Голосование за ходы

- Калон Хеол не утонул. У меня даже есть подозрение, что именно из-за него мы там, где сейчас находимся.
Кармин выразительно посмотрел на Шаама:
- Увы, тебе придется расстаться с нашим «гироскопом». А мне понадобятся записи Эмиссара. Шолта, ты ведь не откажешься ими поделиться? Любая информация может оказаться стоящей, пока я буду разбираться в принципе работы Сердца Дорог. - Закончил он как ни в чем не бывало, подразумевая, что уж ему, как человеку настолько очевидно ютящемуся во тьме искажений и лжи, нет нужды оправдываться.

"Маалиманка до мозга костей. Возможно, даже северянка", - думал Кармин, с виду бесстрастно наблюдая за искренней и благородной речью Шолты, обращенной в том числе и к нему. Фактически уже второй подобной речью, если посчитать инцидент в камере после сценки "злорадствующая надзирательница и беспомощный пленник". Судя по всему "искренность и благородство" являлись краеугольными чертами характера Сестры-Исповедницы.
Но Кармин не был настолько банальным манипулятором, чтобы тут же записать обнаруженные качества в безоговорочные слабости Шолты (так как вовсе не считал, что непременным спутником благородства является слабоумие, и не стал бы недооценивать Исповедницу), хотя отметил их на будущее.

Самого же Фейсах-Квадира призыв и наполненный смыслом поклон землячки взволновал в негативном ключе, отчасти потому что напомнил об Империи, и еще больше о суровой северной провинции Раума, где высшей пробой считается вести себя так как Шолта (ну и пасти скот, сидя в грязных замках, разумеется, тоже).

Отступник встал, скомкал и швырнул измазанный черной субстанцией и собственной кровью лоскут в костер.

- Спасибо за доблесть в сражении. Я готов прикрывать ваши спины и доверяю вам прикрывать мою до тех пор, пока мы не обретем спасение. На это время наш путь станет общим.
Произнеся простые слова, Фейсах-Квадир церемонно поклонился спутникам подобно тому, как, согласно маалиманским обычаям, кланяются друг другу одинокие путешественники, повстречавшие общую опасность на чужбине и счастливые тем, что могут теперь объединить усилия.

- Не вышло открыть? Не важно. - На контрасте с раздосадованным мальчишкой голос Кармина звучал мягко и спокойно. Казалось, что неудача с сундуком совершенно не огорчила мага.
- Я собираюсь предложить тебе другую простенькую работу, за которую, тем не менее, щедро заплачу. И если ты предпочитаешь держать заработок в секрете от Саула, я не стану упоминать при нем о нашей сделке. Запоминай. Во-первых, получишь маалиманскую марку, если до вечера найдешь мне в обломках скимитар или похожий меч, - с легкой ревностью взгляд Кармина скользнул по длинным ножнам с трофеем Шаама.
- Во-вторых, кое-какие мелочи: мне нужна паутина, маленький осколок зеркала, несколько кусков тонкой бечевки и мелких обломков дерева. И вдруг ты такой везучий, что тебе попадется клочки бычей и медвежьей шкур, кто знает? Еще гуммиарабик - это клей вроде смолы, посмотри на стыках разломанной мебели. Самое ценное, пожалуй, - конский волос, хотя бы несколько штук - проверь, не им ли набита кушетка в капитанской каюте, к тому же пара волосков могла налипнуть на оставшиеся снаружи седельные сумки…, - Кармин сделал паузу, смотря куда-то сквозь стену, - нашей прекрасной Шолты, - закончил он. - Если меня самого обнаружат за копанием в брошенном ею личном скарбе, мне неминуемо припишут некоторые своеобразные привычки.

С чего это он так словоохотлив в разговоре с оборванцем? Пожалуй, вынуждено признал отступник-ренегат, он действительно истосковался по общению, пусть ошейник и лишал его возможности замечать эту тоску - несмотря на выбранный путь, Кармин никогда не был затворником от природы. А его нынешний сопливый собеседник был наиболее удобен и безопасен, не в том смысле, что Фейсах-Квадир кого-то боялся - речь шла о возможности не держать лицо в обществе подростка.

