Голосование за ходы

Весенняя Звезда, отвечая на вопрос Воина, Убивающего Многих, кротко пожала плечами:
- Он же остался говорить со Светящимся с Разбитых Холмов и его людьми. Должно быть, они еще не закончили?
Девушка ни на секунду не отрывала взгляд от охотника - полные интереса глаза пристально изучали его. Никогда еще она не смотрела на него так. Отэктэй, вообще-то, даже не был уверен, что когда-то разговаривал с ней глядя в лицо.
- Хочешь, я тебе налью… - внезапно спохватилась Весенняя Звезда, дернувшись было одному из кувшинов, стоящему неподалеку, но тут же была остановлена строгим скрипящим женским голосом из-за раскрывающегося входного полога.
- Весенняя Звезда! - на пороге появилась крохотная Солнечный Свет подносом в руках. Чашка горячего, пышущего паром настоя, маисовая похлебка и стейк из геккона - знахарка не даром считалась примером для женщин Навахо.
- А ну, топай домой! Дел невпроворот, а она тут глазеет… - суровый взгляд матери заставил Весеннюю Звездой тихо ойкнуть и поспешить ретироваться, - Наглядишься еще!
Солнечный Свет обошла Отэктея, одарив того доброжелательным взглядом, и поставила поднос на столик, усаживаясь рядом на пол. Помещение заполнилось пряными ароматами, терзая чувство голода охотника.
- Подкрепись, Воин, Убивающий Многих. Дело предстоит непростое, - мягким голосом начала женщина, - Пока Ворона нет, я поговорю о том, о чем волнуюсь я…
Солнечный Свет сложила ладони на коленях и на секунду поджала морщинистые губы. По всему было видно, что разговор для нее предстоит не простой. Жестом знахарка повторно пригласила охотника за стол.
- Понимаешь, сынок, иногда случается так, что для благого дела приходится чем-то жертвовать. Иногда, ради общего блага, приходится подчиняться чужим решениям. Например, как сейчас наше племя подчиняется Белому Вождю. Да - они чужаки, да - они живут за счет наших ресурсов, но и мы получаем от них защиту, покровительство, учимся тому, что никогда бы, возможно, сами не освоили.
Женщина выдержала небольшую паузу и продолжила:
- Еще есть традиции. Ты знаешь, как много значат они для нашего племени - на них держится все наше общество… Скажи, почему ты до сих пор один? Почему не выбрал женщину?

Приторно насвистывал тоску северо-восточный ветер, похлопывая в своих порывах расшитыми полотнами, закрывавшими входы в хижины индейцев. Песок шелестел под тяжелой тушей гигантского скорпиона, послушно волочившейся за припадающим на ногу охотником. Люди выходили из домов, отвлекались от своих дел, детвора кружилась хвостиком вокруг победителя - всем хотелось посмотреть на героя, одолевшего жуткое создание. Даже люди Белого Вождя, обычно не обращающие особого внимания на индейцев, удивленно, со смесью страха и уважения, устремляли свой взгляд на мощную фигуру Воина, Убивающего Многих, и его диковинную добычу.
http://images.fineartamerica.com/images-medium-large-5/tamara-lake-navajo-gary-auerbach.jpg
Празднично одетая Весенняя Звезда, гордо шествующая возле героя, звонким, мелодичным голосом распевала: «Воин, Убивающий Многих, победил великого скорпиона, Короля Разбитых Холмов!..». Индейцы кивали головами, иногда подпевая дочери мертвого вождя. Девушка вела Отэктея к хижине шамана.
Все это время охотник не проронил и слова, погруженный в свои мысли. История с Духом Скорпиона и внимание, которое привлекала к нему сейчас Весенняя Звезда, казались ему совершенно неуместными, не согласующимися с, казалось, обыденной жизнью племени событиями. Глубоко верующий в мир духов Отэктей предчувствовал какие-то изменения в окружающем мире, настолько необычные, что даже духи озаботились чем-то.
У самого входа в покрытую пестрыми коврами и черными перьями хижину Ворона Весеннюю Звезду и Воина, Убивающего Многих, остановил окрик одного из командиров Белого Вождя, которого называли Генералом Генри:
- Эй, вы, двое! Не забудьте, что половина добычи принадлежит вождю! - испещренное морщинами лицо мужчины, украшенное густой бородой, изображало суровое презрение. Два белых молдчика, сопровождавшие его, подобострастно ухмыльнувшись, тихонько, как бы для вида, посмеялись. По их лицам было видно, что они не знали пока, кого им сейчас больше бояться - сурового начальника или охотника с тушей гигантского радскорпиона.

Когда толпа разъяренных пьяных моряков вопит кругом, когда товарищ, который не совсем калдири, лупит электричеством во все стороны, когда заветные слова уже не долетят до пункта назначения - что будет делать скромный зубрила в очках и с жабой? Ответ Ферга рождался сам собой, где-то в подсознании, на уровне инстинкта.
Затаив дыхание от напряженной концентрации, он лишь умолял Кайдира о парочке секунд, пока податливая Эбба изгибается и выстраивается по заранее подготовленной, специально для подобного случая, формуле. Еще не было в жизни юного Стэфкреккена честных драк, из которых его не выносили побитым.
- Берст Фог Бэнк! - словно грязно ругаясь, закончил свое заклинание Ползун.
- Ква-Ква-Ква!!! - воинственно повторил Господин Брюшко из своей уютной мягкой то ли клетки, то ли коробки, из которой подглядывал за происходящим.
«Поглядим-ка на алкогольную интоксикацию в действии…» - с замиранием сердца подумал белобрысый волшебник, пытаясь ухватить разговорчивого товарища за мантию и оттащить за собой, к выходу.

Проверив содержимое мешка, волшебница удостоверилась, что волшебная, как она считала, веревка оставалсь на месте. Припомнив скромные пожитки орчонка, она оценила оставшиеся в наличии предметы, не найдя среди них шкатулки, в которой Снорк хранил рецепты.
Прихватив упомянутую веревку и посох Зевроса, Рита спешно спустилась по расположенной рядом со входом в комнату лестнице. Внизу она застала старика-тавернщика, лежащего на полу в луже блестящей бледно-кремовой субстанции, словно застывшей выплеснутой на него кем-то жидкости. Рот его был залеплен этим веществом, а одежда, по которой оно расплылось, надежно прилипла к полу. На беспомощного старика сверху вниз обескуражено глядел Зеврос, задумчиво притопывая ножкой в нерешительности, явно размышляя, что же дальше делать.

Воззвав к самым потаенным ресурсам своего естества, волшебница, в последний момент почувствовав, что едва стоит на ногах, прочитала заклинание, которое у нее получалось не в пример лучше пресловутого Sleeping. К сожалению, наполненная гневом и колдовской мощью ледяная стрела, в мгновение ока сформировавшаяся в руках Риты, была отправлена в полет по неподходящей траектории. Обессиленно падая на дорогу, девушка успела лишь заметить, как острая сосулька промчалась в метре от надменно усмехающегося наемника и исчезла где-то за листвой. Мягкая тьма пеленой окутала разум, а визжащий воинственный клич Снорка потонул в шуме морского прибоя родной деревеньки...

Очнулась Рита на дне трясущейся по разбитой дороге телеги. Рядом с ее головой сидел Снорк с огромной шишкой на лбу.
- Просыпается! - радостно заявил он, а в ответ последовало одобрительное "О-о-о!" Зевроса.
Холодное, мокрое на лбу что-то. На этот раз тряпка, а не лягушка. Орчонок ручками маленькими за плечи взял волшебницу и легонько потряс:
- Просыпайся, просыпайся, Зеврос говорит, харчевня скоро! Ужинать будем!

