехла на поясном ремне широкий, острый нож, больше похожий на мясницкий разделочный, чем на рассчитанный для боя, подошел к поверженному троллю, поморщился от запаха, которым благоухала тварь, опустился перед ней на одно колено и внимательно осмотрел голову чудовища. - мне бы тоже хотелось это услышать, хотя настаивать не буду.
Закатав на сей раз оба рукава, Дайрабет раскрыл пасть тролля, поморщился и с размаху засадил свой нож куда-то под кривую челюсть, раздался характерный треск, потом хруст и еще серия непередаваемых по чувственности звуков. После ряда манипуляций, требовавших определенных физических усилий и крепких нервов, в руке и южанина оказалось несколько крупных зубов разной степени изношенности. Свою добычу умбарец завернул с кусок промасленной бумаги и спрятал в одном из многочисленных карманов плаща. Затем протер нож и убрал его на место в чехол, как следует вымыл руки и насухо их вытер.
Когда-то в Хараде, Дайрабет наткнулся на рецепт одного очень... полезного вещества. Тогда Ломиона очень впечатлило описание эффектов состава, но и ингредиенты необходимые для приготовления были весьма экзотическими. Кое-что умбарцу удалось найти в своих путешествиях, но список пока еще был не полон. И сейчас он не мог упустить возможность обзавестись зубами тролля. Повернувшись к остальным с прежней рассеянной улыбкой, он произнес.
- Ну вот. Вроде все в порядке.

- На восток отсюда, - не задумываясь ответил Тальнер, - Я был там ночью, и прежде чем направиться сюда, сделал небольшой крюк на болота, - прикинул друид, - выходит где-то три дня быстрого хода. Никого из чужаков там рядом нет, чащоба, болота, звериные тропы да старые, давно запечатанные руины и поросшие вьюном статуи. Ты должен знать это место. Его выбрали для охоты, потому что на старом побывали демоны, дурная кровь... дурное зерно... они все были уничтожены... но их кровь вероломна, она... мешает - Тальнер подался вперед и сжал кулак. Всякий раз, когда друид вспоминал о гостях из Цитадели, он приходил в ярость, а его левый глаз высверкивал золотом.
- но сейчас не об этом, - он тряхнул головой и отбросил одну из тугих косиц с лица - за спину.- важно выяснить, что так напугало тамошних обитателей. Это не демоны... но и не люди, не орки, не гноллы... любого из них я бы учуял... к тому же - он криво, невесело усмехнулся, - они всегда натаптывают столько следов, что не увидит только слепой.
Тальнер пристально, не мигая посмотрел в глаза Эльдарилу,
- что бы это ни было, оно мне не нравится. А особенно не нравится что оно - в этом лесу. рядом. чужое.