Уличивший сам себя в слабости Кармин закончил разговор в интонациях посуше:

- Я держу слово и возвращаю предмет тебе, если настаиваешь. Но мне в любом случае придется просить твоего хозяина одолжить его на неопределенный срок. Прибор оказался сложнее, чем я думал, понадобится изрядно времени, чтобы разобраться в нем. Уверен, что хочешь забрать его сейчас? - Кармин держал драгоценный артефакт свободно, не протягивая, но и не отстраняя от Шаама, предоставляя тому самому принять решение, забирать ли пульсирующую сферу из рук отступника.

Приятно завороженный прибоем далекого мира, который Сердце будто транслировало ему, Кармин понял, что ему будет жаль расстаться с артефактом даже на несколько минут, но то был необходимый риск.

- Как любезно с твоей стороны все расставить по местам, госпожа Сестра-Исповедница. Удивлен, что ты еще не разложила для меня костер на скорую руку - ведь когда еще повезет с такой внушительной грудой дров по соседству. - Заметил отступник и богохулец (а то, что он являлся и тем и другим, даже Кармин не смог бы оспорить) в ответ на вернувшуюся к женщине прыть.

Закинув на плечо мешок, некогда бывший собственностью Ирия, Кармин успел дотащиться до крупного обломка в виде почти правильного куба с фантасмагорично торчащей в небо лестницей, когда его настигло продолжение разговора между Шолтой и Саулом. Он подал реплику через плечо:

- Со своей стороны обещаю, что пока мы пересекаем Долгие Пески в поисках поселений, я готов пожертвовать антисоциальными привычками и продержаться несколько дней без того, чтобы пить кровь младенцев по утрам.

Пока Кармин произносил свою несколько усталую остроту, в нем нарастала, поднималась звонкая ледяная ярость, причиной которой были последние слова Шолты про доставку преступника, предвзятость и сотрудничество. И чем иррациональнее была эмоция, тем всепоглощающе. Не надеется ли эта рассудительная святоша еще и доставить его Трибуналу?! Отступник бы побледнел от злости, если б только прозрачная северная кожа не успела безнадежно обгореть. Он поспешил отвернуться, чтобы не поддаться вспышке.

В глаза ему ударило то самое равнодушно слепящее Солнце южных земель, что поэтично (или житейски-мудро) упомянул парниисаанец, и было оно Фейсах-Квадиру то другом, то убийцей, приближало то к смерти, то к безумию, то к сокровенно-желанному. Эту смесь Кармин давно принимал за единственный способ своего существования. А теперь судьба самым буквальным образом зашвырнула его обратно на драгоценную землю свободы и могущества. Прежних свободы и могущества, - холодно напомнил Кармин сам себе. Но как бы тошно не было ему сейчас, непрошенный план действий, совсем еще смутный и призрачный, бреззжил и уплотнялся из жиденького облака возможностей, неумолимо, как законы механики.

Жажда - опасный зверь, способный свести с ума быстрее шепота безумных богов. Кармин нашел в песке мелкий, отшлифованный морем камешек и положил его в рот.

Пара неудачных попыток и он смог одержать победу над своим измученным телом - поднялся и побрел, совсем не грациозно подволакивая ногу, по тяжелому раскаленному песку в тень остова трюма.

Шолта. Она удачно беспомощна, ее польза для выживания сомнительна, а проблемы с живой Исповедницей неизбежны. Ему следует прикончить ее сейчас, пока есть отличная возможность, пока южанин не пришел в себя и можно избежать лишних объяснений, мальчишку же он легко запугает… Пожалуй, он сможет без подготовки применить пару простеньких заклинаний, которых ей хватит. Да и покойный Ирий вряд ли станет возражать, если его бывший пленник одолжит у него арбалет или меч.

Оказавшись рядом с мертвым Исповедником, маг закрылся рукой от солнца и попытался разглядеть на трупе или рядом какое-нибудь оружие. Фейсах-Квадир не стал мелочно придираться к подаркам судьбы, его вполне устраивало, что Ирий подох, пусть и не от руки Отступника. Фактически, это вторая лучшая новость за сегодня. Жаль, он слишком разбит и опустошен сейчас, чтобы ощутить радость как следует.