Ловко работая ножом Архиватор вырезал из корчившегося от прихода Мути все, что казалось ему похожим на яд скорпиона. Поток крови, хлеставшей из разрезанных капилляров и сосудов, наверняка смыл остатки токсина, не замеченные радиоактивным гулем. В целом, светляк был доволен проделанной работой, потому что Мутя оказался достаточно жирным и мускулистым, и импровизированное хирургическое вмешательство не задело внутренние органы. Оставалось только отчаянно надеяться, чтобы рейдер выжил после такой грубой чистки и не сдох от потери крови или передозировки химией..
- Бл*, Мутя, держись! - в ужасе от происходящего пытались поддержать пациента товарищи, переворошив дом в поисках чего-нибудь в помощь Архиватору. Рейдер с ирокезом на бритой башке, Рыжий, как помнил светляк, протянул хирургу паяльник на микроядерных батарейках. Остальные откопали зажигалку и бутылку с бензином. Кровь надо было остановить любой ценой.

Хэшке Отэктей, словно оставшись один на один с хвостатым воплощением самой смерти, решился-таки прибегнуть к тяжелому вооружению. Излом, увесистый патрон в ствол, щелчок крепления... Вскинул руку, как учил отец, и, скорее нутром почуяв направление полета снаряда, плавно дернул спуск. Обрез огрызнулся пламенем, больно ударив отдачей в плечо, и 45 грамм свинца устремились навстречу природному хитину. Раздался громкий хруст - ядро пробило броню скорпиона у основания хвоста, заставив Короля Пустошей испуганно остановиться и попятиться, неуклюже дернув жалом из стороны в сторону.
Воспользовавшись заминкой чудища, Отэктей зарядил следующий патрон. Выстрел прогремел все так же резко, но на этот раз хруста не послышалось - пуля пролетела левее хвоста скорпиона, подняв пыль и песок на другом конце кратера.
Третий выстрел был, похоже, благословлен самими Духами Предков: тяжелый снаряд с утробным чавканьем вошел глубоко в плоть гигансткого мутанта, пройдя сквозь "голову" твари. Дезориентированный радскорпион попытался сделать единственное, на что еще хватало его природных инстинктов и рефлексов - дергая раненым хвостом спешно засеменил к своему укрытию, надеясь спрятаться от внезапно оскалившегося огнем охотника в своей темной, прохладной норе.

Сейрун - крупнейший город субматерика, Столица Белой Магии. Твердыня справедливости, доблести и чести, и, вместе с тем, тайное пристанище коварства, подлости и интриг. Именно здесь, на окраине великого города, расположился детский приют под громким названием "Школа боевых искусств мастера Вана". Прошлое самого основателя приюта, мастера Вана, туманно и загадочно. Будучи великим мечником, он поучаствовал в тысячи приключений и, наверняка, способствовал совершению немалого количества подвигов, однако всегда оставался в тени более ярких героев. В какой-то момент он переменил свои взгляды на жизнь, и принял решение посвятить остаток своей жизни благотворительности и обучению детишек боевым искусствам. Уже почти тридцать лет успешно этому делу посвятил, между прочим.
Утреннее солнце заливало теплым светом мощеную площадь внутреннего двора школы боевых искусств мастера Ван. Дюжина старших учеников, полных сил, сноровки и решительности, торжественно выстроились в нестройный ряд перед бамбуковой кафедрой, за которой взгромоздился полный мужчина с густой, длинной седой бородой и абсолютно лысой головой с никому не понятной татуировкой на макушке, изображавшей то ли лебедя, то ли рака, то ли рыбу какую-то - мастер Ван готовился к речи, потирая лоб платочком и, шевеля губами, беззвучно повторял предстоящую речь.
Позади мастера Вана, чуть левее, у огромного гонга застыл мастер Варенис с увесистой колотушкой и стеклянным кубиком в руках. Стройный, подтянутый, обходительный и очаровательный, он оставался предметом обожания многих девушек внутри и за пределами школы Вана. Золотистые волосы, в лихой прическе торчащие куда-то вверх, и рельефный торс были главным поражающим фактором этой бомбы очарования. Те же, кто часто общался с ним, знали его главный недостаток - головоломки. Мастер Варенис был невообразимо далек от понятия "умный человек", но очень любил упорно разгадывать логические (и не очень) задачки. Часами он мог крутить в руках палочки, пытаясь сложить требуемое количество квадратиков или водить по стеклянному лабиринту железный шарик в надежде попасть-таки в лунку, чем он сейчас и занимался, с упоением вертя свою игрушку.
Из двери в школьный сад вышла мастер Висана - строгая, сухая пожилая женщина, в аккуратных очках и скромном шерстяном сером платье. Доковыляв до мастера Вана, она оперлась локтем на бамбуковую кафедру и со скучающей миной на лице низким бархатистым голосом сообщила: "Начинайте, мастер Ван...".
Седобородый толстячок прикрякнул от неожиданности, дрогнув, затем оглядел стоящих во дворе учеников, словно взволнованно выискивая кого-то, и, расправив широкие плечи, начал свою речь:
- Начнем! - громко произнес он, и эхо его могучего голоса отразилось от стен школы.
- ...Начнем!!! - помолчав немного, повторно гаркнул мастер Ван, медленно поворачивая краснеющее лицо в сторону гонга.
- Варенис! - кричащим шепотом позвала мастер Висана, быстро подобрав с земли камушек и запустив им в макушку заигравшегося преподавателя атлетики.
Чуть не выронив драгоценный стеклянный лабиринт из рук, мастер Варенис со всего размаха вдарил колотушкой по гонгу: "Бом-м-м!"
- Дорогие ученики! Долгие годы мы заботились о вас, вкладывали свои знания и опыт в ваши руки, словно кузнецы куют мечи филигранной работы... - мастер Ван вздохнул, проведя платком по лбу.
- Настало.... - хотел он продолжить, но воздух внезапно пронзил новый удар гонга: "Бом-м-м!".
С круглыми от удивления глазами мастер Ван и мастер Висана обернулись к заискивающе улыбающемуся Варенису.
- Что, не надо было, да? - смутился блондин, разочарованно и виновато опустив колотушку.
- Кхм... - продолжил, наконец, мастер Ван, - Настало время отпустить вас в мир, на волю вашей собственной судьбы. Каждый из вас, я чувствую, хорошо подготовлен к самостоятельной жизни за пределами нашей школы. Летите. Летите словно птицы в небесах, пусть никто вас не удержит. Бегите на встречу ветру и собственной судьбе. Будьте доблестными, щедрыми. Люди запомнят это. Ищите приключения. Самые интересные приключения проходят в стороне, если вы не стараетесь ухватить их за хвост. В общем...
Мастер Ван несколько замялся, размышляя, видимо, над текстом. Поглядел на бумагу, потом на заморившихся под солнцем студентов, снова вытер пот со лба и жалобно взглянул на мастера Висану.
- Давай, Варенис, - позвала она, и с удивленным видом атлет на заднем плане вновь ударил по гонгу.
Обернувшись к ученикам, Висана поправила очки и озвучила главную мысль всего мероприятия:
- Мы хотим вас наградить перед тем, как окончательно попрощаться. Но, как вы знаете, у нашей школы последнее время очень ограниченное финансирование. В связи с этим, мы устраиваем небольшое испытание, что-то вроде эстафеты. В саду мы приготовили большую полосу препятствий, по которой разбросаны ключи с разноцветными ленточками. Когда все ключи будут собраны, мы поделим подарки соответственно вашим заслугам. Как-то так. Варенис!
"Бом-м-м!.." разразился звон над двориков в четвертый раз, и, раскрыв тяжелые дубовые двери в школьный сад, из него выскочили младшие воспитанники, видимо, помогавшие мастерам в устроении полосы препятствий. Мастер Ван махнул рукой в сторону ворот и выпускники со всех ног рванули через двор на садовый газон, надеясь получить достойный подарок. Шутка ли! В прошлом году мастер Ван воспитанникам дарил волшебное оружие! Может, и в этом кому попадется?