Тем временем южанин зашевелился и заговорил со своим прислужником или рабом.

– Чей голос я слышу рядом?
- Тебе посчастливилось услышать богоугодные речи ревностной слуги Светлого Пламени Сестры-Исповедницы Шолты, почтенный незнакомец, - вперед мальчишки успел ответить Фейсах-Квадир на чистом парнисаанском. - А если она переживет сегодняшний день, ты сможешь купаться в бесконечной роскоши общения с ней, - добавил он тише.
Как же скверно произносить слова, слизывая кровь с растрескавшихся губ.
Момент упущен.
Теперь убийство беззащитной Шолты, тысячу раз оправданное с точки зрения Кармина, сделает и без того натянутую обстановку знакомства чрезмерно принужденной. Едва слышно вздохнув, он принял решение соблюсти принятые в обществе нелепые нормы и отказался от идеи немедленно отправить Исповедницу в лоно ее драгоценного Единого. И это вынужденное решение принесло не столько досаду, сколько чувство облегчения, которе Фейсах-Квадир списал на изможденность, шок и последствия долгого пребывания в ошейнике.

Удостоив, наконец, Шолту прямого взгляда, Кармин отрицательно качнул головой на ее слова, тут же пожалев об этом - его повело, в висках запульсировало с удвоенной силой.
- Мне безразлично, где старик, Исповедница. Я собирался скинуть его за борт при первом удобном случае. Зачем мне лишние обязательства?

Последующую фразу Кармина уже никак нельзя было назвать риторической или насмешливой:
- Где вы с Ирием держали мою книгу?
Пугающе лишенный какой-либо интонации, вопрос тяжело повис в воздухе.

Кармин сделал сиплый долгий вдох, буквально всосал в себя воздух, как человек, который невыносимо долго задерживал под водой дыхание, и, наконец-то, на пределе своих возможностей, вынырнул на поверхность. Реальность полная людей и впечатлений, полная эмоций, от самых простых до тонких и смешанных, боли, ярости, стыда, ликования, печали, надежды и отчаяния - все в миг обрушилось на него подобно второму рождению. Вот только родившийся в первый раз невинен и тем блаженен, получивший же свободу от Ард Девин, вслед за оглушающим облегчением от вернувшейся способности ощутить себя живым здесь и сейчас, получает обжигающий болезненный ушат познания. Слишком многое приходится вспомнить о себе между двумя ударами сердца.
Фейсах-Квадир сморгнул застившую глаза горячую влагу.

- Возьми с ее пояса нож и разрежь на мне аталву, - коротко распорядился отступник, отодвигаясь и освобождая место старику.
Предоставив еретику (не магу, открывшему замок не используя слово!) возиться с арсеналом на поясе Шолты, он подтолкнул к ее лицу будто чужие и бесполезные руки и неловко запустил под шею девушки скрюченные неподвижные пальцы, чувствуя тепло и мягкость женской кожи и нежный мех воротника. Кармин успел тихо засмеяться, представив, как же отвратительно он смотрится со стороны со своим параличом и в компании полубезумного старикашки-сквернослова - два елозящих над телом женщины калеки, но смех прервался, когда поток ее жизни, Эгни, энергии, как угодно, выстрелил под кожу, в кости, в душу, разрядом прошел до самого сердца, наполняя иссушенного отступника. Первый глоток для голодного самый упоительный.

Но кто бы что не думал, Фейсах-Квадир не был садистом и не жалел, что его надзирательница из-за беспамятства, вероятно, пропустит часть спектра страданий от процедуры.

Флоренс не ответила ни взглядом, ни словом.
Ее голова была волшебно, хрустально пуста, и в пустоте бессмысленной мантрой крутились несколько слов. Там, где нельзя больше любить, там нужно пройти мимо. Там, где нельзя больше любить, там нужно пройти мимо. К чему они, зачем и откуда всплыли, Фло не думала.
Фло даже не думала, как они собираются выходить из поселка. Весь ее предыдущий расчет был на захват Монсфельда в заложники. Теперь его словно и не было, никто даже не поверит, что она пристрелила Ангела.
Точным и деликатным движением в несколько тактов Дрейк перезарядила "Хеклер и Кох". Затем присела перед Эваном, озабоченно всмотрелась в обгоревшие черты и осторожно протянула руку, не решаясь дотронуться, словно боясь, что от прикосновения он рассыпется.
- Ты в сознании? Сможешь идти? Двигаться?

О, дьявол! Нет, не дьявол, адепт его слишкм близко, чтобы взывать к персонификации темных сил. Только увидев как замедлились птицы в лунном свете (то, что Эван применил на воронье какой-то темпоральный эффект, она не осознала еще, да и кто в здравом уме сможет поставить в одном предложении слова «Хобстоун» и "темпоральный эффект»?) Флоренс поняла, что все время у них с собой было оружие против Жадной стаи!
Раз, и зажегся полицейский фонарь, который все это время был пристегнут к ее поясу. Конус света хаотично взметнулся, широким мазком выхватывая из темноты мешанину вороньих крыльев и силует Ангела, когда Флоренс бросилась в сторону, ища укрытия за ближайшей колонной.

В гипнотической латыни была своя сладость, она искушала послушать еще, раствориться, узнать, к чему приведет шепчущий манок. Влекла Флоренс как дудочка волшебного крысолова крысу. Наплыли приятные воспоминания о том первом, нежном скользком вкусе, когда она решила, что человек - совершенство и захотела сделать его частью себя и, последовав за этой цепочкой, сделала. Эти воспоминания драгоценные и она редко доставала их из океана памяти, но достав… Тут, через внешнюю какофонию, до сознания Дрейк запоздало долетели фразы "не зря ...тут своя подстанция?», и знакомый басовитый бубнеж вырвал ее из транса, вернул в точку здесь и сейчас.

- Хабард? - Слабо позвала Флоренс, в то время как провожающий был занят своей рацией, - Эван! Приступаем к осмотру СЕЙЧАС.

Не без труда Флоренс сфокусировала мутный взгляд на своем визави. Стояла пошатываясь, по-прежнему вцепившись в перила, и едва ли слыша звонок телефона. Хуже всего, что она опять нацепила эту всезнающую издевательскую улыбку, которую асимметричная травма только подчеркивала.

- Джим, - ласково обратилась Флоренс, нарушив театральную паузу, - не тяни, доводи свои блестящие логические рассуждения до конца. И, заметь, крыса, она ведь на то и крыса, что не станет сознаваться. У тебя алиби нет, только твое "поверьте мне", сам ты исчез в самом начале схватки и появился только сейчас. Поэтому обвинять друг друга и оправдываться не имеет смысла. Давайте зайдем с другого конца. Кому мы вообще могли понадобиться? И не по отдельности, а как стая или придаток "Безымянных". Я сперва подумала, что это у Герцога такой экстравагантный способ сбросить балласт, подослав к неугодным членам стаи убийцу. Но.. гм, кстати, я говорила уже, что Герцог и остальные с самого начала знали, что вы поедете в ЛА и рассчитывали на вашу, то есть уже нашу деятельность как на дымовую завесу?

Какой же дух захватывающей может оказаться езда в ночи! Их вспарывающий пласты темноты фургон был сейчас ей милее любой сказочной роскошной колесницы. Казалось, что они едут гораздо быстрее, чем на самом деле. Мешанина огоньков, сильный, едва контролируемый страх и безумная, дурацкая, визгливая, животная радость и скорость, скорость! Как на русских горках. Все это так захватило Флоренс, что она на миг едва ли не забыла про место и смертельную опасность. Предупреждающий окрик бруджи вернул ее в действительность, Фло вцепилась правой рукой в ручку над дверью, и левой - за что успела.