Инфернальная эротика. Щепетильная тема, давно занимавшая скромный потайной уголок в разуме Ферга с тех пор, как он в первый раз открыл словарь инфернального на букве Тра.
В Университете по этой теме студенту первого курса трудно было сыскать какую-то мало-мальски информативную статью из-за строгой цензуры и ограничений доступа. А тут такое наглядное пособие!
В общем, замер Ферг на месте, рассматривая сквозь толпу свое ненаглядное пособие. Хотел было записать, зарисовать, но услышал возглас возмущения где-то рядом -Похоже, их с Кайдиром не так поняли.
Отступил на шаг от неожиданности.
- Мы знакомые магистра, хотим требовать отмены забора и свободного доступа желающих к эротической скульптуре! - нагло выпалил Ферг первое, что пришло ему на ум. Ведь не врал же даже - вот в чем стыд.
- Очкариков не бьют! - твердо добавил он стандартной школьной фразой, ожидая реакции амбала.

Скромная деревушка Чертополоховка (Thistledown - пушок чертополоха) расположилась на уютной поляне посреди леса, взгромоздившись прямо на старый тракт, соединяющий земли барона Харкенволда в Долине Нентир и далекий портовый город Маствик на Берегу Серебряных Остовов. Долгий путь утомил искателей приключений, так что в деревне они надеялись перекусить чем-то свежим, помыться и немного отдохнуть. Время прибытия в Чертополоховку никто заранее не планировал, и ноги в привычном темпе донесли четверых служителей богов до ее скромных хижин примерно к полудню.
Скромные, простые деревянные домишки выстроились по обоим сторонам дороги, украшенные раскидистыми деревьями. Тишина и покой заполняли пространство в этот ясный полуденный час. Людей вокруг видно не было, лишь пташки на деревьях щебетали.
Внезапно, чумазый мальчишка лет одиннадцати на вид перебегает улицу, выскочив из-за хижины, и исчезает за углом противоположного дома, выкрикивая что-то вроде "Не поймаешь! Не найдешь! А устанешь и уйдешь!". Лишь детский хохот и смех разносятся над деревушкой.
Оцепенев, герои огляделись. Из-за деревьев и домов выглядывали озорные лица пятерых детей примерно от восьми до двенадцати лет. Сама деревня на первый взгляд выглядела вполне обыденно, будто взрослые просто собрались на каком-нибудь совете и забыли про детей. Однако некоторые детали пейзажа, отмечаемые краем сознания, заставляли насторожиться. Не все ладно было в этой деревушке. Чего-то не хватало...

Чем глубже вчитывался Ферг в фолианты, развивая свое изыскание, тем страшнее ему становилось от всплывающих на границе сознания догадок и предположений. Окруженный со всех сторон плотной стеной печатных и магописных знаний, студент неистово искал ответы, подсказки или отдаленные намеки. "Григори, значит, связаны договором? Тот стражник в отчете указал на волшебника, который должен был опасного узника забрать. Неужели?.." Мрачные размышления о возможных исходах той встречи подсказывали держаться подальше от провожатого, буде он остался жив.
"Григори собирают собирают души, затем из тел делают армию... Значит, тюрьма наша кишит его рекрутами?"
Еще более ошеломляющее умозаключение. Оно же ведет за собой следующее:
"Кристаллы защищают волшебников от вступления в их ряды. Это своеобразная защита, правда импровизированная, очевидно..." Эбба, Лаунтра - наиболее возможно, но никак не имматериальная Гобей, хотя в качестве защиты от экстрапланарного происхождения существа она была бы более целесообразна. И, конечно, не обошлось без специалиста по Тра - столь мощное защитное заклинание необходимо готовить хоть сколько-нибудь заранее. Если вообще возможно заклинаниями погрузить в кристаллы всех волшебников Лейфа одновременно.
Указательный палец торжественно возвысился над кипой книг, словно боевое знамя над руинами захваченной крепости, сопровождаемый победным возгласом "Ква-а-а" откуда-то из-под полы студенческого платья.
- Кайдир, можешь подойти на минутку? - несколько неуверенным голосом позвал Ферг коллегу, слишком поздно заметив навязывающегося к тому собеседника.

"Холодный..." - мысль пронзила одержимое сознание, возвращая умирающее тело во власть разума Варжека. Живая, теплая ладонь лежала на прохладной поверхности пола, жадно вбирая в себя ледяную уверенность металла. Слезы проступили на глазах грешника: "Император, что я сотворил! Когда Варп оставит меня в покое?.."
"Кап..." - слеза на безучастную половую плиту лазарета. Кровь вытекала из спины, но Варжек чувствовал не боль тела, но души - сердце разрывалось от осознания своего поступка. Пусть даже Варп действовал через его тело - не важно, Император допустил это, а значит... Значит, еще долгие годы, десятилетия, столетия уйдут у Варжека, чтобы искупить внезапно увеличившуюся массу греха. Не объем. Массу. Вязкой тяжестью вина давила на него со всех сторон. Горбат он из-за этой ноши непосильной, которую упрямо тащит сквозь свое служение, а совсем не из-за каких-то там операций или пыток, при помощи которых Маддердин сумел когда-то давно избавить его от слепого богомерзкого служения демонам.
"Кап..." - слеза в расползающуюся лужу крови, остывающей на холодном сплаве молчаливого перекрытия. "Сейчас я жив лишь для того, чтобы осознать всю глубину своей вины перед Императором..." - осознание пришло яркой вспышкой боли и раскаяния. Железная рука бессильно царапнула пол когтями. "Молю Тебя, Император, подари мне еще один шанс... Ради благости, снисходительности и человеколюбия Твоего..."

Ферг засуетился, копошась в сумке для компонентов заклинаний. Где же эта грамота? Выжила ли она после бурного вечера?..
Очкарик извлек из сумки кусок бумажки, помятый, будто его прожевал демонический аллигатор, и протянул библиотекарю:
- Вот то, что от грамоты моей осталось после празднований... Если это не подходит, я могу оставить в залог свою книгу заклинаний или фамилиара.
Услышав последнюю фразу, Мистер Брюшко издал ворчливое утробное "Ква-а-а".

- Короче беда какая-то с волшебниками по всему Лейфу случилась. Окаменели. И защитные заклинания на Университете активировались. Мы хотели попробовать в книгах найти какую-то информацию по данной проблеме, так что к Вам и пришли... Мы заплатим, если это необходимо, но если вы поможете нам безвозмездно - обязательно замолвим об этом словечко в Университете. Мы это, второкурсники...
Ферг был максимально честен и прямолинеен. Нечего хитрить в таком положении.

Отэктей
День начинался спокойно и привычно: мычание браминов, громкие пересуды женщин, мамина маисовая похлебка. "Когда ты уже приведешь в дом молодую жену?!". Родители постарели - да, жениться пора бы... Да только не глянулась Отэктею пока ни одна девушка. Да и не глядел он особо, все свое время посвещая охоте. Кто-то должен кормить семью, правда? Люди Белого Вождя отбирали больше половины добычи, так что трудиться приходилось изо всех сил и способностей.
Умылся, поглядел в бачок - кончается вода, надо бы к колонке сходить. Перекусил, поблагодарил любимую мать, еще раз заверил, что жену уже вовсю ищет, и отправился в центр поселения за водой, гремя ведрами. Спокойная бытовая работа - то, что нужно после затянувшейся охоты. Три дня в прерии - вот меньшая цена хорошей добычи. Многие, даже в племени, что говорить про белокожих, не понимают, как ориентироваться на бескрайних ее просторах. Но настоящие охотники, такие, как Отэктей, знают язык степи и умеют ее читать словно карту, потому что с детства посвящают прериям свою жизнь.
Набирая воду в ведра, сквозь журчание воды охотник расслышал отрывок разговора двух пожилых женщин, проходящих мимо:
- ... Ворон странный какой-то последнее время.
- Точно, часами с Солнечным Светом что-то обсуждает. Может?..
- Нет-нет, даже не думай! Я слышала, вроде как он говорил с Духами, и они...
Что в этот раз сказали духи, Отэктей так и не расслышал, потому что люди Белого Вождя привели изможденных дикарей в рабских ошейниках в центр деревни. Показательно для Навахо, великодушно для рабов - напоить водой перед марш-броском до основного лагеря и заждавшихся клеток. Звериными глазами плененные дикари смотрели на источник воды, и Отэктей поспешил ретироваться с площади, даром что ведра набрал почти полностью.
Возле входа в хижину на деревянной лавочке, скучая, восседала Весенняя Звезда, дочь предыдущего вождя, убитого Белым, и его жены, знахарки Солнечный Свет. По совместительству - племянница шамана Ворона. Миловидная, стройная, гибкая, но... Изнеженная, высокомерная, непредсказуемая. Дикая, бесполезная красотка - так считал Отэктей, хотя отдавал себе отчет в поверхностности своего мнения. Не было у него времени на общение с женщинами, кроме своей матери, конечно.
Из хижины послышался голос Ворона, и охотник встрепенулся. Если уж сам шаман пожаловал в гости - дело более чем серьезно. Откинув тканый полог, закрывавший проход, Отэктей предстал перед шаманом, сидящим на ковре и распивающим отвар юкки. Отец со своего ложа вслух вспоминал старую историю охоты на радскорпионов, из-за которой лишился одной ноги, а мать латала одежду молодого охотника, взволнованно вздохнув, увидев сына.
- Хэшке Отэктей, я ждал тебя, - Ворон поставил глиняную посудину, обратив пронзительный взгляд темных глаз на охотника.
- Ты хороший охотник, многие считают тебя лучшим, поэтому я пришел именно к тебе. Племени срочно нужен герой, чтобы вернуть надежду и вдохновиться на преодоление этого тяжелого времени. Я говорил с Духами, и они указали мне на гигантского радскорпиона, что живет в низине на севере, возле хижины светящегося мертвяка. Убей его и принеси тело...
На мгновение воцарилась напряжённая тишина, Ворон встал с ковра и двинулся к удивленному и шокированному Отэктею.
- Один на один, слышишь? Перед смертью смотри в его глаза, чтобы Дух Большого Скорпиона признал тебя победителем и служил тебе. Жду тебя завтра же, победителем. Награжу достойно.
Ушел Ворон, за ним и Весенняя Звезда, оставляя охотника наедине с собственными сомнениями, взволнованной матушкой и закипающего советами отца.
Несколько минут Отэктей смотрел на развевающийся полог, потревоженный вышедшим шаманом. Спокойный и привычный день закончился этим моментом. Потратить сутки на рискованную охоту за огромным чудищем размером с брамина или пойти против поручения шамана, навсегда испортив с ним отношение со всеми вытекающими последствиями? А может, просто попытаться покинуть племя? Из всех приходящих в голову вариантов только первый не предполагал каких-то немедленных кардинальных изменений в жизни охотника, а потому был выбран как единственно приемлемый в данный момент.

Отец Отэктея - старый охотник, лишившийся обоих ног в поединках с радскорпионами. Похоже, шаман не спроста выбрал именно этого молодого человека. Действительно, кто еще в деревне мог бы похвастаться такими знаниями о повадках этих смертельных хищников вкупе с силой и сноровкой для победы над ними?
О светящемся мертвяке, живущем в хижине в нескольких часах пешего хода на север, охотник знал не понаслышке – это существо, не потерявшее рассудок в схватке демонами, тайно от белокожих Хозяев и Белого Вождя торговало с Навахо, в обмен на воду и пищу ремонтируя разное высокотехнологическое снаряжение типа погонял для скота или оружия. Отэктей тоже ходил один раз к мертвяку, еще будучи юным подростком - что-то заело в отцовском обрезе. Да, в одной из стен кратера, в котором стояла его хижина, действительно зияла огромная дыра пещеры, в которой жил легендарный гигантский радскорпион. При чем жил он там очень давно, так давно, что любой его «нормальный» собрат уже трижды успел бы издохнуть. Не хотелось бы охотнику оказаться возле этой пещеры на закате, когда чудовище выползает на охоту, зато на рассвете, когда гигант возвращается сытый и уставший с охоты, он будет наиболее уязвим…
К вечеру Отэктей собрался в путь, достав свои самые ценные припасы: отцовский обрез с пол дюжиной увесистых снарядов; заговоренный наряд, составленный из прочного наплечника толстой кожи, украшенного перьями, накидки, расшитой ритуальными узорами, грубых штанов, хитро сшитых в два слоя, и новеньких крепких мокасин; длинное, почти двухметровое копье, которое он обычно использовал для охоты на кротокрысов; верный нож с кровостоком. Прихватил пару мешочков с целительным порошком и флакончик с противоядием – на случай, если дела пойдут совсем плохо.
Собрался, простился, и отправился в путь под тусклым сиянием ночных светил. Спустя полчаса, оставив за спиной старую довоенную дорогу, которая вела к жилищу Белого Вождя и его людей, а затем дальше на запад, к городу белокожих «Труба», Отэктей спустился с крутого склона в разветвленную сеть каньонов и сразу заприметил следы шестерых человек: одна строчка следов, ведущая с севера, едва различалась из-под остальных отпечатков обуви белокожих, прошедших позже по тому же пути на север. Белокожие шли вдоль дороги, с северной стороны – явление весьма странное, ведь люди Белого Вождя ходят по самой дороге, так как по твердой ее поверхности шагать приятней и проще, нежели продираться сквозь заросли прерии.
Возможно, Духи Пустоши поистине благосклонны сегодня к Отэктею, и гигантское чудовище сейчас занято пожиранием этих бледнолицых? Понадеявшись на удачу, охотник побрел по следам, которые вели его точно на север. Спустя несколько часов, как раз перед восходом, он пришел к краю кратера. Возле ветхой старой хижины, вид которой оживил тот страх и таинственность, что посетили его тогда, еще в детстве, горел костер. У костра Отэктей приметил люминесцентное свечение мертвяка, лежащего связанным на земле, а в бликах огня разглядел крупного мужчину, восседающего на ящике. Зияющая дыра логова гиганта различалась черным провалом на противоположной стороне кратера.
Архиватор
Архиватор попытался выбраться из веревок, пока обладатель неоднозначной клички (интересно, он сам мутный, порет муть или похож на мутанта?) с явным наслаждением заряжался радиоактивным излучением от светящегося мертвяка. Подергал руками, расслабил мышцы как мог, попробовал пальцами снять или ослабить петлю - все тщетно. Хорошо, что качок в этот момент отвернулся, подкладывая две ножки старого табурета в костер. А ведь три десятка крышек пришлось за табурет этот отдать когда-то. Прочный потому что, добротный, обитый чем-то мягоньким и приятным на ощупь пораженными радиационными ожогами пальцами.

Ферг закрыл лицо руками. Его непонимание этой ненормальной рыжей девчонки окончательно зашкалило и грозило оставить тяжелую психологическую травму на его отношениях с противоположным полом.
Он же минут пятнадцать пытался ей объяснить, что так и надо сделать!
Нет, надо было препираться, вырывать листочки, запихивать их в места всякие... А потом взять, и выложить все начистоту стражникам. Взбалмошная, тупая рыжая дура. Ферг всем сердцем ненавидел ее сейчас.

"Это существо может быть угрозой Господину Инквизитору. Мне приказано быть рядом. Свет - лишь субстанция материального мира, излучаемая светильником. Имматериум..." - сознание Варжека пресекло попытки сбивчивый мысли выйти за рамки имперских научных доктрин. Воспоминания из прошлого -всего лишь ересь, не угодная Императору. Всего лишь самообман воспаленного контактом с Варпом грешного разума. Лишь два раза Варжеку приходилось рассказывать подобные хульные домыслы прежнего беглеца, оба раза по строгому требованию Маддердина. После таких рассказов Варжек запирался в отведённом ему уголке катера и в течении недели постился и истязал себя плетью.
Как бы не заслоняли свет лапы Варпа, слуга обязан выполнять приказы своего повелителя и наставника, ибо нет для него другого спасения, кроме исправного служения Инквизитору, который праведен пред Императором и ведет за собой своих последователей. Оторвал Варжек руку от холодного пола, чтобы чувства не притупляли его внимательности, и огляделся, насколько позволяло его искалеченное тело и машина, что заменяла ему глотку. Он здесь. Что-то случилось, что-то произошло на борту корабля, кто-то впустил сюда Его. Варжеку было страшно. Он на своей шкуре не раз испытал натиск Варпа. Преданный взгляд устремился в единственное существо во вселенной, которое значило для него больше чем собственная жизнь, которого он боялся больше Имматериума, и которое проявило к нему невероятную щедрость и доброту, показав истинную милость Императора, которое показало ему Путь, ведущий к покаянию.
- Господин, я готов, - тихо повторила машина, не в силах описать чувства Варжека.