Теперь уже губы Флоренс медленно растянулись в улыбке. Неужели все из-за этого? Она чинно села на скамейку.
- Конечно, помню попытку напоследок воззвать к нашим глубинным, как ему казалось, комплексам и травмам. Мне очень любопытен источник или механизм его осведомленности. А еще, исходя из того, что ты принял слова инферналиста про каннибализм за чистую монету, можно сделать предположение, что та "оторванная по прихоти башка" преследует тебя. Ты об этом хотел поговорить по душам? Знаешь, у меня ведь была когда-то степень по нейрохирургии, но основы психиатрии на курсе нам тоже читали. Джим почти угадал, когда шутил про меня. Возможно я смогу помочь тебе, Эван.
И не понять, издевается Дрейк или на полном серьезе.

Нитра наморщила лоб, услышав в строчках смутно знакомое.
- Хоть и скорбели бойцы фараона, однако стояли… Тесной грядой нерушимой, проход по мосту защищая. И что-то вроде: кровь всю впитать земля не смогла, сколько в дни те пролилось. - Наугад продекламировала она подсунутое памятью, а может и присочиненное только что на навязчивый тяжеловесный ритм.
Принуждая себя спокойно смотреть в деформированное и изъязвленное лицо мага, Уно вежливо поблагодарила некроманта.
- Спасибо за разъяснения и урок поэзии, господин Элейф. Рискуя показаться дикаркой с чувством прекрасного как у орка, скажу, что защитным заклинаниям обрадовалась бы больше, чем стихам. И раз вы сами допускаете, что поэма не так уж и хороша, ничего страшного не случится, если ее перекроить немного. Вдруг от этого появится свежий смысл, - Нитра коротко засмеялась своей шутке, хотя в общей атмосфере некромантской лавки смотрелось органичней, если б она закашлялась. - А из лишних колец попрошу сделать ожерелье. Ожерелье из фрагментов "Битвы при Тэзалхаре" - это элегантно, пожалуй!

- Ясно. Ничего не успел рассказать, - безучастно-механически повторила Дрейк последнюю фразу за Джимом. Не похоже, что перипетия с Крисом еще волновала ее, тема была выпотрошена и исчерпана. Однако фраза сработала как триггер.
Фло замолкла, а потом вдруг сообщила:
- Меньше четверти часа назад Голд был еще жив. Я солгала вам, хотела скрыть, что пожалела смертного. Я пила его кровь, и, подозреваю, это спровоцировало возникновение между нами временной симпатической связи, так как только что, когда я отвечала на вопрос о его судьбе, почувствовала кое-что плохое. Вспышку ужаса и боль в сердце. Думаю, его уже нашли.

С трудом можно было вообразить что-то, способное сильнее усугубить напряженную обстановку.
Только что Эван поборол искушение ее ударить, и по правилам разума и инстинкта самосохранения именно это должно было подавить всякий приступ правдивости, но бес противоречия нес ее, собравшуюся смолчать, заставлял испытать хрупкую ситуацию на прочность. Это как переживать ощущение неотвратимого падения.

- Ну тогда… - Анджи ещё немного поколебался и осторожно назвал адрес в Долине Сими. - Я тебя ещё увижу? - с надеждой спросил он.
"Она должна его убить, обрезать след. Проклятый гаитянин! Не оставь ее одну разбираться с мальчишкой, у нее бы не было выбора!"
- Я… - Фло неожиданно замялась, - если у тебя есть возможность уехать из города на несколько дней, то воспользуйся ею прямо сейчас, не откладывая. Ты не должен говорить, что видел меня, никому, понимаешь? Тем более рассказывать о Джонни. Скажи свой номер телефона и я запомню, я хорошо запоминаю цифры, но еще лучше, - Флоренс придвинулась к Анджи, - еще лучше я запоминаю запахи и вкусы.
Совсем близко.
- Не бойся, - шепнула, - один поцелуй не обратит тебя.
Приближалась к губам, но коварно скользнула к вене на шее. Он ждал подобного, излучал не столько испуг, сколько любопытство. Во рту запульсировало горячим, глоток, еще глоток, ну еще только один глоточек, ему же приятно. Флоренс остановилась, задержалась, залечивая место укуса, и через момент уже сидела как ни в чем не бывало.
- О, еду принесли. Так и быть, можешь забрать себе мой коктейль, - блаженно выдохнула Дрейк. "Она делает что хочет, черт возьми."
Перед тем, как сознание покинуло Анджи, он нашёл в себе силы прошептать едва слышно:
- Не уходи… - можно подумать, всего пара слов и слеза расставания, скатившаяся по щеке, могли что-то изменить.
Конечно же не могли. Однако Дрейк нащупала в кармане парня телефон, мимоходом отметив, что бедняга в самом деле был рад ее видеть. Телефон оказался не заблокирован, Фло набрала свой номер и дождалась пока не высветились цифры звонившего; предусмотрительно удалив звонок из истории, вернула телефон спящему.

Поспешно (потому что могла передумать в любой момент и знала это) сбежав из кафе, она попытала удачу в одном из женских туалетов молла - проверенном месте для пополнения запаса витэ - не сегодня, так завтра оно ей понадобится. В гулкой, пустой из-за позднего времени, наполненной искусственными ароматизаторами комнате неторопливо копошилась смуглая уборщица ("Простите, мэм, закрыто на уборку"), которая успела еще что-то пролепетать по-испански, прежде чем прилегла на кафельный пол - ночные смены такие утомительные.

***
В прошлый раз Эван настолько удивился ее звонку, что Флоренс решила не перегружать сразу мозг молодого герцога и, покидая "Вайолет", набрала номер его верного (ну, вероятно) приспешника.

Чаша переполнилась. Тьяго выпрямился, легонько, но с заметным усилием сдерживая ярость, толкнул в плечо Маркуса и высказался на смеси английского и испанского:
- ¡Mierda! I see somebody has been grown like kinda of super soldier and used to play with toys made of lead in an entrenchment. Still it doesn't give you right talk to me like smug piece of shit, you, little gilipollas!
- Заткнись тогда и лезь уже в окно, - добавил он на японском. Не хватало еще терпеть чье-то снисхождение!

Желает ли Шестой быть свободным? Он не уверен, что понимает значение слова "свободный". Он не уверен, что понимает значение слова "желать". Ему говорили "иди" и он шел, порой было странно и он отвлекался, особенно если видел что-то новое, забывал о других и отставал, но один из них всегда оборачивался и напоминал, что надо продолжать.
Наконец они на месте, Шестой запомнил слово "ритуал" - это то важное, что должно свершиться в конце путешествия. Но никто не уточнил, сколько понадобится ждать, и прошло уже много времени или еще мало? Может быть, все идет по плану и надо ждать год? Может быть, ритуал уже случился, а Шестой не заметил и лежит сейчас как дурак, в то время как совершенно свободный.
Вот как узнать свободен ты или нет?
Шестой механически выпрямился в сидячее положение и озвучил свою мысль, на короткий миг она вещью повисла во мраке пещеры:
- Как узнать свободен ты или нет?