Ферг обрадовался наконец проявившемуся мнению товарищей. Авторитет зрелого Невера в глазах очкарика был достаточно высок, так что волшебник тут же принял его сторону:
- Вот-вот, отличная мысль! Давайте вернем странички на место, отнесем стражника, если не в лечебницу, то хоть наверх, в какой-нибудь общий холл. И оставить заметку о наших намерениях, кстати, тоже идея весьма занятная.
- Можно назваться, например, Тренсцендентная Ассоциация Зубрил! - с улыбкой добавил он.

Ажиотаж вокруг решетки, спящего стражника и планов на будущее, по большей части, прошел мимо Ферга. "Нет, все-таки принятие внутрь алкоголь содержащих жидкостей остается исключительно сомнительным методом релаксации..." - решил он для себя, сквозь головную боль ощущая непримиримую жажду.
Внимание металось между попытками определить природу антимагического эффекта, который он испытывал, изучением храпящего стражника и сокрушениями о допущенной вчера ошибке - участии в пьянке.
- Если кого-то интересует мое мнение, - громко начал Ферг, когда в обсуждении возникла пауза. Как будто, кого-то вообще интересовало его мнение... Нет, он не тешил себя пустыми надеждами или мыслями о собственной важности, а просто не мог не ввернуть словечко в общую кутерьму.
Указательный палец его взлетел вверх, и очкарик продолжил:
- Я считаю, что попытка сбежать отсюда приведет к еще более печальным последствиям. Всем известно, что вина преступников при побеге только возрастает. Если мы тут оказались в заточении, да еще и со стражником, значит, мы что-то натворили. Но что мы могли такого натворить? Наверняка это недоразумение какое-то, давайте дождемся когда за нами придут кто-нибудь, и тогда узнаем, что с нами случилось? Так что, давайте сядем на скамейки и поиграем в слова, пока ждем. Ну, спеть что-нибудь тоже можете. Только тихо.
- Ква-а-а! - утвердительно проквакал господин Брюшко, придавая некую весомость словам своего мастера. Несколько комическую, правда...

Ферг никогда раньше не присутствовал на подобных мероприятиях, особенно с таким размахом. Он, наконец, понял что такое Кутеж. Однако, что такое Чад Кутежа, он начал осознавать только сейчас, когда от всего этого чада не осталось и пылинки, зато треск головы явственно давал понять о сильнейшей перегрузке организма.
Ферг лежал на каком-то подобии кровати без матраца. Свернувшись калачиком, между прочим, потому что на этой же кровати лежало еще одно тело, в свое время явно воспользовавшееся уступчивостью очкарика для захвата обширных спальных территорий небольшой горизонтальной поверхности. Открывать глаза он не спешил - причин к тому не было особых. Тишина, разрываемая лишь чисто храпом, наполняла его разум. Мозг сам по себе, на полнейшем авторские, приступил к медитации не птичье пение... И тут уже, в общем-то, было не важно, что вместо птиц он слышал только колебания гланд под напором воздушного потока в ротовой полости какого-то существа.
Господин Брюшко кавакнул жалобно, хотя Ползун его присутствия и настроения почти не чувствовал. Чтож, весьма резонно... Картина сложилась в голове любопытная, однако весьма предсказуемая: Ферга и других студентов поместили в некое помещение с ограничителями магии, или вообще заглушками, и оставили трезветь, пока нездержанные заклинатели не натворили делов в городе.
Кто-то пошевелился с одной стороны, ухнула сова в другой. Ну, как минимум, Мегрир рядом...
"У-у-у" - простонал приятный женский голос, и Ферг в холодном поту широко распахнул глаза. Девушка! Стонет! Да что же здесь за разврат такой происходит? Неужели Ферга затащили в какой-то притон... Или еще что похуже?
Огляделся, насколько позволяла его неудобная поза. Увидел перед своим носом любопытную мордочку господина Брюшко, который тут же поприветствовал его громким "Ква-а...". На притон или бордель помещение никак не проходило, судя по рассказам, которые Ферг слышал иногда от некоторых нерадивых студентов. Решетки вместо дверей говорили о многом, и о большем сообщала зеленая накидка стражника, восседавшего на стуле где-то вдалеке, за второй огромный решеткой. Ферг поправил очки и, подняв господина Брюшко, принял вертикальное положение, усевшись на кушетке. Его четыре глаза в молчаливом непонимании и растерянности глядели на товарищей по несчастью.

Простившись с Руорком, Хайан последовал за своими компаньонами. Лошадка Мерседес, предложенная ему конюхом, на деле оказалась вполне достойным скакуном, несмотря на странное вычурное имя.
Ласковое солнце согревало лицо эльфа, а дорога стелилась ковром сквозь поля и подлески, уводя Хайана все дальше от суеты человеческих поселений. Каждый развлекался как мог: паладин травил шутки, дварф помирал со смеху, а живой кристалл, видимо, занимался мысленным самосозерцанием.
Когда солнышко спустилось к горизонту, в поле зрения показалась примечательная скала с объемным естественным гротом, известная эльфу под названием "Сапог Авандры". Так ли называлась эта скала на самом деле, или авантюрист, который рассказывал ему об этом месте, наврал с три короба, но Хайан окрикнул спутников:
- В той скале должен быть уютный грот, там и заночуем.
Пещера, и в самом деле, оказалась довольно просторной. Оставив рыжего человека сторожить скакунов, эльф показал Тордеку несколько сухих деревьев, которые можно было легко пустить на дрова, и с луком в руках побродил по окрестностям, в надежде раздобыть немного мяса или грибов для сытного ужина.
Однако, поскольку Мелора не спешила радовать Хайана щедрыми дарами, воин вернулся в лагерь с пустыми руками.

Давным-давно, в далекой-далекой галактике...
Республика, поглощенная проектом "Восстановление", оправлялась от последствий прогремевшей два десятка лет назад Великой Войны с Ситами, оставив финансирование своих дальних рубежей в руках частных межзвездных корпораций. Пока пираты, контрабандисты, корпоративные агенты и могущественные криминальные синдикаты сражаются за богатство и влияние, за дальними рубежами, оставленными вниманием Республики, эхо войны формирует новую угрозу, которой предстоит погрузить Галактику в кровавые реки на долгие годы.
В это время, на забытой, безжизненной планете Иол, в небольшой колонии, прозябали три талантливых человека, мечтая покинуть рудники мрачной планеты и отправиться к звездам. До исполнения мечты им не хватало всего немного - обзавестись собственным космическим кораблем. И, в один прекрасный день, такая возможность им улыбнулась...

Центральный Блок Рая. Медицинский этаж. Каждый колонист, будь то бухгалтер или шахтер, может получить здесь достойное лечение. Однако функционал медицинского центра не ограничивается здравоохранением - здесь же расположена небольшая лаборатория, разрабатывающая инновационные методы увеличения продуктивности биологического ресурса корпорации. Вдалеке от внимания конкурентов и общественности разрабатываются импланты и стимулятора, далекие от понятий республиканского гуманизма. Пусть финансирование текущих проектов крайне сдержано, немногочисленные ученые с удовольствием ставят сомнительные опыты на шахтерах в попытках повысить продуктивность выработки руды.
Скорее по собственной прихоти, чем по желанию влиятельных родителей, Ян Вильмовски работал над кибернетическим имплантом, предназначение которого оставалось понятным лишь ему самому. Сначала это был протез глаза, излучающий информацию, необходимую для установки точечных мин, однако Корпорация, подсчитав стоимость внедрения импланта в шахтерские артели, отказало в дальнейшем финансировании проекта. Выбрав более дешевые материалы, Ян попытался собрать упрощенную версию импланта, передающую информацию непосредственно в мозг носителя, однако испытания показали высокую степень отторжения импланта организмом и незначительный прирост производительности труда. Вильмовски младший был разочарован и разозлен: два года стараний отправились в глотку сарлакка вместе с последним испытательным образцом, погребенным на веки вечные недавним обвалом в пещерах Каньона Ралак. Тупые шахтеры, неужели так сложно следовать инструкциям безопасности? Кто просил этих недотеп соваться в пещеры?!
Развалившись в белом кресле, Ян складывал фигурки космических кораблей из синтетической бумаги, изо всех сил надеясь, что Вселенная подарит ему столь вожделенный шанс убраться с этой затхлой планетки куда-нибудь подальше. И, обычно безответная к его просьбам Вселенная, внезапно решила подарить ему такую возможность...
На большом экране мелькнул значок электронного сообщения. В скущающем жесте Вильмовски трагично опустил указательный палец на сенсорную панель, словно вынося вердикт какому-нибудь очередному уведомлению.