Когда Флоренс и Рене покинули убежище, гаитянин, немного поразмыслив, поймал такси. Несмотря на то, что ему по силам было бы, пожалуй, уговорить покатать их по ночному ЛА хоть патрульного (возможно, даже с мигалкой), он решил обойтись без крайностей. В конце концов, полицейская машина у дома может встревожить нервных подростков. Ну а "кататься" на случайных смертных было ненадежно: водитель им требовался, возможно, на всю ночь, а глава семейства, не желающий возвращаться домой по причине фанатичной преданности паре случайных попутчиков, наверняка привлечет внимание - в том числе и к ним, попутчикам. Галантно раскрыв для Флоренс заднюю дверь, Рене на миг прикрыл глаза, призывая сверхъестественное обаяние. Простой фокус - первый, которому он научился - но его Создатель советовал относиться к нему серьезно. Обилие власти довольно быстро сносит башню, а в Шабаше с прямо стоящими башнями и так сложно. Но благоговение смертных помогало Джордану успокоиться, так что он решил насладиться им и теперь.
Дождавшись, когда Флоренс сядет, он обошел машину, уселся на сидение рядом с ней и сообщил водителю:
- Калвер-сити, жилой комплекс "Глаза океана". Найдешь, сын мой?
- Вай, да не вапрос! Дарогу пакажешь? - ответил таксист-армянин и тут же рассмеялся своей шутке, видимо, сочтя её очень остроумной и уместной. После чего внёс адрес в GPS-навигатор и включил счётчик. - Паехали!
Через некоторое время разглядывания проезжающих мимо окрестностей, Рене повернулся к спутнице:
- Пока мы не прибыли к мистеру Анджею Голду, можем обсудить рабочие моменты. Как вам новый глава нашего... отдела?
Фло мгновенно подхватила:
- Удивлена его мягкости в работе с персоналом. Как все обошлось деликатной воспитательной работой! Руководителю с таким сердцем нужен жесткий заместитель, пожалуй, который будет раскрывать глаза на жестокую действительность.
- Несомненно! - спокойно согласился Змей. - Кстати, слышал о недавнем... инциденте с вашим подопечным. Я не корю вас, я понимаю, как много в нашем деле значат среда и обстоятельства. Но все же должен спросить: была ли у вас возможность не вмешивать в дело полицию?
Дрейк от вопроса слегка подобралась - скрестила руки на груди и тому подобное.
- Конечно, нам бы не пришлось вызывать полицию, если бы я с самого начала проявила бдительность и думала о времени. Если же вы спрашиваете о развитии ситуации после приезда полиции, то я надеялась решить проблему быстро и кардинально - не знаю, одобряете ли вы такие методы... А подопечный оказался юным театральным дарованием, выход его был эффектен, но не эффективен.
- Мальчик - страстная натура... - как бы сочувственно покивал негр. - Я беспокоюсь о его душе. Позвольте спросить ваше профессиональное мнение: как вы полагаете, преследующие его... - секундная заминка. - Преследующие его внутренние демоны могут угрожать окружающим его людям?
- Окружающие его люди - это мы?, - на всякий случай уточнила Флоренс и засмеялась, - Поздно, они уже угрожают, святой отец!
- Воистину так, - Рене без энтузиазма изобразил вздох. - Плохая компания, с которой он связался, ищет его. Что, если они уже знают, что он под нашей опекой?
- Увы, я немилосердна и практична, мысль об окончательном увольнении - одна из первых пришедших мне в голову, но на мое счастье, у нас теперь есть великий, самопровозглашенный и единогласноодобренный глава отдела - пускай он решает, а мы умоем руки.
- Справедливо, справедливо. Кстати, вы упомянули о необходимости назначения заместителя с твердой рукой. Вы говорили о себе? - тон Джордана был совершенно нейтрален.
- Нет, - просто ответила Дрейк. - Педагог из меня не очень, как вы сами могли убедиться. Не хотите ли вы?
- Я думал об этом, - кивнул Змей, с интересом взглянув на собеседницу - не проверяет ли она его? - Но если начальником можно стать и "с наскока", то должность заместителя - тонкий вопрос. Это вопрос... авторитета. Сейчас как раз то время, когда можно его заработать.

Когда машина остановилась, Рене мягко положил руку на плечо водителя.
- Подожди нас здесь, сын мой. Мы еще покатаемся. Сегодня ночью нужно спасти побольше душ, - доверительно добавил он. - Кстати, как твое имя?
- Да не вапрос, слущай! Всо панимаю, у меня брат вампир тожэ, - неизвестно зачем с гордостью сказал таксист и протянул визитку с логотипом и номером такси, где на обратной стороне ужасно корвявым почерком была выведена надпись, притом с ошибками: "Гарик Айрапетян из ЕрИвана". - Там написано, прачитаишь. - Подобных визиток у него была заготовлена целая стопка, и, судя по всему, этот, мягко говоря, странный таксист догадался собственноручно подписать каждую...
Дрейк, не скрывая изумления, впервые за поездку посмотрела на таксиста.
Так, смертный, верит в то, что говорит, не слишком понимает кто мы, но доверчиво романтизирует нашу природу и горд "знакомством". Страха нет.
- Наш друг говорит от всего сердца, но большой фантазер, - Фло с нервным смешком подвела итог увиденному в ауре, обращаясь к Рене, - только подумайте, святой отец, вампиры!
Она продолжила, заговорив с шофером:
- И где же твой брат сейчас? В …, - она глянула в визитку, - Ериване? (В первый момент Дрейк решила, что "Ериван" может оказаться чем-то вроде Нарнии, но потом подумала, что это название какой-нибудь восточноевропейской страны или города).
На сей раз таксист немного замешкался, прежде чем ответить - очевидно, понял, что сболтнул лишнего.
- Всо. Иди уже давай. Жьду! - отмахнулся Гарик, давая девушке понять, что на эту тему она от него больше ничего не услышит.
Дрейк опасалась только того, что пока они будет заниматься делами, таксист успеет растрезвонить о них, и даже без особого умысла, просто по глупости и от безделья. Но его ответ отчего-то успокоил Фло, она поняла, что он будет сидеть тихо. Поэтому она, пожав плечами, послушалась до абсурда бесцеремонного шофера и вышла из машины, дождавшись, когда ее учтивый спутник откроет дверцу. Ей было любопытно, где они с Рене прокололись.*