Отправитель: Эдгар Канг
Тема: Космолет за услугу
Уважаемый Ян Вильмовски, я слышал, что вы ищете возможность заполучить космический корабль и тайно покинуть планету. У меня есть для Вас предложение, которое совершенно не терпит промедления. Если Вы поможете мне провернуть одно дельце, я передам в Ваше владение свой космический транспорт "Голубоглазая гизка", в данный момент находящийся в консервации на ангарном этаже Центрального Блока.
Если Вы согласны выслушать условия сделки подробнее, возьмите с собой проверенных людей и приходите в ангар E-17. Вы моя единственная надежда.

Эдгар Канг... Кто это такой? Уж не Одноглазый Эдгар ли? Ян вызвал на экране архив семейного бюджета, ввел поисковы запрос... Ну да, точно - Эдгар Канг, старый контрабандист, в долгах у всей Галактики. С семьей Яна у Одноглазого сложились неплохие отношения - изредка старый пройдоха проворачивал деликатные делишки для его родителей, в том числе помог провернуть одну любопытную аферу, пока Вильмовски всей семьей летали на Корусант. Что задумал старик теперь? Вопрос любопытный, конечно, но в одном сомнений не было - проблема у Эдгара была отнюдь не тривиальная, и пара крепких парней, действитеьно, вполне может пригодиться. В конце концов, без хорошей компании даже с транспортником не справиться - в гипере от скуки сдохнешь.
И были у Яна на примете надежные пацаны. Хорошие такие ребята, колоритные, в охране работали. Бросил Вильмовски бумажное свое творение в воздух, и, пока оно, вращаясь, падало на стол, выскочил из кабинета, прихватив с собой медпак.
Сейчас вечер, восьмой день рабочего цикла, значит, если не возникло никаких форс-мажоров, Дэш и Птол должны быть где-то на нижнем этаже Центрального Блока, патрулировать выход из транспортных тоннелей... Минутное ожидание пневмолифта, казалось, длилось целую вечность. Пара уставших после дневной смены врачей и шахтер-родианин с перебинтованной рукой присоединились Яну в ожидании транспортной капсулы.
Заполненный спешащими по апартаментам рабочими, пневмолифт бережно домчал Яна до нижнего этажа, выпустил его вместе с толпой, и отправился обратно вверх. Люди и гуманоиды грузились в спидеры, курсирующие по тоннелям между Блоками Рая. Тут же располагался единственная в Раю забегаловка "Съешь и беги", в которой любили подкрепиться шахтеры после долгой дороги из Каньона. Возле входа в нее Вильмовски и обнаружил троих охранников - Дэша, Птолемея и какого-то младшего офицера. В черной форме, с казенными бластерными винтовками наперевес, они внимательно разглядывали течение разноцветной толпы.

Рейжи, выпивший целебной водички, слегка дремал, сидя на полу возле фонтана. По всему его виду было понятно - "Куда бы вы не пошли, я - с вами!"
Вообще, все это подземелье очень угнетающе действовало на хоббита. никак не похоже оно было ни на теплую уютную норку дядюшки, ни на светлый храм отца Прасста, ни, даже, на заполненный наградами и трофеями особняк Сира Драмотта. Да и товарищи его, с несколько недружелюбными взорами периодически на него косящиеся, вызывали скорее чувство долга перед родным городком, чем доверие и дружбу. В общем, не тек, пожалуй, представлял себе хоббит поход к гробнице Кассена. Надежды его теперь были устремлены в неопределенное будущее, а желание поскорее разобраться с этим подземельем отбрасывало все попытки логически решить направление следующего шага.

Тост Адера был прекрасен и более чем уместен, как обычно. Бари искренне уважал этого остроухого наемника - иногда ему казалось, что этот эльф куда лучше справляется с "бандитами", чем он сам - тем более, энтузиазма в этом деле алхимику было не занимать.
Звякнул едва начатый бокал, медленно подобрался к бороде, вот-вот коснется губ, и... Стук в дверь отбил все желание смаковать вино. Скоро опрокинув в себя все содержимое, рыбак нахмурился и мысленно приготовился к неожиданностям.
События, последовавшие за этим, протекли в сознание жреца как густое варенье, оглушая своей вопиющей очевидностью и неожиданностью. Не потому, что Бари не ожидал такого поворота - он просто не хотел верить в происходящее. Из оцепенения его вывел щелчок взведенного арбалета. Мирай. Дряной безумец, да какого же...
Бутылку в карман, стул откинуть... Молот! Где молот? А, вот он, на полу - упал же, точно. Левой рукой схватить рукоять (ну и тяжеленный же!), правая рука уже к красновласому тянется, схватить по-скорее!
- Тупой ты баран! - в сердцах приглушенно зарычал Бари, дергая юного Холстона за шиворот, - Живо в подвал, негодник!
Увлекая бандитов за собой, рыбак нырнул в спасительную темноту подвала.

Мирай Холстон. Этот вопиюще красный парнишка свалился на голову голову Бари как летучая рыба в лодку. Приковылял такой к его хижине и давай стучаться - выходи, дескать, вместе жить будем. Как бы вдарил Бари этому наглецу своим молотом, ух... Да только вспомнил он этот цвет волос. Вспомнил, как два десятка лет назад присутствовал при рождении вот такого вот красноволосого мальчугана по просьбе батяни новорожденного - на рынке познакомились, лавки-то их через дорогу были. Вспомнил запах специй, что до сих пор покупал у стареющего Холстона.
Тогда, помнится, очень удивился - не знал даже что сказать этому красному нахаленку, когда вспомнил о его пожизненном заключении. Кажись, в растерянности так и брякнул "А отец знает?". В общем, помнится, весь вечер пытались друг другу прояснить ситуацию. Так и сошлись на нейтральной ноте: рыбак в море, беглый преступник в лачуге; Бари домой - Мирай в трущобы. Уж что там делал этот красновласый, дворфа и не волновало сильно до поры.
В потом привел постоялец этих вот двоих. Теодор и Галарон. Вначале прескверными они показались Бари. Очень прескверными. Говорили много, что-то обсуждали... Преступники - одним словом. Этих двух Бари не знал раньше - ну и что ж, даже хорошо, что будущее их душ было вне его компетенции. Так бы и не познакомился он как следует с этими бунтарями, если бы не острохвостка. Да, да, обычная такая острохвостка, жареная на углях. Не задался ранний завтрак у Бари в тот день - вначале яйцо вареное упало и укатилось куда-то, потом острохвостка эта треклятая все никак чиститься не хотела, а под конец так и вовсе косточкой в горле застряла. Плюнул Бари тогда, сходил в город за пивом, да и бандюгам захватил - чего одному-то пьянствовать. Тут-то Мирай и познакомил Бари с этими преинтереснейшими типами. Разговорились, пиво-то хоть и дешевка, а язык развязывает что тот эль, который на Остров возят.
"Даа... Хороша история выходит... Вот какими путями Фаразма водит меня, никогда бы не подумал..." - в очередной раз подумал Бари, опускаясь на стул. Упершись локтями на древесину, он глубоко вздохнул и укрыл лицо в огромных дворфских ладонях. "Бум!" - не выдержал поставленный рядом со стулом боевой молот, сменив положение с "рукояткой вверх" на "тут и лежало".

- Джанивен, ты пока готовила, привлекла сюда внимание всех окрестных зевак. Часто ли увидишь, как заброшенная таверна дымит трубой?.. Впрочем... - глубокий бас Бари прервался и рыбак вздохнул еще раз, припоминая знакомство с эльфом.

Адер Валакир - гений, алхимик, наемник. Бунтари прознали о нем от какого-то хоббита и долго наводили справки. В конце концов оказалось, что эльф как раз остановился в Весткрауне ненадолго. Слухи говорили, что Адер не особо доверяет людям - потому трое бунтарей усердно убеждали, и таки убедили, Бари первым познакомиться с алхимиком. Это было... Необычно для закостенелого дварфа, чья общительность пробуждалась лишь на рынке - там он и выловил Валакира. Разговорились, преодолев межрасовые предрассудки, и оказалось, что эльф этот и правда - весьма толковый парень. Договорились сотрудничать. А потом...
Потом мальчишки устроили шоу. Приходили, знакомились, делали вид что очень хотят присоединиться к нам - нет, представьте, чтобы присоединить к нашей группе этого эльфа, им пришлось... считай, пересобрать группу заново! Бари тогда сидел молча, как вот сейчас, спрятав лицо в ладони, а эти пареньки во главе с Адером устраивали друг другу "экзамены". Ох... Веселые были деньки, да.
Хотя теперь уже все это позади, Адер,похоже, так и не подозревает, что это его выбрали в нашу компанию, а не он сам присутствовал при ее создании. Да только Бари это не касается: команда есть - и хорошо. А вот что дальше... Что там придумала эта Джанивен?..

Пыхтя моторчиком, оправившийся от потрясения другом Гашетка бодро и важно проследовал за огромным ящером. Комната, которую тот нашел, показалась роботу весьма и весьма любопытной...
- О! Правильно, роботов надо выпускать! Давайте выпустим робота!!! - заорал Гашетка, торжественно подняв руки и оглядываясь по сторонам - то ли ожидая бурной ответной реакции, то ли пытаясь обнаружить в комнате каких-нибудь роботов. Попозировав так несколько секунд, железный рыцарь без страха и антивируса подъехал к шкафчику и распахнул его настежь. Так он проделал с каждым шкафчиком, дабы удостовериться, что там других роботов не завалялось.

Недооценили себя кобольды, недооценили.
Что сказать, похоже, количественное преимущество они потеряли слишком рано, и теперь... Герои жестоко истребляли оставшихся рептилий.
Кого-то сожгли дотла, кому-то череп цепом разломали, кого-то вообще наизнанку вывернули...
Последним умирал пращник. Точнее он еще не умирал, но его судьба была уже предрешена. Если только бы могли вы видеть те глаза: большие, выразительные кобольдские глаза, с такой непроницаемой скорбью и ужасом безысходности наблюдавшие, как медленно поворачиваются головы искателей приключений к своей последней жертве.
Забрызганные кровью рельсы и вагонетки, а посреди них огромная фигура закрытого в стальные латы огромного полуорка с окровавленным цепом и алым блеском латной кирасы. Хищный двухметровый ящер зеленоватого цвета, из когтистых рук которого сочится огненная смерть, а из ноздрей - ядовитые испарения. Высоченный, весь в татуировках и с могучим обнаженным торсом - ужасающий варвар, сжимающий в руке копье, которым за весь бой так и не воспользовался, предпочитая выдергивать конечности и выбивать насквозь внутренности своими собственными руками и ногами. Дварф. Ужасающий живой утес, мечущий испепеляющими молниями, такой ужасный, что все сказки про дварфов, которые слышал кобольд, кажутся просто несуразицей для маленьких детишек. И еще один... человек? Нет, даже этот, похоже, человеком не был, но взгляд этого неведомого существа пронзал насквозь, вынимал душу, и...

Пращник не стал сражаться. Осев на дно тележки, он неподвижно наблюдал свои последние мгновения жизни. Его ребра были переломаны, кое-где кости торчали наружу. Его глаза моргнули, когда все пятеро расчленителей вперили свой взор в последнего героя...

Такой большой и такой злой... У него должна быть веская причина быть злым. Ах, ну да, он же сидел на цепи, а теперь...
- Ты свободен, - прошептал Хайан, - Беги, глупыш.
Сделав легкий, но уверенный шаг вперед, эльф жестом руки предложил собачке бежать отсюда.

- О-о-о, вот это город так город! Даже салун есть! - звукомодуляторы робота издали какой-то нечленораздельный возглас, похожий одновременно на скрип пенопласта по стеклу, притворный крик оргазма какой-то мутировавшей шлюхи и душераздирающее бульканье свежего ядерного пива в жестяном стакане.
Заглушив мотор созле входа в здание, робот спрыгнул со своего железного жеребца, соскреб левым манипулятором грязь с задней таблички собственного корпуса и, откалибровав видеосенсор в жгучий оранжевый цвет, отправился, попердывая моторчиком своего привода, к двери "Салуна", резмахивая правым манипулятором, словно вертолет.
- Ай-да за мной, ребята, кто на стреме?! Уи-и-и!.. - заверещал Гашетка, и добавил каким-то глубоким низким голосом, вызывающим мурашки: - Чад Кутежа!!!

- У-у-уху! Гашетка и его верные друзья отправляются в замок злого Кащея Задохлика дабы освободить прекрасную Серию "Миссии Серенити" из цепкий Магнитной Ленты ужасного и коварного Сервера!.

Возбужденный робот дернул рукоять своей рукой-
манипулятором, и огромный чоппер, на котором неуклюже держался Великий и Прекрасный Освободитель Дополнительных Серий, радостно заревел мотором.
- Ах, как я люблю дорогу! Если бы вы знали! Едешь, такой, по кочкам, рядом - верные друзья, под тобой - рыцарский скакун, впереди - прекрасная резиновая дама, а сам ты... Рыцарь без страха и антивируса! Летишь такой на встречу мутагенам и радиации в поисках древних технологий и топлива для мотоцикла! Ах, друзья,... - много что еще болтал Гашетка, следуя порыву своего подвисшего от радости центрального процессора. Друзьям было не привыкать, в общем-то такие словоизлияния с Гашеткой случались не редко.

Ужасные раны, оставленные когтями и зубами дракона, затягивались теплым светом божественной воли Королевы Воронов. В такие моменты Хайан был действительно благодарен жутковатому божеству, на которое обычно не обращал особого внимания. Из-за таких моментов он с уважением относился к жрецу Торину - дварфу удавалось умолить божеству смерти исцелять даже ветреного в делах религии эльфа.
Бой становился все тяжелее, ресурсы истощались. Успеют ли друзья убить дракона прежде, чем дракон убьет воина? Заранее сказать нельзя было, но Хайан доверял своим товарищам. Еще не подводили они его.
Воодушевленный помощью Торина, эльф решил во что бы то ни стало не сдаваться. Сжав зубы до скрежета, он позволил волшебному кинжалу выбрать самое неожиданное направление удара. Необходимо было удержать дракона на месте всеми возможными способами.
- Я! Еще! Стою!!! - дико прорычал Хайан, набросившись на дракона с новой неистовой силой.

Зефилия... Королевство, расположенное на северо-востоке полуострова, вопреки своему географическому расположению, обладает прекрасным теплым климатом, в котором так прекрасно растет виноград. Но королевство знаменито не только своим вином - в Зефилии, одноименной его столице, расположена академия магов, орден рыцарей Цефеида, и еще несколько всемирно известных организаций. Мало того, ни в одном городе Зефилии нет крепостных стен. Все королевство кишит искателями приключений разных мастей - тут и странствующие рыцари, и городские воришки, и хитрые специалисты различных мастей. Грань между бандитом и авантюристом здесь очень тонка, хотя и четко очерчена. Тем не менее, специальных государственных органов, разбирающихся с бандитами, нет в помине - этим здесь занимаются те самые искатели приключений, которые так или иначе обнаруживаются почти в каждой деревушке ровно в тот момент, когда деревушка начинает в этом нуждаться.