Открывая для Флоренс дверь, Рене пытался осознать ситуацию с таксистом. Мистер Айрапетян в его картину мира совершенно не вписывался. Выходец из солнечной страны (даже этой догадке Джордан был обязан скорее дедукции, чем эрудиции) знает о вампирах, не боится вампиров, опознал в них вампиров. Не каждый гребаный вампир мог почуять в нем вампира, а Гарик, мать его, Айрапетян - смог! Впрочем, лоа не трубили об опасности, да и реакция Флоренс обнадеживала. Да и конце концов, будь он хоть гребаным вампирским богом - пока он был вне поля их интересов. Мысль о том, что Каин может быть таксистом, даже показалась Рене забавной.
- Гуль? - шепнул он спутнице, захлопнув за ней дверь такси.
- Так не скажешь, - уклончиво ответила Флоренс. Она замедлила шаг перед хрустальной вертушкой - чересчур много света и стекла, чтобы походить на врата в нормальное человеческое жилье. Дрейк никогда и ни с кем об этом не говорила, но традиционные трюки с Величием, прочно ассоциировавшегося с Тореадорами, вызывали у нее самое труднообъяснимое отвращение и раздражение. Настолько, что теперь она едва ли не жалела, что сама вызвалась поехать с Рене, и окажется в ситуации, когда их (трюки) с порога придется применять. Как же проще быть честным с кем-то совершенно мертвым, находящимся без сознания или полностью обездвиженным. Какое удовольствие и облегчение, когда можно не притворяться. С другой стороны, Фло подумала, что о возможностях клана Джордана она знает меньше всего. Ну а вдруг он сейчас с порога как удав загипнотизирует консьержа?
В отличие от своей спутницы, Рене наслаждался "тореадорскими штучками" - в своем, конечно, исполнении. И не желал упускать шанс продемонстрировать свои таланты - тем более после разговора в такси. Окончательно выбросив таксиста из головы (во всяком случае, до поры), он чуть быстрее зашагал к стеклянным дверям, чтобы первым войти внутрь.

- Крис, Эван, я вижу вы с трудом сдерживаете бурную радость от нашей встречи, но расслабьтесь, я здесь не для того чтобы испортить вам вечеринку. И ваша слава мне не нужна, я привыкла к тени, когда придет время, свое возьму сама, - Дрейк уверено держала пальму первенства по способности плодить вокруг себя неловкие ситуации. - Ваш Десперадо не сделал, кстати, ничего выдающегося, всего лишь застал врасплох четверых смертных. Жаль меня не было с вами уже тогда, возможно мы бы уже знали кто он, - продолжила как ни в чем не бывало. - Кто-нибудь в курсе, как в ЛА обстоят дела с местными анархами? Если мы будем выдавать себя за них, они ведь могут зайти поздороваться.
- И еще одно… Пленка, о которой упоминал ваш коп, она из камеры самоубийц или с места погрома? Если из магазина запись тоже существует, на нее обязательно надо взглянуть. И наведаться в этот магазин.