Южный тракт - широка прямая дорога, соединяющая столицу Зефилии и Сейрун. В иные дни по тракты путешествуют торговцы и различные путники, но только не в середине лета, когда мостовая раскаляется, и единственным спасением от солнца становится таверна "Пальчики лягушки оближешь", находящаяся у подножия гор, поднимающихся на юго-западной границе Зефилии. Тавена эта располагается точно над деревушкой Брион, расстилающейся ниже по склону, до речки Квакела, как ее называли местные. Местечко это было знаменито обилием зефилийских лягушек, в честь неумолкающего квакания которых была названа речка. В Брионе промышляли рыболовством и виноделием - виноградники начинались от Южного тракта и спускались к самой Квакеле, огибая деревушку со всех сторон.

Середина лета, полдень. Как на зло, ни одного облачка на ясном небе - солнце шпарит гладкие камни Южного тракта в полную силу, нисколечки не заботясь о приличиях. Редкий треск цикад дополняет эффект марева, поднимающегося с мостовой, и в голове, кажется, все плывет и дребезжит на свой лад. Но что там за фигура, неуклюже ковыляя, чуть не ползком, поднимается по тракту в надежде поскорее попасть в прохладу придорожной таверны? Что ждет этого человека в "Пальчики лягушки оближешь"?

Одинокая плачущая девушка между гробов. Что-то здесь было совершенно неестественно, и Шлист, кажется, знал - что. Надо было остановить Унгриэна, аргонианин уже собрался это сделать, но неожиданно его отвлек призванный меч, который начал рассыпаться прямо у него в руках. Инородная материя клинка сыпалась как черный песок за спиной у Шлиста, щекоча руку. Не успев упасть на снег, этот песок превращался в пыль и исчезал без следа - в этот раз заклинание получилось недостаточно мощным и не смогло удержать потустороннюю материю в этом мире.
Движение босмера привлекло внимание Шлиста, и аргонианин очнулся от своих мыслей. Не успел.
Не удержал. Было ясно как день, что дело нечисто и женщина сейчас - всего лишь ловушка... Очевидно, ясно это было лишь аргонианину, прожившему и прочувствовавшему мир по ту сторону закона, но не Унгриэну, привыкшему быть скорее охотником чем добычей. Но бросать союзника и бежать в таверну... Заманчивая в общем-то идея, если бы не отсутствие рядом кого-либо из спутников - Шлисту ни за что не хотелось прожить остаток жизни в мучениях совести, если бы по его вине умер такой хороший босмер, тем более надеющийся на поддержку со стороны аргонианина.
Шуметь было уже невозможно, и решение использовать простой надежный кинжал было принято. Осторожно достав его из ножен, Шлист сделал пару шагов и остановился, оглядываясь.

Осмотрев жилище, Шлист сидел на полу перед камином и задумчиво разглядывал языки пламени. Жилище было ухоженым, здесь явно жила женщина. Три прибора на столе. Глубокие следы убийцы, слишком глубокие для человека с таким размером сапог. Брошеный кубок... Этот кубок говорил о многом. и три монеты на камине только подтверждали догадки аргонианина. Как все это было знакомо... И как же много времени прошло с той поры... Но теперь Шлист не обязан ни перед кем пресмыкаться, он свободен и у него есть друзья. И кое-что еще. Воспоминания, слишком подробные чтобы когда-нибудь их забыть. "Топь внутри и вокруг тебя..."

- Аластор, вот три монеты на камине. Вот кубок для крови, оставленный хозяином. Вот три тарелки на столе, один труп и один мужской голос на лесопилке. Могу поспорить, что третьего жильца мы не найдем ни в доме ни возле него. Потому что его похитили. Этот, - Шлист кивнул на покойника, - умер еще до того, как понял что сзади кто-то стоит. А того, кто защищался - нет здесь. и убежать бы он не смог. Шлист думает, что похитили женщину. Потому что в живой женщине больше крови, чем поместится в кубок. И она свежая. Кровь. Они не падальщики. Будьте начеку. Ночь их союзник.

Шлист вытащил из своего мешка морковь и принялся ее грызть. Таинственный и мрачный аргонианин, мило грызущий морковку острыми хищными зубами... Весьма занимательное зрелище в обычной обстановке, в забрызганном кровью доме выглядело дико, странно и неуместно.

- Человек, - обратился он к зашедшему в дом незнакомому норду, держа рукой наполовину сгрызанную морковь.
- Опиши убийцу как можно подробнее. Расскажи кого он унес с собой, поподробнее. И приберись тут.
Шлист поднес уже огрызок к пасти, но вдруг, кажется, что-то вспомнил.
- Пожалуйста...

Внимательно ожидая каких-либо решений и указаний от своих товарищей, Шлист никак не предполагал, что ситуация выйдет из-под контроля раньше, чем они переступят порог дома. С другой стороны, эта компашка ведет себя более-менее адекватно только встретившись с целым отрядом белых медведей на пустынной равнине.
До'Тассар, кажется, что-то заметил. Аргонианин уже начал было следить за его взглядом и так же старательно вслушиваться в окружающую метель, надеясь на осторожность босмера и опыт норда...
"Нет, определенно такие долго не живут..." - мелькнуло в голове, когда он услышал громкие слова Аластора. "Нет, нет, нет. Ну зачем я покинул Винтерхольм?.." - сокрушалось его сознание, когда тело незаметно ретировалось за угол злополучного дома - "Топь не оставит таких дураков живыми..."
Распластавшись по стене за углом хижины, Шлист аккуратно осмотрелся по сторонам, вглядываясь в пургу в поисках более надежного укрытия от глаз.

Судя по звукам, доносившимся до Шлиста, место действия переместилось в сторону лесопилки. Впрочем, тем лучше. Пока Аластор мешкал у входа в дом, оправившийся от паники аргонианин проскользнул обратно в дом, бросив волшебнику:
- Пожалуйста, не уходи далеко от входа, Аластор.

Кровавая картина убийства рисовалась в сознании Шлиста намного более живыми красками, чем он ожидал. Слишком много знакомого было во всей этой обстановке. Захватив брошенные у порога поленья и положив их в камин, он стал представлять в мельчайших подробностях произошедшие здесь события.
- Вампир... - с ненавистью тихо выдавил Шлист.
- Аластор, заходи и будь начеку. По-одиночке лучше не ходить. Ит'иирейе, ты тоже. - громко сказал Шлист, глядя по сторонам и на потолок, - Шлист позже расскажет что он думает.

Разрыв астрального плана, вызванный противоборством Полтергейста и Ваааськи выбросил душу умершего Жукера из расплавленного ноутбука.
- 001100111001010100101101010110100010111011!!!! - заявил призрак Жукера и превратился в зеленого паука в белой шапочке с красным крестом на голове. Изрыгая проглоченные в прежней форме буковки с экрана монитора, он направлял их во все стороны, и они стали разлагать астральные тела Ваааськи и Полтергейста, а затем принялись бы и за самого Жукера-паука, но в последний момент серебряная медведка с ангельскими крылышками утащила его сущность наверх, сквозь потолок, куда-то в небо.

- Парень, да успокойся ты! Куда бежать-то собрался? Щас генератор запустим и отогреемся. И монстров всех прогоним. Ты не бойся, все будет хорошо! Нас много - ночь переждем, а утром все вместе поедем отсюда. - Нэш пытался успокоить Дэнни, все еще крепко держа его за куртку, а второй рукой пытаясь предотвратить его побег из нее.
Он позволил Дэнни подойти близко к повороту к туалетам, чтобы он видел отсветы фонаря Кристины и Стэнли, но не так близко, чтобы юноша увидел трупы.

Шлем и включенная в режиме фонаря Нокиа остались лежать на полу, там где коридорчик переходит в игровую.

- Так сложнее и интересней. Забавно: разбиваешь одним ударом, а чтобы собрать их обратно, в том же порядке в ту же фигуру - поди попробуй...
Странный парень с дредами сделал пару шагов назад и присел за соседний стол. Отложив блокнот, он смотрел на собеседника почти безразличным взглядом - "почти" потому что явно наблюдал за его реакцией.